***
- Прости, - Чак виновато сгорбился под суровым взглядом Котелка. Он все проспал, хотя клялся себе, что встанет еще до рассвета. Но усталость была такой, что он даже врата не услышал. Слишком долго не мог уснуть, ворочаясь в гамаке и думая о том, что увидел, а до этого еще час пролежав в траве, наблюдая за своим бегуном. Но тот, похоже, или привык спать мало, или его кто-то разбудил, потому что он встал и убежал, а Чак еле-еле проснулся к концу завтрака, застав на столе пустые кружки и остатки каши в большом чане. - Тут не место халявщикам и соням, - Котелок недовольно нахмурился, засучивая рукава своей водолазки. – Ладно уж, на первый раз прощаю. Идем. Надо обед варганить и к ужину чистить все. И не таскай ничего со стола раньше времени, а то половником дам по рукам. Чак подавленно кивнул и поплелся за ним следом, заранее представив, что этот день будет ничем не лучше предыдущего, если его будут постоянно ругать все абсолютно. Но увидев изнутри кухню, куда раньше его не пускали, с большим количеством овощей, зелени, красивыми разделочными досками и блестящими острыми ножами, он воспрял духом. «Вот здорово! Я смогу ему обед сделать!.. То есть ужин. Они же даже не обедают, бедные, и полдника у них нет… Надо сказать Ньюту, что я придумал, как это исправить». - Ведро вымой, - Котелок указал локтем на большое помойное ведро, забитое очистками со вчерашнего дня. – Я пока куриц начну разделывать. Чак вздохнул, взял ведро и поплелся к компостной куче, потом сполоснул его водой из большой бочки и пошел обратно, размышляя о том, что вчера услышал. Краем глаза он заметил сидевшего за столом Бена, который не спеша пил чай и разговаривал с Алби, Ньюта, помогавшего Галли поднимать доски на крышу сарая, и Зарта, кропотливо высаживавшего маленькие саженцы капусты в новую грядку. «Сколько же они тут делают. Просто кошмар какой-то, постоянно крутятся и крутятся, как заводные волчки. Неужели даже выходных не бывает?» Он постоял, немного завистливо рассматривая Алби и Бена, потом вздохнул и вошел на кухню. Котелок и два его помощника крутились у здоровенной печи, помешивая ароматный суп в большом чане и подбрасывая в него мелко нарезанные овощи, мясо и зелень. На сковороде рядом румянился лук с морковью. - Ты чего так долго? – Котелок приподнял брови. – Порежь укроп, вон там на столе. Обрадованный Чак поторопился выполнить поручение, но, к своему огромному огорчению, так ловко, как это делали повара, не смог орудовать ножом, чуть не порезался и тихо ойкнул. Котелок дернул бровью, заметив, но ничего не сказал. Со вздохом забрал зелень и бросил: - Посуду тогда помой. Спорить Чак не решился, хотя ему очень хотелось поучаствовать в готовке. Он присел на корточки около большого жестяного таза и начал тереть лежавшую в нем сковороду. «Ну, ничего, - размышлял он. – Тут немного. Я сейчас быстро. Как раз и ужин пора будет делать. А обед… да и не очень хотелось, мой бегун все равно не сможет его съесть». Утешив себя таким образом, он даже повеселел немного, представив, как вечером сам отнесет тарелку. «А еще спрошу, не нужна ли ему помощь, он же вчера руки разбил, вдруг перевязать надо… я бы смог…» В таз плюхнулась доска, а следом несколько мисок из-под натертой моркови и куча ложек с громкими всплесками. Чак вздохнул, поняв, что быстро, кажется, не получится. Помощники Котелка весело перешучивались, мимоходом бросая ему посуду и не обращая никакого внимания. А у самого Чака пропала всякая охота даже пробовать завязать с ними разговор. Во-первых, чтобы не схлопотать очередной подзатыльник, а во-вторых, потому что все его мысли были заняты предстоящим вечером и разговором с его бегуном. Иногда высовываясь с кухни, Чак все посматривал на врата и на солнце, которое, как назло, так медленно сползало от зенита к стене. К полудню у него от воды распухли и покраснели руки, и работа на кухне уже не казалась такой уж заманчивой, да вдобавок он порезался одним из ножей. - Неженка, - ласково усмехнулся Котелок, дав ему лист подорожника и кусок чистой тряпки, которых у него на полке оказалась целая стопка. Чак замотал ей руку, рассмотрел и перемотал иначе, закрывая костяшки и запястье. А потом улыбнулся сам себе, подумав, что так он гораздо больше стал похож на своего бегуна. «Только у него обе руки замотаны должны быть, но ничего, это не страшно. А еще мне бы рубашку как у него и эту штуку из кожи. Нож можно у Котелка попросить будет». На обед он получил полную миску наваристого, густого супа с куриным крылом, половинку свежего помидора и большой ломоть недавно испеченного еще горячего хлеба. И в этот раз не нужно было стоять в очереди, потому что Котелок ему и своим помощникам положил обед первым, сказав, чтобы кушали быстро и созывали остальных. Сам он с ними так и не присел к высокому кухонному столу, где расставил миски. Чак бы вчера обрадовался такому положению дел, но сегодня все его внимание было сосредоточено только на том, чтобы побыстрее настал вечер, и работа на кухне радости уже не принесла. За суп пришлось жестоко расплатиться, отмывая миски за всем Глейдом и расставшись со своей повязкой, которая так сближала его и его бегуна. - Ты отлично справляешься! – подмигнул ему Ньют, опуская в чан свою тарелку. – Может, твое призвание – кухня? Это было бы здорово, Котелок так хотел… - Я хочу стать бегуном, - перебил его Чак, даже глаз не поднимая. Ньют вздохнул, но не обиделся, судя по всему, и ушел подвязывать плети тыкв.***
Чем ближе подходил вечер, тем дерганнее становился Чак, уже порядком уставший от кухни и этого ожидания. Ему не терпелось скорее поговорить уже со своим бегуном и рассказать, сколько всего полезного он для них придумал. Он дважды уронил миски, пытаясь водрузить их стопкой на место, перепутал куда складывать ложки, расколотил драгоценную банку с вареньем, которое надо было поставить на стол к полднику, пропустил просьбу вынести помойное ведро и обжегся об плиту, сунувшись посмотреть, как именно варится соус в отдельной кастрюле. «Это для них же совершенно точно!» - Бестолочь мелкая, - вздохнул Котелок, покачивая головой. На кухне они остались одни. Два помощника Котелка взяли на себя труд перемыть миски после полдника, убрать стол и накрыть его заново, а также помочь Зарту притащить свежие овощи для салата. - Это бегунам, да? – Чак заглянул Котелку под локоть, с восторгом наблюдая, как тот ловко шинкует картофель на тонкие ломтики и ссыпает их в кастрюлю с булькающим соусом, добавляет специи и улыбается еде, как живому существу. - Да, - Котелок кивнул, принюхиваясь. – Надеюсь, понравится. - А мне можно что-то для них сделать? – Чак решился попросить, потому что они были тут одни. Котелок так тепло к нему относился, так улыбался и был такой добрый, что не должен был отказать. - Конечно! – тот просиял, явно обрадованный этой просьбой. – Мне как раз нужно отойти потолковать с Алби. А ты подложи дров в печку и помешивай рагу и их ужин тоже. Хорошо? Чак с готовностью кивнул и, обалдев от счастья, принял из рук Котелка большой половник. - Если что, сразу зови меня, - Котелок вытер руки передником и вышел, направившись искать Алби. Чак выглянул из дверей кухни и увидел, что небо уже начинает темнеть, а бегуны все не возвращались. «Чего они там так долго?» Он начал волноваться, поминутно отбегая от булькавшего рагу и посматривая на врата. Ему казалось, что прошло уже слишком много времени, что уже очень темно и чересчур холодный ветер. «Вдруг они не успеют? Как там ночевать-то в этом Лабиринте? Прямо на полу, да еще без ужина… жуть просто… Где же ты? Чего так долго?» Не имея больше сил ждать, Чак сунул в топку побольше дров, чтобы рагу точно не остыло и доварилось, хорошенько его размешал и тихо выскользнул через заднюю дверь. «Я быстро. Никто и не заметит даже. Только сбегаю до врат, посмотрю, вдруг они уже идут обратно». Однако, опасаясь быть замеченным, он побежал через лес вдоль стены. Довольно быстро запыхавшись, перешел на шаг, потом остановился и осмотрелся, даже улыбнувшись темневшим над ним кронам. Чак подобрал с земли небольшую ветку, пристроил ее за пояс, представив, что это нож, рассмотрел свою руку, которую снова замотал тряпкой, и на секунду закрыл глаза, воображая, что он в Лабиринте. Вот вокруг высокие серые стены и кучи поворотов и ходов, повсюду висит плющ, взбираясь по каменным уступам, а под ногами твердый холодный пол. И он бежит по нему, выбирая путь, чтобы не заблудиться, и ищет выход… нет, уже возвращается домой, потому что давно пора ужинать и отдыхать. Чак заулыбался своим фантазиям и потрусил по лесу, оглядывая каждое дерево. «Когда придет время учиться у их Старшего, я буду готов и не испугаюсь. И он поймет совершенно точно, что я подхожу им». Покружив среди деревьев, Чак устал и опустился на траву недалеко от врат, поглядывая на небо, и стал ждать, теребя за пазухой свой букетик. Ему стало так тепло и здорово от этих мечтаний, что улыбка сама собой расплылась на лице и сморщила нос. Он снова стал придумывать, как отдаст подарок своему бегуну и скажет, что хочет у него научиться. Пусть прямо сегодня отведет Чака к их Старшему и попросит уже завтра научить его и взять с собой. Это будет так здорово – бегать вместе и помогать им там в поисках выхода. А сегодня вечером Чак позовет его посидеть у костра вместе, пока остальные будут играть в свой дурацкий круг, и расскажет, каким он может быть полезным им в Лабиринте. И что он придумал, как нужно изменить распорядок дня бегунам, чтобы они успевали возвращаться обедать и отдыхать, и только потом шли снова искать выход. Ведь выход, он же один - он никуда не убежит от них. Чак почти вживую видел улыбку на обычно мрачном лице своего бегуна и представлял, как мягко у того засветятся от нее глаза. «Тем более, что у него они такие красивые. Я таких не видел ни у кого больше. Красивее только у Ньюта, когда он не грустит и улыбается». - Блядь!! Этот вопль накрыл весь Глейд, заставав Чака испуганно пригнуться. «Что случилось?..» Он даже не додумал свой вопрос, уже все поняв. Орал Котелок.