Часть твоего мира

      Территория Кобблпота была дорогим удовольствием. Районы окружались элитой и богатством. Как только наступало хотя бы какое-то подобие тишины, посреди какого-то приема или иного торжества могла ворваться группировка очень смелых лиц. Смелых, потому что , цитата, "Не имели привычки спрашивать разрешения у хозяина района".       —Вот все же было хорошо, Виктор. Все было распрекрасно. Но нет, в Готэме всегда найдется какой-нибудь лох, которому хочется поиграть в бандита!,- Пингвин грубо протирал бильярдные шары, выстраивая их в нужную фигуру.       — Все ещё не хочется использовать план с лицензиями?,- Заас сидел за барной стойкой и играл в так называемого психолога, выслушивая тягости жизни Кобблпота.       — Нельзя. Я конечно далеко не фанат Джима Гордона, но если наш с ним союз разрушится, это будет война. Ни он, ни я не уступлю.       Кий в руках, пирамида разбита. Кобблпот всегда ненавидел эту игру, но последние недели он нехотя менял привычки. Игра доставляла ему удовольствие.       — М-мистер Кобблпот!,- в зал зашёл... Нет, вбежал Тарквин. Штеймель столкнулся взглядами с Заасом и сделал несколько шагов назад. Киллер пугал.       — Ну давай, добей меня, Тарквин,- не отвлекаясь от удара бормотал Пингвин. Он прицелился для очень грамотного попадания.       Как оказалось, количество бунтарей и идиотов... Бунтарей-идиотов не уменьшилось. Виктор был послан разогнать пару тройку бандитов, которые осмелились попытался оформить себя, как новоиспечённых бизнесменов.       — Запрос на процент делать?,- Виктор накинул пиджак, а Кобблпот резко схватил шар и ударил им по бильярдному столу.       — Играй, Виктор. Я разрешаю,- подмигнул Освальд. Окрылённый Заас вышел из зала, зазывая на свои приключения любимых дам.       — Последнее время кажется, что у меня какой-то День Сурка,- Освальд поставил шар на место и снова начал прицеливаться.       — У тебя что-то ещё?,- Пингвин загнал шар в лузу. Штеймель почесал за ухом и нервно закашлял.       — Я хотел спросить... А Вы не были у...       — Нет. Я уже давно не был у Эда. Думаю, ему это на пользу. Возможно, и мне,- Кобблпот сконцентрированно продолжал выстраивать стратегию по попаданию в нужные точки.       — Простите.       Кобблпот выглядел грубым, хмурым. Возможно даже холодным по отношению к мужу, но так Пингвин легче переносил сие расставание.       — Не сотрясай воздух. Включи хоть музыку какую-то,- Пингвин отставил кий и налил себе воды в бокал. Администратор Айсберга перебирал любимые пластинки Освальда, пытаясь угадать, что же сегодня подходит под настроение Кобблпота.       Пластинка была вставлена в аппарат. Через пару секунд ненужного шуршания пошла музыка. Незнакомые ноты заставили брюнета сморщится.       — Что это?... "I want a Sunday kind of love A love to last past Saturday night And I’d like to know it’s more than love at first sight And I want a Sunday kind of love" Пластинка заела. Все, что осталось от в целом приятной мелодии, это "sunday...sunday...sunday...sunday..sunday..."       — Поставь другую, а эту выбрось,- Пингвин сделал глоток воды и отвернулся. Поручение было мгновенно выполнено, Тарквин незамедлительно выбрал другую и вставил в аппарат. "I want a Sunday kind of love... Love...love...love...love...love...."       — Какого...,- блондин менял пластинку за пластинкой, а из динамиков звучали одни и те же строчки.       — Тебе что, так сложно?!,- Кобблпот бросил бокал на пол и схватился за очередную пластинку. Грубо переломив ее пополам, он вдруг словил какое-то особое чувство осознания.       — Воскресение ... Тарквин, какие мероприятия проходят на моей территории в это воскресенье!       Блондин схватился за один из ежедневников во внутреннем кармане пиджака.       — Оу, так... Открытие выставки в Частном музее Кейнов,- Штеймель перечислял событие за событием,-..и вечеринка Барбары Гордон в Готэм Сити Холл.       — Вот оно!,- Пингвин резко закивал и отложил переломанную пластинку в сторону,- вот ответ. Кажется, среди всех этих отбросов нашелся один креативный...       — Думаете, некто устроит ловушку на каком-то мероприятии?       — Думаю, что стоит обновить списки гостей каждого из этих мероприятий. Никаких выходных, Тарквин...,- мужчина взглянул на проигрыватель и улыбнулся,-…      Может это кто-то достойный Его Пингвинчнества.       Все воскресение Кобблпот не мог избавить себя от паранойи. Те, кто принимали его, как гостя, только и могли, что терпеть внезапно появившуюся охрану по периметру зданий, а также самого Пингвина, который был с ещё большими странностями, чем обычно.       — Может это просто кто-то пошутил, Босс?,- Виктор и Пингвин стояли возле заднего хода в ???Готэм Сити Холл???. Освальд нервно затягивался и мотал головой.       — Я не сошел с ума, Виктор. Это явный знак. Я, конечно, не разгадыватель загадок, но очевидно, что что-то должно случиться прямо сегодня и...       — Освальд!,- Барбара приоткрыла дверь и чуть прикрыла себя голыми ладонями. Плечи ее были открыты, всему миру были предоставлены чудесно выглядящая кожа, выделяющиеся ключицы отблескивали даже от лёгкого света, а на шее красовалось дорогое колье, подаренное одним из спонсоров.       — Я думала, ты ушел,- расслабленно выдохнула женщина. Пингвин затушил сигарету и перво наперво ввел Барбару обратно, чтоб та не стояла на ветреной погода в таком виде. Заас был поставлен на особую охрану вместе со своей бандой.       — Ты сам не свой. Мне даже кажется, что ты и не моргаешь вовсе,- они медленно поднимались по лестнице. Пингвин проклинал тот день, когда он отложил ремонт своей трости, которая вовсе не помогала, а наоборот скользила по полам. Приходилось делать вид, что мужчина невероятно рад держаться за такие красивые перила, что готов подниматься вечность.       — Я всегда такой,- отмахнулся Кобблпот. Мимо прошел один из офицеров полиции. Конечно, Джим никогда не оставил бы мероприятие своей супруги без должной охраны, но Кобблпот мало доверял полиции.       — В честь чего вечеринка?,- хмуро спросил Пингвин. Барбара удивлённо подняла аккуратно подведенные брови.       — Ты так стремительно хотел сюда попасть, но даже не знал, зачем?,- спросила миссис Гордон. Брюнет только приоткрыл рот, а после виновато улыбнулся.       — Мне просто нужно было куда-то выйти, понимаешь. Застрял в... четырех стенах,- надумал оправдание Освальд. Само собой, Барбара ни разу не поверила гостю, но решила не убиваться в детали.       Снова те же вылизанные гости. Пингвина тошнило от тех же самых лицемерных лиц. Брюнет тут же схватился за первый предоставленный напиток, чтоб занять себя чем-то кроме наблюдения за окружением.       Играла живая музыка.       Лёгкий джаз все же успокаивал. Музыканты виртуозно справлялись со своей задачей, гости сливались с мелодией, не создавая сильного шума. Пингвин встал возле барной стойки и попросил просто стакан воды. Настроя на алкоголь просто не было. Мужчина ощутил шарющую по карману маленькую ручку, которую тут же схватил своей искусственной конечностью.       — Пусти, мужик!,- знакомый голос, ещё более знакомое лицо. Это была Кошка, только в абсолютно другом амплуа.       — С каких пор Кошка ворует кошельки на приемах?,- шепнул Пингвин, все же отпустив старую знакомую. Девушка по-кошачьи фыркнула, а после села на барный стул.       — Не начинай. Дела последнее время ужасны, этот мышиный король портит все,- разговоры про Бэтмена были очень некстати. Пингвин день за днем терял слишком круглые суммы благодаря этому рыцарю в костюме летучей мыши.       — Я даже не буду говорить то десятизначное число, которое я потерял из-за этого очередного "героя",- залпом опустошив стакан, он облизнул губы.       — Кстати, поздравляю,- Кошка почти что покинула компанию Освальда, но не могла уйти, не оставив последнего слова.       — С чем?,- не задумываясь спросил Кобблпот. Ответа не последовало, юная воровка исчезла.       — С чем?!... Твою мать,- выдохнул Пингвин. Ему начало казаться, что весь мир будто бежал вперёд, оставляя его самого где-то позади. После всех этих мыслей в голове он и правда услышал шум где-то позади себя. Ажиотаж привел его к настороженному состоянию. Сквозь толпу он не смог заметить, вокруг кого именно крутились люди.       Бросив попытки пробиться в толпу ,а попыток фактически и не было, мужчина взялся за трость и ушел в зал с огромным окном. Вид на Готэм заведомо предполагал масштабные размышления. Он видел огни своего собственного клуба где-то вдалеке, прямо за зданием одной из премиум-гостиниц. Душа просилась в родной сердцу дом, где Ольга наверняка уже заканчивала стирку.       — Скучаете, мистер Пингвин?,- мягкий женственный голосок нарушил одиночество Кобблпота. Барбара увела всех в отдельный зал для презентации, а Пингвин и особа остались наедине. Брюнет не поворачивался к говорящей с ней даме. Он чувствовал яркий, бьющий в нос запах женских духов. Откровенно говоря, за всю его жизнь из женских духов ему нравились только мамины.       — Советую поспешить, презентация скоро начнется,- рука не отстающей девушки опустилась на плечо Кобблпота. Тот, не сдержав свою паранойю, подскочил с ножом в руках. Лезвие оказалось прямо возле лица, ведь он четко помнил, что большая часть женщин, с которыми он оставался в подобном тет-а-тете быстрее раскрывались, когда их красивая мордашка оказывалась под угрозой исчезновения. Девушка оказалась достаточно высокой. Темные длинные волосы укрывали половину лица, а меховая накидка, что покрывала плечи, сползла. Кобблпот перепуганно взялся другой рукой за шею потенциального врага.       — Эд?!?,- взвизгнул Кобблпот. Стоило взглянуть в родные карие глаза, как Пингвин все и сразу понял. Он тут же убрал нож обратно.       — Ты не потерял сноровку, Освальд,- улыбался Эд, поправляя зелёное отблескивающее одеяние. Платье слегка волочилось по полу, огромный вырез на правой ноге оголял слишком много, по мнению Освальда. Полупрозрачная полоса посередине верхней части притягивала к себе слишком много глаз, думал Пингвин.       — Хвала небесам, хоть руки укрыл. Какого вообще... Тебя выпустили?! Почему я не знаю?! Почему ты в таком виде?!       — Я хотел сделать тебе сюрприз... Спасибо миссис Гордон, она ... Кобблпот схватил Нигму за руку и увел в сторону уборных. Пару секунд он потратил на то, чтобы метиться из стороны в сторону.       — И в какой же нам теперь идти?!,- кинув взгляд на платье, он все таки ввалился в мужской туалет.       — А теперь по порядку.       Эд поправил одну из прядей волос, сверкнув далеко не самыми дешёвыми серьгами. На длинных пальцах виднелся интересный маникюр, на безымянном пальце крепко сидело обручальное кольцо.       Конечно, Эд не сидел зря. У него были весомые аргументы в виде накоплений, которыми он мастерски воспользовался перед некоторыми врачами, охранниками...а перед Барбарой оно и не было нужно. Женщина была несказанно рада не просто помочь Эду, но и создать сие образ.       — Разве ты не скучал?..,- жалобно спросил Нигма, пока Кобблпот уже чуть ли не вибрировал от дрожи. Стоило брюнету открыть рот, как в туалет вошёл один из гостей Барбары. В ту же минуту ему пришлось покинуть комнату и свернуть в сторону женской уборной.       — Я очень скучал! Но... Эд, я не знаю! Ты... Черт, я так хотел тебя увидеть! Ты ошарашил меня...,- Пингвин не открывал взгляда от голого колена. Он схватился за края платья и спрятал обнаженную часть как только мог.       — Ты так весь вечер ходил?!,- сердился Пингвин.       — Ну да. Наблюдал за тобой, как ты поглядывал в каждый угол, пока кого-то искал. Пингвин сморщился.       — Я искал потенциального врага! Как я ещё должен был среагировать на твои... Загадки! Черт, как вообще твоя голова до этого дошла!,- Кобблпот чуть ли не плевался во время криков и возмущений. Эд обхватил чужое лицо руками и поцеловал в лоб, а после в губы.       Кобблпот вышел с Эдом, по-джентльменски подставив локоть. Нигма тут же принял приглашение.       Пингвина разрывало от полного отсутствия комфорта. Чужие взгляды, казалось, только пожирали Эда, даже трогали его. Обнаженные плечи и ноги... Освальду хотелось сорвать скатерть со стола и накрыть любимого. Но Эд только хитро и довольно улыбался. Никто не смог обойти пару стороной, не сделав пару комплиментов.       Нигма так был рад окончательному освобождению из Аркхема и встрече с мужем, что и не замечал, как пьянел. Уводить Эда в машину Кобблпоту помогал перепуганный Тарквин. Освальд материл каждый угол, только в мыслях. Даже сейчас он не мог позволить себе выражаться, хотя так хотелось.       — Малыш, не сердись,- пьяный Эд закинул ногу прямиком на Освальда, лимузин ехал прямиком к их особняку. Кобблпот обиженно сопел и по-детски сложил руки перед собой.       — Освальд,- Эд взял Кобблпота за лицо и повернул к себе. Эдвард тут же окунулся в этот гипнотический глубокий взгляд. Зеленые глаза были влажными, Пингвин отчетливо обижался как на Эда, так и на себя. Брюнет опустил лицо и еле заметно стер с лица слезу. Он облизнул губу и стянул с себя слишком сильно затянутый галстук.       — Знаешь, тебе стоит сегодня поспать на втором этаже.       Так и случилось. Кобблпот молча скинул с себя верхнюю одежду и закрылся в спальне. Нигма только волокся сзади босыми ногами, вертя туфли в руке. Немного шурша пятками он топал к лестнице, где и пересекся с Ольгой. Женщина удивленно подняла брови. Необычный образ Нигмы несколько ошарашил ее.       — Сейчас подготовлю спальню,- без лишних слов, механически. Она словно догадывалась о чем-то подобном, в этом человеке витал особый дух. Она знала больше, чем могло бы показаться.       Шатен поставил отблескивающие каблуки в угол и начал освобождать себя от лишних «цацок». На прикроватном столике образовалась немаленькая куча драгоценных камней, которые украшали его тело некоторое время назад. Приятнее всего было избавиться от всего, что находилось под платьем, ведь не так уж легко создать женский силуэт на ярко-выраженном мужском теле.       — О-ох…,- холодный душ был самым настоящим десертом на данный вечер. Тем более ,было намного приятнее умыться дома, хотя у Барбары было более чем неплохо. Пока Эд натирал руки кремом, в комнату прискакал неожиданный друг. Абернати выглянул из-за угла и тихонько крикнул на Эда. Тот отложил в сторону тюбик и осторожно подозвал птицу к себе. Как ни странно, тот без лишних нападок подошел ближе к долгожданному гостю этого дома и даже позволил взять себя на руки.       Парень оставил включенным только один светильник. Альбинос устроился под руку Эда и заснул. Нежно поглаживая белопёрую голову птицы Нигма тоже начал засыпать. За окном шуршали птицы. Ветер проникал сквозь приоткрытую раму и прогуливался по комнате. Привычной тишины здесь не было давным-давно, за окном все равно слышались перешептывания охраны, даже звуки автомобилей. Но окончательно разбудил Кобблпота визг птицы. Пингвин метался по кровати и яростно вилял маленьким розоватым хвостиком, а в комнату зашел лохматый и очень сонный Кобблпот с Джулианом в руках. Тот тоже покрикивал и махал крылышками. Эд уселся ровнее и принялся тереть заспанные глаза. Натянув очки он всмотрелся в часы.       — Четыре часа… Чего не спишь?!,- взволнованно спросил Эдвард. Освальд подошел ближе, держась за бедро.       — Нога разболелась. Да и Джу не давал покоя, на всю пещеру кричал,- живой рукой мужчина погладил Джулиана, который улегся возле Абернати и уже начинал смыкать глаза.       — Дай взгляну,- Эд встал с постели и усадил мужа на свое место. Распустив халат, он встал в сторону, чтоб свет был прямиком на ногу Кобблпота. Парень заметил легкий кровоподтек на внутренней части. Заниматься давящей повязкой было бесполезно, с протезом это не имело смысла. Парень убежал за нужными мазями, не заставив Пингвина ждать.       — Ложись,- Эд уложил Кобблпота на спину, а искусственная конечность оказалась на плече Нигмы. Он выполнял необходимую процедуру с должным вниманием и осторожностью.       — Прости меня. Я ужасный муж,- сжал губы Кобблпот. Эд столкнулся взглядом с Освальдом, тот отвернул лицо в сторону.       — Ты не виноват. Давай просто забудем,- улыбнулся Нигма. Освальд скрыл улыбку и потянулся к спящему альбиносу и его приемышу. Оба уткнулись клювами в его ладонь, чтоб тот их почесал.       — Съездим завтра к маме?,- Эд сел на колени и стал осматривать протез с других сторон, чтоб убедиться, что устройство в полном порядке. Он многого не понимал, но четко помнил, как все должно выглядеть для так называемой «нормы».       — Да, конечно,- кивнул Кобблпот. Мужчина поднял глаза к окну, всматриваясь в ворона на ветке возле окна. Он что-то интенсивно раздирал, а точнее кого-то в своих лапах. Нигма закончил и обтер свои руки от жирной мази. Он лег рядом с супругом, положив одну из ладошек на чужую грудь.       — Я очень скучал по тебе. Было ощущение, что весь мир, это тупые идиоты…,- жаловался Освальд, не отвлекаясь от птиц. Эд закатил глаза и согласился.       — А.. Прости, я и забыл. Ты был в явно более противном месте, чем… Здесь,- Освальд повернулся к Нигме лицом. Все казалось таким интимным, родным. Освальд снова мог ощутить себя слабым. Эд опустился к лицу Пингвина и провел своим носом по острому кончику чужого.       — Скажи честно, как я тебе… был..?,- поднял брови паренек. Брюнет смущенно улыбнулся и отвернул лицо в сторону. Невнятно пробурчав пару-тройку слов и покраснев до определенного предела он дал понять, что Эдвард был на пике прекрасного. Кобблпот еще помнил этот сладкий женский голосок, который он сначала и не признал вовсе. Пингвин отодвинул сползшие на глаза пряди волос. Переместив взгляд на волосы Нигмы он заметил несколько небрежно срезанных прядей, которые заметно завивались.       — М?,- мужчина резко приподнялся и стал несколько грубо перебирать чужие локоны. Таких прядей было несколько. Было видно, что они срезаны уже достаточно давно. Эд отстранился от супруга и подскочил.       — Что случилось? Когда это… Так надо?,- Пингвин уже давно свыкся с мыслью о том, что он абсолютно не разбирается в огромном количестве вещей, которые банально его не касаются. Внешний вид был некоторой обузой для самого брюнета, постоянно следить за собой не было пределом мечтаний. Однако, для Эдварда, который в самую страшную бурю выглядел бы, как с обложки, подобные новшества были слишком необычны.       Парень стянул с себя очки и потер сонные глаза. Птенцы же в это время подобрались ближе к своему любимому хозяину, прижавшись толстыми пингвиньими задами.       Всему виной была клиника, нахождение там. Юноша разоткровенничался и признался, что сделал это сам в бессознательном состоянии. Так называемый «он» взял контроль и делал далеко не самые приятные вещи, из которых стрижка волос вовсе не была вишенкой на торте. Всю ночь они провели бок о бок друг с другом и птицами, которым не хотелось покидать теплого «гнездища».       Окончательно Пингвин выдохнул только тогда, когда Нигма наконец оказался в доме матери. Сьюзан и Эд сидели на кухне родной квартиры Эдварда. Освальд же покинул помещение и ушел на лестничную площадку. Возле двери стояла охрана, следовавшая по пятам. Брюнет уже и не замечал их присутствия, словно они уже явная часть его самого. Тишину нарушил телефонный звонок.       — Да, слушаю…,- на линии был Джим Гордон.       — Освальд, нам нужно поговорить,- голос у комиссара и правда был далеко не самый дружелюбный. Пингвин хитро ухмыльнулся       — Мы и правда давно не виделись. Приятно, что ты соскучился!,- ехидничал Кобблпот, задев Джима за живое. Тот быстро пробухтел что-то вроде «встретимся у тебя» и бросил трубку.       Мужчина зашел обратно в квартиру, дабы извиниться перед Сьюзан и Эдвардом. Он осторожно заглянул на кухню, где Нигма пил чай, а его матушка гладила сына по шелковистым волосам, нежно напевая какую-то песню из детства.       Несмотря на то, что Освальд и не объяснил причину своего ухода, Эдвард с подозрением взглянул ему вслед, продолжая держать маму за руку. Хоть парень и ненавидел это чувство, но изредка в нем просыпалась самая настоящая ревность.       — Чаю?,- Пингвин умиротворенно улыбался и медленно шагал к своему рабочему креслу. Положив ключ от двери на глянцевый стол, он устроился удобнее, наблюдая за нервно дергающимся веком правого глаза Джима Гордона.       —Пожалуй откажусь,- недовольно ответил комиссар. Если же хозяин особняка только и делал, что широко улыбался, то полицейский лишь перекладывал ногу на ногу, не имея сил усидеть на месте.       — Ты не приходишь просто так, Джим. Чем обязан?,- Пингвин играл на эмоциях друга. Не то, чтобы они были друзьями в здоровом понимании, но Джима это и не задевало. Меньше всего его волновало подобное кокетство и злорадство в одном флаконе.       — Сегодня утром ко мне приходил Штеймель…       — Угу,- кивнул Кобблпот.       — Он передал мне, что ты имеешь видение на узаконенные преступления.       — Не перевирай, Джеймс. Ты заранее говоришь мне о своем выводе, который меня, к слову, очень печалит,- Освальд сжал губы и нахмурился. Гордон лишь закатил глаза и уткнулся в собственную ладонь.       — Освальд, прекращай. Зови это как хочешь, но лицензии на преступление... Это абсурд!       — Если ты думаешь, что от этого вырастут только мои карманы, ты ошибаешься! Задумайся, это было бы началом великих свершений. И да, к слову, это также позволит расправить плечи и самой полиции, которую ты так любишь! Гордон вскочил и уперся о стол и без того сбитыми в кровь костяшками. Уставшие сонные глаза комиссара наливались кровью.       — И ты решил, что я послушаю тебя? Что я просто возьму и уступлю порядок, который наводился годами потом и кровью?!       — Это Готэм, малыш Джим. Не мне тебе это объяснять. Непрерывный спор содрогал стены старого дома, за дверью послышалось громкое возмущение Абернати, который топал у порога кабинета и явно очень грубо ругался, только по-птичьи. Нигма, который уже успел вернуться домой, хоть и получил царапины на тонкие пальцы, но смог увести Абернати в его нору. Сам Эд, немного погодя, занял место птицы, только не шумно, а наоборот - грея уши возле двери.       — Мы с тобой партнеры, Джим. Я точно так же забочусь о тебе и твоей семье и...       — Не выгораживай себя моей семьей. Ты можешь быть ангелом перед Барбарой, перед моими детьми, но я с тобой не первый десяток лет, Освальд. Который раз ты берешься за эту идею? Третий?       — Финальный.       Словно вызов, последнее слово Пингвина взбудоражило сознание полицейского. Эд мог только слышать, как со стола летит одна их винтажных статуэток и разбивается о стену. Пингвин громко сопел, но не двигался с места, стараясь максимально не поддаваться на собственноручно выведенного из себя Гордона.       — Марони, Фальконе, Фиш... Будь я проклят здесь и сейчас, если ты не хуже их всех вместе взятых сразу!,- крепкой хваткой мужчина вцепился в ворот полосатого пиджака Пингвина,- Я понимаю твою месть за отца и мать. Я могу понять твою страсть убить Валеску, что ты и сделал. Я даже могу понять нелепое освобождение твоего мужа, но лицензии на преступления?! Ты сам себя слышишь?,- с долей разочарования спросил Джим. Пока Освальд хлопал ресницами, за дверью прозвучало тихое «Черт!», которое не услышал ни Джеймс, ни Кобблпот.       — Еще одно слово о моем муже, то моя милость тут же закончится, Джим. Мы друзья, но дружба эта последние годы очень не взаимная.       — Если мои люди хоть у кого-нибудь на улице увидят данные лицензии, я приду за тобой, Освальд. И в ту же секунду конец нашей дружбе и вашему с Фиш триумфу. Комиссар понесся к двери, но та была заперта на ключ. Освальд схватился за край стола и встал. Шаг – второй, все на встречу к двери и Гордону, который хотел ломать все, что есть вокруг. Нигма, который почувствовал, что вот-вот его могут раскрыть прямо перед дверью, ушел в гостиную и прилег на диван.       — Зря ты так, Джим. Будь на моем месте Фальконе или Марони, ты бы не знал покоя.       — Как будто я сейчас его знаю.       Пару щелчков дверного замка и Гордон уже мчался из дома к своему автомобилю, пока Освальд лишь хватался за лоб, ощущая прилив невероятнейшей головной боли.       — Ольга! Принеси что-нибудь от боли! Голова раскалывается!,- Пингвин был озлоблен на всё и вся. Те самые черты, которые он не пропускал в себе годами, пролезали наружу все чаще и чаще. Он до беспамятства любил Эдварда и готов был бросить город к его ногам, но отношения и открытая любовь смешивала и деловые карты. Пингвин находил себя чересчур слабым и чувствительным не только перед Нигмой, но и перед тем же Джеймсом, что не радовало.       — Бла-бла-бла!... Чертов полицейский,- ругался Пингвин. Он стянул с полки пепельницу и закурил. Нигма лишь мог прятаться за спинкой дивана, ожидая вот-вот приближающегося раскрытия.       Ольга притащила бокал с водой, где шипела какая-то белая таблетка. Пингвин взял сосуд в руки и затянулся.       — Ольга, я перестаю быть собой,- хмуро жаловался Пингвин. Он постарался как можно быстрее опустошить бокал, но на дне все же осталось несколько миллилитров воды и осадок от таблетки.       — Я будто растаявшее масло, которое расплывается по подгоревшему тосту. Как мне продолжать править, когда мои слова находятся под сомнением не только у Фиш или других глав банд, но и у меня самого,- брюнет прикусил губу. Сигарета тлела на глазах. Ольга вырвала табачное изделие из чужих пальцев и потушила о пепельницу.       — Может быть наоборот? Может быть Освальд Кобблпот наконец становится самим собой?..       Женщина покинула комнату, прихватив с собой как пепельницу, так и бокал, оставив Пингвина размышлять над ее словами. Брюнет стянул с себя пиджак и скинул на бархатистую спинку дивана. Колено Нигмы оказалось укрыто этим самым пиджаком. Сам же Эд старался фактически не дышать, чтоб не расстраивать Освальда своим подслушиванием. Да и откровенно говоря, Нигма не мог объяснить, почему он сам делает это все втихую. Брюнет приоткрыл крышку старого пианино и достал из такой же винтажной банкетки старые, но хорошо сохранившиеся ноты. Брюнет шмыгнул носом и перебирал пальцами по клавишам, чтоб прочувствовать их своей не совсем рабочей рукой.       — Боже,- выдохнул Кобблпот. От беспорядка в голове мужчине очень хотелось выпить, а еще больше он хотел добраться до любимого опиата. Его пальцы начинали судорожно дрожать, а глаза лишь становились влажными и более красными. Жажда наркотика приходила из неоткуда, как самый незваный родственник. Перед глазами расплывались строки, слова, ноты, он наблюдал определенный танец черно-белой картинки, который вызывал легкую тошноту и головокружение. Удары сердца напоминали маленькие колокольчики из старой детской шкатулки, тонкие, даже в чем-то острые. Эти удары начинали касаться и кончиков пальцев, будто иглы швейной машинки. Пингвин ощущал, что впадает в какой-то транс, борясь с желанием окунуться в овраг своих желаний.       Брюнет ощутил позади теплый и родной торс. Эдвард уложил свою голову на плечи Освальда и наигрывал колыбельную, которую считывал с листов. Брюнет расслабил шею и чуть запрокинул голову, коснувшись носом шеи супруга. —

The fire has gone out, wet from snow above But nothing will warm me more, than my, my mother\'s love. I light another candle, dry the tears from my face. Nothing can protect me more than my mother\'s warm embrace The path ahead is dark, so dark I cannot see But I will not fear 'cause my mother looks over me.

      Освальд и Эдвард пели в унисон, словно они делали это каждый день и каждую ночь. Пингвин мог только вспоминать, как он – маленьким выстраданным мальчиком прятался под одеялом в своей спальне, пока его матушка осторожно проводила по его избитым плечам и напевала эти самые слова. Слова, которые по сей день помогают Кобблпоту, удерживая того на плаву, как человека.       — Ты же все слышал, верно?,- Освальд дышал в чужую шею, приоткрыв уже чуть заплаканные глаза. Нигма только кивнул, за неимением привычки лгать.       — Имеет ли смысл бороться, Эд?,- спросил Пингвин, гладя поднятую вверх крышку над клавишами. Нигма крепче обнял уставшего Кобблпота и шепнул на ухо.       — Что бы ты ни решил, я буду рядом с тобой. Куда бы ты ни пошел, я пойду за тобой.       Для меня смысл это только ты,- прибрав ноты наверх, он закрыл крышку и повел Освальда к зеркалу. Повернув его передом, сам Эд встал сзади, обхватив того под грудью, крепко обнимая и прижимаясь щекой к щеке мужа.       — Готэм – твой мир. Чего тебе этот Джим, когда ты правишь миром, м?       Освальд взглянул в глаза, что отражались в резном зеркале его отца. Он немного поразился и даже оступился, вспомнив одну картину, которая как нельзя кстати подходила к данной ситуации. Он вспомнил, как точно так же его отец ровно в таком же положении прижимал к себе Гертруду, обещая больше никогда не позволять себе давать слабину. Что он не позволит больше лишить его семьи и любви, что он готов прожить всю свою жизнь в лесу в старом особняке, не покидая его, лишь бы рядом были самые любимые люди – любимая женщина и единственный сын.       — Наверное, я старею,- истерический смех прошел так же быстро, как и начался. Эд стянул со своего носа очки и ухватил мужа за пухлые щеки. Глубокий поцелуй не вразумлял Пингвина, но хотя бы отвлек от мысли о собственной старости и усталости от криминала и той самый криминальной семьи.       — Ты не машина, мой дорогой. У тебя появилась своя семья, вторая половина. А если вдруг мы захотим… детей.       Зеленые глаза тут же округлились, меняя оттенок на более голубой. С самой беременности Барбары Гордон Пингвин думал о детях и о том, что нужно будет сделать для их защиты от Готэма. Словно сам себе Эдвард ответил:       — А мы захотим,- Нигма читал брюнета, как самую любимую книгу, в которой каждый раз находишь что-то более новое, хотя и очевидное.       — Разве это правильно, растить детей в таком городе, в такой… семье?,- неохотно, но       Пингвин намекал не столько на свою принадлежность к мафии и постоянным кровавым стычкам, но и на болезнь Эдварда, которую точно периодически придется прогонять через клинику для простой профилактики. Эд пожал плечами и снова посмотрел в зеркало.       Освальд и правда хотел наконец подумать именно о себе и своей семье. Возможно, сегодня его желания оказались как нельзя более правильными.