***
Дождавшись, когда все уснули, Галли выбрался из своего гамака и направился к хижине, где хранились его инструменты. Сюда никто не заходил, кроме него, никто ничего не трогал, и ключи были только у него одного. Запалив масляную лампу, Галли присел на корточки и откинул в сторону кусок рогожи, лежавшей в углу. Уселся удобнее, скрестив ноги, и вытащил почти собранную им прочную кожаную шлейку с боковыми ножнами, подсумком, закрепленным на левой лямке, небольшим рюкзаком и широким ремнем на груди. Внимательно рассмотрев ее, немного неловко погладил пальцами тщательно сделанную оплетку на лямках, расстегнул нагрудную пряжку и надел ее, улыбнувшись себе самому. Он уже несколько дней после памятной драки, тратил на это драгоценные часы вместо того, чтобы спать, упрямо бодаясь с кусками кожи. Галли не умел шить совершенно, но когда Минхо делал себе вот такую же штуку, сидя вечерами у костра, он внимательно наблюдал за ним, стараясь запомнить все как можно лучше. Это было странно, потому что совершенно бесполезный, с точки зрения Галли, Старший бегунов оказался очень дотошным в этом вопросе, прилаживая ремни друг к другу, проверяя их прочность, подгоняя по себе и сшивая толстой вощеной ниткой. К большой его досаде, Минхо оказался не настолько безруким, насколько хотелось бы, и с поставленной задачей справился на отлично, создав потрясающе удобную и толковую вещь, полностью отвечавшую его пожеланиям. Однажды Галли удалось рассмотреть ее в деталях, взяв ночью под навесом бегунов и хорошенько изучив. Да, ему самому нож за спиной был бы не так удобен, он привык к тому, что рукоять на бедре, но в целом… Теперь он смог адаптировать эту штуку под себя, кое-где переделав и добавив еще петли под инструмент. «Хотя зачем он мне там?..» Гали поднялся, поправил крепежи лямок, повернулся и глянул на себя в кусок зеркала, стоявший на ящике с инструментами. Совершенно неожиданно им прислали с прошлым лифтом такую роскошь, и он пообещал, что пристроит его в душе, но пока что медлил. Галли улыбнулся сам себе, придирчиво изучив свое отражение. Ему казалось, что получилось очень красиво и здорово, и ему очень шла эта вещь. В отличие от Минхо, который, видимо, плевал на свой внешний вид, Галли подбирал себе вещи в одной цветовой гамме – коричнево-бежевой, поэтому темная вощеная кожа смотрелась на нем выигрышнее, чем на пыльных рубашках серого и линяло-голубого цвета, которые обычно таскал Вожак бегунов. К тому же Галли был выше ростом и мощнее, что тоже удачно подчеркивала обновка. Минуту посмотрев на себя, Галли сунул в боковые ножны короткий нож, которым обычно пользовался в обиходе, вышел и прикрыл за собой дверь. «В рюкзаке еще вода вес добавит, но не критичный. Я справлюсь». Он постоял секунду, а потом осторожно побежал в сторону леса, подальше от навесов, где спали глейдеры, туда, где вдоль стены можно было бегать туда и обратно и не быть замеченным. «Не завтра… наверное, через два-три дня уже смогу…Я ничем не хуже и докажу это. Кто сказал, что только они могут найти выход? Они все слишком невнимательные к мелочам, а я буду не спеша все обследовать, внимательно, и найду. Я найду выход. Я, а не эта тварь…» Запыхавшись, он остановился и уперся руками в колени, чтобы отдохнуть. Сердце бешено колотилось в груди, шумело в ушах и неприятно пульсировала переносица. Галли умел целый день строить, но вот такую нагрузку выдерживал очень тяжело. И не понимал почему. Он видел, как Минхо гоняет своих новичков, прежде чем хоть раз взять с собой в Лабиринт, наблюдал за этим очень внимательно, и никогда не мог понять, почему они в какой-то миг просто падают и не могут встать. Со стороны все казалось просто, но при попытке повторить… Ведь там, за вратами, надо будет быть в движении целый день, чтобы обследовать как можно больше закоулков и поворотов. «Или он только рассказывает, что так много там бегает, набивая себе цену…» Галли вытер со лба пот, выпрямился и побежал опять, на этот раз чуть медленнее, чтобы экономить силы. «Мне торопиться некуда… у меня достаточно времени. Главное - все хорошо продумать». Закончив тренировку, Галли вернул свое творение на место, надежно прикрыв снова рогожей, и затушил лампу, так и не узнав, что за ним пристально следили очень внимательные глаза из тени деревьев. Он вернулся под навес и улегся в гамак очень довольный собой. «Еще несколько дней, и я смогу отправится изучать Лабиринт сам. У меня все получится».***
Галли разбудил вопль. Он вскинулся, поняв, что полный дикой боли надрывный крик принадлежит вовсе не гриверу за стеной. Голос был человеческий. Кричал Луис. Вывалившись одновременно из сна и из гамака, Галли, чертыхаясь, бросился на голос, напуганный той животной тоской, которая в нем звучала. Что могло произойти посреди ночи в Глейде, когда врата заперты и все спят? - Нет! Нет! Нет-нет-нет! Он увидел Ньюта, торопливо хромавшего к хижине, где жили два их медбрата, бледного, как смерть, Джефа, который выскочил наружу, и бежавшего сюда же Алби. - Что случилось?! – Галли догнал Ньюта и пошел рядом, попробовав заглянуть ему в глаза. - Не знаю, - тот мотнул головой и похромал дальше. – Джеф! В чем дело?! Их опередил Алби, оказавшийся рядом с Джефом и хорошенько его встряхнувший. - Что?!. - Тор… - пробормотал тот. – Умер… Галли замер. Его как кипятком окатило. Тор? Бегун Тор? Вчера только смеялся со своими у костра… Утром собирался пить чай без ягод, сказав, что ему хочется чего-то с горчинкой… Оставляя вещи в большом корыте для стирки, Тор чаще всего сам замачивал их, хотя не должен был… Тор… Тор умер?.. Среди столпившихся вокруг глейдеров Галли отыскал глазами Минхо, стоявшего около хижины и крепко державшего за плечи Луиса. Он что-то говорил с совершенно каменным лицом, словно это не его человека не стало только что, или ему было наплевать. Луиса трясло, рядом грыз костяшки Бен, едва сдерживавший рыдания, и только Минхо никак не изменился в лице, словно не произошло ничего страшного. Галли затряс головой, вдруг сообразив, что Минхо полностью одет, как будто и не ложился еще спать, и поймал кусок разговора рядом с собой. -… нет, Алби, не мучился вообще, - тихо говорил Джеф, вытирая дрожавшие руки об футболку. – Зашел вечером, сказал, что ему как-то плохо. Я оставил его здесь…Во сне он… Думаю, даже ничего не почувствовал… я уже сказал Минхо… - Спасибо, друг, - Алби положил ему руки на плечи. – Утром похороним. Он повернулся к столпившимся вокруг глейдерам. - Идите спать, - устало, но жестко приказал он. – Старшие – задержитесь. Дождавшись, когда его распоряжение было выполнено, Алби внимательно оглядел всех оставшихся. - Погиб Тор, - тихо произнес он. – Попал в ядовитый плющ в Лабиринте, яд распространился быстро, так что Джеф и Клинт не успели ему помочь. Жаль парня. Утром похороним, как положено. Передайте своим, что вечером будем вспоминать, так что работу бы закончить к обеду, чтобы все приготовить. Он еще раз оглядел каждого по очереди, задержав долгий взгляд на Минхо. - Возвращайтесь завтра пораньше. Тот ничего не ответил, только кивнул, отвернулся и пошел прочь. Галли непонимающе нахмурился, глядя, как все расходятся досыпать. - Алби, - позвал он. – Но вечером Тор был в порядке… Алби на секунду задержался, но потом только пожал плечами, глядя в сторону. Слишком деланно, как показалось Галли. - Джеф сказал, что этот яд не сразу распознать удается. А действует он быстро… Доброй ночи, Галли. - Доброй, - Галли потоптался на месте и тоже пошел прочь. У него в голове не укладывалось произошедшее. «Алби что-то знает и скрывает от меня, - думал он, направившись в сторону кухни, чтобы выпить воды. – Слишком у него вид спокойный… но с другой стороны… да, это страшно, но получается, что освободилось место… будут искать нового бегуна, и эта сволочь не сможет отказать никому из тех, кто захочет пробоваться. Главное – доказать, а у меня это точно получится, потому что я готовился…» -… Бен завтра отдыхает, Луис со мной… Галли замер, не дойдя несколько шагов, и поднял голову. Разговор шел на кухне. «Минхо? Что он здесь делает? С каких пор ему можно являться во владения Котелка среди ночи? Или и тут законы кому-то не писаны?..» - То есть он – следующий? – это был голос Ньюта, дрогнувший и сорвавшийся. – Минхо, ему только пятнадцать… Свист воздуха, как сквозь зубы, и громкий стук пустой посудины по столу. - Как пойдет, - раздалось в ответ совершенно спокойно. – Я не знаю этого. И ты не знаешь… Галли подошел чуть ближе к открытой двери и уловил яркий запах алкоголя, звонко полившегося в пустой стакан. - Я поговорю с Алби, - это Ньют. – Вы, черт побери, должны были мне сказать раньше! Галли непонимающе нахмурился. Он никогда не слышал такого гнева в этом чистом и всегда ясном голосе. Разве Ньют умеет вообще злиться?.. Прислушавшись внимательнее, Галли попытался разобраться, о чем именно шла речь. Почему Ньют говорил о следующем? Он беспокоился, что кто-то еще может попасть в ядовитый плющ?.. «Странно, что я вообще никогда раньше о нем не слышал…» - Не имеет смысла, - в голосе Минхо просквозила смертельная усталость. – Все договорено. Разведи завтра костер, сделай милость, пусть горит до неба, провожая его. Галли пришлось отпрянуть, потому что в дверях кухни совершенно неожиданно появился Ньют, тяжело опиравшийся на свою трость с таким бледным лицом, что он казался призраком. - О чем еще ты забыл мне рассказать? – бросил он себе за спину в темный дверной проем. – Ты знаешь, что Галли тоже хочет стать бегуном? Я уже не первую ночь за ним наблюдаю. Галли ощутил, как вспыхнули скулы. Ньют следил за ним? Зачем бы? «Может, ему не все равно, чем я занят?» Мелькнула совершенно глупая мысль не к месту, но тепло согревшая сердце. - Это меня вообще не заботит, - полетело Ньюту в ответ, а следом опять по столу звонко стукнул пустой стакан. Ньют промолчал, сморщившись, и вздохнул, отойдя на пару шагов от двери. - Зато меня заботит, - тихо проворчал он. – Не хватало еще лишиться Старшего строителей… Он не услышал, как у него за спиной появился Минхо, которого уже шатало, со стаканом в руке. - Значит, тебя это заботит? – бросил он, подойдя к Ньюту совсем близко. – Тебя, черт побери, заботит этот недоумок?.. Я прямо в восторге, что именно это тебя сейчас так волнует. Ладно, учту… - Иди спать, - Ньют опустил голову и пошел прочь. – Когда ты пьешь, ты перестаешь соображать, что несешь. Поговорим завтра.