Унылые однообразные дни сливались в одно.
Пак Чимин не винил свою фостерную* семью в том, что им пришлось от него отказаться. В жизни случается много хорошего и плохого, и те люди, у которых ему довелось прожить около полугода, столкнулись с трудной жизненной ситуацией. Семнадцатилетний омега мог лишь благодарить их за оказанную ему заботу, и где-то в глубине души он был немного рад тому, что не успел к ним привязаться.
Калифорнийский департамент по оказанию услуг детям и семьям в срочном порядке подобрал ему новую фостерную семью. Чимин слышал, что один из работников Департамента практически сразу предложил свою кандидатуру. Омега не знал, правомерен ли патронат для работников органов опеки, однако приятно удивился, когда ему сообщили, что этот работник — Ким Сокджин. Около двух лет Чимин был знаком с Сокджином, его мужем Намджуном и с их двумя детьми, Тэхёном и Бомгю, ведь именно тогда Джин, как омега просил себя называть, начал его курировать и подбирать для Чимина замещающие семьи, в том числе и предыдущую.
Пусть Чимин относительно недавно, но достаточно хорошо был знаком с их семьёй, всё же он сильно волновался и переживал, не зная, что ему следует ожидать от новой жизни и новой школы. Теперь он будет жить в Сан-Диего на Джейдстон-уэй и поступит в десятый класс старшей школы Torrey Pines, которая находилась в десяти минутах ходьбы от дома.
В их следующую встречу Намджун, как подсказали работники органов опеки, сделает Чимину необычный подарок.
Этим подарком оказался какой-то весьма обычный с виду лист бумаги в цветной обёрточной упаковке. Чимин был готов к чему угодно, например, к тому же сертификату на льготное посещение развлекательных центров, которые зачастую в качестве «утешения» дарят при отказе, но никак не к свидетельству об усыновлении. Об усыновлении Пак Чимина.
Прошедшего времени было слишком мало для усыновления, ведь многие пары усыновляют или удочеряют
ребёнка спустя хотя бы три года совместного проживания. Что уж говорить о трудных подростках, которых немногие хотели и психологически были бы готовы принять в семью.
Чимин поднял взгляд слезящихся глаз на Намджуна и перевёл на Сокджина.
— Спасибо, что не порвал свидетельство, — рассмеялся Джин, опуская ладонь на плечо мужа. — Чимин, я знаю, что ты, возможно, уже отчаялся обрести настоящую семью, но мы действительно хотим, чтобы ты стал нашим сыном. Знал бы ты, как я переживал, когда тебе приходилось переходить из одной семьи в другую. Это издевательство!
— Тэхён с Бомгю об этом ничего не знают, — поддержал альфа, — давай обрадуем их вместе?
Намджун широко развёл руки в приглашающем жесте, и Чимин не мог устоять против того, чтобы подойти к альфе, всё ещё рыдая и прикрывая губы ладонью, и обнять его как можно крепче. Теперь Ким Намджун — его отец… Разве это реально? Да и сам Чимин теперь… тоже Ким?
Пятилетний Бомгю и девятнадцатилетний Тэхён были в диком и буйном восторге от нового члена семьи, когда родители вернулись домой после рабочего дня не как обычно вдвоём, а вместе с Чимином. Бомгю был ещё слишком мал, но Тэхён моментально всё понял и кинулся душить Чимина в объятиях, стоило омеге войти в дом со своими вещами.
За это время они с Тэхёном, как настоящие омеги, успели неплохо сдружиться между собой. Теперь они смогут проводить много времени вместе и дома, и в школе, даже несмотря на то, что Тэхён будет учиться на два класса старше. Подобранные парнями индивидуальные расписания занятий не совпадали, однако они будут обедать на одной перемене. Заодно будут отводить Бомгю в пред-школу и забирать его домой, чтобы не дёргать родителей с работы.
Суета и волнительное ожидание начала учебных будней оказались до невозможности приятными. Точнее, они никогда не были такими приятными, и Тэхён понимал своего нового младшего брата как никто другой. Чимин немного облегчил папе жизнь (только подумать — папе!), взявшись помогать ему с приготовлением ужина, пока Тэхён облегчал жизнь отцу и ежедневно помогал пополнять словарный запас Бомгю на корейском языке.
Чимин наконец-то чувствовал, что он больше не одинок.
Если подумать, то ещё совсем недавно Чимину было очень скучно гулять одному в компании детей, самому старшему из которых было уже целых десять лет! Маленький альфа этим неимоверно гордился, а подросток Пак Чимин смотрел на него с неприкрытой доброй усмешкой на губах.
Все дети в Департаменте были очень активными и шумными, и Чимин, как самый спокойный и старший из них, постоянно помогал воспитателям и социальным работникам, с одним из которых за столько лет ему удалось подружиться, что уж говорить о том, чтобы мечтать когда-либо стать частью его семьи.
Ким Сокджин — замечательный омега сорока двух лет. Они с мужем воспитывали троих детей, что, безусловно, возвышало старшего омегу в глазах Чимина. Изначально с младшими детьми Джина он был знаком только по фотографиям, а старшего, если омеге не изменяет память, он был альфой, Чимин никогда не видел.
Тэхён и Бомгю оказались слишком энергичными даже в домашней обстановке. Они не могли ни минуты усидеть спокойно на одном месте. Чимин долго смеялся, когда узнал от папы, что «Тяга искать приключения на задницы у них в отца».
Бомгю был родным сыном Джина и Намджуна, и Чимин сильно удивился, когда узнал от Тэхёна, что он был усыновлён, и семья Ким была для него фостерной.
Тэхёна усыновили четыре года назад, и он, будучи тогда пятнадцатилетним тинейджером-эмо, ненавидел всё и вся вокруг и долго ко всему привыкал. Когда Тэхён в этом признался, Чимин подумал, что, наверное, Джин каким-то чудесным образом смог найти к нему подход. И любовь с первого взгляда к годовалому Бомгю тоже сделала своё дело.
— Что? — Тэхён тихо рассмеялся и поправил отросшие крашеные волосы. — Когда я такое говорил? Это не папа помог мне принять жизнь такой, какая она есть, а Юнги…
Чимин только хотел спросить у друга, кто такой Юнги, как их прервало оповещение воспитателей Департамента о вечерней прогулке. Раз в неделю к ним, в Центр, привозили детей из ближайших фостерных семей, и социальные работники опрашивали их на предмет качества жизни в новой семье, довольны ли дети ею, и помогали родителям в случае каких-либо проблем.
Будучи несовершеннолетним, Тэхён тоже сюда приезжал. Должно быть, они сразу заприметили друг друга — оба приезжали постоянно уставшими и помятыми после учебного дня. Трудно не сдружиться, когда среди пяти десятков раздражающих кричащих налево и направо маленьких детей только двое являлись относительно уравновешенными подростками-омегами. Выбор был очевиден. Когда Чимин с Тэхёном начали уходить раньше окончания собраний, Джин ожидаемо начал их в чём-то подозревать, но Тэхён объяснил папе, что они просто выходят на улицу, обходят Центр и садятся у «чёрного» выхода, чтобы обменяться самыми грязными сплетнями.
Под категорию «грязных сплетен» попадали в основном медиа-новости и слухи, раздуваемые СМИ, но как-то омеги разговорились и затронули довольно откровенные темы. В то время им обоим было не с кем это обсудить, и они могли всецело довериться друг другу, зная, что подобный разговор останется только между ними.
Парни смеялись так сильно, что со стороны могли бы показаться обкуренными, когда поняли, что их взгляды на сексуальную сторону жизни весьма схожи. Они были девственниками и не имели ни малейшего желания начинать отношения, пока не найдётся «тот самый». Боже, это даже звучит не столь смешно, сколько утопично. Тэхён смотрел Чимину в глаза и говорил о том, что они строят воздушные замки как малые дети.
И когда настоящие дети играли в специальном комплексе из нескольких детских площадок на территории Центра, Чимин, опять же как самый старший, следил за ними вместе с воспитателями.
— О нет, уже… Мне нужно проследить за детьми, — Чимин нехотя поднялся со ступенек лестницы, где омеги постоянно прятались от посторонних глаз, и Тэхён иногда позволял себе закурить в строжайшей тайне от папы, конечно же.
Чимин отряхнул джинсы, и Тэхён последовал его примеру.
— Увидимся завтра?
— Не завтра, — Тэхён обнял друга за талию на прощание и согласно промычал ему в плечо, — просто увидимся.
***
За первым совместным семейным ужином Джин рассказал Чимину о своём старшем сыне — Юнги. Оказалось, он уже взрослый альфа, пару лет живёт отдельно от них и работает вместе с отцом.
Тогда Чимин опрометчиво не обратил на это должного внимания, всё думал о том, что они с Тэхёном никак не могли отучиться от привычки гулять по вечерам — пережитки встреч в Центре. В детстве они тоже так гуляли.
Тэхён за компанию предавался ностальгии и рассказывал, что раньше он заставлял Юнги выйти с ним на прогулку, а теперь, когда альфа переехал ближе к месту работы, Тэхён ходил на вечерние променады вместе с Бомгю и параллельно заставлял ребёнка разговаривать с собой только по-корейски.
Теперь, когда Чимин стал официальным членом их семьи, Тэхён предсказуемо стал проводить с ним гораздо больше времени, чем с Бомгю. Ну, о чём могут подростки сплетничать с маленьким мальчиком? Ждать ещё десять-пятнадцать лет, когда Бомгю нагонит их возраст, и у него появятся схожие проблемы, Тэхён не мог, как бы ни хотел. Какой ужас, он ведь разменяет тогда четвёртый десяток…
И когда Тэхён снова отослал Бомгю к папе, мальчик так мило обиделся на них с Чимином и надул пухлые щёчки. Старшие омеги изводили его около пяти минут и дразнили «маленьким орешком», ведь для чего же ещё существуют старшие братья?
Бомгю затаил на них обоих смертельную детскую обиду, но не растерялся. Он сбежал в свою комнату, которая была рядом с родительской спальней, заперся там и позвонил по телефону Юнги. Поговорив со старшим братом обо всех насущных проблемах, довольный торжеством справедливости, Бомгю вышел на улицу к омегам. Чимин тут же дал Тэхёну по клешням, чтобы тот успел спрятать сигареты. Благо наивный малыш ничего не заподозрил и с гордостью сообщил, что поздно вечером приедет Юнги, оборвёт им двоим уши и сделает ещё что-то, о чём Бомгю рано знать.
Тэхён тут же помрачнел, произнёс лишь скорбное «О, нет!» и ретировался в свою комнату воздвигать баррикады. Чимин посмеивался над старшим братом до тех пор, пока Бомгю со знанием дела не посоветовал ему сделать то же самое.
Неужели этот Юнги страшен как чёрт? Чимин искренне надеялся на то, что они всего лишь так шутят, и к завтрашнему дню все останутся целы и невредимы.
Останутся ведь?..
***
Когда Юнги узнал от папы, что они с отцом собираются усыновить ещё одного омегу-тинейджера, то отреагировал весьма неоднозначно. С одной стороны, это целиком и полностью их дело, и они, безусловно, прекрасно поступают, даруя семью одинокому человеку, но с другой… Юнги было всё равно, однако как на эту новость отреагируют Тэхён с Бомгю? Разве омеги не испытывают схожего чувства конкуренции, как, к примеру, те же незнакомые альфы, вынужденные жить под одной крышей? Или банальной ревности? Желания быть в центре родительского внимания?
Папа уверял, что всё в порядке, этот Чимин — настоящий ангел и давно со всеми поладил, осталось лишь познакомить его с Юнги.
Вот только когда сам альфа сможет выбраться домой?.. Ближайшие выходные наудачу оказались свободны, а звонок от Бомгю в пятницу вечером так и вовсе ускорил это событие, и Юнги, тайно сговорившись с любимым младшим братом, засобирался к родителям домой.
Заодно увидит «ангелочка Чимина». Вот только папа не догадался отправить ему фотографии, а у Юнги не было времени с этим разбираться. Поэтому альфа быстро припарковал автомобиль, не заезжая в гараж, чтобы лишний раз не оповещать охранную систему дома о своём прибытии, и предсказуемо опешил, когда ему открыл дверь незнакомый парень. Либо он был одним из дружков Тэхёна, который не пойми, что забыл у них дома в поздний час, либо это тот самый…
— Привет. Вы…
— Ты ещё кто? — Юнги непонимающе нахмурился и пристально оглядел парня с ног до головы. — Чимин?
— А Вы?
— Ким Юнги.
— Ким… Чимин, — сипло подтвердил парень и прочистил горло.
Юнги прошёл в прихожую, закрыл за собой дверь и протянул ладонь омеге. Чимин опустил взгляд и пожал руку альфы, чувствуя, как крепко он сжал пальцами его ладонь.
— Приятно познакомиться. Так это тебе я должен уши оборвать?
Чимин замялся и отвёл взгляд, не зная, что ответить, и следует ли ему начать бежать сейчас как можно дальше.
— Ты наш новый?.. — Юнги хитро прищурился, однако договорить у него не получилось — к нему со всех ног примчался Бомгю и обнял обеими руками за бёдра.
Юнги медленно отпустил ладонь омеги и взял мальчика на руки, стоило ему об этом попросить.
— Это кто здесь обижает моего орешка? — громко спросил Юнги.
Тэхён промчался мимо Чимина, чуть не снося его с ног, и с громким визгами и возгласами «Наконец-то!» тоже прилетел в объятия альфы, явно позабыв обо всех исходящих от него угрозах по первому призыву Бомгю о помощи.
Тэхён с Бомгю вопили и отчитывали Юнги за то, что он слишком много работал и долго не появлялся дома, а потом Тэхён подмигнул малышу, и они оба поцеловали альфу в щёки с обеих сторон.
Чимин стоял посреди этого шумного хаоса и, поражённый внезапным осознанием, с ужасом посмотрел в глаза не менее удивлённому альфе, одновременно прижимающего к себе Тэхёна за талию одной рукой и поддерживающего Бомгю другой.
Чимин не мог перестать вдыхать этот приятный ненавязчивый запах, смешанный с ночной прохладой, не мог не обращать внимания на то, как реагировал на него в ответ Юнги, и как изменялся и подстраивался его запах.
Тело никак не хотело отзываться на отчаянный порыв сбежать. Чимин не мог заставить себя сдвинуться с места, пытаясь не выказать своего интереса и успокоиться, чтобы не позволить начать смешиваться их гармоничным природным запахам.
Омега не мог отвести взгляда от своего истинного альфы.
