= = =
«Дженс, я тоже тебя люблю. Пожалуйста, спу... Нет, Дженс. Нет. Дженсен!» Эти минуты постоянно проносятся у него перед глазами, словно это было вчера. Каждый день он вспоминает этот миг, как Дженсен летит вниз, и… «Я всегда буду рядом с тобой. Помни об этом». … его нет. Ни рядом, ни далеко – нигде. Джаред был пуст. Несмотря на то, что прошло не так уж и мало времени, осознание того, что он больше никогда не увидит любимого человека, приводило его в состояние окаменения и абсолютной апатии. Он существовал в этом мире, а не жил. Мысли о переходе в другой мир так же бывали, но останавливала лишь мысль о маме и Мэган, ради которых стоило продолжать существовать. – Зарядное положила, документы на месте, одежду уже закрыла, – больше себе, чем Джареду, проговаривала Алона, собирая чемоданы за двоих. – Джей? – она взглянула на парня, но он и ухом не повел, лишь продолжил сидеть, поджав колени к груди. – Джей, настал самый праздничный день в году, а ты за утро даже не улыбнулся, – максимально позитивно сказала девушка, подходя ближе к Падалеки. Джаред же опустил голову вниз, скрывая ее за коленями. Он что есть силы прижал их к лицу в надежде, что физическая боль перебьет душевную, которая терзает его уже не первый год. – Зачем? – спросил он пропитанным болью голосом. На этот вопрос он до сих пор не мог найти ответ. – Джей, перестань, – девушка обняла его за плечи. – Столько времени прошло. Мне его тоже безумно не хватает, но это не повод портить праздник остальным, особенно твоим родным. Ты ведь актер? – с прищуром спросила она и улыбнулась. – Никудышный, – отмахнулся он, отворачивая голову и вытирая свежую дорожку от только что скатившейся слезы. – Еще какой кудышный, – она принялась легко щекотать его, чтобы хоть как-то отвлечь его от болезненных воспоминаний. – А если ты кудышный, то сыграй роль радостного именинника. Для мамы и Мэган. Хорошо? – Хорошо, – ответил он, пытаясь улыбнуться, но получалось это не очень: улыбка на заплаканном лице выглядела ужасно, и это не осталось не замеченным Алоной. – Быстро иди умывайся, нам через пару минут уже надо выходить, иначе опоздаем на самолет. Выдохнув, Джаред еле поднимая ноги от пола, поплелся в ванну. Для поднятия настроения и отвлечения от неприятных воспоминаний он напевал мелодию и слова недавно услышанной песни.= = =
Ухмыляясь, парень тщательно вытирал использованные приборы. Положив их на место, он достал из кармана слегка потрепанное фото, на котором был изображен человек, последняя цель – Джаред.Your love is like a tidal wave Spinnin' over my head Drownin' me in your promises Better left unsaid
Падалеки в максимально приподнятом настроении уверенно шагал к зоне паспортного контроля в аэропорту, предвкушая долгожданную встречу с мамой и сестренкой, Данниель и Чадом, словом – семьей.You're the right kind of sinner to release my inner fantasies The invincible winner, and you know that you were born to be
Парень быстро запрыгнул в черный автомобиль, кинув вещи на заднее сидение, и резко тронулся с места, отчего визг колес был слышен по всей округе. Времени было совсем в обрез, все рассчитано буквально по минутам.You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around with me You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around, no no no
Мысли о Дженсене застали Джареда уже в полете, когда он смотрел в окно. Улыбка спала с лица, глаза наполнились грустью. Но стоило ему это почувствовать, он тут же одернул себя, вспоминая недавно услышанный анекдот и вновь принимая образ жизнерадостного человека, у которого все хорошо. Так должно казаться.Your love has set my soul on fire Burnin' outta control You taught me the ways of desire Now it's takin' its toll
Мчась на огромной скорости, парень набрал номер на смартфоне и поднес аппарат к уху. – Я там закончил. Все прошло хорошо. Можете приступать к уборке. Еду к последней цели.You're the right kind of sinner to release my inner fantasies The invincible winner, and you know that you were born to be
Джаред, сойдя с самолета и включив телефон, начал отвечать на поздравления коллег, друзей и знакомых с днем рождения. Ограничивался он общими словами. Впрочем, какие пожелания, такие и ответы. Это не сравнится с поздравлениями от родных ему людей.You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around with me You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around, no no no
Машина рассекала воздух, несясь по практически пустому шоссе. Парень не мог допустить, чтобы что-то пошло не так, чтобы какая-то незначительная деталь испортила ему весь план. Для этого он позвонил своему соучастнику. Только после того, как его заверили, что все идет так, как надо, он облегченно выдохнул и продолжил гнать машину, выжимая из нее все, что только можно. Мысль о том, что скоро все закончится, отразилась на его лице улыбкой, которой не было на нем несколько месяцев. Оставалось совсем немного, один ход, и эта партия наконец завершится.You're the right kind of sinner to release my inner fantasies The invincible winner, and you know that you were born to be
Джаред вошел в дом, что был наполнен весельем и громкой музыкой. Все тут же ринулись к двери поздравлять именинника. Падалеки первым делом обнял маму, а затем и подбежавшую Мэган. Они были безумно счастливы приезду Джея.You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around with me You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around with me
Вот уже и знакомый дом, рукой подать. Он никогда не был столь близок к своей цели. Припарковавшись у дома и сделав глубокий вдох-выдох, он отправился к входной двери, не желая тратить ни минуты.You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, don't you mess around with me You're a heartbreaker, dreammaker, Love-taker, heartbreaker!
Все начали шумно и радостно поздравлять Джареда с Днем Рождения. Даже уже взрослая Сэди хотела забраться на руки Падалеки и поздравить его с праздником. Неожиданно для всех раздался звонок в дверь. Чад вызвался открыть, чтобы девушки могли продолжить поздравлять Джареда. Сам Падалеки в этот момент был искренне счастлив, получая безумное количество любви и внимания от своей семьи, которую не видел уже почти год. Казалось, еще чуть-чуть и у него потекут слезы радости. Эта теплота, душевность и искрометное настроение заставило Джея забыть о тех событиях, которые каждую ночь снились ему. Он вдруг осознал, что в прошлом жизни нет. Она есть сейчас, и нужно жить сегодняшним днем, не думая о прошлом. Его не вернуть, не изменить. Остается лишь принять его, и жить дальше. – Джаред, – раздался голос Чада, – к тебе еще один гость. Падалеки повернулся, широко улыбаясь и даже не представляя, кто еще мог сегодня придти. Из коридора вышел парень и произнес: – Здравствуй, Джаред, – Дженсен смотрел прямо в глаза Падалеки. Наступила гробовая тишина. Лишь Сэди шумно виляла хвостом и дышала с высунутым языком. Глаза Джареда застыли и смотрели в глаза Дженсена. Он не верил, его разум категорически отказывался воспринимать происходящее, принимать это за реальность. И все же Эклз здесь и никуда исчезать не собирался. Джея в один миг захлестнуло цунами эмоций, чувств, они разрывали его изнутри. Он закрыл глаза, опустив голову, и начал громко дышать, пытаясь себя успокоить. Он продолжал себе повторять, что этого не может быть, но с каждой новой мыслью о Дженсене становилось только хуже. Его начало потряхивать, пришлось даже опереться на стол. Шерон в это время отвела Мэган и Сэди наверх. – Джаред, что происходит? – спросила Данни, не понимая реакции Джареда и Шерон. – Если изложить вкратце: я жив, – ответил Дженс, не сводя взгляд с Джея. – О, нет, ты... – попыталась сказать она. – О, да, – отрезал Эклз. – Боже правый... – не унималась девушка. – Не совсем. – Ты же погиб: бросился с крыши. – Нет. – Ты мертв... – Нет, я проверял. Падалеки резко поднял голову и подошел к Дженсену, который продолжал стоять на месте и безотрывно смотреть на Джея. Когда их разделяло несколько десятков сантиметров, Джаред остановился и еще некоторое время смотрел в до боли знакомые зеленые глаза. Удар. Резкий и удивительно точный. Дженсен от боли опустил голову, ухватившись за челюсть и массируя ее в районе удара Джареда. «Заслужил», – констатировал Эклз. После этого он выдохнул, поднял голову и вновь посмотрел на Джареда, который практически не изменился в лице. Удар. С другой руки, опять по челюсти. «А у него удар поставлен», – подумал Дженсен, массируя другую сторону челюсти. – «С этой руки больнее», – он увидел на безымянном пальце Джареда кольцо, что подарил ему практически перед самым расставанием. Эклз вновь поднял голову и взглянул на Джея. Удар. Максимально сильный, до крови. Дженс почувствовал, как на щеке начала скапливаться жидкость. – Два года, – наконец выдохнул Джей, в его голосе чувствовалось еле сдерживаемое напряжение, – тебя не было два года... – тяжелый вдох-выдох. – Я думал, что ты мертв... – снова тяжелый вдох-выдох. – Два года не мог смириться с мыслью, что тебя нет... Как ты мог? – Я не мог тебе сказать, – ответил Дженс, не решаясь поднять голову. – Не мог? А инсценировать самоубийство мог?! – повысив голос спросил Падалеки, в нем уже во всю полыхал гнев. Дженсен увидел белые от сильного сжатия кулаки Джареда. Желания поднять голову это не прибавляло. – Я должен был сам с этим разобраться, – глаза он все же поднял. – Я не мог рисковать тобой. Поэтому и устроил этот трюк. – Мне не нужна твоя защита, – с нотками презрения сказал Падалеки. – Несмотря на это, я всегда был рядом, насколько это было возможно, – прошептал Дженс. Он прикрыл глаза, как через несколько секунд услышал звонкий удар металла о пол: Джаред снял с пальца кольцо и бросил его под ноги Дженсена. Этот поступок говорил сам за себя. – Теперь я в этом не нуждаюсь, – таким же голосом произнес Джей и ушел наверх, больше не сказав ни слова. Дженсен понимал реакцию Джареда, хотя и рассчитывал на совершенно противоположную. Он был уверен в том, что Джей обрадуется его возвращению, обнимет его, и они вновь будут вместе, как того и хотели когда-то. Но, судя по всему, в натуре Джареда он ошибся. Опять. Дженсен поднял с пола кольцо, которое бросил Джаред. Было безумно обидно осознавать, что Джей сделал это: отказался от него. Эклз увидел, как к нему кто-то подошел, и это явно не Джаред. Когда он поднял голову, то увидел Шерон, которая протягивала ему салфетку, чтобы можно было вытирать скапливающуюся на щеке кровь. В ее взгляде не было укора или презрения. Она смотрела на Дженсена, как на провинившегося мальчика, который нахулиганил и теперь отвечает за это. – Спасибо, – сказал он Шерон, взяв салфетку и приложив ее к ране. – Вам тоже всем привет, – обратился он ко всем присутствующим, подняв голову. – И тебе, братец, здравствуй, – с укором произнесла Алона, сложив руки на груди. – Может, расскажешь нам, что это вообще было? – Почему ты Джареду об этом не сказал? – спросила Данниель. – Присаживайся, Дженсен, – предложила Шерон, показывая рукой на один из стульев. – Простите меня, – поникшим голосом произнес Дженсен, присев на стул. – Видимо, я был неправ, явившись столь неожиданно, да еще и без приглашения. – А ты думал, что на тебя все набросятся и будут радоваться тому, что ты всех обманул, устроив эту сцену с «самоубийством», никому не сказав? – с укором спросила Данниель. – Я был вынужден это сделать. Если изложить вкратце: меня настигли призраки прошлого. Один из них оказался настолько подготовлен, что мог обыграть, казалось, самого Бога. И вопрос стоял ребром: либо умираю я, либо те, кто мне дорог: папа, Алона и Джаред, – он выделил имя Падалеки и взглянул на Шерон глазами, полными сожаления, печали и словно просящими услышать его. – Рисковать Джаредом я не имел права, он мне слишком дорог. И я принял удар на себя. – Почему ты не сказал ему об этом? – вновь спросила Данниель. – Джаред не должен был знать, что это постановка, – Эклз посмотрел на девушку. – Иначе мы не смогли бы выследить подельников «призрака». Было бы странно, что любимый человек как бы умер, а ты ходишь, словно ничего и не произошло. Они бы раскусили нас, и это бы поставило под удар Джареда. Ради его безопасности пришлось пожертвовать его чувствами. Этот «призрак» стал для нас настоящей раковой опухолью, и ее надо было лечить, даже если больно. Дженсен вновь перевел взгляд на Шерон, которая, казалось, поняла, зачем и почему Эклз так поступил. – На Джареда легла самая тяжелая роль во всех смыслах – сыграть убитого горем парня, который оплакивает утрату любимого человека. И мне безумно жаль, что так получилось, но другого варианта у нас не было. – Звучит как сюжет для детектива, – заметил Чад с легкой усмешкой, но после укорительных взглядов Данниель и Алоны он принял максимально серьезный вид. – Лучше бы это все было в каком-нибудь сериале, а не в жизни, – тяжело выдохнул Дженс. – И все же ты должен был сказать об этом Джареду, – безапелляционно констатировала Данниель, отказываясь воспринимать доводы Эклза. – Дженсен прав, – обратилась к девушке Шерон. – Если все было на самом деле так, как описал Дженсен, то, зная Джареда, он бы никогда не позволил ему это сделать. А я его знаю очень даже хорошо, он все же мой сын. – Я знал, что вы меня поймете, – с облегчением сказал Дженсен, словно с его плеч упал один из многих камней, что давили на него. – Но это вовсе не означает, что я принимаю это или одобряю, – она перевела взгляд на Дженсена и осекла преждевременный оптимизм парня. – Мне было безумно больно смотреть на то, как он мучался все это время, как он места себе не находил и как он не мог смириться с такой утратой. Но как бы там ни было, окончательное решение за Джаредом. И я поддержу его в любом случае. – Как можно такое простить и принять? Если бы он тебе был по-настоящему дорог, ты бы ни за что не пошел на то, чтобы еще раз разбить ему сердце, – Данниель была крайне категорична и непримирима. – Лучше бы ты вообще не появлялся здесь, – закончила она и отправилась наверх, не дав возможность Дженсену хоть что-нибудь сказать в свое оправдание. Алона же продолжала смотреть на Дженсена укорительным взглядом, покачивая головой. – И ты даже мне ничего не сказал, – протянула девушка. – Хоть бы знак какой подал. – Об этом знал очень ограниченный круг лиц. Я очень хотел тебе сказать, но тогда ты бы не смогла настолько искренне переживать с Джаредом, – произнес Эклз и отложил пропитанную кровью салфетку. – Где Джаред научился так бить? – поинтересовался он у Чада и Шерон. – Ты разве не знаешь, что он снимается в сериале, где два брата колесят по стране и уничтожают всяких разнообразных монстров? Иногда доходит до рукопашной, – ответил Чад. – Я был занят поимкой людей, угрожавших мне и самым дорогим мне людям, поэтому следить за творчеством Джареда не успевал, – саркастично произнес Эклз, взглянув на Чада. – Ты же сам сказал, что был рядом, насколько это было возможно, – с прищуром напомнил Мюррей. – Подслушивать чужие разговоры нехорошо, – тут же ответил Дженс. – Было сложно не подслушать, – парировал Чад. – Джей сильно изменился за это время, – сказала Шерон, останавливая начинавшуюся перепалку парней. – Жизнь в Лос-Анджелесе сделала его совершенно другим. А после того случая с тобой периодически он был кардинально другим. Словно это был и не он вовсе. – Что вы имеете в виду? – заинтересовался Дженс, слегка поддавшись в сторону Шерон. – Джей периодически ведет себя по-другому, не так, как обычно, – Дженсену показалось, что Шерон была насторожена и обеспокоена, словно она сейчас делилась своими опасениями. – Периодически его голос становится не похожим на его. Поведение, реакция на одни и те же вещи бывала совершенно разной, я бы даже сказала полярно разной. – Джаред много работает, миссис Падалеки, – пояснила Алона. – Часто он приходит домой абсолютно без сил. Это сказывается и на его психологическом состоянии. Скорее всего, его нестандартная реакция была вызвана именно этим. – Очень хотелось бы верить в это, но... – она остановилась ненадолго подбирая слова, – что-то мне подсказывает, что дело не только в этом. Я мать, я такие вещи чувствую. – Я разберусь с этим. Обещаю, – заверил ее Дженс.= = =
Джаред сидел на полу, прислонившись спиной к кровати. Его взгляд был прикован к одной точке. Внешне он выглядел словно глыба, но внутри все бушевало. Все смешалось в мыслях Падалеки. И главным лейтмотивом через все метающиеся мысли проходило одно единственное имя: Дженсен. Джей абсолютно не поминал, что происходит, его сознание до сих пор отказывалось принимать тот факт, что Дженсен вновь в его жизни. Это «воскрешение» казалось нереальным, но ведь он несколько раз ударил его. Значит, это все же реальность. Дженсен жив, и он здесь, прямо под ним. От осознания этого становилось еще хуже. Падалеки засунул руку в карман джинс и достал оттуда небольшую коробочку. Открыв ее, он высыпал себе за запястье немного белого порошка и, поднеся кисть к носу, быстро вдохнул его, смахивая остатки и вытирая нос. Его тело после этого расслабилось, мысли успокоились. Джаред прикрыл глаза, откинул голову на матрас и погрузился в состояние покоя.