Часть 7. Семья
12 октября 2019 г. в 22:36
Тони долго проходил стадию принятия того, кем он стал и что потерял. Джарвису не раз и не два приходилось вытаскивать своего хозяина из запоев, дебошей, забирать у стражей порядка, потому что Тони едва не убил кого-то, не рассчитав сил. При этом дворецкий ничего не говорил, только смотрел укоризненно и качал головой. Тони было стыдно перед старым другом и единственным человеком, который у него остался из той жизни, которая закончилась на развалинах горящего особняка, но остановиться он не мог. Слишком сложно было понять, что теперь он проживет эту чертову длинную жизнь в полном одиночестве. Что Стейн всегда будет наблюдать за ним и пытаться разрушить его жизнь, уничтожить все, что станет Тони дорого. Все.
Он преследовал Старка долгие сотни лет. Следовал по пятам и разрушал все, что Тони пытался построить. Он убивал людей, с которыми Старк знакомился и заводил дружбу. Тони просто находил их высушенные тела. Каждого из них. Ни в чем не повинных людей. Их убили просто за то, что они оказались связаны со Старком. Стейн убивал девушек, с которыми Тони пытался завести отношения. Они умирали куда более мучительно, с перерезанными венами. Вампир даже не собирался их выпивать. Он просто оставлял их умирать, чтобы Тони увидел это. Каждую девушку он находил в собственной ванной. Пол был залит кровью, а девушки казались такими хрупкими, бледными. Словно куклы.
И он прекратил привязываться. Прекратил надеяться на что-то. С него хватило. Тони осел в большом городе, добился высокого статуса и заработал столько денег, что и за всю жизнь будет трудно потратить. Он просто пытался жить так, чтобы не оставлять после себя горы трупов. Не заводил друзей, ограждая всех только деловыми отношениями, не пытался завести семью. Он продолжил пить и трахаться со всеми, кто предложит. Просто, чтобы кровать не пустовала по ночам. И не важно, кто это был. Он тащил в постель без разбору девушек, парней, женщин в возрасте. Было без разницы, кого трахать. Только бы кто-то заполнил пустоту, которая все никак не хотела уходить, разрастаясь еще больше.
И его оставили в покое. Никто больше не умирал, Тони не находил мертвые тела в лужах крови. Он просто жил, постепенно забывая о том, что в его жизни был такой человек, как Стейн. Тратил деньги на развлечения, азартные игры и утехи, устраивая такие вечера, что помнили их еще долго. Только Джарвис напоминал ему о том, что случилось, поэтому Тони убрал дворецкого с глаз долой, велев ему вернуться в фамильный склеп и уснуть.
Так Старк жил около двух столетий. Жил до тех пор, пока не подобрал на улице девушку, которую пьяные мужчины хотели использовать, как бесплатную шлюху. Она отчаянно защищалась, пытаясь выцарапать нападавшим глаза. Тони успел рассмотреть только длинные, пшеничные волосы, перепачканные кровью и грязью.
Ему должно было быть все равно. Он давно перестал обращать на такое внимание, поскольку Сицилия всегда отличалась отпетыми придурками, для которых закон не был писан. Но девушка вскинула на него глаза, и Тони не смог оторваться. У нее были голубые глаза. Не яркие, а чуть бледные, как небо, затянутое едва различимой дымкой. Они блестели от плохо скрываемых слез.
Тони и сам не успел понять, как оказался рядом с ней, выкручивая руку одному из мужчин. Тот взвыл от боли, потому что руку ему вампир явно еще и сломать умудрился. Остальные бросились на него, а один даже достал тонкую шпагу, пытаясь порезать Старка. Тот не стал уклоняться, позволяя лезвию пройти грудную клетку насквозь. Девушка позади испуганно вздохнула, но Тони только поморщился от ощущения стали в теле и отшвырнул нападавшего в сторону. Тот мешком осел на землю после удара головой о стену. Старк же достал из груди клинок и как ни в чем не бывало хрустнул шеей.
Капающая с металла кровь привлекла внимание нападавших. Они в ступоре застыли на месте, пытаясь понять, почему Тони не умер, когда ему пробили сердце. И только лишь побледнели, когда Старк обнажил белые и крепкие вампирские клыки. На лицах здоровых, матерых мужиков застыл испуг, почти первородный ужас. Вампиры приурочивались к легендам, поэтому люди боялись, стоило увидеть их вживую. И не важно, насколько уверенным в себе человек пытался казаться в обычной жизни. Люди никогда не перестанут бояться того, что отличается от общепринятых норм и стандартов.
— Ты не сдох! — сорванным голосом выдохнул один из мужчин.
— К сожалению, — Тони безразлично пожал плечами и свернул оставшимся шеи, чтобы долго не мучились. Раздавшийся хруст был отвратительным. Внутри Старка все перевернулось, пусть это были не первые люди, которых он убил. Просто сейчас позади него стояла перепуганная, грязная и хрупкая девушка с красивыми глазами. И от того, что она это видит, было как-то паршиво.
Когда Тони поднял ее на руки, она даже не сопротивлялась. Просто цепко схватилась за его рубашку тонкими пальцами и уткнулась носом в плечо. Кажется, она плакала от испуга и бессилия, потому что Тони чувствовал, как рубашка медленно намокает и липнет к коже.
Джарвис удивленно захлопал глазами, когда Тони принес девушку в дом. Он не привык, что Тони кого-то приводит, потому что он перестал это делать около трех сотен лет назад. Старк предпочитал одиночество и беспорядочные связи, посему дворецкий был крайне удивлен таким поворотом событий. Он не стал ничего спрашивать на этот раз, просто отворил дверь, впуская господина внутрь.
— Принеси ей одежду и что-нибудь поесть, — приказал Старк. — И набери ванну.
Джарвис многозначительно ухмыльнулся. Его ухмылка незамеченной для Тони не осталась. Старк повернулся к дворецкому и угрожающе на него посмотрел, но на Джарвиса такие взгляды никогда не действовали. Он уже привык за столько лет бессмертного существования к непростому характеру Старка.
— Прекрати так ухмыляться, Джарвис, — прорычал Тони, но от этого улыбка дворецкого стала только шире.
— Как скажете, господин, — отозвался тот со смешком и удалился, напевая песни себе под нос. Тони посмотрел ему вслед и покачал головой. Он и сам понимал, что для него это было странно. Слишком странно принести домой девушку, которую первый раз видит.
Старк принес девушку в одну из комнат наверху особняка. Та тряслась от холода и пережитого волнения. Она отчаянно боролась за то, чтобы не быть изнасилованной, и теперь у нее не осталось сил.
— Хэй, ты как? — начал Тони, потому что молчать было как-то неуютно. Он никогда не любил молчать, но в последнее время говорить приходилось только с Джарвисом. И все это в конечном итоге выливалось в игру «кто более язвителен».
Девушка дернулась от звука его голоса и подняла глаза. Тонкие руки потянулись в Тони, и тот почувствовал, как они касаются его щек, ведя кончиками по линии челюсти. Он знал, что она хочет проверить, и специально приоткрыл рот, обнажая клыки. Ее пальцы коснулись острых сколов, и она отдернула руки. Но испуга в ее глазах не было. Только понимание, хотя что она могла понимать?
— Вирджиния, — вместо ответа на вопрос представилась она.
— Пеппер, значит, — Тони чуть улыбнулся, заправляя за ухо прядь упавших волос. Девушка кивнула и тоже чуть улыбнулась в ответ. — Энтони «Тони» Старк.
— Спасибо… за…
— Я понял, можешь не продолжать, — прервал ее Тони, потому что понимал, что ей физически тяжело сейчас что-то говорить. — Все нормально, был рад помочь. Теперь тебе лучше согреться в ванной и поесть. Я буду за дверью.
Пеппер рассеянно качнула головой и посмотрела на дверь. Когда она попыталась встать, Тони пришлось ловить ее, чтобы девушка не встретилась носом с полом. Цепкие пальцы опять смяли его рубашку. Пеппер держалась так крепко, словно боялась, что ее снова бросят и оставят одну.
Тони помог ей дойти до ванной комнаты и осторожно усадил на широкий мраморный бортик. Ванна была уже готова, и от воды поднимался густой пар. На полках стояли масла, крема и баночки с различными настоями. Пеппер рассматривала их так, словно никогда в жизни такого не видела. У нее чуть заблестели глаза, и Тони впервые за долгое время посмотрел на человека не как на еду или очередную куклу для постельных утех. Пеппер была красивой и очень нежной, словно ранний весенний цветок. Даже учитывая то, что она была испачкана грязью и покрыта ссадинами.
— Я буду за дверью, — повторил Тони на всякий случай.
Пеппер оторвалась от цветных баночек и посмотрела на него.
— Вы действительно вампир? — почему-то спросила она. Спросила тихо, словно весь мир мог услышать эту тайну, которую Тони хранил столько сотен лет.
Старк усмехнулся и коснулся порванной рубашки на груди, где еще осталось пятно крови. Раны уже давно не было, она затянулась сразу же.
— Ты сама видела, — он пожал плечами и развернулся, чтобы уйти. — Если захочешь уйти, тебя никто держать не будет. Ты просто забудешь, что видела меня. Я помогу тебе устроиться в жизни.
— Не хочу, — Пеппер покачала головой. Тони только фыркнул и закрыл за собой дверь, спускаясь в столовую к Джарвису, который уже накрывал на стол. Дворецкий любил готовить, только все равно Тони никогда ничего не ел. Ему не нужна еда, разве что изредка хочется побаловать себя чем-то таким, чтобы почувствовать, что ты все еще можешь быть человеком.
Стоило Тони опуститься на стул, как дворецкий пристально уставился на своего господина, едва сдерживая улыбку.
— Я, кажется, говорил тебе не ухмыляться, — заметил Тони беззлобно. На Джарвиса он никогда особенно не злился или старался делать это как можно более мягко, потому что дворецкий остался единственным членом его семьи. Единственным, кто все еще был рядом с ним.
— Ну, вы мне и не запретите, — заметил дворецкий самодовольно.
Тони не запретит, поэтому Джарвис весь оставшийся день будет вот так ходить и многозначительно поглядывать на Старка.
Пеппер осталась у него. Даже пусть Тони не особенно этого хотел, она осталась. Старк вел большое и прибыльное дело — судостроение и морские перевозки, а Вирджиния оказалась очень способной и умной девушкой. Она стала его помощником и привносила в жизнь немного красок, которые до этого давно выцвели и превратились в серость. Старк понимал ценность чьей-то жизни рядом, понимал ценность человека, который всегда на твоей стороне. Но он не хотел, чтобы история повторялась. Из раза в раз. Чтобы на его глазах Обадайя увел тех, кто ему дорог. Чтобы он снова покусился на человека рядом с Тони. Покусился на Пеппер. Больше такого Старк просто не готов был пережить.
Но с Пеппер он пережил за несколько лет слишком многое. Она была для него членом семьи, лучшим другом и человеком, которого Тони впустил в то, что осталось от сердца. Старк никогда не думал, что снова сможет позволить себе вот это — проводить время с любимым человеком. Ходить на свидания, вместе посещать балы и светские мероприятия, танцевать до тех пор, пока не загудят ноги. Устраивать пикники под луной у озера и смотреть представления в театре. Делить с кем-то постель. Тони слишком привык к холодным простыням и к тому, что он вообще не спал, чтобы так просто принять то, что теперь он снова не один.
Было слишком хорошо. У них появился ребенок. Тони и не думал, что может иметь детей, но у них появился. Мальчик с голубыми глазами и каштановыми, как у самого Старка, чуть вьющимися и непослушными волосами. Питер. Маленькое сокровище. Озорной, умный и любознательный. Ему многое досталось от Тони. Он любил что-то строить, изобретать, открывать. Пытался помогать Тони в разработке кораблей и даже иногда подсказывал то, чего сам Старк не знал. Постоянно влипал в неприятности, из которых Тони приходилось его часто вытаскивать. Когда подрос достаточно, чтобы работать вместе с отцом, нашел где-то раненного бессмертного охотника, от которого Старк несколько лет пытался отвадить сына. Но Питеру был дорог Уэйд, а Пит был дорог Тони, поэтому он решил закрыть глаза на психанутого и порой неуравновешенного идиота, который рядом с Питти становился совершенно другим человеком.
Только Тони ничего не знал. Понятия не имел о том, что будет ждать его в дальнейшем.
Пеппер стала слишком странной, но он не придавал этому значения. Она часто засиживалась с подругами и постоянно куда-то уходила. Возвращалась домой, ластилась к Тони и была слишком милой и заботливой. Но спустя несколько дней начинала злиться на всех и кричала из-за простейшей ерунды. Часто ругала Питера и бросалась тарелками в Джарвиса. Тони думал, что, возможно, она могла носить второго ребенка, поэтому предпочитал не устраивать скандалов. Он слишком любил и ценил Пеппер за все, что она ему дала, чтобы так просто все разрушить.
Один из графов устраивал бал в честь дня рождения одного из своих сыновей. Пеппер очень хотела пойти. Они давно никуда не выбирались вместе, потому что Тони был занят делами.
— Хорошо, почему бы не сходить, — сдался Тони после больших, щенячьих глаз сына. Питер хотел развлечься. Уэйд вернулся в Орден на несколько месяцев, поэтому ему было откровенно скучно и грустно без охотника.
— Ты лучше всех, ты знаешь? — Питер обнял отца за шею. Старк многозначительно приподнял бровь, смотря, как улыбается Пеппер.
— Ты меня любишь только тогда, когда я тебе что-то разрешаю? — спросил он.
— Нет, конечно, — с напускной обидой пробурчал младший Старк.
Тони ласково потрепал сына по макушке и с трудом оторвал его от себя. Питер делал вид, что очень прилип к отцу, а тот всеми силами пытался избавиться от «странного субъекта» на своей шее. Шутливая перепалка закончилась тем, что Тони пришлось нести сына в карету на собственной спине.
Поместье графа находилось на окраине Сицилии. Из окон можно было увидеть, как переливается в свете солнца лазурное море. Все было сделано из дорогого камня, украшенного фресками и картинами на грубых полотнах, и мрамора, самого различного по цвету. На потолке витиевато тянулись замысловатые рисунки, у которых не было смыла. Просто линии, фигуры и символы, соединяющиеся во что-то причудливое, необычное и странное. Начищенные слугами до блеска полы позволяли увидеть свое отражение. Всюду стояли вазы с цветами и растениями, которые граф привез из далеких стран, в которых побывал за свою долгую жизнь. Тони редко видел этого достопочтенного господина, поэтому даже не особенно знал, как он выглядит. Он предпочитал теперь ограждать себя от светских мероприятий и проводить время с женой и сыном. Для него семья всегда была сокровенным и тем, чего он не мог достичь из-за своего создателя. Тони всегда хотел места, где он мог бы отдохнуть душой. И оно у него появилось. Он жил счастливо целых двадцать лет. Мгновение в жизни вампира, но для Тони словно прошла целая жизнь. Жизнь, полная тепла, горячих ужинов и смеха Питера каждый вечер.
— Дорогой, я пойду посплетничаю с подругами, — отозвалась Пеппер, коротко целуя его в щеку. Старк рассеянно кивнул и не успел заметить, как она скрылась в толпе людей в пестрых костюмах и платьях с широкими юбками.
Питер еще немного помялся рядом с отцом, после чего Тони снисходительно кивнул, и ребенок радостно умчался в толпу танцующих. Энергии у Питера всегда было слишком много, он любил развлечения, но даже в свои пятнадцать никогда не намеревался изменить человеку, которого любил. Он много танцевал, посещал закрытые вечеринки и конные клубы, но никогда не прикасался к кому-то так же, как прикасался к Уэйду. А если кто-то пытался сделать это против воли самого Питера, тот всегда умел постоять за себя так, как учил его охотник. Тони чертовски гордился своим мальчиком. Он был умным не по годам, очень милым с непослушными кудряшками и большими, оленьими глазами, и с характером.
Вечер оказался куда более интересным, чем Старк думал. Среди людей в цветных костюмах оказались не только идиоты, которым состояние осталось от родителей. Были и те, с кем весьма интересно было поддержать беседу. Старк любил интересных людей. Любил разговаривать обо всем, что составляло этот мир. Он любил науку и был безмерно благодарен встретить людей, которые разделяли его увлечения. Он даже участвовал в различных играх, которые придумывали гости. Это оказалось забавным — спустя столько сотен лет вести себя, словно ребенок, и позволять себе немного больше, чем всегда. И только когда у него спросили, где его жена и сын, Тони задумался, что не видел их целый вечер. Тревожный звоночек раздался в голове. Тони вспомнил лужи крови и обезображенные тела тех, с кем проводил незначительные отрезки своей жизни. Внутри похолодело от страха за свою семью. Тони не хотел видеть и их смерть. Ее он уже не переживет. Не сможет оправиться никогда. Не сможет вычеркнуть из жизни двадцать лет.
Он оббегал комнату за комнатой, пытаясь отыскать жену и сына, пока не добрался до самой дальней, закрытой комнаты, принадлежащей хозяину поместья. Она должна была быть закрыта, но Тони только коснулся двери, как она приглашающе открылась.
Первым, что он увидел, была спина его жены. Обнаженная спина. Пеппер вся была обнажена и сидела на коленях у Обадайи, медленно двигая бедрами. Старк видел, как влажный от смазки член скрывается внутри нее полностью. Она стонала от удовольствия, не стесняясь своего голоса. И возле дивана стоял Питер. Его глаза казались безжизненными, словно затянутыми дымкой. Подчинение. Его подчинили и заставили смотреть, как собственная мать трахается с другим мужчиной. Питер все понимал, но не мог ничего сделать, потому что его тело больше не принадлежало ему. По его щекам текли слезы, а в глубине глаз отразились испуг и раскаяние, когда он увидел в дверном проеме собственного отца.
Обадайя усмехнулся, встретившись глазами с племянником, и хлестко ударил Пеппер по ягодице, вынуждая ее резко опуститься и громко выстонать свое имя. Оно противно резануло слух и то, что находилось гораздо глубже. Тони казалось, что он парализован и не может двинуться. Он просто смотрел, как Стейн снимал обессиленную Пеппер с себя. По ее стройным ногам стекали белесые дорожки. И Тони смотрел на них. Смотрел, даже когда Пеппер повернулась, совершенно не стесняясь своей наготы. Стейн коротко щелкнул пальцами, возвращая ей одежду. Она коротко улыбнулась в благодарность и сама взяла его руку. Тони многое знал о внушении и понимал, что на нее никак не воздействовали. Она сама хотела быть рядом со Стейном. Сама держала его руку и спала и ним. Потому что хотела. И смотрела на него так, как когда-то смотрела на Тони.
Она все еще была красива, как никогда. В красном платье, с распущенными волосами и румянцем на щеках. Наклонила голову, подставляя шею. Для того что ее укусили. Тони никогда не кусал ее за двадцать лет. Ни разу, потому что она не хотела, а он уважал ее решение. А сейчас она сама просила этого укуса.
Старк хотел закрыть глаза от отвращения, когда Обадайя наклонился над его женой. Послышался характерный звук, с которым клыки прорезали кожу. Тони уловил запах ее крови. Сладкий, немного терпкий. Он слушал, как она тихо стонет, пока вампир пил ее кровь. Пил жадно, глотая шумно, звучно. Чтобы показать Тони, что он только что потерял свою семью. В очередной раз.
Он не выдержал, бросаясь на Стейна, когда тот ухмыльнулся кровавыми губами, с превосходством смотря на своего племянника. Но его свалили на пол резким движением, а нога придавила за шею. Кожу обожгло серебром на ботинках. Старк зашипел от боли, снизу вверх смотря на то, как с клыков Стейна капает кровь.
— Ну, ну, Тони, не нужно так торопиться, — заметил Обадайя насмешливо. — Что же ты так? Тебе еще расти и расти, чтобы поцарапать меня.
Старк рвался к его горлу, хотел вцепиться зубами, высушить, убить. Он устал страдать по воле этого человека. Устал жить в Аду. Он хотел покоя. Хотел нормальной жизни, которую эта тварь раз за разом отбирала у него ради забавы, чтобы посмотреть, как Старк будет мучиться.
— Мы ведь семья, а в семье принято делиться, — продолжил вампир. — Ты ведь поделишься? У тебя чудные жена и сынишка. Мне ведь тоже хочется. Я верну их тебе. Спустя несколько сотен лет, если надоедят. Возможно, даже живыми.
Старк знал, что не вернет. Он сказал это просто для того, чтобы поселить надежду. Хрупкую, ломкую, которая сведет Тони с ума. Потому что он не вернет. Никогда. Будет держать при себе и изредка показывать, чтобы напомнить Тони, в чьих руках его жизнь, кому он принадлежит и перед кем должен склонить колено. Но Старк заберет их. Сколько бы лет ни потребовалось, он заберет их.
Пеппер подошла к нему, опускаясь на корточки и касаясь тонкими пальцами его волос. Хотелось отстраниться, потому что было противно. Теперь она не была его. И больше никогда не будет. Если бы это было внушение, Старк бы простил, но не то, что она ушла к нему сама. Поэтому он отстранился. Она на это лишь фыркнула и поднялась, подходя к Стейну и беря его за руку, коротко целуя в щеку.
— Прощай, Тони. Думаю, мы с тобой просто не были созданы друг для друга.
Она провела кончиками пальцев по его скуле на прощание, после чего они исчезли. И Старк остался в одиночестве. Снова. Джарвис нашел его спустя несколько месяцев на окраине мира. Там, где еще никогда и никого не было. Где не ступала нога человека. В окружении бесчисленного количества бутылок. Старк пытался запить свое горе, пытался убить себя, но ничего не получалось. Только песок вокруг был забрызган темной кровью, а сам Старк все еще жил. Точнее, больше не жил. Существовал.
— Вставайте, господин, — попросил Джарвис, пытаясь отобрать у Старка бутылку и поднять его на ноги. — Вы не можете всю жизнь провести здесь!
— А что я по-твоему должен делать? Что я, мать твою, должен делать? — прорычал Старк, отшвыривая Джарвиса в сторону. — Он мне сердце выдрал! Наживую! У меня ничего не осталось! Я, блять, мертв!
— Вы должны бороться! — не унимался Джарвис, поднимаясь на ноги. — Вы не можете так просто дать ему забрать у вас все! боритесь! Вы ведь всегда это делали!
— Отвали от меня! Я ничего не хочу! Просто отвали от меня или найди способ, которым сможешь меня убить! — Тони схватил дворецкого за горло, сильно сжимая пальцы, после чего снова отшвырнул в сторону. Послышавшийся хруст отрезвил Тони мгновенно. Он вздрогнул и повернул голову, видя Джарвиса, проткнутого насквозь тонкой деревяшкой, с которой стекала густая, бордовая кровь. У Старка перед глазами помутнело. Он бросил бутылку и рванул к дворецкому, помогая ему. Тони не стоило злиться на Джарвиса. Тот всегда был рядом, всегда помогал и вытаскивал Тони оттуда, откуда никто бы не стал. Старк должен был ему свою жизнь. Он не мог потерять еще и Джарвиса.
— Прости, — извинился он. — Джар, прости меня!
— Боритесь, мистер Старк! — попросил дворецкий в очередной раз. — Боритесь, пусть вам и тяжело. Ваша жизнь не кончена. Найдите в себе силы убить его. А я буду помогать вам, чем смогу.
Тони бессильно выдохнул, утыкаясь, словно ребенок, в плечо мужчины. Тот улыбнулся, поглаживая господина по голове. Джарвис понимал. Как никто понимал, но он никогда не даст Тони провалиться во тьму, из которой невозможно выбраться.
Они боролись много столетий. Пытались найти способ, как убить Стейна. Уэйд, узнавший о том, что он забрал Питера, едва не собрался сжечь весь мир. Он едва не убил Тони, но Джарвис помешал этому. Вместе они могли сделать куда больше, чем в одиночку. Поэтому Тони объединился с орденом охотников, найдя там для себя множество товарищей, о которых никогда и не мечтал. И он вернул их. Не смог убить Стейна, но вернул себе Пеппер и Питера. Но они были подчинены его воле и не могли проснуться до тех пор, пока Стейн жив. Единственным выходом было закрыть их тела в саркофагах, где хранились его родители, двое близких друзей, которых Тони едва не лишился в этой войне, длившейся три столетия. Долгих три столетия, после которых Стейн скрылся где-то на задворках мира, зализывая полученные раны. Его нельзя было убить. Только Тони мог убить его, как тот, кого Стейн создал, но у Старка пока не хватало сил для этого. У него было предостаточно знаний, но они не помогали против вампира, видевшего, как исчезали самые древние цивилизации.
Саркофагов было восемь. Один из них когда-то занимал Джарвис, и теперь он служил просто напоминанием. Двое хранили в себе обожженные тела родителей Тони, которые заключали в себе ту прошлую жизнь, которая у него когда-то была. Еще два саркофага хранили двух его друзей — Роуди и Хэппи — тех людей, которые не побоялись встать рядом с ним, пусть сил у них было не так много. Роуди был капитаном стражи и множество раз спасал Тони жизнь, а Хэппи был тем человеком, который показывал Старку, что еще можно пытаться жить, а не существовать. Пеппер и Питер занимали еще два саркофага — напоминание о том, что он потерял, но смог вернуть. И один саркофаг всегда был пустым. И никогда не открывался. Он предназначался для самого Тони. Когда-нибудь он окажется рядом с людьми, которых любит. Когда-нибудь, когда убьет Стейна, он сможет умереть сам, попросив Джарвиса об одолжении, и займет собственный саркофаг. Это время придет.
— Ты не можешь сдохнуть, пока не вернешь мне его! — прорычал Уэйд, наблюдая, как Джарвис укладывает Питера в саркофаг. Именно Уэйд нес мальчика на руках. Именно он вырвал его из лап Стейна. Уилсон любил Питера все это время, эти долгие столетия, и будет любить всегда. Теперь это его единственная причина сражаться. Тони понимал его. — Убей Стейна, или я убью тебя! Верни мне Питера! Верни мне его!
Тони хотел был сказать, что никогда не отдаст своего сына убийце и наемнику, но у Уэйда был такой же взгляд, который он видел у себя в зеркале. Охотник страдал и не мог спокойно смотреть на крышку, которая закрывала саркофаг, забирая у него самое дорогое.
Он ничего не сказал в ответ, но Уилсон и не ждал. Он просто ушел. Орден будет теперь искать Стейна до тех пор, пока не найдет и не выпустит вампиру всю кровь. А Тони будет копить силы и знания, чтобы убить его и получить то, что ему нужно — смерть и покой.
Примечания:
Кажется, все должно было быть немного более позитивным, но это я)
Собирала главу по кускам Т_Т Да и вдохновения у меня катастрофически не хватает. Будут замечания, критика и прочее, пишите) Сама понимаю, что могу конкретно косячить.
Надолго затягивать рассказ не буду, так что еще будет около пяти-шести глав.
Тайна последнего саркофага раскрыта!!!