[23:34]
Хосок тяжело дышит и сжимает в вспотевших ладонях мягкую простынь. По комнате гуляет небольшой сквозняк, а по спине уже бегут мурашки, когда парень слышит за дверью чужие шаги. Атласная лента на глазах безумно мешалась и, когда дверь в спальню с тихим скрипом отворилась, ему захотелось как можно быстрее убрать повязку с глаз, посмотреть, что от него скрывает Юнги, но он не мог. — Пообещай, что не снимешь её, пока я тебе не скажу. — Обещаю, Юнги Он громко сглатывает и старается прислушаться к каждому последующему звуку в комнате. За окном слышится ругань пьяниц, дверь снова скрипит, закрываясь, а кровь бурлит и стучит в висках, доставляя безумный дискомфорт и боль. — Юнги..? – Чон слегка вертит головой, представляя, где сейчас может стоять старший. Но все, что он видит перед глазами – темнота. — Хоби, я здесь, – слышится где-то со стороны большого шкафа и Хосок поворачивает голову на голос, – Ты боишься? — Непривычно... просто непривычно... – на самом деле да, ему было безумно страшно. А что если Юнги его сейчас убьёт? Голову застилает пелена ужасных мыслей и младший не сразу чувствует, как кровать прогибается под тяжестью уже двух тел. Он вздрагивает, когда Юнги кладёт тёплую руку на его голое колено. Старший ухмыляется и ведёт рукой ниже, по бедру, задевая край домашних серых шортов и забираясь под них. Чон в ожидании закусывает губу, что не остаётся без внимания – Мин тут же шлепает его по губам подушечками пальцев. — Не делай так, – почти шипит Юнги* * *
[за 15 часов до этого]
Когда Хоби понимает, что полностью просыпается, он потягивается, тянется пальцами до изголовья кровати и улыбается, не открывая глаз. Выдохнув и прекратив утренние потягивания, он расслабился, сладко причмокнув губами. Сегодня у Хосока день рождение. Ему уже 23, и к этому возрасту он достиг всех своих целей, которые ставил: обзавёлся семьёй и хорошей работой, а самое главное, стал любить того, кто любит его. Сейчас на него точно набросится маленькая ракета в виде Нарён, что как обычно не захочет собираться в школу, а потом к нему придёт Юнги с утренним завтраком, вкусным сладким кофе и тысячью утренних поцелуев по всему лицу. Мечтая о своём идеальном утре, Чон возвращается на землю и открывает глаза, оглядываясь. Вторая половина кровати была аккуратна заправлена, но никого там не было. Подумав, что Юнги и Нарён могут быть ещё на кухне, он с улыбкой встаёт и на носочках идёт по коридору. Заглянув на кухню и крикнув громкое «доброе утро», он обнаружил только Паппи возле своих мисок, что спокойно лакала молоко. — Что..? Оглядев всю кухню, Хоби не заметил ни одной записки (он даже сходил в прихожую и зал, чтобы точно быть уверенным в том, что его, какого-то черта, оставили одного в его же день рождение). Схватив полностью заряженный телефон, Хоби сразу же начал звонить Юнги, доставая из шкафа вещи. День рождение днём рождения, а на работу идти надо. — Абонент отключён или находится вне зо... – Чон сбросил звонок и бросил телефон на кровать, начиная переодеваться. Как только парень привёл себя в порядок, он собрал в маленький белый портфельчик кошелёк, ключи и небольшой блокнотик с милой ручкой, которую недавно ему отдала Нарён (она сказала, что ей не нравятся ёжики, которые были изображены там). Через полчаса, когда уже нужно было выходить из дома на работу, Хоби ещё раз попытался дозвониться до Юнги, и очередная попытка увенчалась полным провалом. — Вот и не надо, – обиженно бубнит Чон, выходя из квартиры и закрывая дверь на ключ, – Больно ты мне нужен. А ведь он нужен, и Хоби это понимает.* * *
Рабочий день проходит спокойно. С утра покупателей мало, поэтому Хосок помогает бабуле на кухне с тестом, после чего она аккуратно раскатывает его, заворачивает в него начинку и ставит в духовку, заставляя Хоби только рот открыть от удивления. На распросы о такой скорости она только улыбается и отвечает «опыт». К полудню людей становится все больше и больше, и Хоби почти не отходит от кассы, улыбаясь всем посетителям и желая им хорошего дня. Времени нет даже на то, чтобы пообедать или в туалет сходить, а о звонках и речи идти не может, хотя очень Мину позвонить хочется. В конце концов, Чон мечтал об этом дне весь прошлый месяц, думал о самом лучшем поздравления для себя, а получил только игнор, суровую реальность и плохое настроение. Когда время еле как переваливает за два часа дня, Чон все-таки смог закрыть кондитерскую на заслуженный обед, и, как только табличка на двери показывала сторону с надписью «закрыто», он побежал до служебной комнаты.* * *
— Козёл, – говорит Хосок, снова слыша в телефоне очередное «абонент не доступен». Он пытается дозвониться до Мина уже на протяжении нескольких минут, но старший упорно молчал (и даже Намджун с Сокджином не отвечали на его гневные смс). В конце дня Хосок успел принять ещё около 30 посетителей, перепробовать несколько кремов, которые приготовила бабуля, и даже успел поплакать в кладовке, когда снова не смог дозвониться до Юнги. Ему было больно, что его самый близкий и любимый человек игнорировал и избегал его в его же день рождение. — Ох, с вами все в порядке? – спрашивает пожилая посетительница, обеспокоенно смотря парню в глаза, когда он выходит из кладовки, – У вас глаза красные.. — Оу, п-правда..? – Чон был смущен тем, что женщина заметила его плохое состояние, – Нет, не подумайте... Все правда в порядке, спасибо, – он тянет на лицо улыбку, хотя хочется рыдать в голос. — Вот, возьмите, – она достаёт из сумки мягкие салфетки и забирает пакет с продуктами, – Хорошего вечера. Сжав салфетку между пальцами, Хоби протёр ею глаза и взглянул на настенные часы, которые уже показывали восемь часов. Сейчас он наконец-то пойдёт домой, где, наверное, никого не будет, и сможет нормально поплакать в любимую диванную подушку. Но, когда он уже собрался домой, еле натянул на себя тёплое пальто и белый портфель, на телефон пришло сообщение от Намджуна.От кого: Намджун-хён «Приходи в кафе, мне помощь нужна»
Хосок закатывает глаза и понимает, что всем просто отбило память. Вместо того, чтобы праздновать сейчас день рождение в тёплой домашней обстановке вместе с Юнги и Нарён, он будет помогать Намджуну с кафе, хотя только что вышел с работы. Просто отлично! Несмотря на всю ненависть к этому миру и вообще этому дню, Хоби идёт до кафе, которое уже было закрыто – об этом гласила табличка на двери. Открыв дверь, Хоби прошёл в тёмный зал и, как только он приблизился к диванчикам, свет резко включили, и над ним взорвались две хлопушки. Крупно вздрогнув, он даже и не совсем понял, что Намджун, Нарён и Сонун кричат «с днем рождения!!» Когда поздравления закончились, и все присутствующие ожидали яркой улыбки Хосока, Чон пытался найти в зале Юнги. Нарён здесь была, так ещё и с Сонуном, одетая в красивое платье до колена. Возле барной стойки висели связки шаров, а несколько столов, где стояли все угощенья, были соединены между собой. Он не сразу понял, что плачет, сидя на ближайшем диване. — Хосок-и, мы напугали тебя..? – виновато шепчет Нарён, обнимая плачущего парня. Она гладит его рукой по голове и целует в щеку, выбивая из него кривую улыбку. — Н-нет, в-все хор-рошо... — Хён, мы перестарались! – крикнул Намджун, отойдя от них. И стоило Чону на минуту закрыть глаза и снова открыть их, как перед ним сидел Юнги с праздничным колпаком на голове и глазами, полными беспокойства. Хоби старается не заплакать сильнее и утыкается носом в плечо старшего, обнимая того за шею. Да, они правда перестарались. — Хоби, ты расстроился..? — Д-да ты, чёртов дурак, н-не о-отвечал мне в-весь де-ень..! – он тычет старшего в бок и громко выдыхает, когда детектив обнимает его в ответ и мягко целует в шею, – И-идиот... — Прости, Хосок-а, это была часть сюрприза, – он кладёт голову младшего себе на плечо и аккуратно поглаживает его по спине, – Ты не представляешь, как я сдерживался, чтобы не позвонить тебе, не прийти к тебе на работу и поздравить с днем рождения. Прости. Хоби снова всхлипывает и давит из себя улыбку, когда Нарён подбегает к ним, устраиваясь между ними, и обнимая именинника. — Хосок-и, не плачь, – умоляюще просит ребёнок, – Мы так долго готовили зал, а ещё я стих выучила. И я буду помогать тебе всегда-всегда, только не плачь, пожалуйста. Чон смеётся и отпускает из своих объятий Юнги, присаживаясь рядом с Нарён и обнимая теперь её. — Я не буду плакать, правда, Нарён. Спасибо, что устроили сюрприз для меня, – он улыбается. — Ну, раз у вас уже истерика закончилась, господин именинник, – в зал заходит Сокджин, – То давайте уже начнём праздновать. Я безумно хочу поесть, поэтому давайте поторопимся.* * *
На протяжении нескольких часов в кафе «Бумажный город» стоял весёлый гул и постоянные крики с поздравлениями. Намджун кричал громче всех, и даже уже успел сломать два стула и разбить бокал, когда пытался аккуратнее налить туда шампанское. Он был первым, кто вручил Хоби свой подарок – им оказался небольшой конверт с деньгами на собственные прихоти и брендовый классический костюм, который Хосок пообещал надеть сразу же, как только они пойдут на какое-нибудь официальное мероприятие. Сокджин, в отличии от всех присутствующих, Хосока не поздравлял: он только дружески похлопал его по плечу и вручил коробку в яркой подарочной бумаге, в которой оказалось пару дорогущих бутылок с вином. — Ты что, продал все свои органы, чтобы купить мне это? – удивлённо воскликнул Чон, вынимая одну из бутылок и разглядывая её. — Нет. У меня старший брат работает на винном заводе и ему, как лучшему работнику месяца, выделили небольшой презент. Но проблема в том, что у него с почками проблемы, поэтому он не пьёт. — Так вот почему ты говорил, что твой подарок лучше моего, – отозвался Юнги, продолжая аккуратно вставлять в торт свечи. — Кстати, а когда я получу подарок от тебя, Юнги? – спрашивает младший, приобнимая детектива за плечи, – Я уже жду его. — У-у, ну если ты хочешь, чтобы мы потрахались прямо здесь, не стесняясь гостей, то... – Мин приблизился к лицу Хосока, в надежде в миллионный раз за этот вечер поцеловать его, но младший прикрыл лицо руками, заливаясь румянцем. — Боже, Юнги..! — Я же говорил, что кроме качественного траха Хоби ничего не получит, – специально громко говорит Сокджин Намджуну, а Сонун и Нарён сдерживаю рвущееся из них хихиканье. Юнги, пригрозив Сокджину кулаком, чмокнул возлюбленного в щеку и довольно улыбнулся, увидев бордовые щеки. Как только все 23 свечи были вставлены в торт и уже горели небольшими огоньками на верхушках, Намджун выключил свет. — С днем рождения тебя, – начал тихо Юнги, – С днем рождения, тебя. — С днем рождения, с днем рождения, – продолжили громко Нарён и Сонун. — С днем рождения, наш Хосок-и, – подхватили Намджун и Сокджин. — С днем рождения тебя, – закончил Мин, улыбнувшись, – Задувай свечи..! Хосок крепко зажмурил глаза и вдохнул воздух полной грудью, подумав о самой заветной мечте.Хочу, чтобы мы с Юнги и Нарён были всегда-всегда вместе!
Надув щеки, парень выплеснул весь собравшийся во рту воздух, задув все свечи одним разом. После этого свет снова включили и послышались громкие аплодисменты. — Хоби-я-а..! – последнее, что услышал Чон, прежде чем снова осесть на диванчик и заплакать.* * *
— Я бы и себе бутылочку оставил, но подумал, что у вас с Юнги все равно будет больше романтических вечеров, чем у меня, – хихикает Сокджин. — Спасибо, хён, – улыбнулся Хосок, – Тебе уже нужно домой. Ты с ног валишься. — А я думал, что вы позволите мне у вас переночевать! Я так и не увидел подарок от Юнги! Мин, я ведь знаю, что это не просто качественный тра... – Чон сжал зубы и закрыл ладонью рот старшего, пытаясь успокоить его, – Мф-ф, э-э..! — Хён тише, – шикает на него младший и снова краснеет, – Нарён уже спит. Едь домой, пожалуйста. Выслушав небольшую тихую тираду Сокджина, Хосоку все-таки удалось уговорить мужчину ехать домой и вытолкнуть его из квартиры, как можно тише захлопнув дверь. На лестничной площадке ещё какое-то время были слышны упрёки Кима о том, что «вот неблагодарные дети» и «опять там трахаться будут. Пройдя в спальню, уже готовый ко сну, Чон улыбнулся, заметив Юнги, что искал что-то в чёрном пакете. — Что-то потерял? – обняв старшего со спины, спросил Чон. Он положил подбородок на чужое плечо, стараясь заглянуть в пакет, но Мин закрыл его, не давая никакого шанса, – У тебя секретики от меня? — Ты же хотел, чтобы я наконец-то показал тебе свой подарок, – тихо говорит Юнги, – Но для этого мне нужно немного тебя подготовить. — Что..? В каком смысле? Старший на ощупь вытягивает из пакета широкую черную ленту и поворачивается к имениннику, цепляя подбородок тонкими пальцами и уверенно целуя. Они переплетают вместе языки, приобнимая друг друга, а после Хосок тихо скулит, когда Юнги кусает его за верхнюю губу. — Ляг на кровать, – шепчет он, слегка толкая младшего к постели. Чон быстро, почти бегом, направляется к кровати и запрыгивает на неё, присаживаясь между подушками в изголовье. Юнги направляется к нему медленно, заставляет волнительно сжимать в кулаках простынь и кусать от ожидания губы. — Я завяжу тебе глаза, – также тихо говорит Юнги, устраиваясь между разведенных ног парня. Хосок только коротко кивает и чувствует на глазах мягкую ткань, – Не больно? – спрашивает старший, когда затягивает узел на затылке. — Всё хорошо, – Хоби слышит, как высоко звучит его голос. — Пообещай, что не снимешь её, пока я тебе не скажу. — Обещаю, Юнги. Мин кивает самому себе и улыбается, хватая пакет и убегая из комнату с громким шёпотом «я сейчас вернусь, подожди здесь».* * *
[23:45]
— Что..? Юнги никогда не любил наряжаться: это была его привычка с самого детства. Пока все дети наряжались на хеллоуин, Рождество или собственные дни рождения, Мин постоянно ходил в повседневной одежде или классических костюмах, поэтому сейчас, на данный момент, он считал себя посмешищем в чистом виде. Хоби, все ещё завороженный представленных видом, тянет руку к белому ободку с такими же белыми меховыми ушками, щупая их. Он и не заметил, как глупая улыбка расплылась по его лицу. — Я выгляжу ужасно, – говорит Юнги, сжимая вместе губы и отводя взгляд. Ему никогда в жизни не было так стыдно, как сейчас. Младший улыбается ещё ярче, после чего кладёт ладони на красные щеки хёна и притягивает его к себе. — Ты самый замечательный, – поцелуй в нос, – Самый красивый, – поцелуй в левую щеку, – Самый-самый, мой любимый Юнги-я, – поцелуй в правую щеку, – Ты выглядишь потрясающе. Думаю, что Паппи будет завидовать, если увидит. Юнги успокаивается, стоит только возлюбленному ещё раз улыбнуться и подарить ему мягкий чмок в губы. Он ещё раз щупает мягкие ушки, а Мин, все ещё немного стесняясь всей ситуации, крепко обнимает парня, утыкаясь красным носом в изгиб шеи. — Юнги, – хихикает Хоби, – Разве мы не должны продолжить? — Боже, мне так стыдно... — Эй, но все ведь хорошо, правда? Юнги чувствует тёплое тело Хосока и обнимает его крепче, целуя в шею, а потом вниз по ключице и чуть выше левого соска. Ему очень неловко, стыдно, и сейчас он чувствует себя особенно уязвимо, но продолжает манипуляции с поставленной шеей и грудью младшего, слыша сверху только тихие вдохи и выдохи. Хоби обвивает руками шею Мина и толкается навстречу, докладывая о своей готовности. У старшего разум немного плывет, сказывается стыд и неловкость от собственного вида, но он все же жаждет тело под собой, член просто готов взорваться, так еще и Хосок подливает масла в огонь, стараясь как можно ближе придвинуться к возлюбленному и сбивчиво моля что-нибудь сделать с заметным возбуждением в шортах. В какой-то момент Юнги понимает, что пора переходить к более активным действиям (пока он ещё не сгорел со стыда): смачивает пальцы в тюбике со смазкой, что покоился в кармана спортивных штанов, и одной рукой стягивает с младшего шорты (конечно же, с его помощью). Мужчина уже конкретно так плывет. Дыхание сбилось и не совсем понятно, что происходит. Он сразу приставляет ко входу два пальца и уже через какие-то жалкие секунды стал яростно вбиваться ими в горячую дырку. — А-ах..! С-слишком бы-ы-ох! ...б-быстро... Хосок, не стесняясь, подвиливает бёдрами и закидывает руки на шею детектива, сцепляя их вместе. Он прикрывает глаза и отдаётся ощущениям, пока Юнги пытается восстановить половину потерянных мыслей. Он – детектив с большой буквы, один из известных следователей, уже как восемь лет отец – сидит перед любимым в чёртовом ободке с ушками и вбивает в него пальцы. Кому расскажи – никто не поверит (кроме Сокджина). — Хён, я готов, – тихо шепчет Хосок, ослабленной рукой шлепая старшего по плечу, чтобы он уже вставил в него кое-что побольше каких-то пальцев. Юнги сжимает плечи младшего и накрывает своими губами его, языком толкается в податливый рот, кусает за тонкую губу, оттягивая на себя. А парень обнимает за шею, прижимается слишком близко, трется членом и испытывает всеми средствами выдержку Мина. Юнги ведет рукой по внутренней стороне бедра и раздвигает ноги Хосока шире. Потом проходится освободившимся от штанов членом по ложбинке между ягодиц, прижимает к себе их, но не входит. Просто водит стволом по разгоряченной плоти, поддразнивая. — Не дразни, – шепчет Чон, пытаясь притянуть Юнги за шею для очередного поцелуя. — А сам будто лучше, да? – Мин улыбается и чмокает покрасневшие губы, уже готовясь войти, – Малыш, расслабься. Хоби старательно расслабляется, позволяя члену Юнги проникнуть в свое нутро. Он еле слышно хрипит и выдыхает мужчине на ухо, когда он приближается к нему и целует в висок. Юнги медленно вводит ствол до самого конца. Чон комкает простынь и приглушенно воет в сжатые губы, но впускает, расслабляется. Мину нравится эта милая черта младшего. — Юнги, п-пожалуйста..! – Хоби старательно сдерживает крик, – Двигайся, п-прошу тебя! Мужчина кивает сам себе. Он резко выходит и входит, попадая по нужному месту. Хосок вскидывает брови, открывает рот, ногами цепляет талию детектива и впивается короткими ногтями в бледные плечи. Слишком хорошо. Теперь он не сдерживается. Толкается, как хочется. Плавится от всех ощущений и от того, как сжимается вокруг него Хоби. Приходится затыкать того поцелуем, ведь, несмотря на запрет быть громким, он физически не может сдерживать собственный крик. Мин чувствует, что разрядка обоих близка. Хосок ослабляет хватку ног и активно надрачивает влажный член, а Юнги закидывает ногу младшего на плечо и кончает, резко толкаясь в утомленное тело. Перед глазами пляшут размытые цветастые цифры, а в ушах стихают жаркие стоны, словно отдаляясь. Юнги чувствует, как сперма Хосока пачкает его живот, а тёплые руки притягивают за шею, требуя поцелуя. Он валится на него всем телом и впивается в мокрые от слюны губы, лениво сминая их. — Ты снова кончил в меня, – нахмурившись, говорит Хоби. — Оу, правда? – Мин смотрит вниз и театрально открывает рот, прикрывая его рукой, будто правда удивляется от собственного поступка, – Ох, Хосок-а, прости меня. — Ты же даже не раскаиваешься, придурок! – он безжалостно шлепнул старшего по груди и засмеялся, стоило мужчине повалить его обратно на постель и крепко обнять, – И вообще, я тут именинник, ты должен исполнять мои желания! Юнги поднимает голову и смотрит на часы, ухмыляясь. — Боюсь, что именинником ты будешь только через 365 дней, детка. День рождения уже прошёл. Хосок тоже смотрит на часы и обиженно дует губы, стараясь отвернуться от старшего, но получая только тычок в бок и тёплые губы на своей шее. — Хосок-а, – тихо говорит Мин и снимает ободок, отбрасывая его на пол, – I love you, baby. Парень молча хлопает глазами и не понимает, почему детектив неожиданно перешёл на английскую речь. Он никогда не использовал её и говорил, что даже у годовалого ребёнка произношение слов будет намного лучше, чем у него, но Хоби готов поклясться, что если Юнги продолжит, то он снова будет разбираться с эрекцией младшего. — Я тоже люблю тебя, – наконец отвечает Чон, – Very, Very much. — I want to say, – Юнги запинается и прокашливается. Хоби чувствует, как он нервничает, – I want... — What? Хосок смотрит Мину в глаза и видит не только свое отражение, но и безумное волнение, как будто сейчас в его голове проходит какое-то решение очень сложной и сомнительной задачи. Как будто сейчас от того, что он скажет, зависит его, нет, их судьба. Юнги подскакивает на ноги и натягивает на себя трусы, подбегая к большому комоду и открывая последний ящик, в котором лежало нижнее белье старшего. Порыскав там, он что-то вытянул из угла, после чего спрятал сжатый кулак за спиной. Подойдя обратно к кровати, он опустился перед младшим на колени и закусил нижнюю губу. — Хён, что случилось? – Чон прижал к груди одеяло и присел на кровати. — Хосок-а, – повторяет старший, будто все слова, что он знал раньше, просто испарились из головы, – Закрой глаза. Please. Парень послушно закрывает глаза. Перед ним слышится шуршание, а после он чувствует горячее дыхание мужчины в области лба. — Marry me..? Распахнув глаза, Хоби посмотрел на безымянный палец левой руки, где красовалось золотое кольцо. Он смотрит на смущённого Мина, а к уголкам глаз уже подступают слезы. — Да... Да, Юнги!* * *
— Я говорил, что мой подарок лучше, – ухмыляется Юнги, смотря на Хосока, что с самого утра порхал по всему дому, словно бабочка, красуясь новым колечком. — Коробка вина лучше, чем какое-то там кольцо, – фыркает Сокджин, не веря в то, что все-таки был не прав. Хосоку нравилось кольцо намного больше, чем вино. — Папа, а я тоже хочу кольцо! – верещит Нарён, дергая отца за руку, – Если я попрошу его у Сонуна, он же мне купит, правда? — О-хо-хо, давай поговорим об этом, когда вы уже будете взрослыми, хорошо? – Мин улыбается. Нарён, надувшись, уходит в свою комнату, продолжая кричать о том, что Сонун будет обязан купить для неё такое же колечко, на что взрослые только смеются. Вскоре Сокджин уходит, а Хосок обнимает своего хёна, целуя его в щеку. — Спасибо, – тихо говорит он, – Я очень сильно люблю тебя. — М-м, тогда давай закажем пиццу. Хотя бы один денёк можно обойтись без здоровой пищи, – старший улыбается, – Мне кажется, овощи Нарён будут скоро в кошмарах снится. — Хах, ну раз так... Ты оплачиваешь! Хосок убегает в ванную, оставляя Юнги в полном недоумении. — В следующий раз тебе это с рук не сойдёт, Мин Хосок!