Вывернутые

      Определённо, залипать на ангела, залипающего куда-то в сторону стопки книг, которые и являются пополнением коллекции от Адама, можно бесконечно, но всё таки тому полагается быть несколько взвинченным, особенно рядом с демоном. Поэтому Кроули пододвигается к Азирафелю и легонько стукает своим бокалом вина по его, свободной рукой ловким движением снимая свои очки, что он не часто делал даже в присутствии только лишь ангела.       — Что за чертовщина? Только не говори, что Адам вдруг всё таки стал злым и уничтожил блинчики на всей планете! – Отшучивается Кроули, хотя настроен серьёзно: ангела редко можно увидеть таким задумчивым и чем-то озабоченным.       После кафе они направились прямиком в книжную лавку Азирафеля. Погода прекрасная, поэтому пешая прогулка им была только на радость. Но они ещё не успели даже выпить по бокалу вина, когда Азирафель вдруг переключил своё внимание от разговора с демоном к книгам. И сидит он так уже пару минут.       — Ну же, ангел, – Кроули уже чуть хмурится и слегка касается плеча друга рукой.       Азирафель выдыхает и поворачивается лицом к демону, одарив его виноватой улыбкой. Они на пару мгновений смотрят друг другу в глаза, и ангел отводит взгляд первым, переключаясь на свой наполовину уже пустой бокал вина и отпивая из него.       — Я тогда так и не успел прочитать книгу Агнессы до конца, но, если судить по количеству оставшихся страниц, там было как раз до самого Армагеддона. А что дальше... не успел изучить. И теперь меня мучает вопрос... Может ли существовать второй том? – Ангел не часто делится с демоном своими мыслями и подобными переживаниями. — Согласись, – Азирафель улыбается, но в глазах читается задумчивость, — это заметно облегчило бы нам жизнь.       — Звучит хреново, но какой смысл жить по какой-то там книжке? – Фыркает Кроули. — Если уж эта Агнесса вся из себя такая крутая предсказательница, то наверняка знала, что её предсказания окажут влияние на ход событий и наши личные действия. Она своё дело сделала. Армагеддон остановлен. Может, это и было её целью, – он забывает, что пьёт вино, а не водку, и выпивает бокал одним махом, после чего, даже не поморщившись, довольный раскидывается на диване рядом с ангелом в своей привычной расслабленной небрежной позе. — А может, она думала, что Армагеддон будет, поэтому и забила? Не шибко верю я всем этим предсказателям.       — Её предсказания как нельзя точны и своевременны. Если бы она думала, что Армагеддон будет, то последнего предсказания, попавшего нам в руки, не было бы вовсе, – утверждает Азирафель, допивает свой бокал и ставит его на столик перед диваном. — Вероятнее всего, если второй том и существует, он точно попадёт в руки той милой леди... Ох, мы даже не знаем её имени, – ангел вздыхает.       — Хочешь потребовать силой у той слепой дуры книжку? Ах ты ж проказник букинист. Думаю, что она тебе либо даст, либо не даст, – Кроули усмехается, будучи уже захмелевшим, и тут же хочет уже извиниться за сказанное, но вместо слов лишь морщится, мол, жаль, что дурость ляпнул.       Азирафель в ответ лишь немного сверлит демона взглядом, а потом вздыхает и улыбается, понимая, что причина этих демонских шуток – алкоголь, воздействие которого он уже и сам начинает ощущать на себе.       Кроули, дабы замять ситуацию, переводит тему:       — Как думаешь, Адам не будет против нашей компании?       — Он умный мальчик. Поймёт, что мы ему добра желаем, и что нам необходимо какое-то время... последить за ним, – Азирафель чуть морщится и наполняет свой опустевший бокал.       Термин «последить» ему не по нраву. В конце концов он не воспринимает Адама как врага, от него не веет угрозой. По сравнению с Антихристом настоящая угроза – это ангелы с их жаждой войны.       — Не будем же мы ему в лоб говорить, мол, ты, малец, Антихрист, поэтому за тобой глаз да глаз, – усмехается Кроули. — Скажем, что... что нам понравились эти места, что так хочется отдохнуть от шумного Лондона и... Ох, я теперь точно хочу в Тэдфилд, ангел. – Демон запрокидывает голову на спинку дивана и прикрывает глаза. — Представь: никаких идиотов недо-демонов, которые сжигают без веской причины целый родильный дом. И никаких твоих благородных белокрылых кур. Просто ты, я... и милый ребёнок, который в случае опасности превратит их всех в ничто! – Язык Кроули становится развязнее, а слова мягче, чуть ли не убаюкивающими.       Демон краем глаза смотрит на ангела. Тот ловит на себе его взгляд и кивает на пустой бокал. Кроули кивает:       — Да, можешь даже не спрашивать.       Он протягивает ангелу свой бокал: всё же креплёное вино хорошо действует на воплощение змеиной сущности. Азирафель наполняет ему бокал и ставит бутылку на стол, беря свой и отпивая.       — Ты либо много выпил, дорогой мой, либо мне послышалось, но... Ты назвал Адама милым? Я имею ввиду...       — Я этого не говорил! – Пьяно препирается Кроули.       — Я думал, тебе меня уже ничем не удивить, – ангел начинает смеяться, не отставая от демона в степени опьянения.       — Ложь! – Кроули опрокидывает в себя бокал вина залпом.       — Ложь? То есть, по твоему, я лгу тебе о твоих же словах?! – Будучи пьяным, Азирафель смеётся по-настоящему, без того ангельского «воспитания» которое буквально сковывает его всегда и везде.       — Так точно! Врёшь и обманываешь своего лучшего друга, ангел! – Дабы слышать искренний смех ангела, Кроули готов продолжать пьяную драму.       — Я – ангел, Кроули. Я не могу обманывать! Я не могу обманывать конкретно тебя. – Чувствуя, что пьяный разговор превращается в бред, Азирафель мотает головой и фокусирует взгляд на демоне. — И... и вообще. Ты что-то говорил про Тэдфилд? Мы и делом займёмся, и отдохнём, ведь так?       — О, да. Мы можем... завести куриц. Или уток. Из утиных яиц ведь можно делать блинчики? И со свежей клубникой. Чтобы ты плакал от счастья. Плакал, понял? – Кроули усмехается.       — Ты уже думаешь о ведении хозяйства? Не думал, что ты так сильно вдохновишься этим, – Азирафель допивает очередной бокал и смотрит внимательно на демона, словно пытаясь понять, что же ещё из его души можно вытащить на поверхность благодаря алкоголю.       — Ты единственный, с кем мне будет ахуенно разводить домашнюю скотину, поливать грядки и, может быть, даже не орать на все эти уродливые и безвкусные клумбы соседей.       Из уст демона это звучит как некое признание. В конце концов, демон, вдохновлённый идеей хозяйства – это диво дивное. А ведение хозяйства вместе с ангелом – ещё большее диво. И кроется в его признании и иной смысл. Ему будет просто приятно заниматься чем-то таким обыденным для людей делом вместе с Азирафелем, а это немало значит.       — Ох, это... Приятно слышать такое от тебя, – ангел даже немного краснеет. — Я могу использовать немного чуда... И у нас будет лучший сад во всей истории Земли, – Азирафель усмехается своим мыслям. Ему уютно от такого разговора, и потому трезветь он не собирается. Да и демон, видимо, тоже.       — Ой, а где твой меч, ангел? Отдал его людям, чтобы они научились жарить кебаб над огнём? – Фыркает Кроули, но потом бодает лбом плечо ангела. — Самый лучший сад ты уже проебал. А вот самый лучший урожай и самые прекрасные цветы – это другое дело. И чтобы ещё огромный парник для экзотических сучек, чтобы они цвели и заражали всех своей ахуенностью.       Обычно Кроули сдерживает желание материться в присутствии ангела, однако сейчас, под действием алкоголя, его мозг просто не успевает вовремя выдавать подходящие синонимы. И Азирафель это понимает, потому ничего и не говорит ему на этот счёт, хотя и чувствует легкий дискомфорт от подобного лексикона.       — А вот давай не будем снова про меч, ладно? Что... что мне оставалось делать?! – Азирафель с лёгким возмущением толкает Кроули плечом, в которое тот бодается лбом.       — А что такого? Хе, ладно, ладно. Это также к теме о твоей лжи. Ты ведь всё таки умеешь лгать... Но! – Кроули вскидывает руку, останавливая уже готового возмущаться и оправдываться Азирафеля. — Главное, не ври мне, а то вдруг не туда примчусь тебя спасать. А знаешь, что будет, если я тебя не спасу?       Во взгляде демона ангел замечает тень. Кроули вспоминает что-то неприятное для себя, и это напрямую связанно с самим Азирафелем. Он уже хочет попросить Кроули закрыть тему и пообещать ему никогда не лгать (нельзя сказать, что ангел никогда и не лгал Кроули, ведь всё таки в какой-то момент он скрыл знание о местонахождении Антихриста), но демон продолжает говорить.       — Тогда всё будет очень грустно и плохо. Я снова буду сидеть в баре, видя твоё лицо на любых поверхностях, – демон вздыхает, прижимается щекой к мягкому от жирка плечу ангела и поднимает на него глаза.       Их взгляды пересекаются. Это их самый близкий контакт, не считая момента, когда Азирафель назвал Кроули милым, и тот прижал его к стене, держа за лацканы, и ангел чувствует себя немного не в своей тарелке. Не потому, что демон слишком близко. А потому, что такая близость что-то начинает пробуждать в нём. То, что он давно старается запрятать куда подальше.       — Я... Я рад, что могу доверять тебе, – ангел буквально не может отвести взгляда от янтарных змеиных глаз Кроули, — свою жизнь, дорогой мой. – Однако, его ангельское естество вопит о том, что нужно как-то перевести тему разговора, и так, чтобы Кроули не мог зацепиться обратно. Благо, что подобная тема легко всплывает в голове. — Ох... Кто будет звонить Адаму? Может, приехать без предупреждения, это и в твоём духе, но не в моём!       Кроули же в свою очередь прекрасно понимает, что ангел чувствует себя неловко в сложившейся ситуации, но Змий на то и Змий, что всегда тянется к теплу. А для него этим самым теплом всегда является сам Азирафель. Алкоголь же стирает часть границ самообладания, заставляя вести себя более расслабленно и, возможно, как-то по-глупому.       — Думаю, лучше ты. У тебя голосок такой мягкий, будто котик ушко лижет...       Ангел замирает, и Кроули это чувствует, поэтому решает, что пора брать себя в руки и как-то замять неловкий момент.       — Хотя, может, лучше и я. По крайней мере это не я в теле бабки на него ружьё наставлял и спускал курок, – наигранно ворчит демон, отводя всё таки взгляд от Азирафеля.       Ангел клюёт на попытку изменить атмосферу между ними.       — А кто говорил мне «Стреляй! Чего ты ждёшь? Пока он вырастет?»?       — А с каких это пор ты слушать демона решил? – Кроули всегда найдёт, что ответить на любые слова Азирафеля.       — Ну, порой ты говоришь дельные вещи, – ангел вздыхает. — Пора трезветь, а то мне уже не хорошо.       Кроули не торопится выводить алкоголь из своего организма, в то время, как Азирафель быстро управляется с этим делом. Да и демону пока не горит это делать, не ему же звонить Адаму. Ангел уходит к телефону, а Кроули спустя пару минут проделывает те же махинации для избавления от алкоголя.       Он вздыхает и надевает очки. Ему бы удалось и дальше смущать ангела, держа по-своему напряжённую атмосферу между ними, но демон отлично знает, какие могли бы быть последствия этой пьянки. Он мог бы окончательно потерять голову и самообладание. А вместе с этим – и друга. Единственного друга. Хоть он когда-то и говорил Азирафелю, что ему есть, с кем брататься, но демон не был бы самим собой, если бы не лгал хоть иногда.       Кроули ложится на бок, утыкаясь носом в спинку дивана.       «Я серьёзно сказал такое про его голос? Дьявол! Надеюсь, он был достаточно пьян, чтобы не заострять теперь на этом внимание. Какой же я идиот!»       Он пытается привести мысли в порядок, но обивка дивана так сильно пахнет ангелом, что это становится невозможным. Змий тихо шипит и садится, закинув ногу на ногу и нервно дёргая ногой в воздухе до тех пор, пока Азирафель не возвращается с улыбкой на лице.       — Думаю, нам остается только разобраться с жильём, – ангел принимается убирать вновь наполненные вином бутылки на их законное место.       Кроули щёлкает пальцами и усмехается:       — Считай, что это уже тоже сделано, ангел. Завтра же выезжаем, так что пакуй вещи.