All In A Day's Work

Дэвид не жаловался на жизнь. У него прекрасный дом, замечательная и захватывающая работа и очень огромный банковский счёт. Он даже доволен своими телом и внешностью. Вообще, люди говорят, что он очень красивый, из-за чего Дэвид постоянно краснеет. Дэвид не умел правильно реагировать на комплименты. Но когда он сидит на диване, поедая мороженое с одним капризным мальчиком, он не может не думать о том, что действительно счастлив. И в то же время Дэвид боится. Боится за безопасность Макса. Дэвид никогда так сильно не боялся. Как Дэвид защитит своего драгоценного мальчика, если от него самого надо защищаться? Даже если мальчик сказал, что ему всё равно, кем он является. Угрюмый мальчик просто не видит насколько сильна похоть Дэвида к нему. Мысли, которые тревожили его весь вчерашний день, снова возвращались. Он не знает, что делать. -20 лет назад- Остро чувствуется напряжение в комнате. Дэвид видит, как его родители сидят перед доктором. Все сидели молча, пока человек в белом халате листал папку с бумагами, хмурив брови. Дэвиду было всё равно. Мальчик не замечал ни напряжения, ни беспокойства, даже то, где он находится. Он был доволен тем, что сидел в очень большом кресле, болтал ногами и рисовал портрет Капитана Америки. Но Дэвид предпочёл бы Дэдпула. Что-то было в герое в красном такое, что заставляло Дэвида нервничать от волнения. Что-то было в шутках и остроумном характере персонажа, что делало его чертовски крутым. Когда доктор заговорил, мальчик заметил, как его родители вздрогнули. – Мы обнаружили в правом лёгком Дэвида... Опухоль. – Мрачно сказал мужчина. – Она на ранней стадии, и вполне излечима- Дэвиду снова стало всё равно на всё это. Дело не в том, что он не знал значимость такой новости, он прекрасно понимал, о чём говорит доктор. Дэвид просто не чувствовал необходимости придавать этому значение. Он знал, что, возможно, умрёт, но и это его не волновало. Сейчас ему хорошо, и если ему суждено умирать, то ладно. После смерти человека ждёт огромное ничто. И Дэвиду это нравилось. Краем глаза он замечает, как его родители плачут, отец обнимает и утешает мать, а сам смотрит на сына с такой печалью, которую Дэвид не мог понять. В течение четырёх следующих лет, до 10 лет, мальчик постоянно проходил курсы, операции и терапии. Но Дэвид был к этому равнодушен. Конечно, ему было часто больно, а ещё он практически жил в больнице, но он всё равно продолжал улыбаться. Или он выживет, или умрёт. И Дэвиду необязательно заботиться о том, как рак закончит этот сценарий. Дэвид выжил. За четыре дня до своего одиннадцатилетия, у Дэвида наступила ремиссия. Родители мальчика были счастливы от того, что их сын вернулся. Дэвид только улыбнулся им. В конце концов, он всё равно умрёт. Все так делают. В шестнадцать лет он снова стоял на грани жизни и смерти. Это был действительно приятный вечер. Дэвид и его родители принарядились, чтобы пойти на встречу в модный ресторан с клиентом его отца. Дэвид знал, что его отец является важным человеком, но не знал, чем именно он занимался. В любом случае, его это не волновало. Дэвид просто сидел, отвечал, когда к нему обращались, и улыбался. Он всегда так делал на званых обедах. А клиент, однако, часто смотрел на Дэвида, в отличие от предыдущих клиентов отца. Взгляд, которым он разглядывал мальчика, был хищным. Конечно, Дэвид понимал, что это значит. Внешне он казался наивным. Если бы только люди знали, как много Дэвид понимал. Вот только после того, как ужин закончился, всё пошло наперекосяк. Дэвид и его родители шли по переулку позади ресторана. Отец всегда говорил ему, что они не должны привлекать внимания. В переулке было темно и холодно, но мальчику было всё равно. Он думал, что смерть чувствует тоже самое. Всё произошло слишком быстро, Дэвид даже не успел ничего понять. Его родители неподвижно лежали у его ног, из их голов сочилась тёмная жидкость, которая образовывала лужу. Дэвид просто стоял и смотрел, загипнотизированный тёмно-красной кровью безжизненных тел его родителей. Тогда он впервые почувствовал запах меди, витавший в воздухе. -настоящее время- Дэвид посмотрел на мальчика, сидящего в нескольких дюймах от него. На пустом столике лежала пустая упаковка мятного мороженого с двумя ложками внутри. Он смотрел, как грудь мальчика поднималась и опускалась, пока Макс не вздохнул и не посмотрел на Дэвида. – Сфотографируй, будешь смотреть столько, сколько захочешь. – Сказал он. Дэвид вздрогнул и отвёл взгляд. Он услышал, как Макс снова вздохнул, а затем прижался к Дэвиду, уткнувшись лицом в грудь. Его сердцебиение участилось, он обнял мальчика за плечи, притягивая ближе к себе. Он сдерживал себя, чтобы не сделать чего-нибудь такого, о чём будет жалеть. – Это ничего не значит, наёмник. – Мальчик зевнул. Макс доверял ему, из-за этого внутри Дэвида теплело какое-то чувство. Впервые в жизни он заботился о чём-то. О ком-то. Как только Дэвид впервые увидел мальчика, то понял, что будет заботиться о нём. Он долго думал об этом моменте ночами, когда не мог уснуть. Когда Дэвид разглядывал лужи крови у своих ног, он заметил голубо-зелёные глаза человека, которого застрелил, широко раскрытые и безжизненные. Он нахмурился. (Какая потеря.) Но когда Дэвид поднял голову, он увидел всё те же прекрасные глаза, но полных жизни и страха, и он почувствовал, как у него сжалось сердце. Мальчик не плакал, не прятался, не умолял сохранить ему жизнь, а стоял с пистолетом, направленным в голову Дэвида. И тогда Дэвид понял, что мальчик был тем, чего у Дэвида никогда не было. Дэвид тоже не был печален, когда его собственные родители погибли перед ним таким же образом, но тогда не было такого драйва. Было бы не очень честно убивать мальчика вместе с родителями. Не говоря уже о том, каким милым был мальчик. От мыслей его отвлёк тихий всхлип мальчика, и он увидел, как тонкие руки крепко сжали его рубашку. Видимо, Максу снится кошмар. Когда Дэвид увидел, как по его щеке покатилась слеза, он не на шутку встревожился. Он осторожно потряс мальчика, чтобы разбудить. – Эй... Эй, Макс, ты в порядке? – Прошептал он. Макс проснулся от толчков, он тяжело дышал и тревожно смотрел на Дэвида... Потом выражение его лица снова стало безразличным. – Да, я в порядке. – Сказал мальчик так, как будто ничего не произошло. – Н-но ты же плакал! – Сказал Дэвид, смотря Максу прямо в глаза. Удивившись, мальчик вытер влагу с щёк. – Что произошло на самом деле, Макс? – Дэвид провёл рукой по кудряшкам мальчика, пытаясь успокоить его. – Мне... Мне просто приснился кошмар. Я не хочу об этом говорить, правда. – Он отвёл взгляд. Дэвид не мог не заметить, как мальчик снова поднял руку, чтобы протереть глаза, слегка шмыгая носом. – Ох, Макс. – Он хотел прижать мальчика обратно к себе, но Макс протянул руку, отталкивая его от себя. – Я не нуждаюсь в твоей жалости, Дэвид! – Резко сказал он. Макс встал с дивана, и направился в свою комнату, оставляя Дэвида одного на диване. Наверное, Макса и правда стоит оставить одного, несмотря на то, что Дэвид отчаянно хочет утешить мальчика. Он выключил телевизор и направился в свою комнату.

~~~~

Макс был очень сильно зол на себя. Почему он позволил увидеть Дэвиду то, как он плачет? Как он расскажет, что ему снилась ночь, когда умерла его мать?.. Он не может. Только не Дэвиду. Никому. Он никому никогда не рассказывал о той ночи. От одной мысли в груди всё сжимается от ужаса. А ещё голос Дэвида и то, как он погладил его по голове... Напомнило ему о ней. Макс скучал по ней больше всего на свете. Очередная слеза покатилась по его щеке. Он схватил своего нового медведя и лёг на кровать, прижимая мягкую плюшевую игрушку к груди. Он перестал плакать, просто лежа на кровати и смотря на потолок. Какое-то время в его голове была пустота, пока он не заскучал и не переключился на другие мысли. Макс вспомнил тот случай, когда они вернулись из магазина. Он не хотел думать об этом, но мысли всё равно возвращались. Блять. Снова то неприятное чувство, но ему не очень хотелось погружаться в ледяную воду. Чем больше он думал об этом, тем больше теплело внизу живота, он не знал, что с этим делать. У него ещё никогда не было такой проблемы. Слишком жарко. Он сбросил с себя одеяло и растянулся на кровати. – Это самый натуральный бред! – Прошептал он сам себе в пустой комнате. Коснуться члена было разумной вещью. Он сжал его через штаны, и удивился волне удовольствия, которая захлестнула его. Он громко застонал в темноте, но быстро прикрыл рот другой рукой. (Что это было?) Макс стянул штаны, бросив их на пол. Он сжал член через белье и охнул от покалывающих ощущений. Он никогда не чувствовал себя так хорошо. Рука начала терять свой эффект, и он снова сжал член, но не был в восторге от результата. Теперь он мучительно возбуждён, и ничего из того, что он делал, не помогало! Он застонал. – Это не смешно! – Он схватился за простыню и выгнул спину от отчаяния. Что, блять, теперь ему делать? Он лежал, ёрзая, не в силах больше это терпеть. Он знал только одного человека, который поможет ему с этой проблемой. Макс вышел из своей комнаты в одних футболке и белье и пересёк коридор, тихо приоткрыв дверь в комнату Дэвида. Мужчина спокойно спал в своей постели. Мальчик вошёл и забрался на кровать Дэвида. Он разглядывал его спокойное лицо, прежде чем потрясти его за плечо, чтобы разбудить мужчину. – М-макс, что ты здесь делаешь? Почему ты не в постели? – Он ещё не до конца проснулся. – П-пожалуйста, Дэвид, мне нужна помощь. – Голос Макса стал немного выше и полным возбуждения. Дэвид вышел из оцепенения. Когда мужчина посмотрел на Макса, и увидел его раскрасневшиеся щёки и расширенные зрачки, Дэвид отполз назад, пытаясь увеличить расстояние между собой и Максом. – М-м-Макс, п-почему, почему ты т-такой? – Дэвид покраснел, его собственное возбуждение начало возрастать. – Дэвид, мне больно, и я не знаю, как исправить это! Пожалуйста... – Голос Макса звучал отчаянно. Он подполз к Дэвиду и сел к нему на колени. – Просто... Сделай то, что делал ранее или что-нибудь такое! Что-нибудь... – Мальчик тяжело дышал, а сердце Дэвида чуть ли не выпрыгивало из груди. Так больше не может продолжаться! Руки Дэвида стали двигаться сами по себе на бёдрах мальчика, сдвигая края футболки в сторону и чувствуя гладкую безупречную кожу. Дэвид прикусил губу, и отдернул руки, словно дотронулся до горячей плиты. Его собственный член стал твёрдым, ясно мыслить становилось всё труднее. Мальчик прижался сильнее. – Нет-нет-нет-пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста. – Дэвид мог только умолять мальчика остановиться. Макс слышал просьбы Дэвида, но его разум был сосредоточен на том, чтобы избавиться от этого чувства. Он положил руки на грудь Дэвида и посмотрел на него умоляющими глазами. Макс не понимал, почему он ведёт себя так. Он не хотел этого, но тело действовало само по себе. Дэвид дрожал, пытаясь взять себя в руки. Ему становилось всё труднее. – Пожалуйста. – По щеке Дэвида покатилась слеза. – Пожалуйста... Нет... – Его рука дрожала, когда он поднёс её к голове мальчика, чтобы погладить. Макс охнул и уткнулся в плечо Дэвида, рука которого соскользнула на спину мальчика. Дэвид не мог сдержать слёз, тело предавало его, а разум кричал остановиться. Мальчик прижался бёдрами к Дэвиду и всхлипнул, почувствовав лёгкое трение об его ноющую эрекцию. Дэвид застонал, и Макс посмотрел на него. Увиденное заставило разум Макса проясниться. Глаза Дэвида были красными, а нижняя губа распухшей из-за прикуса. На щеках мужчины следы от слёз, но его зрачки были расширены из-за возбуждения. Макс слез с мужчины, из-за чего Дэвид застонал, но мальчика не остановил. Член Макса был всё ещё твердым, он сел у основания кровати, тяжёло дыша от боли и напряжения. – Просто... Просто скажи мне, что нужно сделать... Пожалуйста... – Прошептал он. Дэвид захныкал, и Макс услышал, как он ёрзает на кровати. Когда он заговорил, то его голос звучал грубо, но в то же время грустно и возбуждённо. – О-опусти руку на, ох, член и обхвати. – Объяснил он. Макс сделал так, как было сказано, и подавил стон. – Не сжимай его слишком сильно, и двигай р-рукой верх-вниз. – Продолжил Дэвид. Макс сжал член и провёл рукой, как сказал Дэвид. Он не смог сдержать стона и упал на кровать Дэвида. Он слышал шуршание ткани и приглушённые звуки сзади. Дэвид продолжил, хоть Макс и не просил. – Н-надави б-большим пальцем на отверстие уретры. Макс слышал, как Дэвид тяжёло дышал между словами. Когда он надавил большим пальцем на влажный конец члена, он застонал, волна удовольствия сотрясла его тело. – Боже! Долбанный ад, как же это хорошо! – Всё больше тепла скапливалось на конце его живота. Тихие стоны Дэвида только подстёгивали его, ускоряя. С каждым разом Дэвиду было тяжелее разговаривать. – М-м-м... О-оближи свою руку, чтобы легче скользило. – Макс без колебаний сделал это. Он слышал слабые хлюпающие звуки позади себя, что заставило Макса прикусить губу. Он мог только представлять, как Дэвид делает это. Макс достиг пика, когда услышал, как Дэвид тихо простонал его имя. – М-м-м... Д-Дэвид! – Закричал мальчик, испытывая свой первый оргазм. В комнате были слышны только тяжёлые дыхания Макса и Дэвида, медленно приходящих в себя.