There is no one in the world, On whom I can rely on. Indeed, the next there was no one left There is only you… The Cure — Trust
Внимание! В данной работе присутствует демонстрация нетрадиционных сексуальных отношений и (или) предпочтений. Все участники данных отношений достигли совершеннолетия и (или) возраста согласия.
В середине двадцатого века процент рождаемости женщин достиг критической отметки. Видимо, природа решила, что с этой планеты хватит мучений и пора бы избавить её от таких паразитов как люди. Но человечество всегда отличалось своей живучестью: и так как эксперименты над представительницами женского пола ничего не дал, ученые в срочном порядке переключились на мужчин. В следствие чего к сегодняшнему дню появились подразделение мужчин на альф, бет и омег. Думаю, излишним будет представлять их подробнее. А что случилось с женщинами? Ну, для начала за ними прочно закрепился статус бет, а после, если конечно такое определение допустимо к Homo sapiens sapiens, они были занесены в «Красную книгу». Девочкам с рождения устраивали лучшие условия для жизни, а так же обеспечивали и всю семью, но с одним условием — в будущем та должна будет родить столько детей, сколько позволит здоровье. Надо ли уточнять, что ученые избавлялись от «неудавшихся» плодов, оставляя только носителей ХХ хромосомы? Но это всё тайна за семью замками для обычных жителей. Коим и является Чуя Накахара. Ладно, я нагло вру вам. Главный герой по определению не может быть «обычным». Чуя никогда не страдал по поводу своей омежьей сущности, даже наоборот — она очень помогала ему в работе. Конечно, сперва пришлось доказать начальству, что какой-то там омега достоин работать в Портовой Мафии. Рыжий мальчуган с этим более чем справился, став в свои шестнадцать верным псом господина Мори. Мальчишка был смазлив, хрупкого, как и большинство омег, телосложения, с этим блядским ошейником, словно показывающим как глубоко он может заглотить. Все, с кем Накахаре приходилось связываться по долгу службы, велись на это. Похотливые ублюдки. Однако, вопреки всем предрассудкам, Чуя шлюхой не был. С тяжелыми временами ему помогал справляться верный друг — рука, а после — напарник в Портовой Мафии, Дазай Осаму. Никаких чувств, просто дружеский перепих, жесткий стёб и взаимовыручка. Накахара до сих пор помнит тот день, когда они с долговязым альфой заключили этот «договор»:***
Это утро было одним из самых скучных, но ближе к вечеру поступила надежда на хоть какое-то разнообразие — господин Огай Мори настоятельно просил своего дорогого подопечного проверить третий район, что ближе к воронке. Тот всегда был неспокоен, подвергался нападениям мелких групп оборванцев и Чуя, оценивая свои силы со стороны подросткового максимализма, предполагал, что то дело на пару часов и не предупредил вынужденного напарника. Дазай бесил рыжего парня с самого начала — слишком самодовольный, самоуверенный и невыносимо громкий. Кому вообще в голову придет брать такого человека с собой на столь важное задание?! Явно не Накахаре. Как оказалось, зря… Новый наркотик, продвигаемый группой подростков по всем каналам и клубам портового города, как оказалось, вызывал течку в течении нескольких минут. Чуя бы никогда этого не узнал, если бы в шайке не было эспера, умеющего становиться невидимым. Естественно, парень поплатился за этот выпад собственным хребтом, но дело было сделано — шприц вошел в плечо, пуская препарат в кровь. Повелитель гравитации отбивался от ведущихся на феромоны альф с помощью способности только первый час, потихоньку продвигаясь к офису Портовой Мафии. Почему-то в затуманенный мозг не пришла идея поехать домой, хотя оба варианта были по-своему безрассудны. Ноги подкосились на финишной прямой, не было сил даже отойти с проезжей части и наверное лишь ярко-рыжая шевелюра спасла омегу от гибели под колесами служебной машины. Это был Дазай. Но для Накахары в тот момент он существовал только как альфа. Инстинкты поглотили разум, сил избавиться от настойчивых перебинтованных рук не было. Их первый раз был больше похож на случку породистых собак и, возможно, закончился бы теми же «щенками», если б не всезнающая природа, которая редко позволяла столь юным парам понести. Слишком быстро, слишком мокро, душно… до противного зудела кожа от постоянной влажности из-за всевозможных выделений, а дышать становилось нечем даже с открытым окном. Собственно, с последним они конкретно облажались, синхронно простыв после. Мори тогда лишь усмехнулся, выписывая двойному черному таблетки и, в последствии, проводя лекцию о половом воспитании. «Я с ним больше никогда!» — в тот момент кричали парни хором, а через три месяца единовременно беря выходные. Это было выгодно обоим. Приятное с полезным, так сказать. И вскоре подобное времяпрепровождение стало нормой: один звонок или смс, горячие дни течки и гона (что часто совпадали, природа не дура). Уже привычка постоянно выгонять пинками Осаму за продуктами и противозачаточными, как только спадал животный жар. Привычка, никак не влияющая на их почти рабочие отношения.***
Накахара в голос ругался на всё ещё не приехавшего на квартиру Осаму. Сообщение было отправлено около двух часов назад и ответ на него также был получен. Так где же, чёрт возьми?! Вдоль позвоночника вновь пробежали мурашки, а ноги сильнее переплетались друг с другом, в попытке унять пульсирующее желание. Извиваться на клеенках не удобно, пусть даже поверх и были постелены мягкие простыни, постель противно скрипела каждый раз, когда омега пытался унять зуд в текущей заднице или подрочить. А ведь раньше Накахара этого не замечал, потому как в это время обычно разум уже плыл от запаха альфы и ритмичных толчков в просящее отверстие. Новый скулеж прерывается громким хлопком двери. Чуя весь сжался в предвкушении, притягивая ноги к груди и, сбивая к чертям простыни, переворачиваясь на живот. Он не боялся подставляться вот так, ведь запах Осаму он теперь узнает из миллиарда подобнейших. Единственное, что заставило омегу озадаченно повернуть голову в сторону напарника, был стойкий запах крови. Мысль о том, что зачистки никогда не поручали им по одиночке еще даже не успела оформиться, как была выбита одним простым толчком. Если бы Накахара не мучился от неудовлетворенности уже больше часа, то наверняка почувствовал бы дискомфорт от вторжения, но теперь было плевать. Лишь эти рваные толчки, лишь руки со сползшими в процессе раздевания бинтами… и совершенно не заметно, как на и так мокрую от пота спину рыжего капают крупные слёзы Осаму. Осаму, потерявшего буквально несколько часов назад абсолютно все.***
Чуя проснулся с чувством полной удовлетворенности и, одновременно, странной тревожности. Осаму нигде не было. Это нормально, убеждал себя омега. И у него бы это почти получилось, если бы в доме, как это бывало обычно, стояли пакеты с едой после тяжелого марафона и, самое главное, таблетки. Но ничего из этого не было. Дыхание Накахары сбилось, стоило только почувствовать, как больно отдирается от перемазанных в сперме бедер простыня, а после посмотреть на время — прошло уже больше двенадцати часов.А после за окном раздался взрыв — разлетелась в хлам любимая машина Накахары Чуи.