Вывернутые

      Собственно говоря, когда ты живёшь с самого начала времён и успел повидать все известные человечеству чудеса и беды собственными глазами, должен грубеть. Кроули всегда нравилась его маска, с ней отлично получалось справляться со всеми проблемами. Только всё чаще эта тактика стала давать сбои.       Очеловечивание – это, конечно, норма в связи с долгой жизнью на Земле, но когда этот процесс проникает глубже, внутрь сердца, демоническое естество даёт своему хозяину постоянное ноющее чувство тревоги и дискомфорта.       Или же эти изменения вовсе не связаны с очеловечиванием? Это что-то другое? Специалисты по душам и её тонкостям – однозначно не демоны, а утраченные знания во время ангельской службы Кроули, увы, не в силах вернуть.       Витать в облаках и размышлять о сущности своей демонической и человеческой конечно же здорово, но утки в этом банальном и пафосном парке уже принимают демона за столб и даже не обращают на него внимания. Или это потому, что еды они не дождались.       Опуская изгородь и делая несколько шагов назад, Кроули даже не удивляется, обнаруживая Азирафеля, сидящего на скамейке неподалёку. У демона появляется желание спросить, как же долго он вот так простоял, пялясь перед собой, но вместо этого просто присаживается рядом, привычно разваливаясь на скамейке и как бы случайно прикасаясь коленом и рукой до ангела. Дурацкий и случайный жест, но Кроули видит в этом небольшую демонстрацию того, что этот наивный добряк – его друг.       — Как твои каникулы, ангел? – Ему нравится так обращаться к нему, ибо можно истолковать такое обращение как иронию или же простую привычку.       Азирафель же всё это время, пока Кроули был занят своими мыслями, наблюдал за ним, но демону этого незачем знать. Иногда ангелу интересно, что же творится в голове конкретно этого демона? Да и редко он видел его столь задумчивым. Впрочем, им обоим есть, о чём подумать.       — Отлично! Всё ещё не верится, что всего неделю назад мы... остановили Армагеддон, – Азирафель привычно дружелюбно улыбается, отворачиваясь после к уткам.       «Мы», потому что Азирафель не сделал бы этого без Кроули, а Кроули – без Азирафеля. И они оба это отлично понимают.       Однако столь очевидные слова ангела заставляют демона лишь тихо хмыкнуть, ведь из этого нельзя состряпать разговора как такового – так, чистая формальность. Но мирное и столь желанное время расположило Кроули к тому, чтобы тот мог дать волю своему характеру и немного потешить себя, а заодно попытаться и расслабить Ази, который сидит на скамейке, как образцовый мальчик на приёме у врача: спина прямо, руки на коленях.       Приблизившись к ангелу, Кроули демонстративно поворачивает голову, проследив его взгляд и положив руку ему на плечо.       — Чудесные создания. Сколько тысяч лет ты ими любуешься, и всё никак не надоест, – наигранно мягко говорит Кроули, когда взглядом замечает попытки спаривания нескольких птиц за оградой. — Но член им придумал точно кто-то из наших... Ладно, как там твоя лавка? Я уверен, что Адам пополнил твою коллекцию пылесборников.       Ангел пару секунд чувствует себя не очень комфортно при такой близости демона. Они всегда держат некую дистанцию между собой и очень редко позволяют себе касаться друг друга. «Ангел, демон, врождённые враги» и прочая лабуда теперь на самом деле перестаёт иметь значения для них обоих. Они на своей личной стороне, ни Рай, ни Ад, что-то между. Можно сказать, что средняя сторона – это Земля, люди, которые зависли между двумя сторонами, что так яро желали войны и наверняка не успокоятся, тем более после неудачной попытки уничтожить мятежников. Но Азирафелю, тысячелетиями следующему одним и тем же устоям и правилам, трудно так быстро принять подобные изменения. Но мир имеет свойство меняться. Всё меняется.       — Вы даже до уток добрались, – простодушно шутит Азирафель.       На самом деле он понимает, что чего-то не знает, но благоразумно решает не вдаваться в подробности, чувствуя, что знать этих самых подробностей не желает. Но когда речь заходит о книгах, ангел всегда воодушевляется, даже не замечает, как демон называет книги «пылесборниками»... Или же он только делает вид.       — Ох, да, конечно! И есть даже пара интересных экземпляров. Так что скучать мне не приходится, заняться есть чем! А ты? Чем планируешь заняться без официальных заданий?       Кроули плавно отодвигается от ангела спустя пару секунд, надолго не задерживая столь редкий момент такой близости. Змеиное начало так сильно стремится к теплу, а этот святой пернатый в человеческой оболочке словно живое, тёплое древо манит к себе. Хочется прикоснуться, обвить его и замереть, впитывая в себя бесконечное тепло.       «Азирафель – хороший, добрый друг. Остальные ангелы – хуесосы. Остальные демоны – хуебесы» – всё чисто и ровно, без подтекста и излишней лжи перед самим собой. Только вот за мысль о тёплом прикосновении хочется дать себе хорошего леща, чтобы не зазнаваться.       — Уверен, что когда-нибудь эти идиоты додумаются сложить 2 и 2... Ну, заодно сожгут пару этажей своих Небесных офисов: нечисть то побыла там, – демон усмехается, вспоминая то стеклянное помещение, в которое его в теле Азирафеля привели на казнь. — Хотя, в случае с тобой, Внизу тебя могли бы принять подарком от твоего начальства в виде... Как там эти шестикрылые огненные головы? – Кроули говорит медленно и спокойно, словно о погоде или новостях спорта. — Се-ра-фи-мы... Ну а пока, думаю, своего же развлечения ради устрою пару крупных пробок, подниму цены на Диор и отключу телевизионную связь во время гран-при Австрии. Всё же я не настолько ужасен, чтобы прерывать прямой эфир футбольного матча, а какие-то там гонки... да их смотрит всего полтора человека.       Азирафель усмехается в своей беззаботной манере. Кроули всегда остаётся сам собой. Фраза «демон всегда остаётся демоном» в его случае на самом деле не подходит. Кроули нечто иное. Он хоть и демон, но не в том понимании, в котором этот термин трактуют остальные.       — Этот разговор начинает нагонять не очень приятные воспоминания, – с улыбкой говорит ангел, намекая на то, что не очень хочет лично вспоминать сотни демонов за стеклом и лица тех, кто так жаждал смерти Кроули. — Поэтому, может, сходим куда-нибудь перекусить?       Азирафель никогда сильно не нуждался в компании Кроули (но демон – единственный, кто вообще когда-либо мог ему составить годную компанию). Он мог спокойно проводить время наедине с собой, сходить куда-то перекусить, прогуляться. Но в последнее время он понимает, что ему становится с ним комфортнее. Может, в свете последних событий мысль о том, что им нужно всё таки держаться вместе, закрепляется всё сильнее и сильнее в голове ангела. Он не боится, нет. Или, может, всё таки боится оставаться один. Как бы то ни было, Азирафель прекрасно знает, что Кроули никогда ему не откажет в компании.       А за свои шесть тысяч лет сам Кроули всегда мог терпеть желание и предложения только от Азирафеля и ни от кого более. Он находит ангела интересным, побуждающим к не настолько уж и злым поступкам одним своим видом.       — Конечно, ангел, – спокойно отвечает демон и плавно поднимается на ноги.       Ангел встаёт следом. Кроули своей привычной виляющей походкой направляется к какой-то местной кафешке, где намеренно завышают цены из-за посетителей самого парка, которые после долгой прогулки всегда хотят перекусить и готовы отдать большие суммы – это, всё таки, Лондон.       Кроули держится на полшага впереди Азирафеля и краем глаза наблюдает за ним: вдруг он быстро идёт? Или вдруг пухлая щёчка дёрнется от неприязни к данному заведению? Всё это демон готов учитывать, дабы не вызывать у ангела какого-либо дискомфорта или стеснения, ведь тот в свою очередь даже не обратит внимание на то, что ему что-то неудобно, чтобы не сделать неудобно кому-то ещё. Особенно демону. Кроули знает все эти тонкости ангельской души своего друга, а его личный огромный опыт и демоническая искусительная натура расширяет привычный для простого смертного круг восприятия невербальной психологии, что позволяет ему чаще избегать неприятных для Азирафеля ситуаций.       Они заходят в заведение, находят себе удобный столик, который оказывается свободным без всякого чудесного вмешательства, и Кроули весьма галантно отодвигает стул для Азирафеля, за что ангел немного смущённо благодарит его. Не часто тот позволяет себе такие ухаживания, однако для него ухаживать за ангелом – дело интересное.       — Что желаешь отведать в столь чудном заведении? – Кроули окидывает кафе взглядом: не «Ритц», конечно, но тоже неплохо.       Должно присутствовать что-то повседневное в таких походах в кафе, рестораны. Вопросы, действия, да и демон уже знает, что ответит ему Азирафель. И знает, что закажет сам: меню уже открыто на странице с кофе, а Кроули быстрым взглядом находит привычный для себя двойной эспрессо.       — Я здесь ни разу не был, так что грех не попробовать...       — Блины с мёдом и двойной эспрессо, – говорит Кроули подошедшему официанту, перебивая Азирафеля, но тем самым вызывая у него улыбку, который тот тщетно пытается скрыть и принять осуждающее выражение лица.       — Ох, дорогой мой, где твои манеры? – Вопрос звучит риторически и не требует ответа.       Кроули прячет от ангела усмешку за меню, после закрывает его и откладывает в сторону.       — Скажи мне, ангел, чего такого особенного в еде и её вариациях ты нашёл? Помнится, когда-то людям хватало лепёшек, круп на воде и трав, а теперь это какой-то конвейер, будто планета не устроена таким образом, чтобы обеспечивать всех живых существ всем необходимым. – На самом деле демон говорит об этом только ради того, чтобы завести диалог с Азирафелем.       — Люди всегда хотели, хотят и будут хотеть разнообразия и чего-то нового. Прогресс, новые идеи... Которых им потом всё равно будет мало, – Азирафель пожимает задумчиво плечами. — И это касается и еды, и технологий.       — Неужели эта человеческая черта столько заразна, ангел? – Кроули ловит на себе немного непонимающий взгляд и вздыхает. — Даже самый святой пристрастился к человеческой еде.       Официант приносит заказ, ставит перед Кроули чашку с двойным эспрессо, а перед Азирафелем тарелку с блинами, щедро политых мёдом, и уходит.       — Я не вижу в этом ничего плохого, – ангел замолкает и молча, в меру своей воспитанности, принимается за еду.       Кроули ничего не остаётся, кроме как наблюдать за Азирафелем сквозь тёмные стекла своих очков. Волей неволей, смотря на то, как ест ангел, хочется поддаться искушению. Но демон лишь дотрагивается до края чашки с двойным эспрессо, опустошив её таким образом, будто выпил. Кофе в этом месте так себе, поэтому Кроули брезгует, но и как-либо намекать на это работникам заведения он не желает.       — Не самое худшее из того, что я ел, – тихо произносит ангел, промокая губы салфеткой.       — Как думаешь, – вдруг начинает говорить Кроули, — может быть, стоит позвонить Адаму?       — Хочешь поинтересоваться, как дела у юного Антихриста? – Азирафель откладывает салфетку. — Вообще, идея хорошая. К тому же... я начинал задумываться, что нам дальше делать с ним и его силами. Остались ли они у него вообще? И если да, то...       — Какая разница с этими силами? Паренёк и без твоих нравоучений вырос славным малым. – Кроули демонстративно морщится, обнажая зубы. Всё таки ангел всегда остаётся ангелом, оттого привычка приписывать всем существам категории стала уже частью его самого.       — Ох, нам необыкновенно повезло, что он вырос таким, ибо кое-кто умудрился потерять его одиннадцать лет назад, – Азирафель улыбается, он не осуждает, теперь, когда Армагеддон успешно остановлен, это всё можно вспоминать с улыбкой.       — Из тебя всё равно вышел бы хреновый родитель, ведь на Мака больше влияния оказал всё таки я. – Немного самодовольства демону положено, иначе совсем заплесневеет. — Так что, окажись Мак Антихристом... Мы бы сейчас с тобой не сидели тут и не общались.       Азирафель на какое-то время замолкает, явно задумываясь над словами Кроули. Демон ведь прав.       — Ну... всё, что ни делается, всё к лучшему, и мы в этом убедились. Однако, я считаю, что нам какое-то время лучше последить за мальчиком.       — Вот уже как? Я хотел просто спросить, как у него дела. Предлагаешь переехать в Тэдфилд? – Кроули усмехается. — Я согласен. Было бы неплохо подружиться с сыночком Сатаны.       — Только не надо учить его гадостям, пожалуйста. Нам уже и так достаточно неприятностей, – Азирафель вздыхает. — Может, мы могли бы помочь ему научиться контролировать свои силы? До того, как до него решат добраться остальные, – ангел делает акцент на своих последних словах и чуть прищуривает глаза, хмурясь.       Кроули легко улавливает это и сам чуть хмурится. Не удивительно, что Азирафель вообще задумывается о таком исходе: пока Адам юн и не обучен, этим могут воспользоваться обе стороны, дабы снова попробовать спровоцировать Армагеддон или что ещё похлеще.       Но ему так не хочется морочиться с обучением ребёнка.       — И ты готов ради этого оставить свой книжный магазинчик, ангел? Я уверен, что ребёнку будет проще найти общий язык с той ведьмой, и он будет охотнее учиться у неё, чем у нас.       — Она не смогла найти Антихриста у себя под носом, – пожимает плечами Азирафель.       Кроули тяжело вздыхает. Деваться ему некуда, чего бы ангел не задумал, ему придётся проследить, чтобы ему не пришлось спасать его пернатую задницу.       — Ладно, твоя правда. Только обучать его будешь ты. А я по факту буду просто охранять сына Сатаны. Достойное занятие для демона.       Последние слова вызывают уже тяжелый вздох у самого ангела:       — Тебя уже не перевоспитать, – тихо произносит он, выглядя так, словно вот-вот закатит глаза, и улыбается.       «Перевоспитай меня, сладкий ангелок», – шутит Кроули в своей голове и хищно скалится.       — Как же мы ловко обо всём договорились. Но нам нужно какое никакое прикрытие... Ты у нас сойдёшь за писателя с явным расстройством аутистического спектра, которые решил искать свою музу в единении с природой.       — Я сделаю вид, что не слышал этого, – Азирафель тихо кратко кашляет в кулак. — А ты?       — Займусь садоводством. У меня будут самые лучшие растения. Все соседи обзавидуются!       — Ты и растения? Серьёзно? Мне кажется, тебя даже кактус не вытерпит, – добродушно шутит Азирафель.       Если бы он мог знать, что у Кроули в квартире имеется целая комнатка с домашними зелёными растениями, то вряд ли бы говорил так. А если бы в добавок он узнал, что демон кричит на эти самые растения, то ангелу было бы очень жаль их.       — Ну, ты меня как-то терпишь, ангел. Думаю, растения справятся не хуже, – с улыбкой и в своём стиле отвечает Кроули. — Думаю, наш план стоит отметить.       — У меня, может, и найдётся пара бутылок хорошего вина. – Азирафель улыбается. — И, полагаю, тебе для того, чтобы выпить, повод то не нужен.