***
Чон Чонгук никак не мог отделаться от какой-то всепоглощающей меланхолии, заставляющей его не испытывать ко всему происходящему ничего, кроме тоски и равнодушия. Зачем пытаться что-либо изменить, если его жизнь пусть и временно, но теперь принадлежит чужим людям? Чонгук начал подозревать что-то неладное ещё год назад, когда мама начала переписываться и разговаривать по телефону с каким-то Джином. В её голосе то и дело проскальзывало беспокойство. Сохён не сразу призналась в том, что готовила документы. Перед тем как её положили в больницу, она решила добровольно отказаться от сына и отдать его на пару лет под патронат семьи, которая живёт на другом конце страны. Чонгук не считал это предательством или попыткой переложить все заботы о себе на другую семью, просто, если это хоть как-то ей поможет, он готов был согласиться. Чонгук воспринял решение матери адекватно и сильно жалел о том, что он — всего лишь пятнадцатилетний подросток, который ничем не мог ей помочь. Какое-то время он настолько сильно переживал по этому поводу, что чуть было не окунулся в депрессию с головой. По контракту с Калифорнийским департаментом по делам семьи и детей Чонгук проведёт под патронатом три года вплоть до окончания старшей школы. Его временная семья — этнические южные корейцы, поэтому, по мнению Департамента, проблем с взаимопониманием возникнуть не должно. Весьма символично, что Чонгук покидал Бинтаун в пасмурный день. В качестве сопровождающего тётя Джессика отвезла его на своём автомобиле в бостонский аэропорт, пообещав, что прилетит его навестить, как только они разберутся с большей частью навалившихся на их семью проблем. Тётя Кристалл не смогла приехать, чтобы его проводить — она училась в колледже в соседнем штате Мэн и сейчас закрывала экзаменационную сессию. Джессика заобнимала и зацеловала Чонгука за них обеих. И за маму. Чонгук силился не пустить слезу, ведь он ещё нескоро сможет вживую увидеться со своей семьёй. Радовало лишь одно. Отец не приехал в аэропорт, а если бы и приехал, Чонгук не сомневался в том, что Джессика прогнала бы его. Возможно, мужчине никто не сообщил дату и время вылета, или же ему было просто всё равно. Чонгук склонялся ко второму варианту. Джессика тоже не поднимала эту тему, чтобы расстаться с мальчиком, почти что своим сыном, на хорошей ноте. Международный аэропорт Сан-Диего встретил альфу уже через десять часов. Стоило Чонгуку выйти из здания аэропорта, как ему стало дурно. Разница в климате не ощущалась так сильно, как разница во влажности воздуха. В Бостоне даже при непостоянной погоде было очень влажно, а в Сан-Диего — сплошная духота. Даже дующие с океана летние муссоны, которые должны были хотя бы время от времени снижать сухость, не облегчали альфе жизни. Первое впечатление о Калифорнии — здесь слишком душно. Когда Чонгук еле дошёл до парковки, достал телефон и позвонил Ким Сокджину. Через пять минут его забрали «приёмные родители». Сокджин и Намджун представились ему и попросили чувствовать себя свободно в общении с ними. Несмотря на это Чонгук чувствовал лишь то, как его мутило и укачивало, но краем уха он смог услышать от Намджуна, что их дети остались дома, чтобы не набиваться в машину. Стоп. Дети? Так их много? Полный провал. Чонгука не предупреждали о других детях, а он тоже хорош, не мог сам об этом поинтересоваться или хотя бы догадаться. «Пиздец!» — пожалуй, это единственное, о чём он мог сейчас думать. Чонгук стёр тыльной стороной ладони пот со лба и посмотрел в салонное зеркало заднего вида, поймав на себе пару беглых взглядов омеги, который вёл автомобиль. Сокджин приторно ему улыбнулся, отчего верхняя губа подростка слегка приподнялась в отвращении, выдавая его более чем воодушевлённый настрой. Чонгук посмотрел на альфу и прикусил нижнюю губу, чтобы сдержать усмешку. Наверняка у Намджуна неспроста какое-то… постоянно глупое выражение лица. И в этой семье ему придётся прожить около трёх лет? А ведь ещё есть какие-то дети… И то не понятно, дети малолетние или старшего возраста. Не хотелось бы возиться с сосунками, но и перспектива пытаться ужиться с тем, кто умеет отстаивать своё мнение, тоже так себе. Обе крайности «хороши».Мрак.
Чонгук посчитал, что вот так затыкать уши наушниками в первую встречу немного невежливо, поэтому пытался не вслушиваться в обсуждения старших. Сокджин хвалил небеса за то, что его муж не имеет водительских прав и громко и смешно смеялся. Вздохнув, подросток покачал головой и отвернулся к окну, предпочитая запомнить облик нового прибрежного города, сотканного из теней прошлого одиночества и забрезжившей на горизонте тусклой надежды.***
Чонгук скинул рюкзак со своими немногочисленными вещами в гостиной и устало опустился на диван. Он, скорее, почувствовал, нежели услышал, что к нему кто-то тихо подошёл со спины. Чонгук оглянулся, тут же заметив незнакомца. Какой-то странный парень в смешной мешковатой одежде подошёл ближе и встал за спинкой дивана. Это ещё что за недоразумение? — Опять? — хрипло спросил он и, недовольно смотря Чонгуку прямо в глаза, демонстративно сложил руки на груди. Двойной пиздец! Альфа подумал, что хоть кто-то в этом дурдоме разделяет его настрой, но в этой семье живёт отъявленный подросток-скандалист, похлеще самого Чонгука. — Ладно бы ты был омегой… — смешное недоразумение, не пойми зачем, принюхалось к нему и начало причитать, на что Чонгук, не беспокоясь за первое впечатление о себе, произнёс тихое «Завались!». Недоразумение смешно вытаращилось на него и тотчас же заткнулось. Хвала Небесам! Альфа покосился на него. Высокий, как минимум на голову выше самого Чонгука, с крашеными волосами и подведёнными глазами. По нему и не скажешь, но, кажется, этот парень — действительно омега. Только зачем он красится дома? Неужели считает себя настолько неотразимым? «На любителя», — заключил про себя Чонгук, усмехнувшись с не менее смешного растерянного выражения лица омеги, который тут же смог виртуозно сменить одну эмоцию другой. Такой талант пропадает. И без него забот хватало. Мало проблем с собственной семьёй, так альфа до сих пор не отошёл после прилёта — немного кружилась голова, эта духота и спёртость воздуха ощущалась даже в доме с работающим кондиционером. Вдобавок от недоразумения так и разило чем-то неприятным. Это неприятие не было связано с запахами — у Чонгука ещё не было гона, и он не мог распознавать запахи альф и омег в полной мере. Это странное воздействие ощущалось довольно смутно и больше походило на демонстрацию силы, защиту своей территории. — Чего?! Может, это тебе стоит заткнуться? Мелкий… Тройной пиздец! Омеги начали вести себя как альфы. Чонгук закатил глаза от невыносимости, демонстрируя своё безразличие, пока Сокджин спустился вниз, прошёл мимо них и попросил мужа что-то занести в комнату Чонгука. Альфа издевательски приподнял одну бровь и поджал губы, показывая омеге средний палец за спиной вернувшегося взрослого. — Тэни, вы уже познакомились? — Да, папуля. «Тебе конец», — одними губами сказал омега, который выглядел при Сокджине до безобразия милым, и ушёл наверх в свою комнату. Двуличный скандалист. Надо будет запомнить то место как отдельный вид серпентария и обходить стороной. Но и тут его поджидал очередной провал. Чонгук поднялся вслед за Джином, а недоразумение прошло мимо, нахально глядя в глаза, и скрылось в соседней смежной комнате. Чонгук ничего не понимал, хотя ясно осознавал лишь одно — теперь он мог лишь мечтать о спокойной жизни. Недоразумение, которое все вокруг почему-то называли Тэхёном, будто специально за ним следило. Хорошо, что хотя бы Чимин оказался адекватным и очень даже милым в общении омегой. Пусть недоразумение возьмёт у него пару уроков. Нет, пару десятков уроков. Оказалось, Чимин тоже был «новеньким» в этой семье — его усыновили месяц назад. Чонгук непринужденно расспросил омегу обо всех членах семьи, стараясь ни на ком подолгу не зацикливаться, хотя этот Тэхён так и не давал ему покоя… Даже если Чонгук попробует узнать о нём больше, по меньшей мере его примут за извращенца. Единственной всеобщей сладостью был Бомгю. Неудивительно, что ему многое прощали и старались угодить в пределах разумного. Чонгука раздражало такое отношение к ребёнку, хотя он не знал, как правильно обращаться с детьми, но Бомгю на удивление не капризничал и не просил купить ему всё подряд. Должно быть, его родители, и правда, не так уж и плохи в воспитании. Сегодня Бомгю весь день бегал как ужаленный. Сокджин пояснил, видя непонимание и растерянность на лице Чонгука, что сегодня приезжает Юнги. Что за Юнги? Это имя альфе ни о чём не говорило. Тэхён с Чимином, две душные заразы, тоже цвели и пахли, что у Чонгука аж с утра свербело в носу. Пришлось прогуляться до ближайшей аптеки за фильтрами в нос, чтобы не чувствовать сей какофонии запахов. Запахи всех омег пока что были трудноразличимы для него, но однозначно ощущались приятно-сладковатыми. Никто не знал, но за прошедшую неделю они с Тэхёном успели подраться пару раз. Ничего серьёзного, всё равно Чонгук не мог поднять руку на омегу, а Тэхён явно старался держать альфу в узде. Чонгук как-то задумался об этом и понял, что Тэхён выбрал довольно-таки странный, но действенный способ, чтобы его успокоить и помочь выпустить пар. «Пиздюк, ты не сможешь пойти наперекор своим инстинктам и навредить мне», — так сказал Тэхён, когда они оба получили несколько кровавых ссадин на щеках, которые можно было в два счёта зализать, чтобы их не заметил Сокджин. «А ты никогда не сможешь стать сильнее меня.» Ведь Тэхён прекрасно знал, что они оба правы, но по какой причине продолжал строить из себя чёрт знает что, Чонгук решительно не понимал.***
Чонгук выходил из своей комнаты только в случае крайней необходимости, а также в школу, в ванную, в туалет и поесть. Он постоянно пугался Бомгю, который любил повисеть на шее «братика-альфы», когда дома не было Юнги. А это было практически постоянно. Бомгю то и дело канючил поиграть с ним или посмотреть вместе кино. Чонгуку немного льстило то, как маленький омега хотел его внимания, но когда они начинали что-либо делать вместе, к ним непременно присоединялся Чимин или Джин, или того хуже — Тэхён. Или вообще они всей толпой устраивались на диване и креслах у плазмы и заместо тихого просмотра фильма обсуждали только им одним ведомую омежью хрень. В последний раз они смотрели какой-то мультик по просьбе Бомгю, и всё было довольно терпимо. Они вдвоём сидели на диване, Бомгю обнимал Чонгука за руку, и стоило им обоим начать мило посапывать, как откуда-то слева послышался хруст попкорна. Джин с Намджуном тут же перестали есть, заметив на себе взгляды детей. — Мы вас разбудили? — тихо спросил Джин, облизывая губы. — Нет, — Чонгук лениво отмахнулся от него и снова закрыл глаза, стараясь не мешать Бомгю устроиться поудобнее, чтобы поспать. Через пару минут кто-то начал без перерыва назойливо перешёптываться, и диван рядом с альфой прогнулся под чьим-то весом. Чимин погладил Чонгука по голове, поправляя причёску, отчего альфа вздохнул и, не открывая глаз, немного вытянул ноги вперёд. — Совсем уже? — недовольно поинтересовался развалившийся на мягком ковре Тэхён и ударил ладонью по коленке парня, которому теперь в прямом смысле сон как рукой сняло. — Ноги некуда деть? Чонгук аккуратно отстранил от себя Бомгю за плечи и немного сполз с дивана, чтобы достать до Тэхёна ногой и как следует пнуть в бедро. — А тебе руки? Перестань их распускать. Омега тихо вскрикнул, но своевременно перехватил лодыжку Чонгука и смог стащить его к себе на ковёр. Они снова завозились под насмешливые взгляды окружающих, пихаясь и перехватывая друг другу руки. Но на этот раз тише, чтобы не разбудить Бомгю. Настоящая забота. Наверное, во всём этом Чонгука по-настоящему удивляло лишь одно. Намджун и Сокджин прекрасно видели, что они с Тэхёном слегка не ладят, однако они бездействовали и вели себя так, будто всё в порядке. Так вот. Ничего не в порядке! Эта подстава с Тэхёном больше напоминала всеобщий заговор, и только Чимин, как самый адекватный из омег, часто предлагал Чонгуку свою помощь во всяких мелочах, например, в стирке или объяснении устройства школы, в то время как Тэхён… С ним было сложнее. Альфе особенно понравилось, как красиво Тэхён недавно постирал его белую рубашку со своим красным спортивным костюмом, а потом в открытую насмехался, говоря, что Чонгуку к лицу розовый, что подтвердил Сокджин, совсем не помогая делу. Иногда на Тэхёна накатывала необъяснимая нежность. Он мог сидеть рядом в машине или за столом и что-то мурлыкать себе под нос. А потом полезть с объятиями к первому, кто под руку попадётся. И однажды ему попался Чонгук, который не привык к открытому контакту с омегами, да и вообще к долгому общению с ними и, если честно, немного их остерегался, надеясь, что его омега будет таким же спокойным, как и он. По этой причине жизнь под одной крышей с четырьмя омегами разных интересов и возрастов оказалась для него сущим адом. Пришлось сжать пальцы в кулаки и терпеть окончания этой пытки. Чонгук не мог отказать в помощи Джину и, пока никто не видел, убирал раскиданные Чимином тут и там вещи, мастерски отнекивался от прогулок с Бомгю, а Тэхён… Опять! Опять повсюду этот Тэхён! Тэхён был настолько хаотичным и непредсказуемым, что Чонгук был готов начать молиться всем богам, лишь бы они сжалились над ним и уберегли от изощрённой фантазии омеги. Сначала ему приспичило просто так прийти в класс альфы и опозорить его перед всеми. Ах да, ещё Тэхён не преминул собою покрасоваться, параллельно что-то втирая про братские узы. Что за бред? Они даже по документам не были братьями. И это только начало, а что потом? Может, они ещё будут вместе обедать и ходить по школе за ручку? Хотя руки у омеги действительно красивые. Сплошные противоречия! Альфа думал, что начинает сходить с ума, живя вместе с этими омегами и предпочитая общество Намджуна, и просто надеялся, что такие мысли вполне нормальны для его возраста. Чонгук часто смотрел на руки Тэхёна, думая, что хотел бы когда-нибудь взять его ладонь и изучить ровные длинные пальцы. И эта возможность подвернулась ему довольно-таки скоро.***
— Меня это заколебало! — Юнги мгновенно перехватил сопротивляющегося брата поперёк талии и поднял на руки, стоило родителям уехать в «Волмарт» закупаться продуктами на неделю. — Юнги! — Тэхён весьма мужественно завизжал и рассмеялся от прикосновений к животу, покорно обнимая альфу за шею. — Нет, пожалуйста! — Да, пожалуйста! — оборвал его старший и понёс в рассадник чистой ненависти и зла. — Чимин! Иди сюда! — И Бомгю приведи! — успел крикнуть омега. — Так, — Юнги без церемоний ворвался в комнату Чонгука и скинул Тэхёна на его кровать. Чонгук едва успел убрать ноги и, снимая наушники, недовольно посмотрел на нарушителей спокойствия. Он еле сдержался, чтобы не послать их всех далеко и надолго, но передумал, увидев у входа в комнату ребёнка. Тэхён поправил задравшуюся футболку и сел рядом, толкая в бок и освобождая себе больше места. А ведь мог бы просто попросить! Это война. Чонгук дотянулся до своей подушки и ударил ею омегу в плечо. Чимин тихо подошёл и встал рядом с Юнги, держа Бомгю за руку, пока эти двое пытались перетянуть подушку на себя, чтобы отмудохать друг друга любыми подручными средствами. — А ну перестали! — заорал на них альфа. — Бл… Юнги болезненно ахнул, когда Чимин ткнул его локтем в бок и многозначительно посмотрел сверху вниз на Бомгю. — А, ну да. Вы поняли, о чём я. Как бы вас обозвать-то… Мышки мои! Пинки и Брейн! Осталось только понять, кто из вас кто, — Юнги взял мальчика на руки, и Бомгю с Чимином одновременно хихикнули над этими словами, а Тэхён с размаха вмазал ладонью по бедру Чонгука. — Ай! Опять ты начинаешь! — Чонгук дёрнулся от шлепка, считая себя выше всего этого цирка, но этот придурок так и напрашивался на хорошую трёпку взамен трёпки его нервов. — Тэ, прекрати это. Сколько тебе лет?! — Отстань, Юн. Чимин вздохнул и, немного опасаясь за свою безопасность, всё же рискнул сесть рядом с Тэхёном. — Послушайте. Все вы, — Юнги пришлось повысить голос, чтобы Пинки и… Пинки оторвались, наконец, друг от друга. — Я понимаю, что мы все пока что не знакомы как следует, но теперь мы — одна семья. Поэтому давайте хотя бы попытаемся найти общий язык: так или иначе вы вчетвером теперь будете жить под одной крышей с нашими родителями, и если не хотите поубивать друг друга, это я вас двоих имею в виду, то придётся вам подружиться. — Ещё чего? — Замолчи, — зашипел Тэхён на Чонгука. — Ой, прости, я не понимаю язык пресмыкающихся. — Ладно. Попробую иначе, — Юнги закатил глаза. — Чонгук, тебя никто не заставляет общаться с нами и играть в настоящую семью, но прояви уважение хотя бы к нашим родителям и постарайся не поддаваться на его провокации при них. Хорошо? — Согласен. — Отлично. Пинки? То есть, Тэхён? — Хорошо, — сквозь зубы процедил омега, подавляемый гнетущим ожиданием абсолютного большинства. — Только я не понимаю одной очень важной детали. — Почему ты такой тупой? — не удержался от комментария Чонгук. — Потому что провёл в твоём обществе более трёх минут и деградировал, — усмехнулся Тэхён, так и видя горящее огнём «СУКА» в чужих глазах. — Мы с тобой позже об этом поговорим. Меня больше интересует вот что: почему я Пинки?! Это он — Пинки. — Чего? — Чонгук, который только что сидел на кровати, прислонившись спиной к стене, подался вперёд, но Чимин предусмотрительно перехватил подушку первым, чтобы эти двое не начали драться опять. — Чего? — передразнил Тэхён, копируя тон голоса и выражение лица альфы. — Тэхён, мы с тобой это уже обсуждали, — вздохнул Юнги и обратился к Чонгуку с дельным советом. — Щекочи его, пока не станет умолять о пощаде. Разрешаю. — Предатель! Нет! Тэхён завизжал неестественно звонким для себя голосом и рассмеялся, пытаясь спастись и закрыть руками чувствительный живот от пальцев злобного Чонгука, на губах которого впервые за это время появилась настоящая улыбка. Чимин покачал головой, выражая общее настроение, но всё же сжалился над омегой и бросил ему в помощь подушку. — Чонгук! — Тэхён мелко дрожал и уже ничего не видел перед собой от выступивших слёз, но смог перехватить запястья альфы и крепко их удержать, обессилено падая спиной на кровать и свесив с кровати обе ноги. — Не надо. Тэхён не хотел идти на такие жертвы и готов был позорно расплакаться, когда услышал от Бомгю многократное: «Надо!» Чонгук расслабился и опустил взгляд на шею Тэхёна, где блеснула тонкая серебряная цепочка. Он позволил держать себя за руки, спокойно устраиваясь лёжа на боку рядом с омегой, и решил, что впредь щекотать его будет довольно неплохим наказанием. Тэхён поднял плечо, стёр слёзы тканью футболки и незаметно подмигнул Юнги, двигаясь ближе к Чонгуку. Юнги оглядел младшего альфу беглым взглядом и кивнул брату головой. Омега выдохнул от облегчения. Он надеялся, что у них с Юнги всё получится, и что сейчас Чонгук был слишком уставшим за этот учебный день, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Тэхён ослабил хватку, и ему удалось непринуждённо опустить руки чуть ниже, чтобы аккуратно обхватить расслабленные пальцы альфы и взять его ладони в свои. Тэхён приподнял голову, чтобы оценить реакцию Чонгука на свои действия, посмотрел ему в глаза и невольно отвёл взгляд, когда не увидел в них ничего, кроме интереса. Альфа не пытался уйти от прикосновений или инстинктивно закрыться, чтобы не подпустить ближе к себе чужака. Это был хороший знак. Однозначно стоило проводить с ним больше времени и снова постараться подкараулить на обеденном перерыве в школе, чтобы Чонгук больше не смылся никуда от них с Чимином. Тэхён почувствовал, как Чимин опустил свои ладони ему на живот, обнял со спины за талию и уютно примостился сзади. Омега невольно сглотнул, когда почувствовал, как Чонгук шумно выдохнул ртом, и его горячее дыхание достигло носа и щеки. Он ведь ещё совсем мальчишка, так зачем хочет казаться взрослее и самостоятельнее, если они вполне могут окружить его заботой и хотя бы на какое-то время отвлечь от проблем, обеспечив спокойную жизнь? Наверное, это звучит слишком хорошо и явно так не работает. Однако сейчас Чонгук смотрел на него таким мягким взглядом и даже кусал нижнюю губу, силясь не улыбнуться, зато Тэхён не мог лишить себя такой чудесной возможности. Он улыбался и даже игриво потянул альфу на себя за руки. Чонгук прищурился и смело переплёл пальцы с неугомонным омегой, смотря ему в глаза и обещая самому себе, что это будет в первый и последний раз. Эфемерные дурманящие запахи омег окружали его и заставляли сдаться на милость внезапной сонливости. По непонятной причине Тэхён так странно нежничал с ним и крепче сжимал его руки, а потом подался вперёд, прося взглядом разрешения быть ближе. Омега закрыл глаза, коснулся лбом груди Чонгука и глубоко и ровно задышал. В этот раз тёплые запахи омег раздражали обоняние не только Чонгука, но и Юнги. На радость хотя бы Бомгю ещё не начал цвести, пусть он уже обладал нежным едва ощутимым молочно-ореховым запахом. — Вот же мышки, скажи? — прошептал Юнги на ухо улыбающемуся Бомгю и нежно поцеловал малыша в мягкую щёку, удерживая его на руках. — Да! — Бомгю спрятал лицо в изгибе шеи брата и, окружённый волшебным родным запахом, разом растерял свой неисчерпаемый запас энергии. — Вчетвером нам гораздо лучше.