Меня теперь не обижают

      Холодный ветер обдувал со всех сторон, снег падал то прямо, попадая в лицо, то косо, облепливая бок. Здесь никогда не бывало тепло, никогда не бывало лета, жизнь за пределами Большого круга крайне сложна, а порой даже невыносима. Рынок Малого круга — рынок нэпманов — находился под открытым небом, доступный для любого погодного ненастья, любой уважающий себя и своё здоровье человек давно бы бросил идею пытаться продавать здесь что-либо. Но это не о Бортнике. Он не уважал себя, на здоровье ему хотелось плевать с высокой ноты и, если бы мог, давно бы уже прекратил своё тягостное существование. Быть нэпманом — самый худший исход для человека, потому что пасть ниже уже просто невозможно, а выбраться с этого дна нереально. Егор с самого детства в этом грязном деле и это ему точно не в радость, однако он сам выбрал для себя такую судьбу. Податься в самое низшее сословие, чтобы хотя бы немного заработать денег для родных. Вся их большая семья: от бабушек с дедушками и до сестёр с братьями — все продолжали жить за счёт мужчины.       Прибыль с торговли, не ахти какая, часто случаются дни, когда дохода нет вообще, но родственники и сами иногда приносят что-то в дом. Чаще всего это старая потрёпанная одежда, украденная еда или «возможно полезный» хлам, всего этого в принципе хватало на жизнь — никто не был прихотливым или избалованным. Острый дефицит они испытывали лишь с медикаментами. Малый круг никогда не блистал изобилием лекарств, поэтому здесь всегда присутствовал высокий процент больных и не менее удручающе высокий процент смертности. Люди дохнут чаще, чем рождаются и это гениальный правительственный план — перекрыть любые поступления в Малый круг, чтобы изничтожить, скрыть это уродливое родимое пятно на идеальном, чистом теле красавицы, поганящее весь её божественный образ. Не можешь выбраться из ямы — умри в ней. Все живущие за Большим кругом давно просекли это и всё же продолжают жить, как, кто может. Ну, а что ещё делать?       Бортник зашёлся очередным приступом кашля, согнувшись пополам. Сплюнув в сторону, он полной грудью вдохнул морозный, обжигающий вечно больное горло, воздух, и нацепил обратно на лицо дырявую маску. На прилавке перед ним лежали разные детали, за несколько часов их количество ничуть не уменьшилось с первоначального. Но ничего страшного ведь это всего лишь один из тех многих дней, когда Бортнику не везёт. Впрочем, он уже давно перестал верить в везение, судьбу и во всё то остальное, во что в принципе можно верить. Его жизнь — существование ради близких, не больше. Но видимо мороз забрался слишком глубоко ему в душу, он уже охладел абсолютно ко всему. Мужчина ложился спать поздно ночью только с одной мыслью, чтобы не проснуться следующим утром, а с утра по инерции собирал весь свой хлам и уходил торговать, все разговоры с родными свёл к минимуму, чтобы не видеть их измученные тела, не слышать охрипшие голоса, полные боли. Мужчина перестал быть человеком и превратился в сосульку, свисающую с крыши дома напротив, которая тут с грохотом упала и разбилась на множество мелких кусочков. И каждый похож на предыдущий…       Бортник всё глубже уходил в себя и свои мрачные мысли, так что даже не заметил, как к прилавку кто-то подошёл. Из размышлений его вывел приятный для слуха баритон:       — Мне сдаётся, что здесь не все детали, которые у тебя имеются, нэпман.       — С чего это ты… — Егор поднял голову и посмотрел на своего покупателя. Кожа приятного, здорового, даже слегка загорелого оттенка, длинные ухоженные волосы, нежно-кремового цвета шуба в пол без рукавов и с капюшоном, чёрная водолазка, довольно дорогие на вид перстни и кольца на красивых пальцах с аккуратными ногтями — человек явно не местный. Да ещё и знаменит в определённой области… — вы так решили? — переменился в лице Бортник, ведь, чёрт возьми, но к нему не каждый день приходят такие люди. Одна его покупка может обеспечить мужчину на неделю точно, лучше уж такому угодить.       — Что, нэпман? Узнал? — попробуй не знать человека, чьё оружие так часто бывало приставлено к виску Бортника. Ебаные коллекторы. — Деталь. — Уман протянул бумажку с чертежом. — Мне нужна деталь. На прилавке её нет. — и неудивительно, такие детали либо чертовски дорогие, либо их сложно достать, либо их нет в продаже вообще. Найти такую — заполучить настоящее сокровище. Такие Егор хранил исключительно для себя, ведь никто в Малом круге всё равно не смог бы по достоинству оценить её значимость и цену. Да и местные не владеют стольким количеством денег, для её покупки. — Я знаю, она у тебя есть.       Под тонкой бледной кожей на лице продавца было видно, как он сжал челюсти. Не такую судьбу он уготавливал для этой детали, впрочем, семью тоже надо чем-то обеспечивать. Он вдохнул и рвано выдохнул, из глубины лёгких послышался болезненный свист. Встав, Бортник быстро спихнул всё содержимое прилавка в один мешок и сказал дорогому покупателю следовать за ним. Действительно дорогой покупатель…       Войдя в дом, Егор скинул мешок на прогнивший деревянный пол и скрылся в одной из комнат, коих здесь оказалось много. Уман медленно прошёл за порог и осмотрелся. Дом большой, но очень старый: голые стены с чёрной плесенью, огромные дыры в полу и потолке, заткнутые какими-то тряпками, дверные косяки того гляди и отпадут совсем. Похоже, что отсюда сбежали даже вредители. Ни одной мыши, крысы, ни одного паучка или таракана, только люди, живущие здесь. Саша заметил какое-то движение слева от себя и тут же повернулся посмотреть, что это. Мальчик. Небольшой, лет шести — восьми, белокурый, кудрявый, с огромными голодными голубыми глазами, впалыми щеками, весь грязный, в лохмотьях. Жалкое зрелище. Он пробежал мимо Умана из одной комнаты в другую, послышался топот ещё нескольких пар детских ног.       — Идите сюда, — позвал покупателя Бортник. Когда Саша пришёл, то увидел нэпмана, сидящего на корточках перед раскрытым шкафом. Он вытащил из него небольшой холщовый мешочек и высыпал содержимое на окосевший столик. Кучка довольно редких деталей для разного рода механизмов. От простой микроволновки до настоящего истребителя. — Вот, — заключил Егор, достав необходимую деталь. Уман протянул ладонь, но, похоже, что её ему пока что не собирались отдавать, — плату вперёд.       Глаза цвета терпкого коньяка встретились с глазами тускло-голубыми, подернутыми плёнкой болезни. Нэпман тут же их отвёл, но Саша просто не мог не успеть заметить его сходство с мелким парнишкой. Усмехнувшись, гость из Большого круга достал отнюдь не тонкую пачку денег и вручил их Бортнику в обмен на деталь. Спрятав её во внутренний карман шубы, Уман развернулся и уже собирался покинуть комнату, когда заметил на ещё одном столике какую-то кучу деталей. Егор стоял спиной и рылся в шкафу, поэтому дорогой покупатель решил посмотреть, что же там такое лежит. Это оказался самодельный пистолет, ну или пародия на него. Кто-кто, а Саша разбирался в огнестрельном оружие и даже считался профессионалом своего дела, поэтому такая штучка не могла не заинтересовать его. Если не обращать внимания на видимую неаккуратность данного изделия, на самом деле оно может оказаться довольно неплохим. «Его бы опробовать на стрельбище» — подумал Уман, прицеливаясь. Нэпман обратил внимание на мужчину с его пистолетом и просто отмахнулся:       — Н-нашёл на помойке… Неработающий мусор… чёрт бы его побрал.       — Так ничего удивительного, — вновь усмехнулся кареглазый, — тут проблемы с пружиной выбрасывателя, пуля застряла. — Бортник устремил взгляд на пистолет и, тихо выругавшись, выхватил его из чужих рук. Сев за скосившийся стол, он тут же принялся устранять неполадку. Спустя пару минут и нескольких ловких движений, оружие было починено. Вставив патроны в магазин, Егор сделал выстрел в прогнивший пол. — Значит, говоришь, на помойке нашёл? — профессионализм, быстрота, с которыми нэпман расправился с поломкой, ловкость и доскональное знание пистолета — изделие точно собранно голубоглазым мужчиной, стоящим напротив. Больше всего удивляло то, что даже в таких отвратительных условиях и при полном отсутствии необходимых ресурсов, он смог сделать нормально работающий пистолет. Почти нормально работающий пистолет, всё же не без изъянов. — Ладно, нэпман, может ещё увидимся.       Уман покинул порог старого дома, негромко хлопнув прогнившей дверью. Из комнат и со второго этажа стали спускаться родственники Бортника. К ним никогда не приходят просто так, и редкие гости всегда приносят только кучу новых проблем, ссадин и ран на теле нэпмана. На вопрос бабушки, всё ли хорошо, Егор ответил только холодное: «Да».