***
– Узумаки! – снова стальной голос, заполоняющий всё помещение с его начала до конца, который заставляет резко распахнуть глаза и повторно не сделать пару кувырков назад вместе со стулом. – Ты поняла тему? – Конечно, Какаши-сенсей! – и снова глупая ложь, которая скрывается за сонными и одновременно удивлёнными глазами. – Чего ж так кричать-то, даттебайо... Виски мгновенно отдают жуткой пульсацией, а перед глазами плывёт. Наруто отмечает, что вникать в учебные дела ей совсем не стоит, иначе это точно отобразится на физическом состоянии. Например, как сейчас. Первые пятнадцать минут урока девчушка старалась вникнуть в лекцию учителя, внимательно следила за каждым действием его руки, что аккуратно чертила мелом каждую извилину. Она старательно записывала каждое слово, пока реснички не упали на утомлённые бессмысленными темами глаза, а уста вовсе не растянулись в тихом зевке. Хатаке и без слов понимает, что никто его не слушал помимо некоторых «избранниц» и Учихи, а большинство учеников вовсе вылетели пулей с первых секунд звонка. Мужчина отрицательно кивает головой, слегка хмуря брови к переносице и заполняя бланки с итоговыми оценками прошлой контрольной работы, показывая всю свою раздражённость с невнимания учеников к математике и халатного поведения Узумаки к его предмету, пока к нему не подходит знакомый женский силуэт. – Какаши-сенсей, вы не ругайтесь только... – девушка неловко поджимает губы и отводит взгляд куда-то в пол. Учитель поднимает взгляд на ученицу и вскидывает брови с одного её вида: поджатые ножки и руки, которые сцеплены в замок сзади, щёчки вовсе горят от стыда и голубые полусонные глаза, что тупят прямо вниз. Он заливается лёгким румянцем с наплыва своих мыслей и констатации факта, что сейчас она выглядела беззащитно и от того слишком мило. – Я это... Не специально ведь. Последним учеником, выходящим из класса, становится Саске Учиха, который перед уходом внимательно глядел на обе фигуры. Парень всегда собирался неспеша и после занятия хотел было подойти к сенсею с вопросами насчёт контрольной работы, но из-за условия подойти Наруто стал мешкаться и решил вовсе выползти из помещения. Не хотелось ему пересекаться с этой несносной девчонкой. Она была ему максимально отвратна своим поведением, однако голубые глаза необычно сверкали, когда смотрели в его чёрные, что отметил юноша. Математик дождался пока все выйдут из кабинета прежде, чем усадить напротив себя юную Наруто за первую парту. – Наруто, твоё халатное поведение к моему предмету мне совершенно не нравится. Ты не можешь сосредоточиться на уроке и решить простейшую задачу. – Какаши прикрывает глаза на мгновенье, чувствуя приятный пряный аромат, исходящий от ученицы. Он кашляет разок в кулак, дабы развеять некоторое чувство смущения от своих же мыслей прежде, чем продолжить. Мужчина чувствует на себе прожигающий взгляд жёлтоволосой, а вместе с тем замечает, как та нервно перебирает между пальцев смятый кусочек листа бумаги, который хотелось бы убрать и накрыть эти дрожащие пальцы своими в знак утешения, но подавляет в себе желание и сосредотачивается на успеваемости новенькой. Ему было действительно важно, чтобы та поняла его предмет, ибо словами просто так бросаться нельзя, и именно он поможет ей справиться с тяжелой для неё задачей. Разве есть другие? С таким поведением и именем, как Наруто, никто и близко к ней не подойдёт, всячески высмеивая странное поведение, которое она успела показать в первые два дня учёбы. Даже Киба уже старается всячески отстраниться от блондинки с её длинным языком, который вечно чешется спросить о «том-о сём» и на десерт задать бессмысленные вопросы. – Обещаю, сенсей, что этого бо- – Я не договорил. – лист бумажки мгновенно застывает между пальцев. Какаши мягко улыбается сквозь маску с её внимательности, и это тепло было заметно для Узумаки, заставляя её так же заметно расслабиться в лице. Она приподнимает вопросительно бровь, глядя на преподавателя. – Как насчёт дополнительных занятий, Наруто? Они необходимы тебе. Особенно тогда, когда не можешь решить ту простенькую задачку. Я даже как-то снисходительно отнёсся к этому, но решил, что тебе стоит подтянуть свои знания. Позор был жутчайший. Последние слова учитель выплевывает добрым хохотом. Сейчас он выглядел таким спокойным и притягательным своей тёплой аурой, которая так и веяла кругом, будто с ходу настраивая на открытый диалог. У девушки появился ещё один вопрос: "Почему он занялся этими цифорками, а не пошёл психологом?", хотя сейчас она заливалась краской от стыда и некоторой ярости. – Снисходительно, даттебайо?! Я будто не знаю, что опозорилась! Какаши-сенсей, могли бы поддержать, знаете ли! – голубые огоньки вспыхивают на мгновенье, пока мужчина вновь не заливается добрым смехом с ожидаемой реакции девицы. Однако теперь этот смех знатно отпечатался у школьницы в черепной коробке и где-то в груди, заставляя невольно вжаться в спинку стула, тем самым чувствуя непривычный грохот сердца. Смех, который усмирял яростный пыл. Смех, который стал мечом спокойствия от кровожадных монстров обиды. Смех, который настроил Наруто на свою фирменную харизматичную улыбку во все 32, чуть ли не сверкая еле заметными клыками.part IV
18 июля 2019 г. в 18:05
«Тогда показывай» – в словах Какаши-сенсея были отчётливые нотки некой важности и власти, что в корне отличалось от его спокойного бархатистого голоса. Это заставило Наруто сглотнуть ком от существенного напряжения между ними и поджать губы. Защитной реакцией был очередной восклик об её прекрасных умственных способностях, но учитель настоял на своём, внутренне усмехаясь над внешним видом блондинки. Слюна на подбородке потихоньку испарялась, за которой мельком наблюдал Хатаке. Его пальцы почти тянулись к чужой физиономии, дабы вытереть эту неудачу, но мужчина тут же ловит себя и мысленно даёт пощёчину, всячески ругая. Звонкий голос выбивает его из своеобразного астрала.
– А может, не обязательно вам это, а? – неловко хохоча и широко улыбаясь, она продолжает уговаривать старшего не втискивать её в пространство рядом с адской доской, на которой были написаны всякие каракули. Понимали это особенные умники, как считала девушка, хотя эта тема была достаточно лёгкой для понимания даже атрофированного мозга.
– Выходи к доске, Узумаки. – математик чуть отстраняется и открывает проход ученице, в пальцах одной руки сжимая свою излюбленную книгу до побеления костяшек.
"Ну всё, я обречена на провал! И на кой чёрт мне нужно было врать? Показала бы своих милашек пингвинчиков, глядишь, Какаши-сенсей добрее бы стал!" – помимо эмоциональных выплесков на саму же себя в мыслях, девушка что-то бубнит под нос о таинственной маске и буравит прищурившимся взглядом пепельноволосого, неловко поднимаясь с места. Ещё с момента первой их встречи школьница заинтересовалась странным секретом учителя, о наличии которого узнала от Кибы. Если бы не разговор с её одноклассником, та бы и не задумалась о необычном имидже, ссылаясь на «один денёк похожу и хватит». За всё время, пока они сидели вместе, у мальчишки голова практически дымилась из-за кучи вопросов по поводу всех и каждого, особенно разговоры крутились вокруг не менее таинственного Учихи, который был вечно окружён девчачьей лаской и пронизывающими барабанные перепонки визгами. Даже громкая Узумаки невольно жмурилась от такого женского наплыва и вполне ожидаемо было увидеть закатившиеся глаза Инузуки, как только та впервые подняла тему. Только звонок на перемену и замечания учителей в сторону девчонки спасали его от вечной болтовни. Хоть и шатен сам не был сахаром, но уж точно умел сидеть на месте ровно. Не то, что девица, которая сейчас направлялась к доске, изредка кидая свои синие огоньки глаз на остальных присутствующих.
Её ноги становились ватными, предвкушая весь позор, который, словно тарелка горячего куриного бульона, обольёт её с головы до ног, и ярость учителя, который понаставит кучу двоек сразу за следующий год и заставит зубрить высшую математику. Это точно хуже любого Ада. Особенно для таких ленивых разгильдяев, как Наруто. Дрожащие пальцы резко сжимаются в кулак, а взгляд школьницы становится уверенным и решительным ровно так же, как и уголки губ, приподнятые в этот же момент. Не показывать ведь свои слабости перед всеми, да и не дело это – отступать на ровном месте, ведь всё ещё впереди. Она сильнее сжимает кусочек белого мела в пальцах, другой рукой придерживая учебник математики. Как же она его терпеть не могла.
– Точно мистическая история какая-нибудь. Хуже Библии, даттебайо... Кто это вообще придумал? – тихо рычит девушка себе под нос, глазами размером с тарелками бегая по каждому слову в задаче. Она не вникала ни в какие слова и тем более не могла сосредоточиться, особенно когда её уши медленно пронзают волны шёпота о её придурковатости и тупости со всего класса. – Думаете, я не слышу вас?!
В глазах пылает некоторый огонь. Какаши несколько успокаивает его своим спокойным голосом, хотя внутри смеялся в голосину с дивного вида Наруто, нежели с её вранья. Казалось, ещё немного, и у той глаза с орбит полетят, а сердце вовсе выпрыгнет и убежит восвояси под ручку с пустующим мозгом. Внутренне мужчине хотелось объяснить и разложить всё по полочкам индивидуально для этой харизматичной особи. Оставшись наедине, осторожно коснуться этих тоненьких пальчиков, нервно сжимающих мел, устроиться за этими хрупкими плечиками и помочь начертить на пустеющей доске хотя бы слово «Дано». Эти мысли конкретно выбивают учителя, пока сознание не приводит громкий гул по всему классу в реальный мир.
– Это что, пингвины?
Узумаки заливается лёгким румянцем, неловко поправляет хвостики и вместе с классом заполняет кабинет звонким смехом. В принципе, это были все её знания математики. Бледнолицый брюнет, именуемым Саске Учиха, лишь обречённо выдыхает и отворачивается в оконное стекло, за которым расстилалась пустая зелёная поляна. Внутри он отмечает в очередной раз, что из этой пустышки никакой пользы для класса не будет, скорее ущерб и бессмысленная трата школьного мела. Именно она станет задерживать десятый класс в развитии школы, и именно этот класс станет последним в наборе баллов. Каким же это будет стыдом для лидирующих третий год подряд.
– Какие тупые... Цирк, а не учебное заведение. – чёрные как смоль глаза вновь пробегаются по каждой смеющейся физиономии и устремляют мерзкий холодный взгляд на голубоглазую, которая одним своим присутствием оживляла любое помещение, будь то кладбище или скучное автопати. Саске признаётся, эти большие глаза с синим огоньком завораживали. Он тут же встречается с ней взглядом, пока зрительный контакт не прерывает недовольный Какаши-сенсей. По крайней мере, он старался прикрываться не только материальной маской, но и маской недовольства. Внутренне тот действительно оценил рисунок с пингвинами и мысленно широко улыбался, глядя на Узумаки. Этот детский свет в её глазах цеплял мужчину. Будучи рядом с этой девочкой всё казалось таким простым и лёгким, поистине детским и потрясающим. Это нравилось Хатаке и это было очевидно для смышлёного Учихи, ибо частенько учитель впадал в некую прострацию после какого-либо контакта с Наруто, да и всяческий румянец на его щеках выдавал его с потрохами. Брюнет не сводит глаз с длинных жёлтых хвостов, мысленно несколько раз закатывая и скатывая глаза. – А вот и главная клоунесса.
– Я решу эту сраную задачу и утру ваши носы! Вот увидите! – девушка в ту же секунду сжимает в кулачок мел, который тут же рассыпается под напором бушующих эмоций и пылающего взгляда. Он был полон решительности в своих действиях, полон мотивации фактически из ниоткуда. Хатаке поражала эта уверенность и излишне громкие слова с такими-то пустыми мозгами, но именно с такими учениками и хотелось работать. Даже он знал, что ничего из девчонки не выйдет, однако такой вариант возможен только с неправильным учителем, как отметил математик.
– Наруто, подойти ко мне после урока, пожалуйста. – вздыхает Какаши, отправляя ученицу обратно на законное место. Она удивлённо хлопает ресницами, резко переведя взгляд на маску сенсея. С уст вылетело привычное "Ась?". Узумаки расслабилась в действиях и с немым вопросом в глазах уставилась на учителя, не замечая, как румянец постепенно накатывает её физиономию.
– И какого лешего был весь этот цирк?! – ей было вновь до мурашек стыдно, а Какаши внутри ликовал и довольно наблюдал за смущённой девицей. Снова защитная реакция отобразилась привычным воплем, снова её одаривают недобрыми глазами и тихими смешками в ладошку. Эти жесты Наруто ни с чем не спутает, и это только разжигало её внутреннее стремление к лучшему результату.
Скрестив руки на груди, блондинка обречённо топает обратно к своей парте и плюхается за неё, практически сразу утопая в свои мысли и, на удивление, изредка перекидываясь с соседом словами. Сейчас у неё был боевой настрой, рвущийся к знаниям. Пусть эти знания и вырубили её после первых пятнадцати минут урока.