Осколки жизни

Тони терпеть не мог утро. Самое отвратительное время суток. Поэтому его он обычно благоразумно пропускал и просыпался не раньше обеденного часа. Однако в этот раз поспать не дали. С нижних этажей доносились приглушенные голоса, которые вампирский слух хорошо улавливал, и посторонние звуки, которых быть не должно никак. Потому что с Джарвисом они всегда жили в полной гармонии и поразительной тишине. За столько столетий рядом дворецкий успел хорошо выучить пристрастия и заскоки своего господина, поэтому не лез, когда об этом не просили. Нехотя выбравшись из кровати, Тони спустил ноги на пол, касаясь холодного камня. Для него холод был привычным. Спустя столько сотен лет одиночества как тут не привыкнуть? Комната у него тоже была мрачной, холодной. И пустой. Совершенно пустой. Занавешенное огромное окно, которое он никогда не открывал, не позволяя даже лучу солнца проникнуть внутрь. Пустые каменные стены и потолок, которые никогда и ничего не украшало. Старый шкаф с еще более старыми, древними фолиантами. Старк прочел их всех. Знания всегда помогали ему встать на ноги, когда он падал. Книги помогали успокоиться. В них хранились ответы на сотни и тысячи вопросов. Жаль только, что не на те, которые ему нужны. Большая кровать с балдахином стояла в дальнем правом углу почти возле стены. Из-за этого комната казалась слишком большой, ведь все остальное пространство было пустым. Как раз под стать владельцу. Зеркал в комнате тоже не было. Как и двери в ванную комнату. Причина была не в том, что, как якобы говорят в старых легендах, вампиры не отражаются в зеркалах — отражаются еще как! — просто Тони давно перестал заботиться о том, как именно он выглядит. Заклинания помогали ему сотворять любую одежду, какую только он захочет. Но он всегда предпочитал одеваться одинаково. Давно прошло то время, когда в его шкафах было полно разных нарядов, а женщины и мужчины скрашивали ему каждый вечер. В этом проклятом мире не осталось того, что могло вернуть ему желание жить. Именно жить, а не существовать. Раздраженно фыркнув, Старк щелкнул пальцами, приглаживая ворот черного камзола и поправляя слегка волосы. По какой причине он это сделал, Тони не мог понять. Почему-то просто показалось нужным. Открыв дверь, он уловил приятный, немного пряный запах. Еда. Это был запах еды. Обычной человеческой еды, которой здесь не появлялось давно. Вампиры могли питаться, как люди, но это им было не нужно. Они чувствовали вкус, но не получали должной доли энергии. Кровь заменяла все самое нужное. Джарвис именно по этой причине никогда не готовил. Разве что изредка мог побаловать себя какими-нибудь изысками, если было настроение. Поэтому запах, от которого даже у него рот наполнялся слюной, удивлял до невозможности. Тони за мгновение оказался на нижнем этаже замка. Замер посреди большого холла, напротив приоткрытой двери в трапезную. Потому что именно оттуда шел приятный запах. И это был не только запах еды, но и запах крови. Тот самый, который он почувствовал вчера, столкнувшись с тем мальчишкой. Когда он ворвался в помещение, на него посмотрели две пары глаз. Джарвис и мальчишка сидели рядом за столом и о чем-то увлеченно болтали до этого. Дворецкий никогда не проявлял такого внимания к кому-то, кроме семьи Старков. Особенно после того, как стал вампиром. Он был привязан к Тони кровью, обреченный служить ему до скончания веков, поэтому его эмоции к другим должны были притупиться. Но Тони своими глазами видел, как его дворецкий тепло улыбается, смотря на паренька и с удовольствием поедая стоящую на столе еду. — Какого хрена здесь происходит? — выругался Старк, хлопая руками по столу. От неконтролируемой силы все тарелки взлетели в воздух и рухнули на пол. Оглушительный звон разбитой посуды раздался по пустой трапезной, как звон колокола. Стив невольно дернулся, но даже виду не подал, что его что-то испугало. Как ни в чем не бывало, он опустился на колени и стал поднимать с пола еду. Он выбросил остатки в стоящее на полу ведро для мусора и затер оставшееся пятно тряпкой. После чего подал Джарвису новую порцию, дополнительно поставив еще одну тарелку самому Старку. — Доброе утро, мистер Старк, — поздоровался он, улыбаясь красивой, широкой и слишком открытой улыбкой. Тони давно такую не видывал. Мальчишка был слишком красив. Таких людей не бывает. Красота — привилегия вампиров, в этом он уже убедился. Но Стивен был достаточно красив, чтобы составить конкуренцию любому представителю ночи. — Значит, вам действительно не вредит солнечный свет! — он выдохнул это доволи восхищенно, потому что Тони и сам не заметил, что стоял в квадрате солнечного света, который падал из высокого витражного окна. Как оказалось, рассветы были потрясающим зрелищем. Еще темное после ночи небо постепенно раскрашивалось мутноватыми красками, будто кто-то пролил на картину воду. Солнце показывалось над горизонтом, разливая повсюду теплый свет. Старк никогда не любил утро. А оно оказалось красивым. — Забудь, что ты читал в глупых книжках! — фыркнул Тони. — Вампиры не так слабы! — Это я уже понял, — продолжал улыбаться Стив. — Есть будете? Я сделал завтрак, но не был уверен, что вампиры могут есть человеческую еду. Старк против воли опустился за стол напротив своей тарелки. Он хотел опрокинуть этот стол к чертовой матери, выдворить парня на улицу и уйти к себе, но не мог. Смотрел на божественно красивое лицо перед собой, на широкую улыбку во все тридцать два ровных зуба и не мог отказать. Тело не слушалось. И это при том, что он вампир возрастом в две тысячи лет! — Ты идиот или у тебя нет чувства самосохранения? — спросил Тони со смешком. — Кажется, вчера я велел тебе уходить. Или станешь обескровленным трупом быстрее, чем успеешь подумать. Джарвис на его слова неодобрительно покачал головой и собрался было встать на защиту Стива, но тот прекрасно справился сам. Голубые глаза выбивали Тони из колеи. Слишком яркие. Как небо в безоблачную погоду. Небо, которое Тони когда-то так любил. Оно олицетворяло свободу. — Скорее, мне просто нечего терять. У меня все равно никого не осталось, так что умирать не так страшно, — заметил Роджерс. Тони невольно дернулся, услышав это замечание. Потому что он понимал. Это чувство, когда ты перестаешь бояться смерти, потому что за тобой никого нет. Никого, к кому можно обернуться. Стив улыбнулся и подвинул тарелку ближе к Тони. Тот глубоко вдохнул потрясающий запах. Перед ним стояла печеная картошка, приправленная душистым укропом и сметанным соусом, и красная рыба. Тони даже и не знал, что у него нечто подобное водилось в замке. — Да и вы никогда бы меня не убили. Вам самому хочется, чтобы я остался. Вампир едва не подавился от такой неслыханной наглости, а Джарвис только довольно ухмыльнулся, продолжая поедать свою порцию. Его самодовольство выводило Тони из себя. Словно он один был тут проигравшим. — С чего это ты так решил? — процедил Старк, невольно сглатывая слюну и стараясь не смотреть на еду. Выдавать желание попробовать не хотелось. Выбрасывать тоже было жаль. Стив уселся рядом с ним, обдавая теплом. Он казался горячим, почти обжигающим, и пах сладкой кровью и мятой. Слишком соблазнительно, чтобы не купиться. Тони не был голоден до крови сейчас — он охотился не так давно, — ему впервые захотелось крови просто ради удовольствия. Причем не только своего. Хотелось показать Стиву, насколько может быть хорошо, когда из тебя высасывают кровь по твоему согласию. И почему он только думает о том, как Роджерс будет стонать, когда клыки вопьются ему в шею? — Хотели бы убить — убили бы еще тогда, — просто заметил Стив, и в голосе его слышалось веселое превосходство. — А еще вам понравилась моя стряпня. — Вот ни разу! Это бред! Тебе показалось! — принялся отнекиваться Старк, понимая, что ведет себя, как идиот и ребенок. Джарвис тихонько посмеивался в сторонке. Ему нравилось наблюдать, как его хозяин проигрывает спор простому мальчишке. — Вы глаза прикрыли, когда вдыхали запах, — Стив тепло улыбнулся, и у Тони что-то невольно екнуло внутри. Спустя столько столетий. Он давно этого не чувствовал и не хотел чувствовать. Никогда больше не хотел привязываться. — Значит, вам понравилось. Мне приятно, потому что я действительно старался. Его рука невзначай коснулась руки Тони, и того словно прожгло насквозь. Сильнее, чем обычно. Сильнее, чем когда-то было с Пеппер. До самого нутра. За одно мгновение Тони словно сгорел дотла. Не осталось ничего. Хотелось просто подчиниться, прильнуть к мальчишке, согреться теплом, которого он столько ждал. Но перед глазами пронеслись картины того, что он потерял за эти две тысячи лет. То, чего его лишил тот человек. Снова выдержать всего этого Тони не сможет. Никогда. В этот раз он может и сломаться. Поэтому он порывисто подскочил, вырывая руку из теплых пальцев. — Если не хочешь лишиться головы, лучше не лезь, куда тебя не просят! — процедил Тони угрожающе, хватая Стива за волосы с такой силой, что тот едва не заскулил. На глаза навернулись слезы. — Если думаешь, что можешь рассчитывать на благосклонность, то знай, что я убью тебя в любой момент, если мне этого захочется! Он царапнул выдвинувшимися когтями висок Стива и отстранился, порывисто покидая трапезную. Стив и Джарвис остались вдвоем в гробовой тишине. Дворецкий смотрел на бледного парня, по виску которого стекала струйка крови, и хотел извиниться за такое поведение своего господина. Но Стив внезапно хмыкнул и рассмеялся. — А тарелку-то он с собой забрал, — заметил он сквозь смех. Джарвис опустил голову, заметив, что тарелка с едой действительно исчезла. Видимо, Старку действительно так понравилась еда, что он невольно прихватил ее с собой. — Ты не обижайся на него, — попросил Джарвис, наблюдая за смеющимся Стивеном. Мальчик ему очень нравился. Он лучился светом и теплом, пусть и пережил достаточно, чтобы так спокойно относиться к смерти и соседству с вампиром. Стив перестал смеяться и повернулся к дворецкому. — Что с ним случилось, если он так тянется к кому-то, но не позволяет себе оказаться слишком близко? — спросил он. Тони действительно тянулся. Понять это было не так сложно. Стив видел много людей, изучил много судеб. Вопреки своему возрасту, он знал достаточно, чтобы понимать многое. Поэтому он видел, что Тони одиноко. В этом огромном, пустом замке ему одиноко. И хочется тянуться к тому, кто близко, но он боится. Таких людей сейчас было великое множество. И даже вампиры не оказались исключением. Сердце любого человека легко ранить, достаточно знать правильный способ. — Он живет достаточно, чтобы испытать в жизни все, что обычному человеку не снилось, — начал Джарвис. — Тони многое потерял за это время. Слишком многое, чтобы пытаться получить что-то еще. — Сколько? — спросил Стив, не поясняя, о чем именно спрашивает. Но дворецкий понял его и без слов. — Две тысячи лет с момента обращения. — Кто обратил его? — Я не знаю, мой мальчик, — Джарвис покачал головой. — Он никогда не упоминает его имени. Никогда не говорит. Никому не позволено спрашивать об этом человеке. — Но что-то же ты знаешь? — Стив не терял надежду. Тони был колким, недружелюбным, но внутри него скрывалось что-то, чего Роджерсу хотелось коснуться. И это что-то можно было увидеть только в глубине вампирских глаз. Очень красивых глаз. Медово-карих с алым отблеском. Люди с такими глазами не могли быть воплощением зла. Джарвис тяжело вздохнул. Ему нельзя было этого делать. Ни в коем случае, потому что, если Тони узнает, им не поздоровится. Но мальчик здесь уже неделю, и ни словом, ни делом не дал усомниться в себе. Джарвис не чувствовал от него злого умысла. К тому же он ведь видел его в своих видениях. — Хорошо, только никому об этом ни слова, — выдохнул он. Стив с готовностью кивнул и последовал за дворецким. Вместе они вышли из трапезной и свернули по коридорам несколько раз. Стив первые несколько дней очень долго путался в этих коридорах, ходах и выходах. Их было много. Создавалось впечатление, словно ты оказываешься в лабиринте. Но Джарвис шел уверенно, точно зная, куда нужно идти. Он вел Стива в сторону оружейной, которой давно никто не пользовался, хотя там было собрано лучшее оружие всех времен. Потрясающая коллекция, которую Стив любил рассматривать часами, пока приводил комнату в порядок. Он не был таким поклонником того, что убивало людей, но не мог не признать, что оружие в коллекции было красивым и искусно сделанным. В конце оружейной они остановились. Стив недоуменно посмотрел на дворецкого, не понимая происходящего. Тот хмыкнул, прикасаясь к левой стене и проводя по ней так, словно снимал что-то невидимое. Роджерс удивленно захлопал ресницами, наблюдая, как одна стена растворяется, а за ней оказывается еще одна. Джарвис надавил на один из камней, и тот со щелчком вдавился внутрь. Послышался скрежет и шорох, после чего стена отодвинулась назад и вбок, открывая черный провал прохода. Такого Роджерс уж точно не ожидал. — Ого как! — воскликнул он. Потайной ход. Ну точно как в старых романах про сверхъестественное. Такое Стив любил до дрожи в коленях. Тайное, неизведанное, скрытое от чужих глаз. Это ведь так увлекательно — прикоснуться к чьей-то тайне. — Осторожно. Здесь скользкие и узкие ступени, — предупредил дворецкий, начиная спускаться. Стив последовал за ним след в след, держась за стену узкого хода и чувствуя под пальцами влагу камня. Ступени действительно были скользкими, выщербленными от времени и узкими. Проход стойко пах сыростью и плесенью. Стив чувствовал, какой тяжелый и спертый здесь запах. Это место было полно скорби, страха, горечи и боли. Словно склеп. Знать бы только, для кого. Когда они спустились, Стив понял, для кого. Джарвис отошел куда-то в сторону, касаясь факелом чего-то у стены, и огонь разошелся по кругу, освещая комнату. Он горел у самой стены, там, где в выемке было налито масло. А в центре небольшой и почти пустынной комнаты стояло восемь саркофагов. Простых каменных саркофагов с тяжелыми крышками. На каждом из них были написаны имена, а вокруг расставлены свечи разных цветов. Их зажигали часто, потому что воск был свежим, недавно растопленным, и лужицей растекался по полу. — Это его прошлое, мальчик, — отозвался сбоку Джарвис, и Стив дернулся, потому что забыл о присутствии дворецкого. Он был сосредоточен только на саркофагах и той боли, которую они в себе заключали. Имена на них ничего Стиву не говорили, кроме одного, но он мог догадаться, что здесь лежали те, кто был Тони близок и дорог. Те, кого он потерял. Подойдя к одному из них, Стив осторожно дотронулся ладонью до холодного камня и подвинул плиту. Сил на это у него хватило, а Джарвис не возражал. Внутри он ожидал увидеть либо пустоту, либо иссохшийся труп, но увидел мальчика. Совсем юного парнишку пятнадцати лет. Едва ли старше. Он выглядел безмятежным и спокойным. Словно спал. У него были черты Тони и его же вьющиеся, каштановые волосы. Стиву захотелось коснуться его. Он нерешительно протянул руку, почти касаясь бледной щеки, когда в его запястье вцепилась чья-то холодная, как лед, рука. Роджерс поднял голову, замечая рядом с собой разозленного Тони с глазами красными, как кровь. — Какого черта ты здесь делаешь? — прорычал вампир, и его голос могильным холодом отозвался внутри. Стив разозлил его. Очень. — Это я привел мальчика сюда, — вмешался Джарвис, но один удар отбросил его в сторону, впечатав в стену. Стив испуганно дернулся, поворачиваясь к дворецкому. — Я убью тебя! — Тони оскалился, показывая острые, как бритва, клыки. Роджерс мог бы испугаться, но не получалось. Он не боялся. Видел перед собой воплощение смерти, но не боялся. Он не понимал, что делает и зачем. Просто потянулся к вампиру перед собой, касаясь свободной рукой его щеки. Поцелуй получился неожиданным, спонтанным и неловким. Просто касание губ, которого не ожидал ни один из них. Стиву просто хотелось забрать чужую боль. Если бы он умел делать это через прикосновения… Но Тони быстро отпрянул, буквально отдирая Стива от себя. Его клыки сверкнули где-то совсем рядом, и Роджерс почувствовал, как шею пронзает жгучей болью. Мир вмиг потускнел, а его стало затягивать в черную пустоту, у которой не было дна. Но краем сознания он успел почувствовать то, чего никогда не чувствовал. Никогда и ни с кем. Желание. Желание близости и удовольствие. А потом тьма окончательно поглотила его.