***
Выпускной проходил в три стадии: официальная часть, официальная часть с учителями и родителями в ресторане и неофициальная часть на съемной трехкомнатной квартире. Им отдали дипломы и лицензии, было много речей, поздравлений и выступлений, многие, даже парни, всплакнуть успели. На следующей части многие родители выпили хорошенько, поэтому позволили детям самим погулять, а вот на квартире началось веселье: алкоголь, громкая музыка, еда и «взрослые» герои. Бакуго, как сторонник здорового образа жизни, выпил несколько банок с пивом. Он пытался уследить, чтобы Киришима и Т/и не успели напиться в дребезги, но где-то он упустил момент, когда уходил в туалет. Бомбочка знал, что виной его промаху был Каминари. Пока Бакуго пытался, как самый трезвый, уследить, чтобы никто не убился, он упустил момент, когда некоторые одноклассники пропали. Его бесила роль няньки, все же этим должен был заниматься староста, но тот, как бы странно это не звучало, танцевал на столе, снимая с себе последние атрибуты, что остались на нем. То есть сейчас Иида стоял в одних боксерах, носках и галстуке, но две последние вещи задержались на юноше не долго. На поимку пьяного и готового снять трусы Теньи, Бакуго потратил половину ночи, а когда уже настал рассвет, он решил проверить, как те, кто уже давно спал. Он шел по дому, вспоминая весь известный мат на разных языках, находя одноклассников в разных местах: Минета оказался в вазе, застряв там своей задницей; Каминари обнаружился в холодильнике с бухлом и не хилым обморожением; Тодороки и Урарака пытались помочь Мидории не сдохнуть от своей же блевотины в ванной; Джиро уснула рядом с установкой диджея, все же управлять музыкой всю ночь утомительное занятие. В одной из спален Бакуго заметил знакомые красные волосы. Он облегченно вздохнул, понимая, что его друг в полном порядке, пока не пошел его будить. Киришима и Т/и лежали в обнимку под хозяйским одеялом, сначала Кацуки не придал этому значения, но потом тревога поселилась в его сердце. Он, чтобы не разбудить любимую и друга, медленно стянул с них одеяло. И какое у него было удивление, сменившееся яростью, когда он увидел, что Т/и лежала, прижавшись к Эйджиро, на котором была всего одна рубашка, в одном нижнем белье, которое, по известным причинам, было внизу запачкано капельками крови. — КАКОГО ЧЕРТА?! — взревел Бакуго, хватая Киришиму за грудки, когда парень открыл глаза, то не мог сообразить, что же так разозлило Кацуки. — Я спрашиваю еще раз, что это значит! Из-за ора Т/и разлепила глаза и посмотрела на парней, через несколько секунд к ней пришло осознание, да и красочные воспоминания ворвались в голову. Киришима тоже посмотрел на Т/ф, понимая, что произошло несколько часов назад. Он был готов взвыть, потому что опять он все испортил. — Бакуго… — Киришима попытался хоть что-то сказать, но в голову ничего не хотело приходить. — Прости… — Прости?! ПРОСТИ?! — Эйджиро почувствовал, как его рубашка испепеляется от взрывов Кацуки. — Ты, гаденыш, трахнул мою девушку! ЭТО БЫЛ ЕЕ ПЕРВЫЙ РАЗ, УПЫРОК! Я тебя ненавижу, слышишь! Забирай эту шлюху себе! Девушка! Друг! ВЫ ТЕПЕРЬ МНЕ НИКТО! Сдохните! Даже не так… СЕГОДНЯ У МЕНЯ УМЕРЛИ ЛУЧШИЙ ДРУГ И ДЕВУШКА! — Кацуки! — Т/и хотела остановить любимого, но тот с отвращением откинул ее руку, уходя из этого дома. — Прости, Т/и-чан, я все испортил… — Киришима схватился за волосы, даже больная голова от выпитого алкоголя была ничем против бури чувств, что разрывали сердце парня. — Не стоит извиняться, — Т/и чувствовала себя паршиво, ей просто хотелось уснуть на несколько дней, а потом неделю в апатии проваляться. — Сама хороша. Он же не простит? — Кто его знает… — Киришима убито посмотрел на Т/и. — Ты же сама знаешь, что он собственник даже в дружбе. — Я ненавижу себя, — Т/и заплакала, — ненавижу из-за того, что мои бывшие одноклассники были правы: я остаюсь похотливым зверем. Ты же помнишь, что я тебя затащила? Мы просто снова поцеловались, а потом… потом по накатанной! — Не плачь! — Эйджиро обнял Т/и, игнорируя факт того, что они все еще полуголые. — Все будет хорошо. Я всегда тебя поддержу, будь мы просто друзьями, или кем-то больше. — Я… Я не готова сейчас ни к каким отношениям, — ответила Т/и, вспоминая, что уже проходила этап, когда пыталась забыться, и из этого ничего хорошего не вышло. — Я поеду домой. Хочу все обдумать… Как я приду в себя, отпишусь… — Тебя проводить? — спросил Киришима. — Не стоит…***
После выпускного прошел год. Т/и устроилась в одно из лучших геройских агентств с Киришимой. Работа была не пыльная: патруль улиц, редко бывало, чтобы какой-то злодей появлялся. Да Деку был за Всемогущего уже не один месяц. Конечно, не в таком масштабе, но все же он имел большой вес на арене, на втором месте из молодых героев их выпуска был Тодороки, а потом и Кацуки. О последнем много люди жужжали, все же многим нравятся хорошие плохие парни. — Кира-чан! — Т/и выскочила из офиса. — У меня перерыв, пойдем, кофе выпьем! Отношения у Т/ф и Эйджиро остались на уровне хороших друзей. Они пытались не вспоминать, что было между ними, и почему с ними нет одного важного человека. — С радостью! — ответил Киришима. — У нас тут открылась неплохая пекарня за углом. — Я смотрю, — ехидно сказала Т/и, сверкая звериными глазами из-за солнца, — ты у нас все пекарни и кондитерские обошел! Не боишься в ширину дать? — Я не боюсь, а вот ты — уже! — рассмеялся Киришима, изворачиваясь от кулака. — Ну что ты? Тебе идет! Все же теперь твоя фигурка стала более женственной! — Ой, молчи, крашенный! — фыркала Т/и, но внезапно у Эйджиро завибрировал телефон. Т/ф заметила, что парень стал более нервным, а голос строгим, ответы четкими — он говорил с начальством. — Где твой костюм? — спросил Киришима. — На мне под одеждой, а что? — Случился массовый теракт в разных точках, — ответил красноволосый. — Нас с тобой отправляют к предполагаемому укрытию главного. Подкрепление не скоро, как я понял, будет, но упустить злодея мы не можем. Т/и быстро стянула с себя рубашку и джинсы, чтобы возможно было воспользоваться причудой. Киришима и Т/ф быстро добрались до точки координат. Здание выглядело аварийным, Эйджиро жестом сказал, что пойдет в обход. Т/и кивнула, идя через главный вход. В здании было слишком темно, чтобы что-то разглядеть. На втором этаже послышались приглушенные шаги, Т/и тихо пошла к лестнице и одним рывком запрыгнула на площадку второго этажа, все также не издавая ни звука. Заглянув через приоткрытую и покосившуюся дверь, Т/и увидела ненавистную со школьных годов спину. По телу девушки прошлись мурашки, сердце забилось сильнее — перед ней Шигараки Томура. Давно он не объявлялся, но почему он здесь, когда его целью стал Изуку — Т/и не понимала. Внезапно для себя она заметила, что кто-то еще в комнате есть, и это был Курогири. — Что делать будешь? — спросил вышеупомянутый босса. — Сейчас придет кто-то из дружков Всемогущего-младшего, — ответил Шигараки. — И это нам нужно. Все же я хочу его позлить, чтобы он от ярости голову потерял. — Тогда тебе повезло, — ухмыльнулся Курогири, собираясь открыть створки окна. Т/и поняла, что Киришиму засекли, и сейчас его на органы пустят. Этого девушка допустить не могла, так что Т/ф выскочила прямо к злодеям, наплевав, что была слишком близко к Томуре. «Что я делаю?!», — подумала Т/и, но отступать не было смысла. Шигараки схватил девушку за руку и перекинул через себя — где только научился? Т/и взвыла от боли, но стерпела даже то, когда мужчина наступил ей на руку, ломая кость. Слезы бежали по лицу, но сама виновата, что действовала бездумно. Внезапно какой-то злодей вытащил Киришиму, тот не мог сопротивляться. Т/и помнила того человека, что удерживал ее напарника — причуда «Стоп-движение». С ним мог бы справиться только Айдзава, но его не было тут. На кого посмотрит этот злодей, тот и перестанет двигаться, становясь безвольной куклой, которая может только наблюдать. И как угораздило Шигараки заполучить такого опасного союзника?.. — Давно не виделись, Зверо-вумэн! — с приторным счастьем проговорил Томура. — Как думаешь, кого лучше покалечить? За кого Деку будет мстить? Они же все друзья! Но… На ком будут смотреться ужасней шрамы? Сердце Т/и сжалось, она вскочила на ноги и собиралась кинуться из-под тяжка, но Курогири ее вернул на место под ногами Шигараки. Все же в той темноте было сложно разглядеть портал. Томура безумно улыбнулся, подзывая к себе какого-то анбала. Тогда Т/и и поняла, что с ней будет. Она тоже помнила дело этого злодея — причуда «гравитация», но не как у Урараки, намного хуже, потому что он мог одним взглядом менять ее, также он прослыл мастером пыток и жестоких убийств. Она хотела вырваться, но ее звериные навыки не помогали, ее придавило к полу гравитацией, что даже пол потрескался. Изо рта Т/и потекла кровь. Она не понимала, почему не смогла учуять присутствие других злодеев, кроме Шигараки. Неужели они нашли способ обойти чутье Т/ф? Но тогда они были должны знать, что к ним в лапы придет она. От боли в глазах Т/и темнело, она понимала, что ребра уже давно всмятку, как и ее селезенка, рука и ноги сломаны. Но пытки на этом не закончились — ей начали выворачивать и ломать каждый палец. Этого стерпеть она не смогла и вместо приглушенных болезненных стонов пространство разрезали вопли боли. Курогири что-то передал в руку Томуре, но что — Т/и увидеть не смогла. Но когда раздались выстрелы, все встало на свои места — два выстрела: одно в бедро, другое в плечо. — Говорят, что число три счастливое! — хрипло рассмеялся Шигараки, выстреливая Т/и в кисть. Это был ее болевой предел, так что Т/ф потеряла сознание. Но Киришима за всем этим наблюдал и был бессилен — он никак не мог помочь любимой женщине и хорошему другу. — С нее достаточно, — сказал Курогири, — она еще живая должна быть, так будет больнее Деку. — Хорошо, — кивнул Шигараки, присаживаясь у героини. Одним прикосновением он разрушил ткань костюма. Киришима не мог видеть точно, что писал на спине Т/и злодей, но послание было не слишком-то коротким. Злодеи ушли, оставив полуживую Т/ф и Киришиму одних. Они знали, что последний ничего им не сделает, ведь жизнь Т/и зависела от каждой секунды. Киришима позвонил Айдзаве, прося, чтобы тот привез в срочном порядке Исцеляющую Девочку. Эйджиро понимал, что как-то трогать Т/и было опасно. Айдзава прибыл через десять минут с лекарем. Исцеляющая Девочка цокнула языком, но принялась за работу. Только Киришима хотел рассказать сенсею, что случилось, как в помещение ворвались Мидория, Тодороки, Бакуго и Урарака. Очако кинулась к подруге, ее глаза выражали неподдельный ужас и страх за подругу. — Изуку… — выдохнула Урарака. — Тут тебе послание… На ее спине… «Смотри, Деку, что будет с твоим друзьями, если на этом свете мы останемся вдвоем. Тебе решать, как закончат свои жизни твои одноклассники. Желаю прекрасных похорон Зверо-вумэн». Он псих! Маньяк! — Урарака закричала в голос. — Она не может умереть! — Киришима… — Бакуго подошел к бывшему другу и с силой врезал тому в челюсть, разбивая губу. — Почему ты не позаботился о своей девушке?! Дерьмоволосый упырок, ПОЧЕМУ ОНА УМИРАЕТ, КОГДА НА ТЕБЕ НЕТ НИ ЕДИНОЙ ЦАРАПИНЫ?! НЕУЖТО ТЫ НИКОГДА НЕ БЫЛ СПОСОБЕН БОРОТЬСЯ ЗА СВОЮ ЛЮБОВЬ?! — Потому что я слаб… — Киришима впервые в жизни не скрывал своих слез, он понимал, что облажался по полной программе. — Потому что там был человек с причудой «Стоп-движение». Но она не моя девушка… Мы с ней не вместе! ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ОНА НЕ ПОЗВОЛЯЛА СЕБЕ ОТНОШЕНИЙ! ТА НОЧЬ БЫЛА ОШИБОЧНА! Если бы ты был здесь с ней, то она бы была цела! — ЭТО НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ! — заорал Бакуго. — СЕЙЧАС ГЛАВНОЕ, ЧТО ТЫ НИЧЕГО НЕ ПЫТАЛСЯ СДЕЛАТЬ, ПРОСТО НАБЛЮДАЛ, КАК Т/И-ЧАН ЛОМАЛИ КОСТИ, КАК ВЫВОДИЛИ ТЕ СЛОВА! А Я УВЕРЕН, ЧТО ОНА ОКАЗАЛАСЬ В ТАКОМ ПОЛОЖЕНИЕ ИЗ-ЗА ТЕБЯ, ДЕРЬМО ТЫ! СДОХНИ! — Успокойтесь! — рявкнул Тодороки. — Прекратите! Вы мешаете Исцеляющей Девочке! — Когда вы были моими учениками, — Айдзава смотрел затравленным взглядом на девушку, что стала для него сестрой, — я говорил, что жизнь героя всегда стоит на кону, но сейчас, придурки, нужно верить, что Т/и-чан выживет, а свои разногласия выясняйте на улице или в другое время! — Жить будет, — внезапно подала голос уставшая Исцеляющая Девочка, — но не скоро придет в сознание. — Ее регенерация зверя хоть как-то помогла? — спросил Тодороки. — Или она была бессильна? — Если бы не ее звериный ген, то к моему приезду она была бы трупом, — прямо ответила старушка. Мидория, услышав эти слова, молча ушел. Бакуго, понимая, что тот собирается делать, пошел за ним, да и Шото в стороне стоять не собирался. Айдзава с гордостью посмотрел на троих своих лучших учеников, он знал, что, объединившись, три мощные способности, не оставят Шигараки и шанса выжить. И в этот раз он был готов закрыть глаза на то, что смерти злодея не избежать. — Ты гордишься ими? — спросила Исцеляющая Девочка. — Еще бы, — за долго время Айдзава признал это вслух. — Но больше я горжусь Т/и. — Ты прав, вытерпеть такое, чтобы не дать другу погибнуть, — кивнула старушка, — не каждый человек сможет. Она же не подала никакого признака, когда входила в здание… Ты хорошо ее натренировал. А эти мальчики… Шигараки сделал большую ошибку, объявляя Мидории войну таким способом. Ведь все они готовы кинуть свои жизни ради друзей: для Мидории Т/и была и будет хорошим другом; для Тодороки она одноклассница, с которой было связано немало хороших воспоминаний; для вспыльчивого Бакуго она любимая, чтобы не произошло когда-то, его чувства не уменьшились. — Кстати, спасибо, что напомнила! — Айдзава мрачно повернулся в сторону Киришимы. — Ты мне сейчас все подробно расскажешь, как ты и Т/и напились на выпускной и переспали! — Но что мне говорить? — Эйджиро побледнел на глазах. — Вы сами все сказали…***
Т/и проснулась из-за того, что ее волосы кто-то нежно перебирал, пропуская через пальцы. Открыв глаза, она увидела Кацуки, он искривил губы в привычном оскале и поцеловал оторопевшую Т/ф. Сейчас ей показалось, что выпускной и ужасный год после были кошмарным сном, но боль во всем теле говорила об обратном, как и возмужавший Бакуго. — Что это значит? — тихо спросила Т/и, не понимая, что блондин от нее хочет: вроде ненавидел, что разделила ложе с его лучшим другом… — Как Киришима? Его не ранили злодеи?! — Его нет, — ответил задумчиво Кацуки, — а вот тебя да. Звереныш, — как же Т/и не любила это прозвище, — хочешь знать, что я сделаю с тобой, если еще раз будешь умирать? — К-как-то не горю желанием… — пискнула Т/и настолько звонко, насколько позволяли задеревеневшие связки. — Ты злишься? — Еще как, — хмыкнул Бакуго, подозрительно тихо себя ведя, — но знаешь, что я тебе скажу? — Никак не могу знать, что в твоей головушке творится, — выдохнула Т/и, вздрагивая от нежного поглаживая жестких рук Кацуки по ее щеке и шее. — ЕЩЕ РАЗ ПОПЫТАЕШЬСЯ МНЕ ИЗМЕНИТЬ — НАКОЛ ПОСАЖУ, А ТВОЕГО ЛЮБОВНИКА СОЖГУ! ЕЩЕ РАЗ ПОПЫТАЕШЬСЯ УМЕРЕТЬ — С ТОГО СВЕТА ДОСТАНУ И ВЫПОРЮ! — Бакуго строго смотрел на девушку. — И С ЭТОГО ДНЯ ТЫ РАБОТАТЬ НЕ БУДЕШЬ! ИЗ ДОМА НЕ ВЫЙДЕШЬ, НЕ ПРЕДУПРЕДИВ! ЧТОБЫ ВСЕГДА ПИСАЛА! ПОНЯЛА?! — его лицо резко стало спокойным, и появилась незаметная улыбка. — Ты выйдешь за меня? — протянул кольцо. — П-поняла… — заторможенно отвечала Т/и. — С-согласна… Я согласна! — Вот и хорошо, — ухмыльнулся Кацуки, — я люблю тебя. И от этих слов из глаз Т/и потекли слезы. За четыре года он впервые признался ей в любви, а не говорил фразы сродными с: «Ты моя» или «Ты моя собственность». — Что я тебе говорила, юноша? — в палату зашла Исцеляющая Девочка. — Не утомлять Т/и-чан, когда она очнется! Ты как? — Да такое, — ответила Т/ф, — но хорошо, что жива. — Это да, — кивнула старушка. — Знаешь, а твои друзья поймали Шигараки в тот же день, когда тебя изувечили, злодея казнили, а статус Мидории, Тодороки-младшего и Бакуго очень поднялся. — Вот как, — удивилась Т/и. — Т/и очнулась? — в комнату заглянул Мидория, заметив, как старушка кивнула, он открыл дверь и вошел. — Скоро все наши придут… Он сделал тебе предложение? — Да, — кивнула Т/и, смотря на свое кольцо, — ты что-то имеешь против? — Нет, что ты! — Изуку улыбнулся. — Я рад за вас! Только скажу по секрету, он хочет аж пять дете… Ай! — Бакуго дал ему подзатыльник. — Ладно… Точно не меньше трех! Ха! Не попал! — Мидория увернулся. — Сдохни, чертов Деку! — рявкнул Кацуки. Т/и рассмеялась, все же жизнь налаживалась. Пока парни пытались выяснить отношения под возмущения Исцеляющей Девочки, Т/и уже забила свою голову предстоящими хлопотами. Она не думала, что свадьба ее настигнет так скоро. Скажи ей три года назад, что в семейную жизнь она войдет в этом возрасте, то рассмеялась бы и сказала, что только после двадцати пяти. — Изуку! — Т/и улыбнулась. — Я хочу, чтобы ты и Урарака были у нас свидетелями! — Что? — Изуку покраснел. — Но почему мы? — Ты серьезно?! — взревел Бакуго, но заметив очень недовольный и вредный взгляд Т/и, сдался. — Как скажешь…