Hurricane

Эрагон уже был у постели умирающего, старательно промывая ему руку до тех пор, пока не увидел на ней точно такой же знак, коим обладал и сам. — Так ты — Всадник? — казалось, что он не верил своим глазам. Обернувшись ко мне, мальчишка поинтересовался. — Ты знала? Мне не оставалось другого выхода, кроме как кивнуть. Объяснять всё в подробностях времени не было, Бром столько не протянет, как бы мы не старались облегчить его страдания. — Был им когда-то… — улыбка затронула губы старика. — Совсем молодым… Моложе, чем ты сейчас, я… был избран самими Всадниками. Они приняли меня в свои ряды. И за годы учёбы я очень подружился с одним юношей… Его звали Морзан. Да, это его впоследствии стали называть Проклятым. Морзан предал нас и перешёл на сторону Гальбаторикса… А во время битвы при Дору Арибе на острове Врёнгард мой молодой дракон был убит. Его… её звали Сапфира. Эрагон затаил дыхание. Теперь он понимал, что его учителю намного больше ста лет и что он своими собственными глазами увидел закат эры Всадников, к тому же, ему довелось принять непосредственную роль в битве против Проклятых. Одно это не могло не вызывать уважения. — Почему ты не рассказывал мне обо всём этом раньше? — спросил мальчишка. — Просто необходимости пока не было, — ответил ему Бром, напутствуя своего ученика. Он очень не хотел, чтобы Эрагон потерял своего дракона так же, как и он, поэтому всё твердил беречь Сапфиру. А вот Эрагон оказался явным глупцом, так как совершенно не понимал, к чему клонит старик. Получив благословение, Бром подозвал к себе меня, пообещав, что успеет попрощаться с Эрагоном прежде, чем окончательно покинет этот мир и отправиться в очередное путешествие. — Девочка… Ты должна защитить его… — твердил он своими пересохшими губами. — Он не должен стать жертвой этого предателя Гальбаторикса! — Я обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы сохранить ему жизнь, — пообещала я, сжимая его руку. Как оказалось, силы ещё не покинули Брома. Повернув мою правую руку, он ногтём поддел перчатку, что столь успешно скрывала мой отличительный знак, раскрывая тем самым мою небольшую тайну. — Я знал… Я знал, что ты одна… одна из нас, — с некой гордостью в голосе проговорил он. — Только скажи мне… скажи мне, девочка, что стало с твоим драконом? — Каролина, меня зовут Каролина, — решила приоткрыть завесу тайны я, смотря ему в глаза. — Эльрат прячется, чтобы его не нашли слуги Империи. Гальбаторикс не должен знать о нашем существовании! Сосредоточившись, я поделилась с ним частью воспоминаний, показывая своего дракона, отчего улыбка на лице старика становилась всё шире. Теперь он мог уйти с миром, зная, что ещё не всё потеряно. — Теперь я понимаю… да, ты правильно делаешь, что прячешь его, — прикрыв мой знак, он попросил меня, почти теряя голос. — Позови, пожалуйста, Эрагона. Кинув, я оставила его на несколько секунд, чтобы забрать Эрагона с улицы и подвести к Брому. Благодаря щиту, который я выставила вокруг, я не боялась, что кто-нибудь ещё узнает о моей тайне. А ещё я втайне надеялась, что старик всё-таки не окажется шпионом Гальбаторикса и не донесёт обо мне королю сразу же, как мы его похороним. Я не была в курсе разговора бывшего Всадника и мальчишки, мне казалось, что это только их личное дело, в которое мне вмешиваться не следовала. Вместо этого я пересматривалась с Муртагом, пытаясь понять, что именно представляет из себя этот странник. С одной стороны мне хотелось ему доверять, но с другой… Я слишком хорошо выучила правила жизни в Алагейзии. Здесь каждый встречный может оказаться предателем и ты совершенно не будешь подозревать об этом, пока он не воткнёт тебе нож в спину, когда ты будешь спать. Мальчишка просидел с ним до самого вечера, продолжая лелеять надежду, что сама смерть решит отступить перед лицом его наставника, но у неё были другие планы. Мы с Муртагом и Сапфирой видели, как в последний раз вздрогнуло его тело прежде, чем его покинула душа. По щекам мальчишки покатились слёзы. Я знала, насколько он не хотел смерти своего наставника, то это было необходимо. Боль потери являлась одной из тех редких причин, что потом заставляют нас двигаться вперёд и идти против системы в попытках защитить остальных от той боли, что была причинена тебе. Со смертью Брома начнётся ещё один этап в его взрослении, в формировании его характера, она сможет повлиять на некоторые его решения, которые, вполне возможно, будут решать судьбу всей страны. — Надо его похоронить, — наконец-то подал голос Эрагон, стирая с щек непрошенные слёзы и стараясь казаться сильным вопреки всему, да вот только это у него не особо хорошо получалось. — Но нас могут заметить! — попытался возразить и привести парня в чувство Муртаг. — Мне всё равно. Если потребуется, то я сделаю это самостоятельно. Тем не менее, никто от него не отвернулся. Взобравшись на холм, мы поделились с мальчишкой своей энергией, чтобы он смог сделать углубление в камне и построить потом своеобразный свод, в котором позже покоилось тело Всадника. Сил у него оставалось ничтожно мало, поэтому, заручившись помощью Сапфиры, мы помогли ему спуститься вниз, стоило ему закончить надпись и выплакаться вдоволь. Я же старалась сохранять спокойствие, хотя сердце предательски сжималось при каждом воспоминании о Броме. Конечно, он не был мне настолько близок, как был Эрагону, но человеком он был хорошим. Убедившись, что парни спят, я вновь забралась на верхушку небольшого предгорья. Сдерживать слёзы становилось слишком трудно, а мне не хотелось, чтобы кто-либо меня услышал. Я оплакивала не только смерть Брома, но так же и свою семью, которую я потеряла и навряд ли когда-нибудь увижу. Я осталась совершенно одна в этом мире и, если бы не Эльрат с Фандором, то навряд ли бы вообще выжила. Да вот только, в отличие от Эрагона, мне показывать слабость нельзя. Парнишка уже построил в своей голове образ храброй и мудрой воительницы, а, разрушив его, я рискую лишить его надежды на победу, ровно как и утратить веру в хорошее. Если бы он только знал, что далеко не всё является таким, каким кажется, что многие вещи люди старательно прячут под маской, чтобы никто не смог увидеть их истинное «я». И если бы он понял, что ему стоит делать то же самое, чтобы спасти свою шкуру и иметь возможность читать людей прежде, чем решить, стоит ли им доверять или нет. Спустя несколько часов я вернулась обратно в пещеру, где мирно посапывали парни. Стараясь ступать как можно аккуратнее, я устроилась между ними. На этот раз мне потребовалось меньше времени, чтобы уснуть, видимо, усталость сказывалась. Будем надеяться, что они не заметят чуть покрасневшие глаза от слёз. А, если и заметят, то свалю всё на аллергию на пыльцу. Эрагон всё равно не так хорошо в растениях и травах разбирается, как Бром, наверняка поверит.

***

Проснулась я ранним утром, только никого поблизости не оказалось. Неужели эти два придурка решили уйти без меня, оставив на произвол судьбы? А Сапфира? Она же должна была что-то сказать в знак женской солидарности! А, может, это — начало новой жизни? Определённо что-то в ней должно измениться после смерти Брома… Приподнявшись на локтях, я зажмурилась от слишком яркого солнца, старательно всматриваясь в непонятный силуэт снаружи. — Кара? Я тебя как раз будить собрался! Муртаг с охоты только что вернулся, присоединяйся к нам! Мяса должно хватить на всех… — как оказалось, силуэт принадлежал Эрагону. И как так получилось, что они встали раньше меня? «В следующий раз тебе не стоит быть настолько неосторожной, — посоветовал Эльрат. — А если бы на вас напали враги, то что тогда? Ты понимаешь, чем бы это всё для тебя закончилось, если бы на месте этого странника был бы предатель? Да и в нём, если честно, я ещё не до конца уверен. Будь осторожна. Ни нас, ни Брома не будет, чтобы спасти твою шкуру, если вы снова куда-нибудь вляпаетесь по вине этого Всадника-непоседы.» Эльрат был прав. Доверять никому нельзя, ровно как и поступать слишком опрометчиво. В следующий раз я постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы избежать подобных ситуаций. Выйдя на улицу, я приметила Муртага, жарящего мясо на костре. Отчего-то форма этого мяса казалась мне слишком знакомой, пока в голову вдруг не ударило воспоминание. Муртаг жарил кроликов. Чёртовых кроликов, на которых я охотилась неизвестно сколько и которых я разводила, а потом зареклась больше не есть! И что сейчас? На завтрак наш шеф-повар представляет своё фирменное блюдо — кролики на вертеле! Кто-то, кажется, сказал что-то о начале нормальной жизни? Так вот, к чёрту!