от встречи до встречи

      Юнги действительно хочет исправиться. Он считает себя идиотом, придурком, уродом, да кем угодно, а всё потому, что он только спустя много лет понял, что, наверное, не совсем правильно вёл себя. Точнее, вообще неправильно.       Да, тогда он не понимал, какие чувства он мог испытывать по отношению к Хосоку, но это его и не заботило совсем. Вокруг было много людей, которые так или иначе хотели быть в его обществе, потому что Юнги «крут». Только это всё куда-то быстро испарилось, раз он, по сути, остался практически один. Пропало и омежье внимание, которого у Мина было сполна и которым он всегда тыкал Хосоку, мол, вот, посмотри и не думай, что ты один такой на свете.       Осознание пришло не сразу, оно медленно ползло к нему в течение многих лет, а когда закончило свой путь, то с размаху зарядило альфе по голове, чтобы он, наконец, понял, что, может, тогда истинный ему и не нужен был, то это и не означало, что нужно было с ним обращаться… Так. Юнги даже не хочет об этом вспоминать, если честно.       Мин рассчитывал, что постепенно перестанет винить себя, найдёт человека, с которым сможет прожить до конца своих дней и всё будет у него в полном порядке. Но нет, он не смог забыть, а нужный человек может и находился, но не горел желанием быть с Мином. Справедливо.       И никогда бы Юнги не мог подумать, что обычная командировка по работе сможет перевернуть просто всё на свете. Он просто зашёл в ближайший ресторан, чтобы поужинать, но так и не сделал этого, потому что тупо сбежал.       В тот день он много думал, решил, что не вернётся туда. Но всё равно нечто звало его, требовало возвратиться и попробовать что-то сделать, возможно, исправить.       Именно поэтому Мин сейчас идёт рядом с Хосоком и смотрит на него. Раньше он этого почти не делал, даже не знает, почему. Точнее, он не обращал внимания на какие-либо мелочи, например, он никогда раньше не замечал милую родинку на его правой щеке. А ещё, когда омега улыбался, то становился до безумия очаровательным. Почему Юнги никогда не делал этого?       Стоит прекратить себя обвинять в чём-то, потому что Хосок снова улыбнулся, рассказывая что-то, и Мину хочется просто запомнить этот момент. — Ну да, был у нас один гость, который создал невероятный парадокс: официант не на него пролил кофе, а он на официанта. Я помню его круглые глаза от испуга, — улыбнулся Хосок. — Не думаю, что у вас в офисах могут быть такие развлечения. — Наверное, ты прав. Максимум, что у нас случится — кто-то забудет сдать документы вовремя. — Никакого разнообразия. Вот у нас гости чего только не творили…       Хосок хочет сказать что-то ещё по поводу происшествий на работе, но чувствует нечто необычное. Он опускает взгляд и видит, как альфа держит его руку, переплетает пальцы, крепче сжимает. Действительно, слишком необычно. — Ты так смотришь, будто против, — Юнги смотрит на омегу, внимательно смотревшего на сцепленные руки. — Думаю, что ещё не время… — Нет, то самое время. Пойдём.       Юнги тянет его вперед, и Чон всё-таки подчиняется. Возможно, действительно самое время. Или нет? ***       Хосок впивается ногтями в голую спину Мина и томно выдыхает. Юнги ловит каждый стон омеги, каждый вздох. Чон невероятный, правда невероятный, альфа шепчет ему об этом, целует так, как не делал этого никогда.       Наблюдая за тем, как омега тяжело дышит, стараясь прийти в себя, Юнги притягивает его к себе и прижимается губами к виску.       Хосок вспомнил, как раньше он мечтал о таком простом действии.       Положив голову на плечо Юнги, омега лежал и смотрел в потолок номера, в котором альфа остановился на время работы. — Как будто всё вернулось во времена университета, — Чон вроде усмехается, но Мину не совсем смешно. — Почему ты об этом вспомнил? — Не знаю, — жмёт плечами. — Ты снова хочешь сбежать? — Не знаю. — Не знаешь?       Чон не может определиться со своими ощущениями, а потому вместо ответа снова улыбается. Он обнимает альфу поперёк живота и говорит: — Меньше думай об этом. Просто меньше думай и всё.       Мин вдруг понимает, что Хосок изменился не только внешне, не просто похорошел, но и что-то поменялось внутри него. Альфа слегка напрягся, потому что не мог предположить точно о том, какие же это изменения. И отчего-то ему кажется, что они словно поменялись местами. — Думаю, сейчас я точно не сбегу от тебя.       Мин выдыхает, кладя ладонь на плечо омеге и слегка поглаживая большим пальцем бархатную кожу. Наверное, действительно стоит перестать думать обо всём.       Альфа вскоре засыпает, убаюканный тёплыми объятиями своего омеги. О, да, теперь же Юнги было приятно осознание того, что у него, вообще-то, есть пара, он не понимал, почему не стал ценить это раньше.       Хосок, понимая, что Юнги уже давно успел уснуть, аккуратно выбирается из-под одеяла, садясь рядом. Он совершенно не шутил, когда говорил альфе, что это всё ему напоминает то, что вроде бы осталось в прошлом. Какое-то не совсем обычное ощущение, которое омега старался подавить в себе.       Снова он смотрит на спящего Мина, снова цепляется взглядом абсолютно за всё. Он рад, что у него появилась возможность рассмотреть Юнги, раньше Хосок, если оставался с ним, всегда рассматривал лицо спящего альфы. Нравилось ему это.       Чон усмехается, потому что снова вдруг почувствовал некое отсутствие чего-то внутри. Что это и почему он не знал. А может… Всё-таки знал? Вероятно, да, просто сам себе правду не хотел говорить. И вообще, к чему тут какие-то разговоры с самим собой, не к чему это самокопательство.       Но всё-таки что-то совсем не то. Хосок совершенно не мог понять. Он не хотел ни о чём думать совершенно, в своё время он слишком часто зацикливался на чём-то, а сейчас, когда у него есть практически всё, то он не хотел бы забивать себе голову всякой ерудной.        Поднявшись с кровати, он надел нижнее белье и накинул на себя свою рубашку, затем роясь в своей сумке в поисках заветной пачки сигарет. Нет, курил он совсем редко, позволял себе изредка, когда в голову лезло всякое, а думать не хотелось.       Хосок вышел на балкон, прикрыв за собой дверь, чтобы в комнату не дул холодный воздух и не пахло сигаретами.       Выдыхая сигаретный дым Чону казалось, что вместе с ним его покидают и навязчивые мысли, которые не давали ему расслабиться. Так-то определённо лучше. Да, никотин — это яд, но в редких случаях омега позволял себе немного отравиться. — Что ты тут делаешь?       Хосок оборачивается, смотря на немного растрёпанного Мина. Он накинул на себя халат, но тем не менее всё равно ёжился от холода. Омега помнил, что Юнги ненавидел холод, потому что постоянно мёрз. — Возвращайся в комнату, я скоро приду. — Нет. — Будешь? — Хосок протягивает ему пачку. — По крайней мере, раньше ты курил. — Ничего не изменилось.       Альфа принимает сигарету, закуривает и выпускает дым вверх. — Давно ты куришь? — Не помню, если честно. Но я делаю это так редко, что, наверное, пачки мне хватает месяца на два-три точно. — Ясно.       Юнги снова делает затяжку и медленно выпускает её в воздух. Хосок выглядел сейчас таким спокойным. Очень красивый… Он давно потушил не до конца скуренную сигарету, сбросив её вниз с балкона. О чём сейчас думал омега, он не знал, а может его сейчас вообще ничего не тревожило. Альфа иногда тоже курил, чтобы просто расслабиться. — Юнги? — А? — Ты что так внимательно смотришь? — Не знаю. Просто так? — Осторожно, а то ещё влюбишься, — смеется омега, а Юнги кажется, что где-то он это раньше уже слышал.