Влюблена в мудака

      В подростковом возрасте Мидория был скромным и зажатым мальчиком, он, мечтая пойти по стопам Всемогущего, не сразу понял, что его большим препятствием стала его врожденная скромность. Его часто окружали красивые девушки, которые легко могли свести с ума одним взглядом любого мужчину. И Изуку испытывал к ним характерные чувства, поэтому он часто краснел и стеснялся, но больше всего он не любил в себе свою мягкость, считая, что она виновата в его влюбчивости, но он не был бабником и ждал ту единственную и неповторимую.       В школьный период Изуку встречался в тайне ото всех с Мелиссой Шилд, дочерью лучшего друга Тошинори и прекрасного изобретателя. Хоть они и находились далеко друг от друга, Мелисса никогда не переставала писать любимому парню и приезжала на каникулах в Японию вместе с отцом, который, в свою очередь, навещал друга.       И в один зимний день Мелисса приехала в родной город Мидории. Они много провели времени вместе, для Изуку это было самое лучшее Рождество, которое он помнил. Тогда он отпросился у матери и поехал вместе со своей девушкой в лес. Они сняли там коттедж, украсили дом и приготовили разных вкусностей.       — Изуку, — Мелисса с неким обожанием посмотрела на парня, — я решила сделать тебе небольшой подарок… Это регуляторы на руки! Они лучше прежних! И не так легко сломаются, но все равно я сделала несколько запасных!       — Ох, — Изуку сильно смутился, доставая свой подарок, — мой не на столько крут, но все же… Это именной кулон, — стоило девушке открыть небольшую коробочку, как Мидория начал тараторить, — с нашим фото!       — Спасибо! Я люблю тебя! — Мелисса кинулась на шею Изуку, целуя того со всей чувственностью, на которую была способна. — Ты такой милый!       Она любила заставлять краснеть Мидорию, делая первые шаги сама — от него редко можно было дождаться инициативы. Такие потешные у них были отношения до того, как Изуку пошел в последний класс. Тогда-то Мелисса и сообщила парню, что хотела новых ощущений, хотя имела живого жениха за плечами, который настаивает на свадьбе. И, знаете, что она сказала бедному мальчику?       — Ты мне нравишься, — она улыбнулась, — но ты слишком скромный для меня. Спасибо за этот год! Он был прекрасным, но мы с тобой не пара!..       Тогда у Мидории развалился весь мир, он был не просто подавлен: у него упала успеваемость, он не мог контролировать свою способность, ни с кем не говорил.       В один обычный школьный день, когда Изуку собирался идти в общежитие, чтобы не встретить никого из одноклассников, он встретил его. И было видно, что Кацуки ждал того уже продолжительное время, пугая всех своим видом первые и вторые курсы.       — Деку! — привычно зарычал Кацуки, заставляя Изуку сильно вздрогнуть от звучания голоса. — Ты уже достал! Т/и-чан вся не своя ходит, я не могу на это смотреть. Так что выкладывай, что стряслось, или ты сегодня сдохнешь!       — Ка-чан? — может, Изуку и опасался друга детства, но тот не был полным отморозком — все равно держать это в себе больше молодой герой не мог. — Ну… Знаешь…       — Не мямли! — рявкнул Кацуки.       — У меня была девушка, но она мной играла… — тихо ответил Мидория, пристыженно смотря в пол.       — Ты о той белобрысой стерве?! — хмыкнул Бакуго. — Ну, ты придурок! Забудь, просто забей! Если она все время обманывала тебя, то просто выкинь такую никчемность из своей жизни. Предательство не прощается!       — Но я ее любил! — неожиданно для себя Изуку закричал. — Я готов был весь мир к ее ногам положить! Хотел сделать предложение, как возраст придет! Я тратил на нее столько денег! И ты говоришь, просто забыть?!       — А может, — было видно, что Кацуки не хотел терпеть повышенный тон «задрота», — ты не ту выбрал?! Может, признаешь свою ошибку?! Есть девушки лучше! И одна из них давно на тебя глаз положила!       — Будто ты умеешь признавать ошибки?! — фыркнул Мидория.       — Изуку, я изменился, — Бакуго улыбнулся, да так, что что-то в груди Изуку оборвалось. — Присмотрись к круглолицей.       И больше он ничего не сказал, просто уйдя в общежитие. После этого разговора у Мидории остались смешанные чувства. Казалось, что ему раскрыли глаза, и он правда упускает кое-что важное. Да и Кацуки назвал его по имени, а этого было настолько давно, что это небольшое признание равносильно тому, что Бакуго не против вернуть их дружбу.

***

      — Изуку! — Урарака кричала, не зная, чего хочет. — Почему Т/и-чан?! Почему?! А если она не очнется?!       — Она очнет… — но договорить парню не дали.       — Пятый день! — по щекам Очако телки слезы. — Уже пятый день она не приходит в сознание! Этот Шигараки! Он монстр!       — Его больше нет, — вздохнул Мидория. — Исцеляющая Девочка сказала, что она скоро придет в сознание. Так что успокойся… Я сам переживаю, и я виноват в этом…       — Что? Нет! Нет-нет-нет! — Очако обняла Изуку, начиная понимать, что тот чувствовал все это время себя намного хуже, чем она могла предположить. — Это виноват Шигараки! Не ты! Ты спас нас! Ты победил это чудовище!       — Спасибо, — Изуку улыбнулся, — ты хороший друг.       — Скажи, — внезапно Урарака покраснела, — почему у тебя не было никогда девушки? Ты же не гей?       — Нет, нет! — Мидория покраснел. — Я нормальный! Просто когда-то сильно обжегся, не хочу это испытать вновь…       — А эта девушка? — с неловкой ноткой спросила Очако.       — Мы с ней остались друзьями, — пожал плечами Изуку, — она попросила прощение. Просто хотела проверить свои чувства к своему жениху, как она потом говорила. Я на нее обиды не держу, простил давно. Но как-то пока что отношений мне не хочется.       Очако ничего не ответила, задумавшись. В тот день девушка встретилась с Аоямой, который стал для Урараки хорошим другом. Подружились они на последнем годе обучения, все же странность его пугала все время, но вскоре с ней свыкаешься и не замечаешь.       — Ты чего такая хмурая? — попивая коктейль из манго и молока, спросил Юга.       — Да так, ничего… — отмахнулась Урарака.— Вот скажи, как ты?       — Да я хорошо, — протянул Аояма, — сверкаю и освещаю этот мир! У меня новость!       — И какая? — с интересом спросила Очако.       — У меня теперь есть девушка! — он улыбался с восторгом, его глаза загорелись с новой силой. — И теперь вместе сверкаем!       — И у тебя девушка… — тихо прошептала Урарака. — Я рада за тебя!       — А вот я так сказать не могу, — хмыкнул Аояма. — Может, прекратишь страдать и возьмешь все в свои руки?       — Изуку… — Очако нахмурилась. — У него девушка была, и он не хочет больше отношений, потому что она его использовала.       — Из всех слов, что вылетели из твоего рта, есть два самых важных, — тоном мудреца сказал Юга. — Девушка была! Она была, а сейчас нет! Если он боится отношений, покажи и докажи, что ты не придашь его.       — И как ты это представляешь? — устало вздохнула Урарака. — Если я прямо заявлю, что люблю его, и буду с этим за ним бегать, то не будет у меня не то что парня, а друга!       — Бегать не надо, — улыбнулся Аояма, — а вот признаться стоит. Как думаешь, что ты можешь сделать для него? Я не требую ответа сейчас. Подумай, а мне пора на свидание!       «Что я могу сделать? — Очако вздохнула. — Он это не оценит. Нам нужно время, чтобы он понял, что я серьезна на его счет. Но замуж пока я не хочу… Что я могу предложить?.. Пари? А согласиться ли он?».

***

      В раздумьях Урарака проходила больше трех месяцев. Сначала она думала о том, какая будет у Мидории реакция, потом осознала, что не скоро увидит Красного Бунтаря и впала в депрессию, из которой ее вывели Тсую и Мина. Т/и по этому поводу Очако дергать не хотела, потому что та и сама страдает из-за бегства лучшего друга.       После свадьбы Кацуки и Т/и Урарака решилась на признание. Она написала Мидории, чтобы тот приехал к ней домой. Изуку не отказался и уже через минут десять сидел на диване. Очако молчала, разливая чай, она боялась сказать хоть одно слово. Но, увидев, что Изуку начинает нервничать, девушка заговорила.       — Помнишь, — пробуя на вкус каждое слово, Урарака растягивала свое признание, — когда мы пошли классом в торговый центр первый раз? Мы остались одни, но я тебя бросила, убежав за спреем от насекомых. Ты тогда подумал, что ты мне противен… Но это не так! Конечно, я уже говорила об этом, но я хочу сказать совсем другое. Все эти годы я любила тебя.       Мидория сидел с круглыми глазами, в которых плескалась потерянность. Он не мог вымолвить ни слова. Вздохнув, Урарака решила идти до конца.       — Ты сказал, что тебя обманула какая-то девушка, — она посмотрела в зеленные глаза, резко отведя взор, — и ты больше не хочешь отношений. Я понимаю, что ты чувствуешь, но так продолжаться не может! Я предлагаю пари! Давай жить вместе, я буду тебе девушкой три года, и ты поймешь, что ничего в этом нет! Прошу, не отказывай мне!       — Я не могу… — выдохнул Изуку, хотя в его голове кружились мысли, которые заменяли друг друга со скоростью света.       — Почему? — чуть возмущенно сказала Очако.       — Да потому что ты подвергаешь себя на обман! — неожиданно заорал Мидория. — Я не испытываю к тебе ничего, кроме симпатии, которую я ощущаю к каждой третьей! Да, я польщен, что ты любишь меня, но пойми, я не могу обещать, что мы будем с тобой вечно! Никто не знает, во что это выльется!       — Вот именно! — возмутилась Урарака. — Никто не знает, во что это выльется! И не узнает, если мы с тобой не попробуем! Ты хоть подумай, что чувствую я! Столько лет без оглядки любить одного человека, который говорит тебе стоп, потому что он чувствует к тебе не любовь, а симпатию! Но именно из симпатии появляется влюбленность, а из влюбленности рождается любовь! Ты же не глупый! И должен это знать! Просто подумай о моем предложении, вечером ответишь. Хорошо?       — Ладно! — фыркнул Изуку. — Твоя взяла! Завтра у того фонтана в семь вечера!       На том они и разошлись. Мидория не знал, как поступить. Поэтому поехал он в дом Бакуго. Он, конечно, понимал, что Кацуки может его выгнать, если хозяин жилища захочет поприставать к Т/и, но вот девушка никак не откажет в помощи другу.       Изуку долго стоял у дверей, минут десять боясь нажать на звонок. Как же он боялся помешать им. Все же они молодые, и им хочется быть наедине вместе, а тут какой-то «задрот» придет и будет отвлекать их.       — Деку, если ты пока подумаешь, заходить или нет, — сзади раздался насмешливый голос, — то пропусти меня домой.       — Ка-чан?! — Мидория подскочил на месте. — А можно?..       — Раз пришел… — протянул Бакуго, открывая дверь. — Я вернулся!       — О! Милый, я рада тебя видеть… — в прихожую вошла Т/и. — Изу-чан! Привет! Что-то случилось?       — На этот раз да… — вздохнул Изуку.       Мидория сильно покраснел, наблюдая, как Кацуки притягивает жену к себе и страстно ее целует, при этом забираясь рукой под футболку. Но, наверное, выбил из колеи Изуку сладостный и неосознанный стон Т/и, которого наш наивный мальчик никак не ожидал.       — Прости, — Т/и отстранилась от мужа, шлепая того по ягодице. — Так что там у тебя случилось? Так! Пойдемте на кухню! А то нехорошо говорить на пороге.       Пока Т/и накладывала мужчинам еду, Изуку пытался собраться мыслями, но это давалась с трудом, потому что цепкий и чуть недовольный взгляд Кацуки нервировал.       — Так что там у тебя? — заметив настроение мужа, Т/и поторопила Изуку.       «Если Кацуки заинтересуется, — подумала Т/и, — то поможет. Хоть он и скрывает, но за Изу-чан сильно переживает».       — Мне Урарака предложила пари… — неловко сказал Мидория. — Она хочет, чтобы мы начали встречаться, чтобы я понял, что не все девушки стервы! Но… Она мне нравиться, но я ее не люблю.       — Ты все еще по той блондинке страдаешь? — спросил Кацуки, дождавшись кивка, он оскалился. — Ну и придурок ты! Я ж тебе уже говорил, что эта девка тебе не подходит! Мелисса? Так ту шмару звали?       — Да, — кивнул Изуку, — Мелисса.       — Она хороший изобретатель, — сказал Кацуки, нахмурившись, — как и ее муж. Но ты знал, что она и книги пишет? Написала одну, стала безумно популярной. Но главный герой, Изуку, ты. Роман называется «Доброе сердце». Звучит как приговор, тебе не кажется?       — Что?! — Изуку подскочил. — Она описала в своей книге наши отношения?!       — Да, — кивнул Ка-чан, — мне так нравиться читать, как она троллит тебя! Хоть это и сопливо, но ведешься на любую провокацию.       — Книга хорошо написана, — вставила свое слово Т/и, — но в ней чувствуется насмешка, может, и сожаление, но Мелисса описала тебя как сильного, но слишком доброго, до комичной нелепицы, и вечно прощающего мальчика.       — Какой кошмар… — Мидория схватился за голову. — Как она могла?..       — Не думаю, — Т/и решила вступиться за девушку, — что она эта делала из плохих побуждений. Просто прими факт того, что она тебя ценит, но не любит. Она посвятила свой первый роман тебе, а не мужу или отцу!       — Но насчет Урараки, — продолжил Кацуки, — она не плохая девчушка, так что можешь не переживать — она отдаст всю себя тебе.       — Но я…       — Я тоже не любил Т/и, — прервал Кацуки приятеля, — и что теперь? Она моя жена!

***

      На следующий день, Изуку не представлял, что будет говорить Очако и как с ней будет себя вести. Но стоило девушке появиться на горизонте, как Мидория не смог сдержать странного порыва, целуя Урараку, одним рывком оказавшись рядом, выдавая себя с головой: он зеленый герой — Деку.       Так и начались странные и необычные отношения в этой паре: Изуку полюбил Урараку через месяц их отношений, но он решил сдержать пари и не делать предложение любимой, пока не придет срок; Очако же делала все, что было необходимо Мидории, даже больше.       Их отношения я могу описать совсем другой песней, которая имеет смысл быть в любой главе, кроме первой. Думаю, многие из вас слышали Мот и Бьянка «Абсолютно все».

Наверно, был неправ я, Наверно, делал больно. Обида за обидой, за это все Прости, но пожалуйста, довольно.

      Изуку никогда не думал, что мог делать Урараке больно своими словами или действиями. Она часто слышала слухи о том, что молодой герой флиртует с каждой встречной поперечной барышней. Хотя он просто был учтив с ними, вечно краснея и делая неожиданно удачные комплименты.

Я буду самым, поверь мне, прошу; И лучше стану, чем был, — я не вру. Ты заполняешь мою пустоту, Я за тобой в небеса и ко дну.

      А эти строки они могут спокойно петь вместе, посвящая свою душу, разум и сердце друг другу. Они хотят быть самыми лучшими и идеальными для своей половики, они стараются менять себя в лучшую сторону, а последние сорочки я повторять не буду, потому что это стало их лозунгом, который должен и так знать каждый.

Я в тебе нашел абсолютно все, — Все, что надо мне, и чуть-чуть еще! Вот моя спина, вот мое плечо — Это все твое, абсолютно все!

***

      — Изао! — Изуку был в ярости, он не мог поверить, что его любимый и послушный мальчик стал хулиганом на районе. — Изао Мидория! — тринадцатилетний мальчик, не спеша, вышел к отцу, который был в ярости.       — Че надо? — равнодушно спросил Изао, поправив волосы, чтобы те держались за ушами.       — Как это понимать?! — Изуку указывал на письмо от директора школы. — Ты избил каких-то ребят! И не один раз! Да за такое тебя выгнать надо!       — Ты хоть веришь, что сына Деку выгонят? — усмехнулся Изао, прищурив глаза и криво ухмыляясь.       — Да что с тобой стало?! Был таким хорошим мальчиком, а стал!.. — у Изуку не хватало слов. — Ты в это еще Юичи втянул?! Я в этом уверен!       — Па, завались, а! — рявкнул Изао, сейчас не хватало только показательных взрывов. — Я сам знаю, как мне нужно жить! Не смей мне указывать!       Изуку посмотрел на сына, отмечая, что расслабленная поза и ухмылка у мальчика была как у Кацуки. Глаза выражали такой же огонь, что горит и горел в оранжевых глазах Бакуго.       «Какой ужас! И что мне с ним делать?!», — в панике подумал Изуку, рассматривая сына.       — Нет, молодой человек! — строго сказал Изуку, хватая сына за воротник. — Ты так не будешь говорить с отцом! Мне это надоело! Ты напросился! — Изао скривился, чувствуя, как отец больно сжимает его кисть.       Младший Мидория мог спокойно отправить отца к потолку, но он не был таким уж отморозком, чтобы пользоваться причудой на родном отце. Он любил папу, хотя ненавидел его мягкость, которую он пытался скрыть в себе за грубостью. И да, мальчик восхищался Кацуки, он был ему кумиром и примером подражания — может, это тоже сыграло немаловажную роль.       — Пап, — Изао улыбнулся по-доброму, обнимая Изуку, — ты не сможешь меня ударить. Я не так уж сильно тебя разозлил! Слушай! А давай сегодня ты меня потренируешь! Твое усиление против моей гравитации и левитации!       — И как я могу тебе отказать? — Изуку обнял в ответ сына, целуя того в макушку.       — Милый, — с небольшим пакетом в зал прошла Очако, — ты снова ему потакаешь? Ты же знаешь, что он бьет других детей?! Изао Мидория, ты будешь месяц ходить с кнопочным телефоном, и никакого компьютера с телевизором! Чтобы написал мне к завтра сочинение, почему нельзя обижать других детей и втягивать Юичи! Ему уже влетело от Ка-чана!       — Ма-а-а-ам! — провыл Изао.       — Нет! — фыркнула Очако. — В комнату иди! Чтобы к ужину сделал все домашнее задание! Папа проверит!       — Бесит! — рявкнул Изао, отправляясь к себе в комнату. — Папа! Помоги мне с английским!       — Сказал вежливо! — фыркнула Очако. — Или я его забираю до завтра себе!       — Пожалуйста, мама, дай мне папу! — ехидно раздалось из-за поворота. — Пап, ты поможешь?       — Изао! — возмутилась Очако.       — Пожалуйста… — тяжело вздохнул мальчик.