Я ненавижу тебя

— Хех, ещё не надоело? Знаешь, если честно, когда ты залпом выпил несколько красок, я даже немного напрягся, твои атаки действительно стали гораздо быстрее и сильнее. Пришлось попотеть, чтобы они не убили меня случайно, — Эррор смотрел на Инка исподлобья с той же, словно застывшей на его черепе, ухмылкой.       Инк же стоял на коленях с опущенным вниз лицом в нескольких шагах от самого виновника этих разборок. Его руки были заведены за спину и туго стянуты нитями глючного от локтей до самого запястья. Ноги также были полностью окутаны этой синей “паутиной”. Его кости были настолько туго связаны, что любое неосторожное движение отзывалось резкой, пронизывающей болью. Такое чувство, словно нити впивались в его хрупкое тело, высасывая из него последние силы.       Эррор медленно подошёл к измученному монстру. Присев на одно колено, он лёгким движением руки приподнял его подбородок так, что их лица теперь были на одном уровне, и начал говорить: — Впервые во время нашего боя я думал не о том, как бы избавиться от тебя, а о том, как самому не попасть на твоё место. Жаль, что такое количество краски так быстро выветривается, я был бы не против ещё немного поиграть с тобой~ — его лицо скривилось в устрашающем подобии улыбки.       Лицо Инка оставалось неподвижным, оно не выражало ровным счётом ничего, а сами зрачки глазниц были направлены в никуда. Эррора взбесило такое безразличие, — тц, — он резко отдёрнул руку от черепа художника и выпрямился, сделал пару шагов назад. — Как долго ты будешь игнорировать меня, Инк? — его голос постепенно начал нарастать и переходить на крик. — Инк!?... Чёрт тебя дери, перестань молчать!! — глючный ненадолго замолк, ожидая ответа, но его не последовало. — Хах, ты и вправду тот ещё мудак, — внезапно он размахнулся ногой и что есть силы ударил и без того измученного монстра в бок. Тот же отлетел на несколько метров, как будто он — тряпичная кукла.       Художника моментально пронзила дикая боль, словно тысячи иголок впились в его тело, разрывая его изнутри, он начал кряхтеть и кашлять, жадно глотая воздух, будто это его последние вздохи. На его глазах начали наворачиваться слёзы, они медленно стекали по его скулам, послышались еле заметные всхлипы. На руках и ногах появились разного размера трещины, и через них сквозь нити начала просачиваться чернильная кровь.       Эррор молча стоял в стороне, наблюдая за этим, по его мнению, жалким зрелищем, но ему было недостаточно: он хотел, чтобы Инк почувствовал всю ту боль, которую Он терпел столь долгое время, не имея никакой возможности как-либо избавиться от неё. Идея не заставила себя долго ждать– убить его лучшего друга, коим являлся Дрим, у него же на глазах. Но для этого необходимо было узнать, в каком месте он сейчас находится, а он хоть и мелкий, но тот ещё говнюк. В общем, это слишком долгая работа. Эррор немного задумался, и тут его взгляд упал на кисть Инка, которую он выронил во время их боя. — Раз ты художник, то в запасе у тебя точно должны быть ещё кисточки, так что, думаю, ты не будешь против, если я позаимствую одну, — выразился скелет, на лице которого уже красовалась привычная ему ухмылка.