Сладкие кости, Холодные кости

Брок слышал о том, что когда-то их предки* были совсем другими. Слабыми, неумелыми, трусливыми. Что их было очень много, и жизнь их была безопасной и сытой. Но, как и всякие слабые никчемные существа, предки не ценили того, что имели, и были предсказуемо наказаны – Великое Изменение* уничтожило большую часть предков, наградив самых живучих силой. Мир поделился на сильных Живов* и слабых больных предков. Слабых предков те, кто обрел силу, сожрали, очищая мир от больных и уродливых, что бежали из своих берлог, зараженных Великим Изменением. Живы охотились на каждого – это была славная и долгая охота. Было много крови, живы познавали себя и новый измененный мир. Никто из живов не пытался освоить берлоги предков – эти места были опасны даже для самых сильных из них. Берлоги предков поражали до сих пор – огромные Руины впечатляли размерами и ненадежностью. Бродить там решались лишь глупые незрелыши или те, кому нечего было терять. Смерть настигала каждого, кого заносило в берлоги древних, несмотря на то, что никто оттуда не возвращался, желающих рискнуть хватало. Из поколения в поколение передавались сказки о том, что когда-нибудь Смерть покинет Руины Предков, и наступит Новое Изменение, когда все изменится к лучшему. Богатства предков откроются избранным, подарив Силу и Мощь, и тогда избранные поведут остальных в сытую и безопасную жизнь. Брок поначалу в это верил, ну пока был совсем незрелышем, только потом очень быстро осознал простую вещь – если предки обладали Силой и Мощью, то почему сами не выжили? Великое Изменение оказалось сильнее предков, кто сказал, что Новое Изменение окажется слабее или добрее? Пф! Смешно: доброе Изменение? Брок видел реальное положение дел, нет в этом мире добра и не будет. Хочешь выжить: используй, убивай, обманывай. Другого не дано. Лишь самые сильные могут позволить себе поиграть в великодушие, но показное. Те глупцы, которые верят в это всегда теряют кровь и жизнь от более умных и сильных. Брок пока не самый сильный и не самый умный, но он хитрый, пронырливый и никому не верит. Поэтому Брок довольно успешно выживает в одиночку, целый и даже достаточно известный. Иногда этой известности хватает, чтобы избежать драки, но Брок никогда не расслабляется. Доверчивость слишком дорого обходится. Поэтому он никогда не подставляет спину и не оставляет после драки недобитых врагов. Поэтому и жив до сих пор. В Руины он не собирался идти – не дурак, но так сложилось, что чуть ли не впервые он очень глупо не рассчитал сил. Купился как самый зеленый незрелыш на сладкий обман стаи Пирса. Этот седой вожак умел расположить к себе, а уж говорил так, что Брок повелся, в кои-то веки решив примкнуть к сильной стае, позабыв о том, что сладкий мед всегда охраняют злые осы-убийцы. Даже его чутье подвело. Так сильно впечатлило Брока, как управлялся Пирс своими живами. Порядок через боль – это тоже понравилось Броку. Это было понятно и правильно, это то, что Брок умел. Умел не только терпеть боль, но и отлично умел ее причинять, а еще Брок очень уважал порядок. Но оказалось, что Пирс требовал порядок только от других, но сам его не придерживался, а уж боль… Брок спокойно принимал то, что провинившихся можно и нужно сожрать – это естественная отбраковка, выживать должны лишь сильнейшие и умнейшие. Но бессмысленные жертвы? Ради веселья? Брок не признавал убийства не ради еды, защиты, выгоды. А Пирс убивал ради наслаждения, предпочитая мучить и растягивать страдания ради страданий. Последней каплей стало, когда этот сморщенный жив пустил кровь сразу трем незрелышам из захваченной маленькой стаи, в которой Брок временами обменивал добычу на вкусные сладости. От происходящего Брок озверел, раскидав ближних бойцов Пирса, которые хоть и были крупнее его и даже сильнее, но вот умения и скорости им не хватало. Он даже успел отодрать и порвать пару щупальцев Пирса, хорошо пустив ему кровь, но того неожиданно заслонил Джек Ролл – огромный жив, наверное, единственный, кто мог, если не побороть его, то остановить. Брок был так зол, что готов был рискнуть, но в тот момент Джек вдруг закрылся, прикрывая Пирса, но, не вступая в бой. И Брок так некстати вспомнил, как этот здоровяк делился с ним самыми вкусными кусками добычи, как ходил следом и даже позволял собой командовать и остыл. Не ожидал от себя такого, но в тот раз он отступил. Теперь, конечно, жалел, что остановился и не добил. Пирса. И Джека. В следующий раз он никого не пощадит – потому что быть дичью ему смертельно не понравилось. А сейчас Брок стал именно дичью. Вся стая Пирса гнала его уже почти целую луну, не оставив другого выбора, как оказаться в руинах. Это был смертный приговор – все это знали. Но выбор отдать себя на долгую и мучительную смерть для удовольствия Пирса или встретить неведомую смерть в руинах Брок сделал очень легко. Лучше новое неизведанное, заодно и любопытство удовлетворит, пусть помрет в итоге, чем доставит дряблым щупальцам радость от своей агонии. Стая Пирса кружила вокруг руин на приличном расстоянии – рискнуть собой никто из них не захотел, как бы ни бушевал седой жив, добыча оказалась недосягаемой. Брок, дразнясь, издевательски повыл, удовлетворенно выслушал многоголосый обиженный рев и, уверенно выдохнув, углубился в берлогу предков. Хоть шансов выжить не было, в свою смерть Брок не мог поверить, а потому, помянув Великое Изменение, решил надеяться на лучшее. В темноте Брок видел получше многих, Великое Изменение было милосердно к нему, одарив замечательными умениями. Первый испуг быстро прошел, как и злое отчаяние, а потом его охватило щекочущее неуемное любопытство, и Брок уже с возрастающим интересом обследовал наследие предков. Он увлекся настолько, что даже голод отступил. Впрочем, с решением последнего проблем не было – живы в Руины не совались, а вот безмозглые летуны и жирные шурши тут водились в изобилии. Хоть охотиться на них требовалось осторожно и тихо, но сложным делом не являлось, так что, если зараза берлог, убивающая живов, не доберется до него, то жить тут одно раздолье. Вещи предков были странными и непонятными, многое рассыпалось от легкого прикосновения, хотя выглядело очень даже крепким. Некоторые вещи наоборот оказались прочнее руин, в которых хранились. Перестав думать о неизбежности смерти и воспрянув духом, Брок с энтузиазмом рылся в непонятных вещах, на полном серьезе прикидывая, как и где организовать СВОЮ берлогу. А уж когда он нашел сначала изъеденные красным тлением остатки дорогого железа, а после и вполне приличные куски, напоминающие огромные несуразные, но с острой хищной кромкой когти предков, то и вовсе размечтался. Свои, живые когти частенько приходилось долго и осторожно подпиливать об доставшийся по счастливому случаю непростой камешек, избавляясь от зарубин и трещин. Любой скол на своих когтях мог привести не только к боли и неудобствам, а к потере и выпадению, что грозило в итоге оказаться безоружным. А вот если приноровиться к когтям предков, то своими можно лишний раз не рисковать, и держать втянутыми – а это очень удобно! Так что Брока все больше увлекала идея остаться в Руинах навсегда – кто знает, может он и есть тот самый избранный, и Новое изменение уже наступило, только кроме него никто не рискнул проверить? Три смены дня и ночи с большой осторожностью Брок кропотливо и тщательно обследовал свои новые владения, уделяя минимум времени на сон и охоту за удачно подвернувшейся стаей непуганых шуршей. Да что там, несмотря на обстоятельства, Брок практически жил как предок – сыто, спокойно и интересно. Он даже место под свою будущую берлогу нашел такое, что сам себе позавидовал. Кому раньше принадлежала эта берлога, Брок даже предположить не мог. Но с удовольствием отметил, что эти Руины выглядели очень удобными для обороны – он навскидку смог найти почти два десятка отличных мест, где можно устроить ловушки для незваных гостей, даже отыскал пару неприметных запасных ходов, что приятно успокоили привычную паранойю. А лёжка вообще привела в дикий восторг – она так глубоко находилась, что без знания и тщательной разведки ее было не отыскать, да и зайти просто так, не зная хода в хитроумно устроенное убежище, ни у кого не получится. Но что оказалось самой главной находкой – Брок совершенно нечаянно обнаружил заначку. Эта стенка казалась такой прочной, что ему и в голову бы не пришло ее ломать, но когда ловил шурша, тот буквально на глазах нырнул в камень и пропал. Брок несколько долгих мгновений решался, опасливо тыкал когтем предков в странную стенку, которая выглядела надежной, а ощущалась хлипкой. А потом рискнул и не прогадал. В небольшой темной пещере был тайник. Много железных тяжелых сундуков*, расковыряв которые Брок обнаружил настоящие сокровища. Большую часть найденного он не смог опознать, но от вида остального захотелось пуститься в пляс и ликующе завыть. Еда, настоящая неиспорченная еда древних – те самые «консервы», о которых с придыханием рассказывали те, кто их и в глаза не видел, но скрупулезно описывал, сглатывая слюни и закатывая глаза! Оружие, то самое, рассказы о котором он искренне считал выдумкой! Одежда, целая, прочная и хотя очень странная, но оказавшаяся такой удобной и практичной! Брок был счастлив и искренне считал себя избранным. Пока не обнаружил еще один тайник. Содержимое которого его, вопреки ожиданиям, очень сильно встревожило. В пещере, посреди неестественно гладкого и ровно выложенного камня, стояло… стоял? Огромный наполовину прозрачный железный сундук. Но Брока удивили не размеры, и даже не прозрачная как вода крышка – он слышал и даже видел остатки того, что предки называли стеклом. Нет, его больше испугало и удивило то, что за этим стеклом стоял совершенно целый и крупный жив… или предок. Хотя предком он быть не мог – предки вымерли. Но и живом… Брок ни разу не слышал, что кто-то из живов мог остаться в живых в руинах, а тем более, чтобы жива помещали в сундук. Хотя может именно потому и не слышали, что всех живов кто-то или что-то вот так прятали в странные сундуки? Брок в сердцах выругался про себя, осознав, как был беспечен, и уподобившись проклятым предкам, позволил руинам задурить свой разум. Мгновения сменялись мгновениями, первый страх прошел, но никто на Брока не нападал, новый большой сундук для него не появлялся, жив за стеклом не шевелился. И Брок подумал, а каков на вкус этот жив? Ведь он все равно что… «консерва» - стоит себе в сохранности для того, кто вскроет сундук и доберется до сладких косточек. Брок даже облизнулся, представив вкус печени: шурши были вкусными и жирными, но с большой печенкой крепкого жива не шли ни в какое сравнение! А жив выглядел очень крепким и неиспорченным. Древние умели хранить мясо. Брок подумал, чья печенка вкуснее: Джека или этого неизвестного жива. Джека почему-то убивать не хотелось, все-таки не будь он так предан Пирсу, то вполне мог войти в стаю Брока. Ведь когда-нибудь Брок стал бы вожаком. И Джек был бы хорошим бойцовым живом, Брок бы даже мог доверить тому спину… а может и… Брок сердито мотнул головой – глупые мысли. Джек защитил Пирса, не дал Броку добить старика, а потом участвовал в охоте на Брока. Так что свой шанс этот Ролл упустил, и второго Брок ему не даст. А печень… Брок облизнулся и уже оценивающим взглядом прошелся по сундуку-консерву. Попробовать на вкус жива, сохраненного силой руин, было соблазнительно. Открыть сундук не получилось. Брок использовал самые прочные когти предков, но смог только слегка оцарапать стекло – такого он не ожидал. Стекло, встречавшееся до этого, легко ломалось от несильного удара. А тут Брок взмок, но добился лишь едва ощутимой царапины. Против толстого железа этого сундука когти предков оказались слабоваты. Нет, Брок пытался открыть сундук не только силой. Тех же хитроумных замков на сундуке он обнаружил целых три. Два похожих на продолговатые железные валики и один широкий, с выемкой под пальцы. Он даже поначалу обрадовался – такое ему уже было знакомо, но зря. Брок долго и старательно ощупывал замки, но весь его опыт, полученный за долгую и разнообразную жизнь, не дал подсказки. Даже здесь, в руинах, Брок неоднократно натыкался на разные сундуки и вроде наловчился их открывать. Многие светло-серые железные сундуки оказались настоящей убийственной ловушкой – Брок едва не помер от вони, стоило открыть первый из таких. После он вскрывал похожие сундуки осторожно, и быстро удалялся пережидать, пока запах не ослабнет. За три смены дня и ночи, запахи хоть и немного утихли, но все еще не позволяли подойти достаточно близко. А вот этот сундук с живом никак не открывался. Брок уже из чистого упрямства ковырял этот сундук каждый раз, когда устраивался на отдых. Поскольку сундук удачно находился недалеко от его лёжки, то война с несговорчивым сундуком шла в уютных условиях. Правда в самом начале он сильно струхнул. Когда под пальцами что-то хрупнуло, он еще успел самодовольно подумать о своей удачливости, но вместо того, чтобы сундук открылся, позволяя добраться до жива, вокруг страшно затрещало и захрипело. Жутко, не по живому. Брок тогда шуршем вымелся из непонятной пещеры и долго пережидал в одной из ухоронок. Но кроме громких и долгих захлебывающихся звуков, ничего не дождался. Никаких ужасов, никакого движения. Возможно, это была ловушка таинственного сундучника, но она явно испортилась и не сработала. Пустышка. Брок осторожно покружил вокруг, оставлять облюбованное место не хотелось, да и жив в сундуке крепко засел в голове. И он решился. Брок сторожился и принюхивался на каждом шагу, но ни сундук, ни жив в нем, ни сама пещера совершенно изменились. Наверное, это было эхо предков, про такое Брок как-то слышал. Говорят, время от времени живы встречают странные вещи, которые принадлежали предкам и сохранили эхо. Обычно это были бессмысленные оборванные звуки, иногда в них даже угадывались слова – но практической пользы от такой находки никто не видел, поэтому эхо предков особого интереса не вызывало, все считали его диковинной, но пустой забавой. Брок спустя луну освоился настолько, что даже перетащил лежку к неподдающемуся сундуку вплотную и иногда даже разговаривал с живом, на печенку которого так долго облизывался и к которому даже привык, прикипев как к единственному собеседнику. Ну и что, что ответы за этого жива Брок придумывал сам? Стая Пирса на исходе второй луны окончательно покинула окрестности руин, дольше всех кружил рядом Джек Ролл, которого Брок легко опознал по габаритам и доносящемуся тоскливому скулежу. Этот жив слишком поздно спохватился и теперь явно жалел о своем неправильном выборе, но Брок не отличался всепрощением и ничем себя не выдал, оставляя стаю Пирса в полной уверенности, что Брок Рам погиб в руинах. Но даже несмотря на полное отсутствие любых следов живов, Брок терпеливо выждал еще несколько лун, прежде чем позволил себе осторожные вылазки. Впрочем, за Руины он теперь выбирался неохотно, больше для успокоения паранойи, и все сильнее тяготея к берлогам предков – скитания вне них уже не привлекали. Брок привык к своему новому месту обитания и искренне его полюбил. Руины очаровали Брока, здесь было все, о чем он только мог мечтать. Тут даже о пропитании не стоило беспокоиться. Еда не переводилась – для одного жива здесь водилось достаточно шуршей и летунов, чтобы прожить еще много Холодов без тревог о голодной смерти, и это не учитывая найденные консервы, вкус которых оказался выше всяких похвал. Консервов было так много, что Брок мог надолго оставить шуршей в покое, а уж одно то, что в этих консервах встречалось не только мясо, но и сладости, перечеркнуло все переживания Брока о той уничтоженной стае, умеющей готовить вкусности. Одежда у него теперь имелась такая, что это к нему впору с протянутой рукой идти – такой справой никто на его памяти не мог похвастать. А когти предков? С таким оружием Брок совершенно ничего не боялся. Пусть даже встретит загадочного сундучника, что прячет живов по сундукам. И кстати, благодаря живу в не открываемом сундуке, Брок совсем не испытывал тоски по общению – молчаливый собеседник помогал не чувствовать себя одиноким. Может и хорошо, что сундук не открывался? Вдруг, стоит его открыть и, ставший уже практически родным, жив мгновенно превратится в воняющий кусок мяса, как в тех серых сундуках, что перестав нестерпимо вонять, так разочаровали своей начинкой. Луна сменялась луной, а Брок успел обшарить лишь малую часть Руин. Хотя зачем торопиться? Пусть таинственный сундучник и не появлялся, но потерять кровь и голову Брок мог в любой момент по собственной неосторожности – Руины были щедры, но коварны. То, что казалось прочным, не всегда являлось таковым. Вокруг было полно ловушек для невнимательных живов. То и дело на голову норовил упасть какой-нибудь обломок с железным ребристым копьем, растущим прямо изнутри странных серых пористых камней. Иногда под ногами самым подлым образом исчезала земля, пытаясь сбросить Брока в яму, полную опасных мягких обманок предков, что от легкого прикосновения мгновенно превращались в забивающую горло мерзкую пыль. Брок был живучим, осторожным и удачливым, поэтому успевал или увернуться, или вовремя выпрыгнуть. Да и когти предков теперь всегда держал под рукой – цепляясь ими, Брок научился быстро и ловко карабкаться по высоким стенам, простукивать и находить слабые места, и закрепляться на прочных. Когда однажды он нашел схожий с первым тайник, то долго не решался войти. Мысль о еще одном сундуке с живом тревожила, и Брок помаявшись, все же отложил проверку этого места на потом, пообещав себе прийти сюда после того, как он обойдет все оставшиеся Руины. А потом, в преддверии Холода, его жив, которого он уже даже не собирался больше пробовать на вкус, вдруг исчез. Это оказалось неожиданно больно, Брок даже не мог подобрать правильного определения своим ощущениям. Словно его обманули, словно… предали? Он ведь этого жива уже своим считал, почти родным, даже съедать передумал, так привыкнув говорить с ним, делиться мыслями, обсуждать планы. И вдруг жив исчез. Открытый сундук вонял мертвым холодом и странным живом. Запах был незнаком – конечно, все живы пахли по-разному, но все равно основа запаха всегда была одна, отличались лишь оттенки. А здесь жив, словно изначально был совсем другим. Наверное, тот жуткий сундучник, которого Брок очень опасался и всегда подсознательно ждал, решил забрать свою добычу. И… этот сундучник решил сожрать Брокова жива? Брок в очередной раз внимательно обследовал все следы, морща нос от неизвестного и странного запаха, такого неестественного и пугающего. Но не нашел ни единого следа ведущего к сундуку. Только от него. Один смазанный отпечаток ноги в ножной одежде предков, словно Броков жив сам выпрыгнул из внезапно раскрывшегося сундука, а потом исчез. Брок был зол. Даже на себя – он слишком расслабился, и не подумал поставить сторожки вокруг своего драгоценного жива. И проверочной пыли не рассыпал. А напротив, уподобившись предкам, привык тщательно выметать мусор с гладких камней – глупо воображая, что он самый настоящий избранный, который может жить как предки, в их огромных и странных пещерах. И вот в итоге он потерял своего жива. Конечно, тот не мог уйти сам, его забрал этот гадский сундучник! Брок почувствовал, как страх перед неведомым сундучником переплавляется во всепоглощающую ярость. Это его жив! Брок хочет обратно своего послушного и тихого жива, Брок не хочет возвращаться в пустую берлогу и быть один! Если сундучника можно убить, Брок раздерет его когтями предков и выпотрошит горячее пахучее нутро, вырвет печень и сожрет прямо перед тускнеющими глазами сундучника! А сундучника точно можно убить, потому что зачем неживому сундучнику хранить и прятать жива? Брок впервые за долгое время завыл песню вызова. За своего жива он вывернет сундучника наизнанку, с Броком когти предков, Брок хорошо питался, изучил руины, узнал все удобные места и ловушки. Сундучник пожалеет, что позарился на то, что Брок признал своим! -------------------------------------------------------- *Пояснялки: *Великое Изменение – ага, апокалипсис, повергший человеческую цивилизацию чуть ли не в первобытно общинный строй, запустивший неуправляемую волну мутаций. Люди выжили, конечно))) *Предки – для ныне живущих сказочные персонажи, слабые и глупые, которых наказало Великое Изменение. *Живы – те, кто выЖИЛи, называли себя «выЖИВшими» - «ЖИВущими» - «ЖИВами». Ну на особо умную я и не претендую) *Сундук… - ну ящиками, те, кто выжил, не пользуется, как и большей частью мебели, а сундуки, с замками выглядят вроде как аутентично и уместно звучат в данной ситуации)