Деморализующий фактор

      День начался паршиво: мало того, что кофе-аппарат перестал принимать деньги, так ещё и ручка отказывалась писать. Качественная ручка от хорошей фирмы на третий день использования перестаёт работать: Бого чуял, что это не к добру. За десятки лет работы в полиции он привык соотносить различные бытовые проблемы с крупными неприятностями на работе, и, несмотря на полную абсурдность данной теории с научной точки зрения, на практике она почти всегда давала положительный результат.       Буйвол раздражённо постучал по столу, глядя на беспорядок: бумаги были разложены равномерным слоем, настольная лампа плавала в них одиноким островком. Скрючившись в три погибели, он ощупью нашёл переключатель, закономерно желая осветить своё рабочее место. Смутная догадка пришла к Буйволсону за секунду до щелчка.       — Твою же мать, — тихо пробормотал он, обречённо вздыхая. Лампочкa, как несложно было догадаться, перегорела. День предстоял тяжёлый и, вероятно, полный всяческих сюрпризов. Они не заставили себя долго ждать.       Тревога — чувство коварное. Ты ещё не в полной мере осознаешь её причину, а нервы уже натянуты до предела, точно гитарные струны. Паника — худшее, что может последовать далее. Неразумные действия порой только усугубляют и без того опасное положение. Капитан знал это на собственной шкуре и потому распрямился и сделал несколько глубоких вдохов. Реальность отошла на второй план, и даже ворвавшийся в кабинет пухлый гепард не смог нарушить наступивший покой. Он что-то прокричал, судорожно втягивая воздух после каждого слова.       — Бен, успокойся и повтори ещё раз, медленно и по делу.       — Шеф! Четыре нападения! Одно в мэрии, одно в парке, два в кафе быстрого питания! — хвост гепарда дёргался из стороны в сторону. Капитан неотрывно следил за его движениями, становясь мрачнее каждую секунду.       Буйволсон вовсе не был рад, что так точно предсказал утренние новости. «Сегодня без планёрки», — заключил он мысленно.       — Бен, один патруль на один вызов, — он немного подумал. — Уайлда и Хоппс в мэрию. Ко мне никого не пускать.       Гепард отработанным движением отдал честь и стремительно покинул кабинет. Дверь за ним плавно закрылась и наступила темнота. Буйволсон размышлял. Неспешно, обстоятельно. Торопиться было некуда. Пока некуда. Он пытался хотя бы поверхностно соотнести названные Беном места, чтобы с появлением новой информации иметь какую-то опору. Положив копыта на стол, он начал пристально разглядывать их.       «Чёрт, чёрт, чёрт… Неужели это началось так рано? У нас должно было быть минимум пол года…» — робкий стук в дверь нарушил звенящую тишину, и в помещение заглянул Когтяузер. Не входя, он тревожно произнёс:       — Капитан, только что сообщили. Все нападения звери совершали в неадекватном состоянии.       Бого прищурился. Ему вспомнилось дело о горлодёрах, но он был абсолютно уверен, что на сей раз что-то новенькое. Он поспешил прояснить несколько интересующий его подробностей.       — Нападавшие — и хищники, и травоядные?       Гепард энергично закивал.       — Ясно. А нападали как первобытные?       Дождавшись подтверждения, буйвол хмыкнул. У него появились мысли насчёт одного зверя в мэрии, и посылать туда лиса с крольчихой одних уже не казалось хорошей идеей.       — Бен, передай Хоппс с Уайлдом, пусть зайдут ко мне.       В кабинете вновь настала тишина. Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробивались первые лучи солнца, и перегоревшая лампочка перестала быть проблемой. Рабочий день только начинался. Этот факт Бого отметил краем сознания, почти полностью отдавшись воспоминаниям. ***       Когда раздался стук в дверь, солнечный свет уже вовсю хозяйничал в помещении.       — Войдите, — достаточно громко произнёс буйвол. Из-за двери появились напарники: довольно бодрая для столь раннего утра Джуди и спящий на ходу Ник. Капитан хмуро поглядел на них и, решив не тянуть время, сообщил всю переданную Когтяузером информацию. Во время лаконичного рассказа крольчиха испытала множество эмоций — от предвкушения до откровенного ужаса и тревоги. Лис же как спал с открытыми глазами, так и продолжал спать. Буйволсон мог только позавидовать ему.       — Бен будет рассылать патрули на места происшествий, а вы едете в мэрию. Вместе… — он сделал паузу, — со мной.       Наконец Уайлд начал производить какие-то мысленные операции, обрабатывая поступившую в уши, но пока не в мозг, информацию. Соображал он со скоростью ленивца, и Джуди, не выдержав, легонько стукнула его в плечо. Процесс немного ускорился, и лис даже умудрился задать вопрос:       — Мы едем кого-то допрашивать? — Бого нахмурился.       — Скорее побеседовать и попросить помощи. Чую я, у нас будет много проблем.       Три минуты спустя Буйволсон на ходу бросил Когтяузеру:       — Бен, с мелочью посылай подальше. Всех свободных на вызовы. — Гепард с готовностью кивнул, от чего жировые складки на его шее колыхнулись. Придвинув поближе коробку с пончиками, он перемялся с лапы на лапу и вздохнул: всем предстоял тяжёлый день. ***       — Доктор Хит, вы заняты?       Дверь в кабинет отворилась, пропуская буйвола в полицейской форме. Из-за стола спешно вышел пожилой енот в толстых очках.       — Буйволсон! — радостно и одновременно беспокойно вскричал он. — Как же я рад тебя видеть! И ни к чему это официальное обращение! — Капитан полиции расплылся в улыбке.       — Рональд, — коротко произнёс он. Звери пожали лапы.       — Ты правильно сделал, что зашёл ко мне один. Думаю, пока не стоит посвящать в это твоих коллег. Я так понимаю, ты здесь из-за сегодняшнего нападения? — Хит одним резким движением оправил задравшуюся рубашку.       — Четырёх, — помрачнев, ответил Бого. — Из-за четырёх сегодняшних нападений. Помнишь, ты вёл закрытую конференцию по поводу аномально быстро развивающегося вируса бешенства? Я тогда был в числе приглашённых.       — Да-да, конечно, помню! — протараторил енот. — Видимо, мы с тобой пришли к схожим выводам. Бого, у меня очень плохие новости. — Старые знакомые сели по разные стороны стола. — Сразу после конференции мои учёные провели исследования. Так вот, инкубационный период болезни сократился почти в пять раз! Это значит, что если раньше у нас было около месяца на выявление заражённых и их изоляцию, то теперь в лучшем случае неделя! Дальше. — Потрясённый Буйволсон схватился за голову. — Не буду вдаваться в подробности и лишь скажу, что у заражённых в скором времени разовьётся невосприимчивость к сильнейшим транквилизаторам и, помимо этого, к электрическим зарядам.       — Подожди, ты хочешь сказать, что обезвредить носителя вируса можно будет только…       — Только точным попаданием в голову из огнестрельного оружия, совершенно верно.       Буйволсон даже приоткрыл пасть: он невероятно ясно понимал, что им предстоит. Им придётся убивать всех носителей вируса, чтобы не допустить распространения. Полиции, пожарным, МЧС… Всем организациям, призванным защищать жителей Зверополиса, нужно будет стрелять в одних, чтобы спасти других.       —…Бого, ты слышишь? — Енот похлопал буйвола по плечу. — Я говорю, это ещё не самое страшное.       — Что может быть страшнее надвигающегося апокалипсиса?       — Бого, послушай меня, — Хит вздохнул, собираясь с мыслями. — Болезнь может передаваться воздушно-капельным путём, но пока что вероятность заражения таким способом равна где-то пяти процентам.       — Ну, пять процентов не так много, — попытался утешить себя буйвол.       — Чтобы ты понимал, капитан, — Рональд снял очки и протёр стёкла, — неделю назад это значение было равно одной десятой процента. Пять дней назад — трём десятым. А со вчерашнего дня — пяти. Вирус развивается скачками, и я подозреваю, что скачки эти будут увеличиваться. Бого, у Зверополиса есть примерно неделя, а потом…       — Потом любой день может стать последним, — Буйволсон повесил голову.       — Ты капитан полиции, друг мой. Разумеется, ты не сможешь предотвратить катастрофу, но ты можешь к ней подготовиться, — енот ободряюще улыбнулся. — Попробуй связаться с командирами служб города. Нам понадобится их помощь.       — Рон, — буйвол смотрел на друга с надеждой, — ты точно не мог ошибиться?       — Ты говоришь так же, как мэр! Неужели ты способен обречь стольких зверей на смерть из-за того, что не хочешь принимать горькую правду? Послушай, у тебя очень мало времени. Не мне учить тебя, но если ты не поторопишься, то будешь жалеть об этом всю свою недолгую жизнь!       Буйволсон сглотнул. Он понимал неотвратимость грядущих событий не хуже своего друга, но не представлял, что ему делать. План, обрисованный только что, казался ему бесполезным. Если вирус начнёт передаваться по воздуху, им всем конец. Противогазов не хватит даже на десятую часть населения, не говоря уже об отсутствии более-менее подходящего бункера. Но отчаяться — значило бросить всех на произвол судьбы. Бого не мог. Не мог оставить этих незнакомых ему зверей без защиты. Потому и пошёл в полицию.       — Хорошо, Рон. Я сделаю всё, что от меня зависит.       — Вот и прекрасно. А я со своими ребятами попробую найти какое-то подобие антидота. Знаешь, какая вероятность сделать это при таком интенсивном темпе развития болезни? — Хит грустно усмехнулся.       — Даже знать не хочу, — буйвол через стол пожал лапу своему другу и вышел из кабинета. ***       В эту ночь Бого не спал. Он провёл её в своём кабинете, составляя список важных визитов: в главную пожарную часть, в управление МЧС, к знакомому телеведущему и на завод по производству средств индивидуальной защиты. После разговора с доктором Хитом у него созрела идея, и он собирался во что бы то ни стало исполнить задуманное.       Но перед всем этим следовало по максимуму обезопасить сотрудников полиции. Для этого необходимо было огнестрельное оружие и полная защита для всех офицеров. Собственный отдел снабжения Первого Полицейского Департамента позволял решить эту проблему, не привлекая внимания властей и гражданских, но были и проблемы более серьёзные. К примеру, чтобы не допустить их заражения путём укусов, стоило освободить их от транспортировки заражённых.       — Офицеры, стреляйте во всех нападающих зверей из огнестрела, желательно в голову, — он усмехнулся. — Бред. Офицеры, с сегодняшнего дня берёте на все вызовы огнестрельное оружие и полную экипировку. Оружие используете в случае нападения зверей, поведение которых схоже с поведением первобытных. Да, так лучше.       Капитан не знал, правильно ли скрывать от сотрудников правду. С одной стороны, скрывать это чревато последствиями, а с другой… Бого не был уверен, что, узнав их истинное положение, другие полицейские продолжат выполнять свои обязанности. Конечно, он мог толкнуть красивую речь об ответственности перед жителями, но, скорее всего, за ним пошла бы одна лишь Джуди. В этом проблема всех копов: когда начинает пахнуть жареным, невольно пересматриваешь свои взгляды на общество и твоё место в нём. Несложно прийти к выводу, что твоё самопожертвование ничего в конечном итоге не даст, поэтому неплохо бы спасти свою шкуру и шкуры своих близких. Остальное отступает на второй план.       Была и ещё одна серьёзная проблема — СМИ. Они, подобно стервятникам, накинутся на случаи нападений и непременно отметят их огромное количество, а также специфику. Всплывёт и то, что власть замалчивает реальное положение дел, а дальше накинутся и растерзают уже самих полицейских. Для предотвращения худшего сценария Буйволсон и собирался обратиться к знакомому телеведущему с просьбой зачитать в эфире предупреждение об участившихся случаях насилия с просьбой не беспокоиться, но из дома выходить как можно реже. Конечно, очень велика вероятность того, что эфир прервут из-за «фейковой» информации, но попробовать стоило. Мэр наверняка будет недоволен, что капитан полиции раздувает панику «на пустом месте», но препятствовать, скорее всего, не станет.       Позиция Леодора Златогрива поразила и ужаснула Бого: на конференции, которую вёл Рональд Хит, он открыто назвал всё «поспешными выводами и домыслами» и настоял на сокрытии информации от общественности в целях «недопущения паники на улицах города и сохранения привычного ритма жизни». Это был идиотский поступок, и к такому мнению пришли все участники конференции, но лишь в мыслях. Вслух же они «нашли в этом некое зерно здравого смысла и, пусть не без сомнений, поддерживают эти действия».       Буйволсон тогда, отведя доктора Хита в сторону, сказал: «Эта кучка сумасбродов всего лишь хочет сохранить свою власть! Мы же не станем сидеть сложа лапы?» И Хит поддержал его, на следующий же день начиная вести статистику изменений вируса. Тогда же они собрались действовать, не привлекая внимания властей.       У Рональда была собственная лаборатория и несколько десятков учёных в подчинении. Его исследования хорошо финансировались, и работа пошла быстро, показывая бедственное положение «города мечты».       Внезапно в дверь постучали. Бого первый раз за довольно долгое время моргнул. «Кто там может быть?» — подумал он, взглянув на часы. Те показывали семь утра.       — Войдите, — поспешно крикнул он, откладывая листок с планом в сторону. Он никак не мог вспомнить, кому он приказал быть в департаменте в такую рань.       — Шеф… — из-за двери показались кроличьи уши, — шеф, вы не спали?       — Это не твоё дело, Хоппс! — Буйволсон не удивился её визиту, но вот взгляд… что-то в нём показалось ему неправильным. — В чём дело, Хоппс?       — Там… Когтяузер, — её фиолетовые глаза были наполнены страхом.       Буйвол уже понял, в чём дело. Не говоря ни слова, он вытащил из ящика стола свой пистолет и вылетел из кабинета. ***       Гепард лежал на полу, на первый взгляд просто без сознания. Во вздохах его были отчётливо слышимые хрипы. Бого уже видел такое: на опыте у доктора Хита, на ранних стадиях инкубационного периода заражённого.       Сейчас он не знал, что ему делать. Сажать Когтяузера в камеру, пока он ещё сохраняет разум, было как минимум негуманно. К тому же это вызвало бы многочисленные вопросы от коллег и сплетни. А когда гепард начнёт бросаться на решётку с рыком, а произойдёт это достаточно скоро, придётся отвечать. Неизвестно, к чему это приведёт.       Второй вариант — пристрелить Когтяузера здесь и сейчас. Тогда объясняться придётся только с Джуди, да и угроза распространения инфекции в стенах департамента будет устранена. Капитан полиции всерьёз размышлял. Понимая, что гепард обречён, он всё же не мог убить его.       «Зачем тогда взял пистолет?» Действительно, зачем? В надежде на то, что Бен уже стал распространителем болезни и можно будет со спокойной совестью пристрелить его?       — Шеф… — протянула крольчиха, подозрительно глядя на пистолет. — Что это вы собрались сделать?       — Иди в мой кабинет и жди нас, — тихо проговорил Бого. Стрелять сегодня утром он не собирался.       Приведя гепарда в чувство, он отправил последнего в кабинет, а сам подошёл к стойке и перевернул табличку с фамилией. Это означало, что первый сотрудник, вошедший в здание, весь сегодняшний день принимает вызовы и рассылает патрули. Негласное правило никто не нарушал, так как полицейские знали, чем это может обернуться: в отсутствии виновника виноватыми делались все.       В кабинете Буйволсона уже ждали. Когтяузер, напуганный и растерянный, вполголоса рассказывал Джуди, что с ним случилось, а та сочувственно кивала. Этим двоим предстояло узнать правду. ***       В помещении вторую минуту висело тяжёлое молчание. Говорить теперь что-либо было совершенно бессмысленно, и все трое смотрели прямо перед собой, думая об одном и том же. Неотвратимость и бессмысленность — катализаторы падения духа. Когтяузер, узнав о своей болезни и стопроцентном скором превращении в агрессивного распространителя вируса, сначала не поверил, а потом завис в одном положении. Не считая вдохов и выдохов, он не шевелился.       Крольчиха зажала уши в лапах и не спешила закрыть раскрытый от изумления рот. Буйвол же, закончив рассказ, снова задал себе вопрос: «Для чего всё это делать?»       Из-за дверей кабинета доносились звуки, оповещавшие о начале рабочего дня. Пересилив себя, Бого выдавил:       — Чтобы никому ни единого слова. Вы поняли? — офицеры медленно кивнули. — Отлично. Когтяузер, иди домой, пока ты безопасен. Хоппс, в комнату брифинга. Планёрка через три минуты.       Гепард и крольчиха друг за другом вышли из кабинета. Буйволсон потёр переносицу и тяжело вздохнул: дела шли всё хуже и хуже. «Если вводить в обязательную экипировку респираторы, то можно поднять шумиху и панику среди гражданских и самих копов, — размышлял он, — но, с другой стороны, это предотвратит случаи заражения воздушно-капельным путём». Ещё не решив окончательно, как поступить, он отправился на первый этаж.       На месте Когтяузера стоял Франциско, но дел у него, по-видимому, совершенно не было. Скучающе поглядывая по сторонам, он привалился боком к стойке и доедал коробку пончиков. И невдомёк ему было, что хозяин этого лакомства уже потенциальный ходячий мертвец.       — Доброе утро, шеф! — крикнул он через весь холл, роняя крошки из набитого рта. Капитан предпочёл промолчать.       В комнате брифинга стоял невообразимый шум. Сотрудники в полный голос обсуждали нападения, вспоминали схожее дело из прошлого и пытались предугадать ближайшее будущее. Лишь капитан и Джуди знали, насколько все они далеки от правды.       — Тихо! — прикрикнул Бого. Реакции не последовало. Тогда буйвол разозлился по-настоящему.        — А ну, заткнулись все!!! — проревел он, грохнув сжатыми кулаками по столу. Моментально стало тихо, но гнев его ещё не утих. — Какого хрена вы тут устроили? Мы всем департаментом в полной заднице, а вы судачите тут, как на базаре!       — Шеф, ну, чего вы кипятитесь? — спросил рыжий лис с первого ряда, тут же схлопотав удар локтем от Хоппс и не менее болезненный прожигающий взгляд капитана. Лис виновато улыбнулся.       — Значит так, — более спокойным тоном начал Бого, — с сегодняшнего дня вашу работу на выездах координирует Франциско. Когтяузер… приболел, — крольчиха еле заметно сглотнула. — А сейчас я хочу, чтобы вы очень внимательно выслушали меня.