Blue Lake

      Не думала, что смогу продолжать писать после её смерти. Поэтому, издав свой последний на данное время роман, я решила отправиться в домик у озера, чтобы набраться сил и вернуться в прежнюю колею.       Выключив в доме свет и воду, я направилась к своему «Шевроле». Животных у меня нет, просить кого – то из соседей присматривать за ними не надо,да и соседей, как таковых, тоже нет. Ничего против людей не имею, но соседские посиделки не для меня. Про званные обеды, ужины я промолчу, они одинаковы, и с каждого мне хочется свалить. Моя жена любила их. Она была добра ко всем, даже к тем, кто этого не стоил, а в постели была прекрасной любовницей.       Мы с Кос учились в одном университете на факультете искусства и литературы. Она отличалась от всех остальных студентов. У неё в глазах горел огонь, а улыбка излучала теплоту, я не могла пройти мимо такого чертёнка. Я не отходила от неё ни на шаг, что забавляло её, но она никогда не давала мне повода ревновать. Мы поженились в Новом Орлеане, нам было по двадцать лет. Потом вернулись назад в Калифорнию, я устроилась на работу, а в свободное время писала. И так получилось, что я дописывала роман, и в кабинет вбежала моя жена и сказала, что нашла мне агента. Всё происходило как по волшебству: издательства печатали мой романы, мы купили дом на побережье, я продолжала писать, Кос устраивала презентации. По вечерам мы садились на крыльцо и пили пиво, она рассказывала мне, как прошёл её день, а после мы рвались в спальню заниматься диким и безудержным сексом. И в один день всё рухнуло.       Кос поехала в магазин, хотела купить какое – средство для мытья ванн, по дороге ехал парень, гнал на полную, она пыталась развернуть машину, но не успела. С неё даже туфли не слетели. Врачи сказали, что это впервые в их практике, когда при таком сильном столкновении у пострадавшего не было серьёзных повреждений. В морге она на самом деле лежала, словно ещё жива, просто спит. Ни одной царапины или синяка. Причиной смерти оказалась остановка сердца.       Прошло семь месяцев. Мне хватило сил закончить роман и отдать агенту. Вчера я посмотрела на себя в зеркало и увидела что – то похожее на панду или енота. Мешки под глазами, руки с синими костяшками из – за постоянных ударов об стену, бледное лицо, ну просто граф Дракула, зато глаза продолжали блестеть, как у живого человека.       Вечером я позвонила смотрителю нашего коттеджа и сообщила, что собираюсь приехать. Услышала, что мне будут рады и повесила трубку. Я в лицо не видела этого смотрителя, а он мне будет рад.       В салоне заиграла песня «Gold dust woman», я закинула в багажник последнюю сумку, и прощай на лето, милый дом.       Ехать предстояло на север, в город Гроуз, где я жила с родителями, и где ещё до нас жили наши предки. 48 часов езды, ко вторнику должна буду добраться, надеюсь, что по пути не попаду на дорогу 11 миль и не буду съедена дынеголовыми или уродами из фильма «Поворот не туда». Представляю себе эту картину: еду я по дороге и выруливаю на улицу роз, а дальше становится всё холоднее, я закутываюсь в плед, начинаю жевать орешки, еду дальше, начинаю видеть тени за деревьями, тени подбираются всё ближе, а потом я начинаю орать, что я Губка Боб Трусливые штаны, и все тени разбегаются, меня останавливает коп, и на следующий день в газете появляется заметка, что ночью на дороге была задержана молодая писательница, Лекса Вудс, перебудившая весь квартал своими воплями о принадлежности к губкам. Позорощие какое, но забавно.