Жить дальше. Сквозь память

Они почти добрались до кухни, когда Глейд накрыл глухой рокот закрывавшихся врат, заставивший Ньюта вскинуться и начать оглядываться, а Чака испуганно присесть. Накануне он был так измотан, что не обратил никакого внимания на этот раскатистый рокот. - Что это? – прошептал он, побледнев и выпустив из рук корзину. Ньют не ответил, казалось, даже не услышав вопроса, его взгляд был прикован к закрывавшимся вратам, в которые влетели два парня. Один свалился в траву, едва только пересек границу Глейда, а второй побежал дальше, постепенно сбрасывая скорость, потом перешел на совсем медленный бег, направляясь в сторону кухни. Поравнявшись с ними, он даже взгляд не поднял, на ходу вытирая руками мокрое лицо, словно не видел никого вокруг, и остановился у большой бочки. Зачерпнул воду прямо ладонями и начал жадно пить. - Кто это? – Чак с восхищенной улыбкой уставился на этого парня, завороженный его красивыми движениями и какой-то легкостью. – Я его не видел еще. Такой… - Держись от него подальше, - к ним подошел Алби и, услышав Чака, закатил глаза. – Ньют, помочь? - Почему? – Чак обернулся, но его вопрос был проигнорирован. Алби взял корзину, легко подняв ее, и отвернулся. - Скоро пора костер зажигать, - сказал он, направившись в сторону кухни. – Идемте. Ньют чуть подтолкнул Чака, который так и стоял, рассматривая незнакомого ему парня, и пошел следом за Алби. - Давай, скоро ужин, - негромко сказал он. Чака удивила странная тоска, прорвавшаяся в голосе Ньюта, хотя он продолжал улыбаться. «Неужели ему есть, о чем грустить? – удивился он, глянув на вдруг как-то сникшего и нахмурившегося Ньюта снизу вверх. – Он же тут второй, как Зарт сказал, его все слушают. О чем ему печалиться?» Мысли вылетели из головы, потому что Чак поймал запах только что приготовленного рагу, тушеного мяса и свежих овощей, долетевший в кухни. Его желудок тут же заурчал, живо напомнив, что с самого обеда, на который он получил миску супа, ничего больше не было. Вчера ему повезло, потому что ужин ему принес Ньют, но вот сегодня за обедом Чак уже узнал, по каким правилам тут раздают еду. - Котелок, помощь нужна? – Ньют заглянул на кухню. - Да все уже, - тот пожал плечами, любовно вытирая большой нож для разделки мяса. – Готово почти. Чак поспешил взять из стопки миску и пристроился с ней в общую очередь к большому чану, около которого стоял помощник Котелка, щедро раздавая всем рагу с мясом. Со многими парнями он приветливо перешучивался и, как Чак заметил, кому-то подкладывал побольше еды или вылавливал дополнительные куски мяса. Ньют ушел к Алби, который уже сидел во главе стола, что-то хмуро обдумывая, и Чаку стало неуютно одному в этой очереди, где на него никто не обращал внимания или ворчал, натыкаясь, как на столб. Его даже пару раз пихнули, отталкивая назад и заставляя снова стоять и ждать. Чак уступал, понимая, что вряд ли может хоть что-то сказать парням, которые были и выше его, и старше, и совершенно точно сильнее. Он прижимал к себе пока еще пустую миску и то и дело косился на Ньюта, единственного, кто тепло к нему отнесся, и очень жалел, что тот не встал в очередь с ним рядом. Уж его-то никто бы не посмел оттолкнуть в сторону, когда он почти дождался рагу. «А скорее всего, ему и ждать бы не пришлось. Он же второй после Алби, ему бы все уступили сразу…» Чак даже вздохнул, когда мимо него прошел Зарт, получивший без очереди тарелку. - Захвати Ньюту, - попросил его раздававший еду парень. Зарт кивнул и принял вторую миску, куда, как Чаку удалось увидеть, Котелок лично выловил несколько кусочков мяса и долил густой бульон. «Как же его все любят, - мысленно улыбнулся Чак, продолжая топтаться в очереди. – И это понятно. Ньют такой замечательный. Хорошо им быть – все о нем заботятся и любят его, вот бы мне стать таким же… Попрошу его, чтобы он меня научил…» Он, наконец-то получил свою порцию рагу, куда, конечно, никто не докладывал ничего лишнего, но он был очень рад и этому, потому что живот уже подводило от голода. Оглядевшись, Чак с радостью заметил, что рядом с Ньютом за столом пустует место, и поспешил туда. У него болели руки и спина от целого дня копания в грядках, да вдобавок от неудобной лопатки на ладонях вскочили водянистые мозоли. Хотелось поскорее устроиться за столом и хотя бы горячей едой утешить себя за все эти невзгоды. - Куда лезешь, мелочь? – мимо прошел Галли, дав ему мимоходом крепкий подзатыльник. – Тут Старшие едят. Шуруй в конец стола. Чак ойкнул, схватившись за макушку, и расплескал рагу из миски на столешницу и пальцы. Он обернулся, но испугался что-то сказать мрачному и такому огромному Вожаку Строителей, которого опасался с самой первой их встречи. Галли казался ему очень злым. Чак надеялся, что Ньют, как и в прошлый раз, вмешается и заступится за него, но тот промолчал, опустив глаза, а Алби, казалось, даже не заметил произошедшего, словно все было в норме. Чак стоял с тарелкой и не знал, как ему быть. Хотелось остаться тут, рядом с Ньютом, но в то же время ослушаться было слишком страшно. Неожиданно кто-то грубо толкнул Галли в спину с такой силой, что он чуть не выронил свою тарелку, едва устояв на ногах. Чак вскинулся, напуганный и благодарный, во все глаза уставившись на своего нежданного защитника. Неужели еще хоть кто-то, кроме Ньюта, относится к нему тепло и приветливо? Это оказался тот самый парень, про которого Алби сказал «держись подальше». Весь в пыли, уставший, злой. Сильный. Чак не смог отвести глаз от его лица, позабыв даже про ужин. Он никогда не видел таких лиц. Парень тоже был злой, как и Галли, но в нем чувствовалось что-то такое, что завораживало, заставляя не замечать морщинку между бровей и сузившиеся черные глаза, помноженные на неприятный оскал. - Охренеть можно, кто полез не в свое дело! – Галли резко обернулся, бросив на стол тарелку, и сжал кулаки. – Отвали, ладно? Пусть новичок чешет на свое место. Так положено! Парень криво усмехнулся, явно нарываясь на драку, хотя вид у него был измотанный до предела, и пренебрежительно фыркнул. Чак заметил, как Ньют уперся лбом в ладонь, тихо выдохнув сквозь зубы «ну, пошло-поехало», а Алби удивленно вскинул брови, посмотрев на его защитника. - Это правило… – Галли дернулся вперед, на скулах у него вспыхнул яркий румянец, а кулаки задрожали. - Хватит! – неожиданно рявкнул Алби, грохнув по столу ладонью так, что подпрыгнули чашки. – Успокоились оба! Жрать не хотите, так не мешайте другим и не портите вечер. Если сил много остается к ночи, ты бы лучше загородку козам починил, Галли, а ты… Защитник Чака вскинул брови, скосив на Алби заинтересованный взгляд, в котором сквозила просто неприкрытая издевка, помноженная на что-то горькое, как черный перец горошком из супа. Алби долго смотрел на него так, что Чак даже вжал голову в плечи. «Глянь он так на меня, по земле бы размазал уж точно». - А ты можешь завтра прочесать два сектора, а не один, - бросил, наконец, Алби, выдохнув сквозь зубы. – Все уяснили? Галли буркнул «угу», забрав свою тарелку и присев к столу напротив Ньюта, а защитник Чака отсалютовал Алби и пошел в сторону кухни, видимо, тоже собираясь ужинать. «Там же всего-то на дне чана чуть-чуть осталось, - Чак с сочувствием проводил его глазами, торопливо поглощая свой ужин. – Вот не повезло ему… так опоздал, бедный…» - Малец, - Алби хмуро вернулся к еде, бросив на Чака пристальный взгляд. – Сегодня уж ладно, но завтра займи положенное тебе место. Вон там, внизу стола. Пока тебя не выберет кто-то из Старших к себе под начало, будешь есть там. - Конечно, - Чак сгорбился над тарелкой, не рискнув возражать. Он ел и все косился на хмурого Ньюта, который неспешно разламывал свежую лепешку и окунал ее в соус, словно был совсем не голоден, и украдкой следил за парнем, который так легко за него заступился, не побоявшись встать против Галли. Чак очень надеялся, что он сядет рядом с ним, поэтому поспешно подвинулся, освобождая место, но парень устроился позади стола на отдельном чурбаке и, к огромному удивлению Чака, Котелок лично принес ему жестяную тарелку с тушеным мясом, испускавшим просто сногсшибательный аромат. Рядом с ним расположилась еще пара ребят, удостоившихся такой же чести, но Чак не мог отвести глаз именно от этого парня, все еще исполненный самой глубокой признательности. Тот едва заметно кивнул Котелку, принимая все как должное, повел головой, словно у него затекли мышцы, и вытащил из-за плеча нож, поддев им кусок мяса. Чаку ужасно хотелось узнать, кто они такие, но он не решился спрашивать Ньюта, который тихо беседовал с Алби о возможности перестроить какую-то запруду. Он поторопился доесть и понес свою миску к большому котлу с нагретой для посуды водой. - Спасибо, - решился сказать Чак, проходя мимо защитившего его парня, но тот даже глаз на него не поднял, словно не услышал.

***

Томас нахмурился, внимательно слушая, и поднял взгляд. - Он что, так и молчал неделями? - Да, - Галли потянулся, осторожно приобняв Лену за плечи. – Это было, наверное, самое хорошее время в Глейде. Я надеялся, что он проглотил язык. Котелок толкнул его локтем, неодобрительно качнув головой, а Ньют едва заметно нахмурился. - Аврора сказала мне, что это тоже могло сыграть свою роль в том, что произошло позже, - заметил он. – У бегунов и так было мало возможностей на общение с кем-то, только вечером и только послушать новости, а Минхо намеренно от всех отдалился, полностью замкнувшись в себе. И это дополнительно давило на него, хотя внешне никак не проявлялось, чтобы мы могли заметить. - А что случилось? – Томас вскинул брови. – Мне кажется, парни, что вы там столько всего накуролесили до моего появления, что я прямо польщен, что хоть что-то еще мне осталось. Вокруг засмеялись. - Давайте за Чака выпьем, - Котелок повертел в руках уже наполовину пустую банку и сделал глоток. – Он из всех нас был, наверное, самым живым и человечным. - За Чака! – Галли согласно кивнул, принимая банку, и поднял ее, словно салютуя небесам. – Мне жить с этим… Надеюсь, меня однажды простят. - Нам всем жить с очень многим, - Ньют принял переданную Леной банку и сделал небольшой глоток, передернув плечами. – И молиться, чтобы каждого из нас простили, потому что смолчать, даже если по правилам, или не сделать во имя придуманного закона, ничем не лучше убийства. Это разрушало изнутри каждого из нас, а мы слепо следовали навязанным условиям этой игры. - У нас не было больше ничего, - тихо возразил Галли. – Откуда нам было знать?.. Ньют уронил голову, тяжело вздохнув. - У нас были чувства. Разве этого мало, чтобы понять и разобраться? Мы потеряли много друзей из-за этого и могли потерять еще больше… Томас прищурился, поймав в голосе своего друга такое же острое чувство вины, как и то, что жрало его самого. Галли был прав – им жить с этим, надеясь, что простят живые и услышат те, кто уже далеко. - А что произошло потом? – спросил он, стараясь понять, что могло быть еще хуже, чем все то, что ему уже рассказали. Ведь он видел все это на мониторах ПОРОКа за маленьким исключением. И тогда казалось, что все нормально и правильно. До определенного момента. И он, и Тереза, и Ава Пейдж. Все были уверены, что поступают правильно. И никому из них не пришло в голову, как это больно и остро чувствовали и переживали те, чью жизнь они положили на алтарь своего эксперимента. «И сколько еще боли тянется следом, как шлейф, не давая избавиться от себя. Минхо, где ты? Как до тебя докричаться?» - Но он же заговорил в конце концов с вами тогда? – Томас ухватился за эту мысль, как за надежду. – Что послужило причиной того, что он встряхнулся? - Встряхнулся? – Галли глянул на Ньюта, тут же отведя взгляд. – Да он чуть не сдох тогда. Я расскажу, что знаю, остальное добавляйте вы. Ньют кивнул. - Чак многое мне рассказывал тогда о своих наблюдениях, но я молчал, считая, что Алби лучше нас знает, как правильно поступать. И если бы не он, Минхо бы с нами не было сегодня... пусть даже так, как он есть... Томас снова вскинул брови. Да сколько же еще удивительного и странного скрыто в том их прошлом, которое ПОРОК так пристально изучал, желая понять. Ни он, ни Тереза вот этого всего не видели, наблюдая просто за поступками, но не видя и не понимая их мотивов. - Чак? Ты хочешь сказать, что Чак спас Минхо?.. Ньют кивнул, грустно улыбнувшись, и откинулся назад, посмотрев на небо, усыпанное крупными звездами. - Я же сказал тебе, Чаки очень любил их, несмотря ни на что. Любой другой бы бросил попытки подружиться с придуманными богами, но только не он.