Секретное трио: Другая сторона

      Говард выждал минут пять со скучающим видом, а затем зарядил шутливый подзатыльник лучшему другу. Рэнди преувеличенно обиженно посмотрел на пухляша и, поджав губы, снова принялся за работу.       — То есть ты теперь обиделся?! — Винерман смешно всплеснул руками и с грохотом сел рядом с другом на соседний стул. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу этот твой ужасный смех! Он меня пугает, я просил так больше не делать!       Молчание.       — Каннингхэм! — Говард с нескрываемым отвращением посмотрел на грязные от крови бинты и поспешил отвернуться. Пухлячок обреченно вздохнул и улыбнулся. — Ладно, что я могу сделать, чтобы загладить вину?       — Платишь за меня в «Игровой Норе», — Рэнди невозмутимо наложил последние стежки в предвкушении тирады друга.       — Ну нет! То, что ты бесплатно всех фигачишь направо и налево не дает тебе права садиться на шею лучшему другу и пользоваться его скромным состоянием!       — Ладно. Тогда с тебя еще крылышки, — Рэнди кивнул и заливисто рассмеялся, увидев побледневшее лицо Винермана.       — Я согласен на поход к автоматам! — пухляш подскочил и начал помогать Каннингхэму с уборкой стола.       — Не-а, Говард, поезд уехал! Я планирую как следует нажиться на тебе, — парень с сапфирами зорко стрельнул взглядом на стушевавшего друга и злорадно потер ладони друг об друга. Закатил глаза на стон полный боли. — Что за драма? Помнится, в старшей школе это я за тебя постоянно платил! Тем более, кто тут чем пользуется, — ты почти живешь у меня! У тебя же огромный особняк, тебе зачем моя конура?       — О прошлом не вспоминают — это во-первых. Во-вторых, это я ради тебя тут ошиваюсь — не даю подохнуть от скуки!       — Ах, то есть иждивенчество теперь так называют? — крикнул Рэнди уже с кухни.       — Ижди… что? Ты откуда таких слов понабрался? Все, потерял чувака… — Говард хлопнул по столу в комнате и громко всхлипнул.       — Харош сопли разводить, — в дверном проеме показалась взъерошенная голова Каннингхэма. — Пошли есть, я до вылазки курицу приготовил.       — С запеченной картошкой? — плаксивым голосом, полным надежды, спросил пухлячок.       — Да, — только и успел вымолвить парень, прежде чем вихреватая рыжая голова пронеслась мимо него.       — А вот и причина, по которой я у тебя живу! — счастливый визг донесся с кухни одновременно с хлопаньем дверцы шкафа для посуды.       Улыбка сползла с лица Рэнди, как только его друг скрылся из поля зрения. Каннингхэм тяжело вздохнул и нервно поправил капюшон излюбленной толстовки. Взъерошил и без того торчавшие в разные стороны волосы, а затем резко расстегнул сумку, с которой отправлялся сегодня на вылазку, развернул черную ткань и вытащил на свет ее содержимое.       «Потом с этим разберусь, — пронеслось в его голове во время перекладывания отрубленных пальцев в плотный контейнер. — Пусть пока на балконе полежат».       Рэнди бодрым шагом направился в кухню. В коридоре его встретил гневный взгляд уже привычных алых глаз в зеркале.       — Что-то хочешь сказать? Говори.       «Придурок! Чем мы занимаемся по твоей милости?! Бесполезной ерундой!» — тихо выругалось отражение.       — Сам идиот, — ответил он в ту же секунду самому себе. — Не видишь перспектив — твои проблемы. Лишь бы кулаками помахать. Мне нужны были отпечатки пальцев, а ты достал пальцы в прямом смысле этого слова. На кой черт они мне?       «Кинешь своим будущем цепным псам — тебе же меня не хватает! — зловеще прошелестело отражение. — А картошку я не люблю!»       — Я — деспот и тиран, поэтому твое мнение никто не спрашивал, — закатил глаза парень, слыша в голове недовольное цыканье.       «Мог бы хотя бы «спасибо» сказать. Я старался», — отражение по-детски надуло губы и сложило руки на груди.       — Спасибо. Куплю тебе твои шоколадные конфеты. Только напомни потом, — примирительно произнес Рэнди, подмигивая просиявшему себе на другой стороне зеркала.       Глаза напротив приобрели обычный сапфировый оттенок.       — Пошел! — надзиратель сильно толкнул его в спину так, что он чуть не рухнул на пол. Сзади послышался отвратительный лязг закрывающейся железной огромной двери.       Он поморщился — кто-то больно схватил за плечо и быстрыми шагами повел по пустым и мрачным коридорам. Руки болели от наручников. Тело ломило. Сказались часы, проведенные в каком-то контейнере по пути сюда. Голова гудела от недавнего удара прикладом при попытке сбежать.       Видно было, что он большим усилием воли заставляет себя озираться по сторонам, запоминать маршрут, подмечать детали, считать охрану. Хотя я и уверен, что он даже половину увиденного не запомнил. Его втолкнули в небольшую комнатку.       Он встал перед письменным столом, оглядел внимательным взором пространство, пошевелил кистями в наручниках — чувствовал себя неуютно. Выглядел жалко в своем помятом, грязном, бывшем когда-то баснословно дорогом костюме.       — Джейкоб Люк Лонг, — прогудел насмешливый голос мужчины в возрасте за столом. — Ну что ты? Язык проглотил?       — Нет, — тихий, едва слышимый голос. Пить хотел.       — Это хорошо, — Главный продолжил читать предоставленное ему досье. — Столько раз перечитываю, а все удивляюсь твоим достижениям.       — Мне Вас поблагодарить за комплимент? — попытался показать, что он чего-то стоит. Смешно.       Два надзирателя подошли к нему, один снял наручники, другой начал стягивать одежду. Джейк стоял ровно, не сопротивлялся как прошлый, спокойно пережил унизительный осмотр. С хладнокровием взял заготовленную для него одежду — брюки и рубашку из тяжелой и явно неприятной ткани, едва дрожавшими руками надел.       — Ты находишься в Алькатрасе, только в улучшенном. Другая локация, другой распорядок, другие правила. Концепция та же — остров, течения, куча охраны. Вас тут мало — следить будем жестче. Правила интересно знать?       Кивок в ответ. После — щелчок на шее для специального устройства.       — Главный атрибут тебе только что повесили — электрошокер. Теперь ты — наш милый песик с ошейником. Бить будем за любое непослушание. При оценке мощности некоторые испытуемые в обморок падали, так что сопротивляться не советую. Камера с матрасом и одеялом. Другого ничего нет, для жизни хватит. Прогулка тридцать минут в день, если заслужишь. Принимать пищу будешь в своей камере. Душ — два раза в неделю под пристальным присмотром. Все остальное при очень хорошем поведении. Визитов никаких не будет, писем тоже. Считай, что ты умер. Кстати об этом, убивать заключенных нельзя, демократия же. Зато никто не запрещает держать вас тут полумертвыми. За бунтарство сидишь без воды, еды, матраса и света в отдельном крыле. На допросы ходить будешь регулярно — расскажешь о своей организации все или добровольно, или под пытками. Общаться с другими заключенными запрещено. Усек?       После короткого и очень хриплого «да» Джейка выволокли в коридор. Парень о чем-то думал — либо о побеге, либо о правилах. Скорее всего о втором, судя по едва различимому тяжелому вздоху и мимолетному касанию ошейника. Проходя мимо темных камер он усиленно всматривался в них с целью увидеть кого-то. Как жаль, что пленник, помимо него, тут всего один, а все остальное для устрашения. Джейка остановили как раз-таки перед несчастным.       — Стой тут, — грозно сказал один из надзирателей, пока остальные отворяли камеру.       Нам кажется, Джейк эти слова не расслышал. Голубые и черные глаза схлестнулись друг с другом в своеобразном поединке. Сидевший на матрасе Дэн выглядел отвратительно — всего за день руки покрылись ссадинами и порезами, костяшки пальцев разбились в кровь от размахивания кулаками направо и налево с целью сбежать, шея очень покраснела, волосы начали поблескивать на свету. Оба знали, что новенького специально остановили перед камерой вора — проверить их реакцию друг на друга и напугать прибывшего.       — Ну привет, — с примесью злорадства и удивления проговорил Дэн, за что моментально получил разряд тока. Он уперся руками в матрас и, стискивая зубы от боли, пытался пережить этот момент. Джейк даже не дернулся, но я видел, как заметались его глаза. Бывший вор, пережив разряд, тяжело дышал, пытаясь унять дрожь в руках и стараясь не позориться перед новеньким. Голубые глаза вдруг резко обратились на Джейка.       — Ничего не скажешь? Серьезно будешь им подчиняться? Они над тобой тут так издеваться будут, — с жаром выплюнул Дэн.       — Добро пожаловать домой! — ехидно ответил надзиратель, заталкивая оцепеневшего Джейка в камеру, находившуюся через одну от другого заключенного. Вскрик бывшего вора от разряда и последовавший скрип матраса под упавшим телом слились со звуком закрывавшихся сначала стеклянных дверей, затем — железных решеток. Парень со смоляными глазами развернулся, встретился с усмехавшимся взглядом одного из надзирателей напротив его камеры, подошел и с интересом постучал по стеклу.       — Пуленепробиваемое — разбить его невозможно, — довольно заметил надзиратель.       Джейк удрученно кивнул и вымученно сел на матрас, прислонившись затылком к холодной стене.       — Ну Рэнди! — рыжик не на шутку разозлился, смешно махая своими руками и тыча в друга вилкой с картошкой. — Ты действуешь знаешь как? Не-ло-ги-чно! Зачем ты уламывал меня связаться с этими мафиозниками, а сам не предотвратил поимку этого Джейка, хотя говорил, что он тебе нужен для твоего «Отряда самоубийц»!       — Потому что хотим его проверить.       — В смысле проверить? — Говард от удивления перестал жевать и уставился на сидевшую напротив ходячую катастрофу. — Так, щас кто говорит? Мой Рэнди или тот душнила?       — Говард! — Каннингэм шутливо хлопнул по столу, разлив половину чая и тут же смешно выругался.       — Не, ну а че? Он там в твоей башке чета мутит, советы бесполезные раздает, крестит тебя, — Говард сделал движение, как будто машет платком на прощание, вызвав приступ смеха парня с фиолетовыми волосами. — А ты бежишь его просьбы выполнять, как будто он твоя беременная жена.       «Твой друг мне иногда нравится», — пронеслась ехидная усмешка в голове Рэнди, и тот почувствовал сильное желание съесть одну из шоколадных конфет в вазочке.       — О, а этот мне тоже нравится, — кивнул Говард, смотря на то, как его друг разворачивает обертку. — Но о нем говорить я не буду, а то он всегда подслушивает. Убьет еще.       — Не убьет, — деловито возразил Рэнди. — Конечности поотрубает и будет смотреть, как ты мучаешься.       «Это я могу», — довольный голос.       — Ой, я же говорю — обожаю этого милашку! — Винерман не сдержался от смеха и придвинул другу свою нетронутую чашку с чаем.       — О, он тот еще милаш. Я тебе не рассказывал, где он заставляет меня эти конфеты покупать?       «Не смей портить мой имидж!»        — Мы их покупаем у одной и той же милой бабулечки в ларечке у метро. Другие конфеты он не ест, поэтому мы всегда делаем огромный крюк, чтобы их купить, — выпалил Рэнди, а Говард сложился пополам от истерики.       «Тебе конец! Сегодня же зарежу нас! И Говарда тоже! И вообще всех! Ненавижу!!!»       — Такой зайчик. Как он там? — едва различимо из-за сбившегося дыхания, смахивая слезы, проговорил Винерман.       — Бесится, — довольно проговорил Каннингхэм и скорчил смешно лицо, когда почувствовал сильное раздражение другого внутри.       Глаз заплыл от крови и пота. Единственное, что спасало от падения в обморок — чувство собственной гордости и нежелание сдаваться врагу.       — Повторяю еще раз: где находятся ваше производство наркоты. По нашим наводкам у вас есть несколько крупных точек в пределах штата Нью-Йорк, остальные разбросаны по стране. Отвечай! — Главный явно был зол: на его попечении отдали одних из самых опасных преступников, которые так и не раскололись спустя почти неделю пребывания здесь.       — Мы своих не сдаем, — упрямо протянул парень дрожавшим голосом. Джейкоба грубо подняли с пола на колени, надзиратели держали его подмышки с двух сторон. Главный резко схватил Лонга за волосы и оттянул голову назад, больно хватая второй рукой за лицо.       — Такой молодой парень, — протянул мужчина, поворачивая голову Джейка то в одну, то в другую сторону, рассматривая. — Мог бы сейчас думать о поступлении в университет, за девчонками бегать, а ты тут. Я тебе обещаю, ты будешь гнить здесь еще очень долгое время, мечтать о побеге и ломаться с каждым, мать его, днем. Медленно-медленно — сначала сдашь всех своих… Как вы их называете? Собратьев? — презрительная усмешка. — Затем потеряешь себя: забудешь, кем был, что делал, кого любил. Начнешь молить о пощаде и свободе. Но я тебе гарантирую, я постараюсь о том, что ты. Никогда. Отсюда. Не. Выйдешь.       Главный со всей силы ударил парня в лицо. Из носа Джейка хлынула кровь, он закашлял, попытавшись ртом поймать хоть немного воздуха.       — Хватит с него на сегодня, — холодно произнес мужчина, отряхивая руку.       Джейк еле переставлял ноги, идя по коридору. Он часто моргал, щурясь от света после темной комнаты «допроса», заплывший глаз предоставлял ему большой дискомфорт. Бывшего Дона как обычно остановили напротив камеры второго заключенного, пока надзиратели открывали двери в его квартирку. Видно было, что Джейк с трудом держится, чтобы не рухнуть прямо здесь — его шатало из стороны в сторону.       — Хреново выглядишь, — чистосердечно заверил Дэн, рассматривая подбитое лицо своего сотюремника.       — Сам бы на себя посмотрел, — вдруг со злобой огрызнулся Джейкоб, тыча в рассеченную скулу вора.       — Ой, это цветочки. Видел бы ты мой живот и грудь. Тебе хоть только по лицу заряжают, мне — куда ни попадя, — простодушно и даже как-то по-доброму ответил Дэн и в подтверждение своих слов болезненно поморщился, прикладывая руку к левому боку.       — Так ты такой тощий, что тебя тронь пальцем — и ты упадешь от удара.       — Хватит болтать! — из динамиков рявкнул механический голос Главного, за которым последовали одновременные удары током горе заключенных. Джейкоб рухнул на колени подозрительно близко к решеткам вора. Сотюремники терпели боль изо всех сил, пристально смотря друг на друга. Должно быть, мерились силами. Выглядело так, словно бараны решили узнать, у кого рога длиннее.       Неужели это все их взаимодействие? Какое разочарование.       Джейкоба рывком оторвали от пола и чуть ли не закинули в камеру — настолько тот обессилел от всего произошедшего. Через пятнадцать минут ему в камеру пустили докторов, через час раздали еду: рис, морс, хлеб, какие-то подозрительные на вид котлеты. Никаких приборов им не раздавали — приходилось есть руками под смешки и язвительные комментарии надзирателей. Джейкоб на протяжении всех дней терпел сие унижение с достоинством, только брови сходились к переносице, и руки непроизвольно дергались время от времени, словно готовясь к невидимому удару. С Дэном ситуация была хуже: тот демонстративно отказывался почти полностью от еды, усилием воли заставляя себя есть то один хлеб, то одну четвертую каши. Отсюда усугубившаяся худоба и редкие седые волосы на голове. Сначала надзиратели высмеивали такое поведение, потом непроизвольно зауважали, хоть и не признавались в этом. Сегодня вор доел все без остатка, с громадными усилиями заставляя себя неспешно жевать, а не заглатывать куски полностью.       — Чего это наш мертвец решил соизволить поесть? — один из надзирателей опустился на корточки, став наравне с жующим. Между ними вдруг отчетливо стала видна решетка и непробиваемое стекло. Со звуком «эй» мужчина постучал по прутьям дубинкой. — Мы уже думали тебе крошки подбрасывать в отверстия для воздуха или через нос тебе суп заливать.       Стоявший караул разразился неприятным хохотом.       — А чего это этот, — Дэн дернул головой назад, как бы указывая на Джейка. — Обзывается? Никакой я не тощий, — по-детски обиженным голосом закончил он.       Стоявшие около его камеры надзиратели вдруг расхохотались, а затем испуганно поприкрывали рты, не веря в то, что допустили такой произвол.       — Тощий-тощий! Как собака, — заверил один из них сквозь попытки подавить смех, чтобы не влетело от Главного.       — Ну хоть как собака, а не как глист… — добродушно ответил Дэн, пожав плечами и вызвав бурную реакцию надзирателей своей репликой.       — А что? — вдруг сказал тот, что так и остался сидеть напротив камеры. — Некоторых же призраков рисуют с каким-то хвостом вместо ног. Очень даже похоже. Будешь глистом теперь!       — Ой, ну знаете, по сравнению с тем, как меня называли в школе, «глист» — это как-то совсем безобидно.       — С заключенными не болтать! — рявкнул динамик, и надзиратели тут же выстроились по стойке смирно, заняв прежние места.       Через пятнадцать минут после подачи еды их деревянные тарелки забрали. Через пять Джейка отвели на прогулку. Хотя вряд ли хождение по просторной каменной комнате с единственным решетчатым окном на потолке может считаться за полноценную прогулку.       — А я? — голубоглазый резко вскочил на ноги и прислонился к стеклу, показав язык проходившему мимо сотюремнику и наблюдая за его ошалевшим взглядом. Дэн вряд ли догадывался, что узкие глаза могут настолько округляться.       — А ты, глистик, себя слишком плохо вел.       — Так меня ни разу не выпускали на белый свет! — вор поджал губы, в упор смотря на надзирателей.       — Ты и не заслужил. У тебя шея скоро взорвется от бунтарства.       — Зато вам со мной не скучно. А то стояли бы словно истуканы. Вон как перед камерой этого будто бы вышедшего из фильма девяностых, — Дэн демонстративно скривился, вызывая мимолетные ухмылки надзирателей.       «Не вороши беды, коли беда спит», — гласит народная пословица. Лучше было бы, если голубоглазый промолчал и не показывал свою неуместную инфантильность. Главный, которому передавали буквально каждое слово заключенных, спустя пару минут после этого переброса фразами магическим образом материализовался перед камерой вора, отдал приказ открыть двери и, совместно еще с тройкой надзирателей, с безумно зловещим лицом сопроводил Дэна на «прогулку» за его «хорошее» поведение. Джейкоб не видел сотюремника два дня с того момента.       Рэнди переместился в свою комнату после позднего ужина, хаотично раскидал какие-то чертежи, карты, наброски, блокноты и письма по всему полу и углубился в их изучение. Говард по менявшемуся чуть ли не с каждой секундой лицу друга и едва шевелившимся губам понял, что Каннингхэм сейчас находился в каком-то своем мире и принялся с усердием ждать — слишком велик был интерес все-таки выпытать правду о происходившем. Ладно, он искренне пытался с усердием ждать. Спустя два часа, разрядив полностью оба джойстика от приставки и телефон, Винерман аккуратно начал пробираться через минное поле друга. Только аккуратность и Говард — вещи несовместимые, поэтому спустя пару шагов пухляш поскользнулся на тетради и распластался с диким визжанием на полу. Рэнди, получивший в ответ на перепуганное «Ты в порядке?» вой умиравшей касатки, кивнул и с хитрой миной продолжил заниматься своим делом. Стоны и театральные вздохи друга становились все сильнее.       «Давай его добьем, чтоб не мучился», — не вытерпел ласковый голос в голове. Каннингхэм закатил глаза.       — Ну что такое? — Рэнди уселся подле друга, вытянув затекшие ноги после сидения в одной позе. — Наш милаш уже думает, как избавить тебя от страданий.       — Уж его помощь будет капитальной.       — Скорее летальной, — по-дружески поправил Канингхэм. — Что ты сегодня весь раскис? Ща тебя встрехнем.       Каннингхэм занес два пальца для щелбана промеж глаз страдавшего. Говард истерически начал подниматься, но куда ему было тягаться с проворством Ниндзя? Щелбан был поставлен четким ударом аккурат посреди лба.       Винерман покрывал друга благим матом, пока тот умирал со смеху.       — Ты! Да ты!.. — пухляш чуть не задохнулся от негодования, потирая ушибленное место.       — Самый лучший друг на свете — это я знаю, — с наимилейшей невинной улыбкой произнес Рэнди, хлопнув глазами, а потом залился смехом пуще прежнего под раскрасневшееся и вздутое лицо пухляша.       — Все! — Говард шлепнул друга по ноге. — Теперь ты мне должен отрабатывать за испорченное настроение! И игрой в аркады ты не отделаешься! Понял?       — Где же оно испортилось? — Рэнди вытянул руку вперед, закрыв лицо от удара подушкой. — Я его поднял! Вон как ты прыгаешь теперь от счастья.       Пухляш с диким воплем кинулся на друга, повалил задыхавшуюся от ора тушу на пол и для пущей уверенности добавил подушкой сверху несколько раз.       — Все, прости! Сдаюсь! Я устал смеяться! — бросил Каннингхэм сквозь смех и закрыл лицо руками от последующего удара.       — То есть ты только из-за своего ора птеродактеля прощения просишь?!       — Нет, еще мне подушку жалко! — орудие убийства было распластано по лицу Рэнди после этого заявления, а затем на него налеглась голова пухляша.       — Нормас… — пронеслось сдавленное сквозь подушку.       — Ты там не задыхаешься? — с интересом спросил Рыжик, получил отрицательный ответ и потянулся за телефоном друга. — Тогда я щас в твоей игре пройду пару уровней и выпущу тебя.       — Стой! НЕТ! — подушка заходила ходуном, Каннингхэм высвободил глаза из-под нее под смех злорадства пухляша, который вовсю старательно проходил уровень таким образом, чтобы потерять крепость, возведенную Рэнди в какой-то войнушке. — Мне нельзя проигрывать — я откачусь назад на пять уровней! Это же временное событие!       — А, да? Тогда я просто обязан проиграть, — Винерман начал разбрасывать накопленные заряды налево и направо, а его друг почувствовал, что у него сейчас случится инфаркт.       — Говард!!! — паника захватила Рэнди, смотревшего на то, как его гвардия попадала под свои же обстрелы, а время уровня все шло и шло. Со скоростью молнии Каннингхэм высвободился из коварного «плена», выхватил телефон у пухляша чуть грубее, чем ожидал, пронесся в другой конец комнаты и начал с диким остервенением клацать по экрану.       Винерман с хитрой миной наблюдал за другом, которому осталось меньше 30 секунд на исправление недоразумения. Он потирал руки в предвкушении последующей тирады за проигравший уровень. Однако Рэнди с радостным блеском в глазах посмотрел на друга.       — На последних секундах использовал помощь игрового друга и затащил!       Дэн чувствовал себя, откровенно говоря, очень плохо. Он не знал, сколько сидел взаперти. Казалось, что прошло не меньше недели. Очень хотелось есть, а губы покрылись лопнувшими маленькими ранками от пересыхания. Воды, еды, света и даже матраса в камере, в которую его отвели, не было. Его окружали темнота и лютый холод. Вор скрутился калачиком поближе к выходу — сквозь маленькую щелочку едва различимого света веяло совсем крохотным, но все же теплом. Тело, должно быть, ломило от проведенного времени на твердом каменном полу. Все это время он не спал — стоило ему прикрыть глаза дольше, чем на десять минут, и камеру разрывало от оглушительного воя сирены. Сердце уходило в пятки после такого, а затем этот резкий звук еще долго стоял в ушах. Ему не давали даже подремать. Дэна знобило и лихорадило — спустя пару часов пребывания здесь маленькую комнатушку залили холодной водой, которая стекла затем в отверстие на полу, заменявшее, видимо, туалет. Затем сбросили что-то дурно пахнущее настолько, что глаза заволокли слезы, а в горле першило до сих пор. Сейчас осталась лишь сырость. Тело дрожало каждую секунду, и Дэн был уверен, что от горячки его спасало только одно — страшно холодный пол. Он стискивал зубы, старался греть онемевшие руки дыханием, держал их под мышками, и много, очень много думал. Не было ни одного замка, который он не смог бы взломать и обойти. Мельком замеченная карта эвакуации при входе в тюрьму, когда его завели в первый день, пестрела перед глазами, и вор прорисовал кучу маршрутов побега и изучил досконально устройство острова. Это, мать его, реально был остров! Только вот, видимо, ни один из планов не заканчивался успешно, потому что каждый раз Дэн шумно выдыхал и тихо матерился под нос. Он не понимал, что выбраться отсюда для него невозможно — такова была задачка, которую мы ему подкинули. Зато можно было пойти на таран, но для этого нужен был союзник.       Дэн услышал легкий щелчок, а затем злосчастная дверь пришла в движение с отвратительным скрипом, заполонившим все вокруг и отдававшимся болью в голове заключенного. Он сел на холодный пол, который, наверное, стал ему уже родным и резко зажмурился от ослепившего его яркого света. Глаза будто бы хотели попрощаться с их владельцем, поэтому парень с тихим стоном прижал руки к ним. «Хватит с тебя», — после двоих суток, проведенных в таких условиях, голос говорившего показался чрезвычайно звонким, и Дэна передернуло. Парня подхватили под руки и выволокли из камеры. Он отчаянно пытался разлепить привыкшие к темноте глаза, которые давно стали влажными от обилия света вокруг. Спустя пару минут хождения по коридору Дэн смог видеть хотя бы непродолжительные промежутки времени, с силой жмурясь затем. Когда же его привычно остановили перед камерой сотюремника, голубоглазый снова освоил функцию зрения, только моргал чаще обычного. Дэн недовольно посмотрел на запертого товарища по несчастью и обнаружил, что тот смотрел не в глаза, как у них негласно повелось, а выше их. Взор бывшего дона был изумленным, и тот даже рот чуть приоткрыл — настолько его поразило увиденное. Вор отстранено коснулся волос, непослушные пряди взлохматились в разные стороны, и он вдруг с ужасом осознал, что так перепугало его сотюремника.       Дэн полностью поседел за дни, проведенные в той жуткой камере.       Парня затолкали в родную комнатушку, теплую и с матрасом, куда тут же зашли работавшие в этом скверном месте врачи. Они быстро начали осматривать больного, которого до сих пор била крупная дрожь, напичкали его какими-то таблетками и скрылись из виду, бросив напоследок взволнованное «лежите».       — Никаких пыток больному! — донеслись едва различимые злые голоса в конце коридора. — Ему нужно хорошее питание, иначе он у вас откинется на месте. Будьте уверены, мы проследим за тем, чтобы известие зверской смерти заключенного дошло до материка — его кровь будет на ваших руках!       — Пустыми угрозами не бросайтесь, — ответил холодный голос Главного. — Мне передали полномочия исправлять заключенных и следить за ними. Именно это я и выполняю. А вы лечите их своими пилюльками и не лезьте, куда вас не просят.       Послышались тяжелые шаги мужчины, которые становились все ближе и ближе.       — Эй, мартышка, — Главный постучал по прутьям решетки камеры Дэна, который с трудом перевел исхудавшее тело в сидячее положение, сверля взглядом прибывшего. — Да уж, выглядишь очень хреново, эти бездари правы. Та камера была тебе профилактикой. Если будешь продолжать в том же духе, я тебя туда на постоянную основу переведу. Понял, упырь?       — Я тебя… убью, — слова давались Дэну с трудом, с болью отзываясь в горле, зато ясный голубой взгляд сверкал, как никогда. Слова действительно прозвучали жутко. Словно спасательный круг для утопающего, говоривший фразу цеплялся за нее так, будто от нее зависела его жизнь. Три заветных слова вылетели с легкостью и трудом одновременно: было видно, как мучительно давались любые звуки заключенному и с какой целительной свежестью посреди пекла они были произнесены. В простой фразе звучало такое желание и рвение к исполнению, что Главный непроизвольно приподнял брови и даже чуть было инстинктивно не отшатнулся назад, но затем быстро собрался, пожелал удачи не загнуться прежде и направился в кабинет. Дэн же провалился в бездну, и последующие два дня над ним, не переставая, кружили врачи.       Несмотря на весь скептицизм, Главный все-таки принял решение прислушаться к врачам. Все-таки убийство заключенного — дело настолько серьезное, что могло смешать все планы мужчины и оставить то, к чему он так долго шел. Допросы как вора, так и мафиозника были прекращены на неделю. Дэн в полной отключке пролежал дня два, а затем «воскрес» по выражениям надзирателей. Близость к смерти явно взбодрила его — он рвался в разговор. Надзиратели сначала игнорировали парня, затем начали вяло отвечать и, не получив никаких комментариев от Главного, вдруг расслабились и оживились. Видимо, молчание на работе давалось им так же сложно, как и заключенному. Уже спустя пару дней взрослые амбалы едва могли подавлять смех после колкой фразы парня и передавали шутки «глистика» при смене друг друга. Главный явно решил дать психологическую разрядку заключенным и надзирателям, чтобы затем взять их в ежовые руковицы снова с утроенной силой. Дэн выпросил мел у расположенных к нему надзирателей и разрисовал камеру изображениями различных планет, звезд и космических станций. Джейкоб добился дозволения читать. Он прославился своим покладистым, послушным характером настолько, что даже Главный порой удивлялся тому, как тот руководил целым мафиозным кланом. Жаль, что мужчина не знал, что юный дон пробыл им от силы половину дня. Теперь же Джейк покорно складывал книги в стопочку, читал их (явно сокрушаясь в душе о том, что это были не комиксы) и ждал, пока ему не принесут другие. Да уж, скукота была неописуемая. До тех пор, по крайней мере, пока Дэн не решил наконец-то действовать. Проведенные дни в камере наказания явно пошли ему на пользу.       Разговор ни о чем между парой надзирателей и вором перетек на тему еды. Оказалось, что сторожившие камеру преступника, чрезвычайно увлекались острой едой. Тема очень понравилась Дэну, и тот с воодушевлением тараторил, останавливаясь время от времени по выработавшейся привычке, чтобы не схватить удар током, к которому по каким-то причинам, непонятным для него (немного туповат, что уж), не прибегали на этой неделе.       — Слушайте, вам обязательно надо посетить Парк Дружбы! У нас есть забегаловка «Тошниловка», где постоянно вся молодежь тусуется, — надзиратели с презрением ухмыльнулись на название заведения. — Нет, вы что! Имечко у кафе реально так себе, зато еда — отпад. Там как раз продают куриные крылышки, которые поливают одним из самых острых соусов в мире. Уж не знаю, откуда его берут. Я как-то на спор их заказал, потом языки пламени изо рта вырывались. Ну знаете, типа «Дракон-Ап»! — Дэн смешно скорчил лицо и всплеснул руками, изображая пожар во рту.       Где-то через камеру от последних слов вора нервно дернулся Джейкоб. Тысячи мыслей за одну секунду пробежали по его лицу. Не могло же быть кодовое слово их семьи о помощи известно какому-то вору за тридевять земель от Нью-Йорка? Ой малыш, могло, поверь. Нельзя разбалтывать свои секреты направо и налево и не иметь последствия после этого. Стоп-кран есть у каждого человека, и за него необходимо дергать время от времени, чтобы избежать конфузов. Только на страхе вершатся важные дела. Очевидная истина, видимо, не была воспринята этим мальком. Да и сейчас он не то, чтобы сильно заволновался — наверняка списал все на усталость, как делал это всегда.       По пути к прогулочной зоне Джейк на секунду поймал взор голубых глаз. Уж не знаем, что там пронеслось в мыслях этих двух оболтусов, но в их встретившихся взглядах мелькнуло что-то едва уловимое, практически неощутимое, но такое понятное для них обоих. Кажется, игроки решили наконец-то создать альянс.       И я готов уверить в том, что это был чертовски красивый момент.       — Я не могу тебе рассказа-а-а-ть, — тянул последнюю гласную Рэнди, вяло пытаясь спихнуть Винермана, крепко вцепившегося в предплечье друга под предлогом «не отпущу, пока все не выложишь».       — С каких пор ваши шуры-муры ты от меня скрываешь? — пухляш зло пару раз тыкнул пальцем в лоб Каннингхэма.       — Я не скрываю, — синие глаза забегали в поисках адекватного объяснения. Не нашли. — Слушай, я расскажу все-все тебе, но чуть позже, идет?       — Если все, то так и быть, — рыжик отпустил наконец руку друга, проследовал на диван и принялся жевать невесть откуда взявшуюся пачку чипсов. — Но то, что сказал до этого, давай поясняй.       — В плане? — Рэнди удивленно почесал затылок.       — Че за проверку вы мутите?       Каннингхэм удрученно выдохнул, схватил какую-то схему с пола и запрыгнул на диван к другу.       — Смотри, — синеглазый развернул чертеж. — Это новый Алькатрас, который строился втихоря от общественности под присмотром ЦРУ.       — Алькатрас как в фильме «Скала»? — Винерман с интересом уставился на друга.       — Да, — Рэнди кивнул. — Только этот построен полностью по новому проекту. Даже остров искусственный, его специально сконструировали на определенном месте. Раньше Алькатрас находился в миле от берега, сейчас — в шести морских. Вода ледяная круглый год, сильное течение тоже — с расположением постарались. Конструкция тюрьмы добротная: коридоры запутаны, оружейки и входы под строгими замками с биометрией или кодами. Подкопы не сделаешь, так как везде выложены камни. Да и куда ты прокопаешь? В воду? Никаких инструментов для работ заключенных нет. Ну знаешь, всякие молотки, ножницы, швейные иголки для занятий. Для прогулки комната с окном наверху. И то оно под решеткой. Остров напичкан разной охраной, включая всякие новые модные штучки, кучу обученных собак и море надзирателей. Они, кстати, дежурят прямо напротив камер заключенных по несколько человек, при чем сменяются через неравные промежутки времени, которые становятся известны только утром.       — Ясно. Супер-пупер-дупер-версия древней тюрьмы. Зачем называть также?       — Воображения нет. Да и плюсом вряд ли кто-то будет интересоваться о какой-то там новой подобной тюрьме, когда есть старая. Если вдруг просочиться какая-то информация про Алькатрас, все будут искать ее именно в том музее, — пожал плечами Рэнди.       — И ваша проверка зачем? При чем тут Алькатрас? — Говард непонимающе уставила на друга, который смотрел на него с таким выражением лица, как будто наблюдал за тем, как слепой котенок пытается встать на лапки. На лице Каннингхэма застыло выражение «сложи два и два, умоляю».       Губы Винермана вытянулись в букву «о».       — Ты хочешь их в тюрьме проверить?! Посмотреть, как они выберутся?! — пухляш вскочил на ноги и схватил друга за плечи.       — Возможно, — Каннингхэм отвел задумчивый взгляд в сторону. — Просто оба попались наитупейшим образом — на камеры, Говард! А одного, для кучи, еще и собственная сестра сдала. Думаешь, нам нужны такие тупицы? Вот мы и посмотрим, как они в тюрьме справятся. А там уже решим.       — И ты считаешь, что если они сбегут из этой секретной тюрьмы, то они будут достойны вашего клана психопатов? — Винерман, слишком хорошо знавший друга и его тараканов, не поверил доброй половине сказанного. Его друг о чем-то умалчивает.       — Нет, — твердо проговорил Рэнди со сталью в голосе. — Выбраться оттуда для них невозможно. Так задача поставлена. Мы хотим посмотреть, как далеко они готовы зайти ради своей цели, понимаешь? Они же могут сдаться в ужасных условиях, потерять всю свою напускную смелость и смириться с участью. Пострадать, а потом совершить самоубийство. И все. Песенка спета.       — Зачем мне было связываться с мафиозниками по твоему прошению, если вы их в тюрьме хотели проверить? Тогда мне надо было, наоборот, им не помогать. Так их шансы завалить миссию были бы больше. И пистолеты с кастетами этому вору тоже я поставлял. Ты мне что-то недоговариваешь, — Говард сузил глаза, внимательно наблюдая за другом.       — Недоговариваю, — охотно согласился тот. — Но то, что я сказал — это правда. Но не вся. Большего пока рассказать не могу. Как они у меня будут, тогда я тебе все выложу. Идет?       — Ладно, — пухляш грустно выдохнул, понимая, что спорить с другом и его двумя тараканами бесполезно. Рэнди сочувственно похлопал рыжика по плечу мол «дружить с психом невесело, уж прости». — Тогда последний вопрос. Ты бы сам смог выбраться из этого Алькатраса?       — Мы бы смогли, — с нажимом на первое слово моментально произнес Каннингхэм, а Говард испуганно вздрогнул от кроваво-красного блеска в синих глазах.       Несчастные дни для заключенных снова настали. Все разговоры были запрещены, охрана сменилась. На место полюбившихся Дэну надзирателей были приставлены другие — нелюдимые, с презрением смотревшие на вора. Да и те как-то слишком быстро менялись. Парня, кстати, заставили отмывать все его художества, и тот с нескрываемой обидой и поджавшимися губами целый день драил ненавистные стены. Джейка лишили всех книг и перестали выводить на прогулку. Теперь бывший дон помирал со скуки, пытаясь медитировать. Мощность электрических токов была сбавлена, но они сыпались то на одного заключенного, то на другого за малейший шаг вправо или влево. Даже еда попала под обстрел — их рацион был сведен до странной на вид похлебки, от которой уже мутило, и зачерствевшего хлеба с водой. К тому же заключенных заставляли заниматься какой-то ерундой: притаскивали ведра с горохом и просили перебирать и подсчитывать бобы, не разрешали сидеть или лежать определенные часы, которые парни проводили стоя, могли не выключать свет на ночь, а теперь убрали матрас, оставив только одеяло. В общем, парнишки жили на полную катушку. Самое интересное началось при возобновлении допросов. Кажется, у этих политических марионеток бывают дельные мысли. Главный при согласовании свыше кардинально поменял тактику допрашивания заключенных.       Когда камеру Дэна отворили, парень бодро поднялся с места, всем своим видом показав, что не нуждался в няньках и дойти мог самостоятельно. Он привычно подмигнул хмуро сидевшему Джейку и проследовал по известному ему пути. Брыкавшегося для вида вора за шкирку втолкали в темную комнатку с единственным стулом и с грохотом закрыли входную дверь. Двое амбалов материализовались по обе стороны от Дэна, подхватили того под руки, усадили на стул, нажали на плечи хрупкого юноши, зафиксировав того в нужное положение.       — А где Главный? — вопрос остался висеть в воздухе.       Ничего не понимавшего Джейка вели по коридору в ту же сторону, что и Дэна несколько минут назад. Серые стены бывшему дону уже толком поднадоели, поэтому парень плелся и уныло скользил взглядом по пейзажу перед ним. За поворотом направо показалось нагромождение закрытых дверей, и Джейка втолкнули в одну из комнат тюремной паутины.       — Привет, сосунок. Садись, — Главный махнул рукой на свободный стул рядом с собой.       Лицо бывшего дона перекосилось, и тот явно не нашел в себе силы скрыть неприязнь. Хотя можно было и попытаться это сделать. Весь побледневший от злости, парень плюхнулся на свободное место и начал часто дышать, стараясь не пересекаться взглядом с ненавистным ему человеком. Хорошо, что смотреть было куда. Прямо перед ним стоял экран, на котором была отчетливо видна небольшая комнатка с пятью обитателями: четыре амбала и Дэн. В отличие от стоявших истуканов последнему плохо давалось находиться на одном месте, поэтому вор то постукивал ногами об пол, то складывал руки в замок, то рассматривал свои пальцы, то пытался завести разговор с надзирателями. Боже, у него что там действительно шило в заднице?       — Сегодня я не с тобой, малец, — проговорил ледяной голос Главного, и Джейк недоуменно посмотрел на мужчину.       — Я заметил! — донесся веселый, но механический голос откуда-то сбоку. Бывший дон вопрошающе посмотрел на Главного, а затем перевел взгляд экран. Дэн извивался и дергался, пытаясь понять, откуда слышал голос мужчины. Удерживавшим его надзирателям пришлось несильно приложить парня по затылку, чтобы тот успокоился.       — Давай начнем с того же, что и всегда. Ты работаешь один? — Главный говорил спокойно в какое-то приспособление в руках, видимо, в микрофон.       — Ага, — Дэн кивнул.       Серые неприятные глаза мужчины вдруг обратились к сидевшему возле него парню.       — Ты что-то об этом знаешь?       — О чем? — от неожиданности голос Джейка просел, и ему пришлось прочистить горло. Главный махнул пальцами за спину бывшему дону. Стоявший неподалеку надзиратель точным и сильным пинком выбил из-под парня стул, и Джейк с грохотом рухнул на пол.       — Ну-ну, — с усмешкой произнес Главный, смотря на то, как распластавшийся юноша потирал копчик. — Вы же все в одной вонючей и грязной воде плаваете. Так что давай выкладывай — действительно ли наш Призрак действует один?       В глазах Джейкоба пронеслась паника, взгляд заметался. Он явно не мог решить, что ему делать.       — Совсем по-плохому с вами не получается, вы же слишком упертые, поэтому будем пробовать пряником с ядом. За дельную информацию перестанем у тебя матрац забирать. Косточки уже болят от неудобного пола после твоих хором, так ведь?       Кажется, Главный попал в точку. Синяки под глазами Джейкоба буквально кричали о том, что парень практически не смыкал глаз все дни без матраца. Разнеженная тушенька Лонга требовала хотя бы какого-то подобия удобства. Сотня эмоций за пару секунд пронеслась на лице парня. Губы вдруг тронула мимолетная усмешка, не замеченная никем в комнате, а затем в глазах застыла решительность. Он явно что-то придумал.       — Нет, — в голосе Джейкоба вдруг появилась невесть откуда взявшаяся сталь.       — Что «нет»? — Главный заинтересованно наклонился над парнем.       — Не один он действует. У него есть помощники. Ну, — Лонг замялся. — Как минимум, один точно должен быть. Хакер. Дэниел слишком тупой, чтобы самостоятельно обходить все эти замудренные камеры наблюдения и сигналки.       — Я тоже так думаю, — Главный кивнул, а в глазах Джейкоба пронеслось облегчение. Это была наипростейшая проверка, и если бы пацан ее не прошел, то мы бы перестали смотреть на весь этот дурацкий цирк.       — А кое-кто мне тут говорит, что ты действуешь не один, — мужчина нежнейшим голосом прошептал это в микрофон, а лицо Дэна на миг напряглось. — Ты мне все расскажешь, мразота, времени у нас достаточно.       С наводок Джейкоба вора начали обхаживать сильнее и бить по определенным местам — возможному союзнику, рынку сбыта сворованных товаров и клиентам. Мафиозник-дракоша оказался не так прост: к известным федералам фактам Лонг приплетал чистой воды ересь, приправляя ее задумчивым лицом и неохотой говорить, которая сурово наказывалась ударами время от времени. Главный вопил от гордости и бил в грудь кулаком в отчетах выше, распинался о том, что его план работал как нужно: всего за два дня они узнали больше, чем за все другое время. Сведения якобы поставлял второй заключенный, сам того не понимая. Ага, как же. Этот самый болтун прятал улыбку во время своего баловства и едва заметными полудвижениями пальцев при встрече с голубыми глазами показывал Дэну, что все под контролем. Второй зорким взглядом видел этот жест, бесился от неведения, но верил.       А затем карты решили перетасовать, и вот тут началось веселье. Оказалось, что у дракоши отменный слух — парень сквозь толстенное стекло умудрился услышать переброс приказов двух амбалов о том, что вести в допросную завтра будут Джейкоба. А дальше произошла интереснейшая постановка «Объяснить дураку, как надо действовать».       Когда комнатушка Джейкоба на следующий день отворилась, тот не поднялся с места, низко опустив голову. Он четко посмотрел в камеру, откуда за ним обычно наблюдал Главный.       — В нашем клане есть «Путь императора». Если тебя прижали и ты взболтнул лишнего про собрата, то необходимо встретиться с ним и рассказать ему обо всем этом, глядя прямо в глаза. Иначе тебя ждет позор. Фентон мне не собрат, и я сейчас не в клане, но я не имел права разглашать тайны. И больше не буду за его спиной. Позвольте мне раскаяться, или я дальше буду молчать, — Лонг говорил это безжизненным голосом и прикладывал большие усилия, чтобы звучать убедительно.       Где-то на том конце тюрьмы Главный подумал о том, что это идеальный шанс стравить несносного и неконтролируемого Дэниела на бывшего мафиозника. Вор тогда точно выдаст все, что знал о клане «Лонг». Джейкоб в отместку расскажет больше про Фентона. Оба попадут в круг доноса без попытки выбраться — все-таки легко работать с сосунками. «Пускай», — донеслось из рации одного из амбалов. Джейкоба грубыми и ставшими уже привычными движениями подняли с пола и вывели в коридор. Камера через одну после его тоже отворилась. Ничего не понимавший Дэниел гордой походкой вышел вперед, а затем с удивлением обнаружил сотюремника. Взгляды их сцепились на мгновение, и вор наметанным глазом увидел край сложенного листка между пальцев Лонга. «Это я тебя сдал», — четко и с расстановкой проговорил Джейкоб. Слова повисли в воздухе напряженной тучей. Лицо Дэна театрально перекосилось от гнева, стало пунцовым, оскал появился на лице юноши. В две секунды вор преодолел разделявшее их расстояние, схватил стоявшего мафиозника за грудки и прижал к стене.       — Я тебе кишки все выбью, понял?! — разъяренно произнес он, встряхнув бедного дракошу. Последний, кстати, очень вовремя схватился за руки Дэна в попытке «отнять их от себя». Проворные длинные пальцы вора быстро перехватили бумажку. Сжав ее в кулак, Фентон метким ударом хорошенько прописал по физиономии Джейка. Вор снова замахнулся, но его отработанным движением остановили надзиратели, таща в сторону от мафиозника. Дэниел выкрикивал ругательства и покрывал опешившего Лонга благим матом.       Бумажкой оказалась вырванная страница из книжки. В цитате «Вы хотите, чтобы я сказал правду этим господам?» над словом «правда» стояла кривая циферка «1», выдавленная ногтевыми пластинами, а над фразой «Поневоле приходится врать. А уж врать, так врать забавно» такая же нелепая «два». У сидевшего в комнате с Главным Дэниела после мимолетного просмотра сие творения Лонга можно было буквально увидеть хлопавшую в тарелки обезьянку на лбу. И только после вопроса мужчины «Как думаешь, какую мерзость они творят для того, чтобы деньги доставать?» до вора вдруг дошло. Он выпалил фразу «гребанные нарики» в таком стиле, как будто был зол на рассказавшего все про него Лонга. Главный горделиво кивнул, а Дэн коротко выдохнул сквозь сжатые зубы. Чуток глуповатый воришка и помешанный на клане мафиозник — вот он, тандем века. Не хватает только долбанутого психа для полного счастья.       — Куда ты намылился? — Винерман с недовольством смотрел на одевшегося в удобную одежду друга, который подскочил буквально пару минут назад и начал закидывать что-то спешно в темную сумку.       — Я тебе говорил, что мне нужно будет уехать на пару дней. Или недель. В зависимости от ситуации.       — Стой, ты говорил про сейчас? Ты меня бросаешь? — Говард обижено скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как Каннингхэм складывает в сумку темное одеяние убийцы, чертежи, какой-то контейнер, несколько видов оружия в защитных мешках.       — Нужно за всем проследить, — спокойно проговорил Рэнди, пожав плечами.       — За чем?       — Достало! — рявкнул взбесившийся голос. Злобный, грубый, нетерпеливый.       Синие глаза стали глубже, а в недрах зрачков блеснул красный огонек. Другой Рэнди в две секунды пересек комнату и с силой толкнул пытавшегося съежиться до размеров атома Винермана. Рыжик больно приложился затылком к стене, жалобно пискнув.       — Тебе понятным языком сказали — не лезь куда ни просят! Я тебе за твои вопросы знаешь, что сделаю? Язык отрежу, — руки не Каннингхэма незамедлительно схватили лежавший на столе нож и прислонили к шее Говарда, который дрожал как осиновый лист и жмурил глаза от страха. — Я тебя терпеть не собираюсь, как эта тряпка. Убить тебя — и дело с концом. Вечно под ногами путаешься, планы рушишь, фигней маешься, работать нормально не даешь! И шутки у тебя долбанутые! — нож вдруг с ненавистью резанул нежную кожу пухляша. Сильные руки отпустили потерявшее сознание тело.       — Шрам будет тебе напоминанием, придурок, — прошелестел зловещий голос. Парень надел удобные ботинки на шнуровке и накинул плотный капюшон. Бледные руки схватили темную сумку, закинули на спину, и фигура двинулась вон из комнаты.       В коридоре его встретил злобный синий взгляд из зеркала. Рэнди гневно смотрел из отражения, и второй чувствовал, как тот пытается всеми силами выбраться. Не просто так злобная копия запасался силой несколько последних месяцев — полная свобода на пару часов ему обеспечена.       — Вот и сиди там! Я возиться не собираюсь! Достало тянуть и плясать вокруг да около! Сам все доделаю!       «Ну доделывай. Отвечать перед ним ты будешь».       Осколки зеркала разлетелись в разные стороны от гневного удара.       Помещение, в котором производилась «раздача» секретов, окрестили «комнатой доносов». Всего за пару дней Главный убедился в работоспособности своей идеи настолько, что перестал лично участвовать в разговорах по душам и приставлял к сидевшему стукачу кого-то из приближенных, каждый раз давая четкие инструкции. Дэну много и не надо было для счастья. В один из дней ворюга просто-напросто дал деру в противоположную от доносной сторону под охреневшие взгляды надзирателей, а когда того спустя две минуты скрутили и приложили об пол под аккомпанемент электрического заряда, он невинно выдал «Ну че вы так жестоко? Я размяться просто решил» с ангельским видом. А у самого черти в глазах плясали, которые, к слову, никто и не заметил. Главный, пребывавший в прострации от своей восхитительной идеи, махнул рукой на этот поступок мальца со словами «придурошный же». На том и порешили. Зато буквально можно было видеть то, как со скрипом начали крутиться шестеренки у Дэна. Дурачок, видать, сопоставил наконец-то запомненную карту с пространством вокруг и теперь с усердием снова просчитывал возможности побега. Все-таки теперь в его планы входило два участника.       Еще спустя пару дней совсем уже потерявший бдительность и больше похожий на расплавленный сырок от гениальнейшей идеи Главный вообще поставил в качестве охранника в комнату доносной зеленого новичка — тот неуверенно крутил головой и, хотя и выглядел как шкаф с оружием, явно отличался недостатком опыта. Да еще и с расписанием сменявшихся надзирателей сырочек явно попутал — навостривший уши Фентон уловил звуки переговоров за стеной доносной, а затем стихавшие шаги. За дверью остался один — фатальная ошибка.       И понеслось долгожданное веселье.       С молниеносной скоростью Дэн вскочил, схватил злосчастный стул и от души приложил стоявшего рядом амбала с такой лютой ненавистью и нескрываемым желанием, что тот тут же повалился на пол в отключке. Двух других надзирателей вор тоже щелкнул как орешки: новичку заехал коленом прямо между ног, и пока тот приходил в себя, со всей души впечатал локоть в нос подходившему второму. Раздался приятный сердцу хруст костей и полустон-полукрик мужчины. Дэн, больше не скрывая кровожадной улыбки, вырубил точным ударом ноги по голове так и не сумевшего разогнуться новичка, а затем от души прошелся по животу, грудной клетке и конечностям второго амбала. Не вырубив того, но доведя до полуобморочного состояния с переломанными ногами, Фентон ухмыльнулся и с победным криком «выкусите, твари» приложил сидевшего бледного как смерть доверенного Главного об стол. С грациозностью, которой не ожидаешь от вора, подошел к выходу из комнаты, прислушался на пару секунд, а затем с силой открыл железную дверь, впечатав ее точно в цель — в несчастного охранника, оставшегося за дверью одним. Туша рухнула, а довольный собой до невозможности вор начал ощупывать упавшего и вдруг со свистом удивления обнаружил два пистолета в кобурах, которых у внутреннего надзирателя быть не должно. Вот же ж удача!       Показав средний палец прямо в камеру видеонаблюдения комнаты доносной, Дэн стремглав понесся по коридору, сопровождаемый ударами тока, которые сейчас действовали как красная тряпка для быка. Фентон на ходу выстреливал в опешивших надзирателей с каким-то диким, звериным воплем. А дракоша-то тоже не пропах: почувствовав неладное, Джейкоб тут же набросился на стоявших охранников. Когда Дэн ворвался в допросную, Лонг разбирался уже с последним и, явно уставший раскидывать четырех опытных шкафов-противников, начал пропускать удары. Зато в тандеме вор и мафиозник даже с каким-то садистским наслаждением припечатали последнего. Фентон выстрелил точно в камеру видеонаблюдения, а затем повернулся к сотюремнику, который уже во всю отламывал ножку от стула. Оба одновременно сжали губы от сильного удара током, и вор даже не задал вопросов, когда к нему уверенно подошел мафиозник со сломанным орудием в руках. Дэн наклонился, и Лонг почти ласково протиснул обломок дерева между белоснежной кожей Фентона и шокером и резко потянул на себя, вздрогнув от нового разряда. Вор от неожиданности издал что-то наподобие хрюка и вжался пальцами в стол. Раздался треск пластика, и Дэн поспешил проделать ту же операцию со спасителем. Оба синхронно выдохнули от облегчения, посмотрев на разломанные и валявшиеся на полу ошейники.       — На, держи, — пытавший отдышаться Дэн протянул второй пистолет Лонгу. Тот кивнул, деловито проверил магазин оружия, удовлетворенно хмыкнул и с серьезным видом поднял глаза на светившегося Фентона.       — План какой?       — Какой к черту план?! Действуем по обстоятельствам!       — Какие к черту обстоятельства?! — сам того не замечая, передразнил Джейк.       — Ладно, капризулька. Вот мой план: выметываемся, фигачим всех подряд, вырываемся на свободу, — высказался Дэн и с довольной улыбкой направился к двери из допросной.       — Мы все умрем, — безнадежно проговорил Лонг, следуя за уверенным вором. — Поумерь пыл. Сейчас мобилизуют всех со двора и к нам нагрянут ребятки с пистолетами, а не дубинками. И в бронежилетах.       — И что ты предлагаешь? — на ходу спросил Дэн, с интересом и по-новому оглядывая друга по несчастью.       — Идем к Главному. Выведем его из игры — выиграем немного времени. Они ненадолго растеряются. Только действовать надо быстро! Пока у нас есть еще возможность, — медленно отчеканил Джейкоб и схватил неугомонного Фентона за запястье.       Дэн на это лишь закатил глаза и с недовольным «ладно» лихо свернул в коридоре.       Вместе они бежали по коридорам, избавляясь от попадавшихся надзирателей. В тандеме это получалось до мурашек удовольствия легко — было что-то невыразимо приятное в том, чтобы прикрывать друг друга, угадывать мысли по полудвижениям союзника. Ах, ну и конечно же, пустить в ход кулаки и наконец-то надрать рожи тем, кто над тобой издевался было очешуенно хорошо! Оба парня понимали, что сейчас им преграждали путь самые слабые и никчемные охранники, тогда как остальные уже во всю вооружались и готовились атаковать взбунтовавшихся заключенных по оговоренному плану Главного. Кстати о последнем… Джейкоб невольно вздрогнул, когда по пути к кабинету мужчины Фентон вдруг выдал «он мой» шелестевшим от дрожи предвкушения голосом. Глаза-угольки на секунду встретились с пугающе жадным взором небесных глазищ, а затем Лонг медленно кивнул и успокаивающе коснулся длинных пальцев, всем своим видом показав, что не будет препятствовать.       За одним из поворотов их ждала засада. Джейкоб едва успел среагировать и резко оттянуть Дэна от свистевших пуль. То, что надзирателям дали добро палить по заключенным, явно не внушало оптимистического настроя. Вор вопросительно уставился на Лонга, пока тот аккуратно выглядывал из-за поворота. Джейк резко отпрянул, когда выпущенные пули вошли в стену в нескольких сантиметрах от его лица.       — Их там пятеро. В бронежилетах. Палят скорее для устрашения. Максимум по ногам будут стрелять, думаю, — спокойно проговорил бывший дон, перезаряжая пистолет.       — Думаешь? — язвительно сощурился голубоглазый, получая кивок в ответ.       Джейкоб выждал пару секунд, а затем ринулся вперед мимо поворота, оставляя за собой звуки пальбы. Целились действительно преимущественно в ноги, стараясь обездвижить взбунтовавшихся. Одна пуля все-таки неприятно полоснула левое бедро Лонга, и тот поморщился от боли, быстро разорвал низ рубашки и на скорую руку перевязал неглубокую, но начинавшую доставлять дискомфорт рану. Кивнул на вопросительный взор голубых глаз в немом «я в норме». Дэниел облегченно выдохнул, и уголки его губ непроизвольно пошли вверх в ободрявшей улыбке. Теперь мафиозник и вор стояли по обе стороны от злосчастного поворота, прижимались к стене и пристально смотрели друг другу в глаза. Лонг быстро кивнул, когда за поворотом наступила тишина, и оба заключенных резко выглянули из-за угла, открыв огонь.       — Целься в голову, твою мать! — зло рыкнул Джейкоб, заметив отскочившие от бронежилетов надзирателя пули.       — Куда хочу — туда стреляю! — незамедлительно пришел детский ответ голубоглазого.       Пальба длилась не больше двух минут, и на земле остались пять мертвых туш. Фентон наконец-то ринулся в поворот, и резко присел возле истекавших тел, перепачкав штаны чужой кровью. Проворные руки быстро перехватили несколько разбросанных и не очень пистолетов, и парень не придумал ничего лучше, кроме как запихать их себе в штаны, попутно ставя их на предохранители. Вдруг еще отстрелит себе ненароком самое ценное.       Джейкоб в это время пытался разобраться с бронежилетом надзирателя, который и не думал поддаваться. Дэн хлопнул союзника по спине, и тот ретировался в сторону, удивленно наблюдая за тем, как искусно наученные опытом длинные пальцы расстегивали застежки буквально за секунду. Когда с одной тушей было покончено, Фентон переместился к другой, проделывая то же самое. Лонг водрузил бронежилет на себя лишь в то время, когда Дэн уже защелкивал пару застежек на себе. Вор лихо поправил защиту бывшему дону, послышались быстрые щелчки. Фентон ободряюще и от души хлопнул по плечу мафиозника и протянул второй пистолет. Оба двинулись дальше по коридору, преодолевая встречавшиеся патрули уже более резво.       В рации Главного послышалось паническое «они идут к Вам!», и пока он осмысливал происходившее и отдавал приказы то в рацию, то в телефон, совсем рядом прогремели выстрелы. Мужчина было ринулся к двери, но та резко откинулась в сторону от мощного удара, а затем в его кабинет ввалились перепачканные в крови двое. И их сумасшедший вид не предвещал ничего хорошего.       — Привет, мои хороший! — весело проговорил Дэн, подходя к шкафу с наградами в левой части кабинета. Его руки начали ощупывать находившиеся там предметы, и вор снова уложил что-то в штаны, ухватил тяжелую на вид статуэтку, взвесил и хмыкнул.       — Чего вы пытаетесь добиться? — напряженный Главный переводил взгляд с Фентона на второго заключенного, который встал у двери и принял на себя профессию караульного. — Вам все равно отсюда не выбраться.       — Да дело не в этом. Я просто человек слова. Стараюсь выполнять все свои обещания, — простодушно заверил Дэн, вставая рядом с мужчиной. Будто по щелчку пальцев его взгляд с доброго и даже ласкового переключился на злой и жестокий. Страшная ухмылка исказила смазливое личико, превратив ее в свирепый оскал. Между черных бровей залегла складка, и морщинки в уголках губ при искренней, но такой холодной улыбке вызвали какой-то тупой страх. Главный уставился на исказившееся лицо Дэниела, которое мгновенно преобразовалось из мордашки «милого кролика» в оскал «злой собаки». Вообще все, что делал Фентон занимало не дольше нескольких секунд — он будто бы жил на скорости выше обычной, вечно подгоняемый чем-то. Вот и сейчас он быстро поднял руку и со всего маху ударил мужчину прямо по затылку статуэткой. У того буквально полетели искры перед глазами, и Главный тяжело рухнул на пол в отключке. Дэн же просто подкинул тяжелую награду, а затем впечатал ее в лицо распластавшегося. Чтоб уж наверняка. Под аккомпанемент хруста костей хлынула кровь. Фентон встал, тряхнул головой в попытке совладать с яростью, возникшей внутри, пару раз глубоко вздохнул и поднял уже растерянный взгляд на стоявшего в дверях Джейка.       — Напомни мне тебя не злить, если я вдруг забуду, — мягко проговорил Лонг, обеспокоенно глядя на подходившего к нему парня. — Ты в норме?       — Да, все в порядке, — поспешил заверить его Дэн. Джейк протянул руку к голубоглазому в попытке чуть успокоить, и тот уверенно ее сжал в рукопожатии, а затем и вовсе мимолетно прижался плечом к груди бывшего дона, второй рукой хлопнув по спине. Тут же отстранился, кивнул сам себе и своим мыслям и вышел в коридор. Глаза-угольки на секунду вспыхнули с какой-то нежностью во взгляде, и Лонг мысленно закинул монетку «Дэниел Фентон» в копилку важных для себя людей. Все-таки общее пребывание здесь явно не пройдет для них бесследно.       — Веди на выход из этого злосчастного места. Я вообще без понятия, как ты это делаешь, — уже более бодро и весело проговорил Лонг, догоняя удалявшуюся спину. Джейк выстрелил по камере видеонаблюдения, чтобы их не подслушивали. — Хотя… стой. Может, ты знаешь, как пробраться в какую-нибудь техническую каморку? Врубим какой-нибудь аварийный рубильник — вырубится свет, заорет сирена. Может на руку сыграть.       Дэн коротко кивнул и двинулся к лестничной клетке. Они справлялись со встречавшимися по пути надзирателями до одури легко. Джейкоб подкидывал действительно неплохие идеи: потерявший связь с Главным персонал тюрьмы немного сконфузился и утратил бдительность. Пока охранники выстраивали связь друг с другом и разными частями и налаживали сообщение, приходилось действовать по заученным алгоритмам, которые заядлым преступникам были ну уж очень знакомы. Спустившись на цокольный этаж, Фентон толкнул одну из ничем не отличавшихся от других подобных дверь и пропустил вперед Джейка. Цепким взглядом Лонг прошерстил комнату и выхватил интересовавший его рубильник. Механизм был переведен в нижнее положение, и тюрьма вздрогнула от воя сирены и механического голоса «Немедленно покиньте помещение!». Здание перешло в энергосберегающий режим и, как и говорил дракоша, свет мгновенно потух, оставив лишь красные всполохи мигалок и кое-где экономные лампочки. Фентон поманил напарника дальше по коридору и вошел в следующее помещение. Баллоны с газом тянулись в нем по всему периметру стен.       — Я в фильмах видел, — сконфуженно произнес Дэн, смущенно потирая шею. — Может, мы ну э… тюрьму взорвем?..       Щелочки Джейка превратились в чайные блюдца, а затем он рассмеялся. Фентон смутился еще сильнее, и даже покраснел, чего в полутьме видно не было.       — Как ты предлагаешь это сделать? — выдавил Лонг, пытаясь снова не разразиться смехом. — Я без понятия, как это сделать. Самое легкое, что мы можем, это попытаться подпалить все тут к чертям собачим. Но тогда и сами взлетим на воздух, а это, думаю, в твои планы не входит.       — Ну ты же вроде дракон… — совсем уже смущенно и неуверенно проговорил Фентон.       — Это же не значит, что я умею изо рта огонь пускать, как в мультфильмах, — сквозь новые приступы смешков выдавил Джейк, а затем вдруг посерьезнел. — Хотя был у меня небольшой ручной огнемет. Я бы мог попытаться его подкрутить, но его забрали еще в самом начале.       — Ой! Ты не про эту штучку? — Дэн вытащил на свет небольшого размера механизм, крутя его в разные стороны. Лонг тут же перехватил устройство и во все глаза уставился на напарника.       — Ты где его взял? — удивленно проговорил он и начал что-то судорожно разбирать в огнемете, настраивая.       — У мудачеллы на полке наград увидел. Подумал, что это непохоже на обычную статуэтку, ну и свинтил на всякий случай… — гордо ответил Фентон и даже выпятил немного грудь вперед.       — Ты всегда все себе тащишь? — изумился Джейкоб.       — Ну ты же тоже зачем-то странички из книг вырываешь… У каждого свои фетиши, — тут же выпалил вор. — Кстати, зачем ты это делаешь?       — Вот так передать послание, слепить папье-маше, разжечь в конце-концов. Да много для чего бумага нужна, — задумчиво протянул Лонг. — Стоп. А где ты огнемет хранил все это время?       — Ты правда хочешь это знать?       — Уже узнал, — лицо Лонга перекосилось от отвращения, и пришла пора Дэну заливаться смехом, пока он смотрел на то, как Джейк поставил устройство на пол, а затем начал уж слишком усердно обтирать руки о штаны.       — У нас минут пятнадцать-двадцать будет до того, как из огнемета выйдет пламя. Может больше, может меньше.       — А это сработает? — заинтересованно спросил Фентон, скептически смотря на не внушавший доверия механизм.       — Без понятия, — пожал плечами Лонг. — Нужно к выходу сейчас сразу ринуться. Готов?       Дэн уверенно кивнул, бывший дон щелкнул что-то в механизме, и оба поспешили прочь на поверхность. Лонг полностью доверился навигатору под названием «Дэниел Фентон» и следовал за ним по пятам в любой поворот, на любую лестничную клетку и в любую дверь. Они уже изрядно измотались бежать по коридору серых стен и отстреливать или же просто вырубать не успевавшие среагировать патрули. Вор вдруг резко затормозил перед большой железной дверью. Оба преступника одновременно толкнули ее, но та и не думала поддаваться. Электрический замок рядом со спасительным выходом мигнул красным, а затем издал противный пищащий звук.       — Биометрический, — обреченно выдохнул Джейк и устало облокотился спиной о стену. Конец. Даже если они успеют добежать до другого выхода, обходя муравейник подготовленных для стычки людей, то нет никакой гарантии того, что они не взлетят на воздух.       — Какого хрена?! — Дэн заколотил руками и ногами по железяке, подергал несколько раз ручку и от души впечатался плечом в дверь. — Разве аварийное состояние не гарантирует открытые выходы?       — Должно гарантировать, — медленно проговорил Лонг и попытался выровнять сбившееся дыхание так, как учил его дедушка. Иначе паника захлестнет с головой, и тогда прощай трезвые мысли. Сирена и механический голос в отдалении раздражали нервы, а всполохи света нервировали глаза, и то погружали тюрьму во тьму, то окрашивали алым ненавистные стены. Чуткий слух уловил переброс командами где-то дальше по коридору — скоро тут будет целая толпа обученных надзирателей.       — Давай! Пошли!!! — Дэн в отчаянии схватил напарника за руку и потянул в надежде сдвинуть с места. — Доведу до другого выхода!       — Не успеем, — Джейк отлип от стены и схватил Фентона за голову, заставляя смотреть на себя. — Тут совсем уже рядом надзиратели и там… — он кивнул в обратном направлении от того места, откуда они пришли. — Тоже. Лично у меня в магазинах мало патронов, а у тебя тем более — ты не очень уж экономный.       Лонг по-доброму и вымученно улыбнулся и вдруг позволил себе ощутить все разом: нывшую и неприятную боль в левой ноге, усталость в ступнях, саднившие разбитые костяшки пальцев, тяжелый вес бронежилета и еще такую давившую пустоту внутри. И что они пытались доказать жалкой попыткой побега? У Дэна екнуло сердце, когда он посмотрел на смирившиеся с участью глаза напротив. Весь вор как-то разом сжался, зажмурился и тяжело задышал. Он активно закрутил головой и запричитал слово «нет» как мантру себе под нос. Не может же быть такого, что они добрались так далеко впустую?       А затем произошло то, что оба никогда теперь не забудут. Все случилось слишком быстро и медленно одновременно. Вот снова алый всполох света, а за ним — черная фигура совсем рядом с заключенными. Фентон по-девичьи вскрикнул, увидев стекавшую с длинного меча кровь, глупо весь стушевался и попытался спрятаться за стоявшего в немом шоке Джейка. Лонг уставился в темный капюшон, где должны были находиться глаза, и когда бывшему дону показалось, что он вот-вот увидит взгляд незнакомца, фигуру поглотила темнота. Почему-то показалось, что человек напротив смотрел на него с усмешкой и упреком. Что-то легкое упало под ноги Джейка, а со следующей вспышкой света никого рядом, кроме вцепившегося в предплечье Фентона, не было.       — Отцепись!!! — рявкнул Лонг на стушевавшегося Дэна и резко рухнул на колени. Ноги не держали, а трясшиеся от страха руки начали судорожно распечатывать предмет на полу в черной ткани. Джейк завис на секунду, тупо всматриваясь в вещи перед ним, а затем резко вскочил на колени вместе с находкой. Подбежал к злосчастному замку, вытащил на свет чьи-то отрубленные пальцы, хотел было приложить к устройству, но выронил все дрожавшими руками под громкие собственные маты. Зато Фентон уже немного отходил от пережитого шока, что позволило ему быстро собрать предметы по полу и проделать провалившуюся в первой попытке операцию. Щелкнул замок, дверь пришла в движение, и Джейк резво толкнул ее.       Холодный ветер ударил в лицо, и оба заключенных на секунду зависли, неверяще уставившись на открывшийся им пейзаж. Из оцепенения их вывел лай собак вдали. Лонг кивнул на заросший деревьями склон, и сотюремники ринулись туда. Почти по пяткам прошелестели пули снайперов, что подстегнуло парней бежать еще быстрее. Фентон буквально нырнул под деревья, проехавшись коленками по известняку и разодрав их в кровь. Джейк ухватился за выпиравшую ветку и с треском отломал ее, но даже не остановился и продолжил бежать теперь уже с огромной палкой в руках.       — Твою мать!!! — выругался мельтешивший впереди Фентон и вдруг резко завалился в сторону, уходя от челюстей обученной и просто капец какой злой собаки. Парень перекатился, но тяжеленный бронежилет пригвоздил его к земле. Не соображая, Лонг замахнулся все еще находившейся в руках палкой и перехватил животное прямо в полете. Раздался скулеж и звук удара о плоть. Дэн вскочил на ноги уже без бронежилета, и пока его напарник добивал агрессивного противника, начал стрелять в ту сторону, откуда выбежало животное. Пули достигли еще нескольких собак, а также подходивших людей. Пелена ярости застелила глаза и с яростным криком, от которого вздулись вены на шее, Фентон истратил весь магазин патронов, зато не оставил в живых ни одного бежавшего. Лонг грубо схватил Дэна за шею и буквально потащил дальше. Хваткой, которая причиняла боль союзнику, Джейк пытался привести того в чувства и коротко выдохнул, когда голубоглазый наконец-то скинул его руку и яро устремился к береговой линии. Когда Лонг, спотыкаясь и истекая потом, поравнялся со стоявшим у самой воды парнем, тот уже скинул с себя обувь. Длинные пальцы вора вновь начали помогать расстегивать бронежилет.       — И что дальше? — сквозь тяжелое дыхание тихо вымолвил Джейк.       — Плыть, — твердо произнес Фентон.       — Ты с ума сошел? — неверяще произнес Лонг, стягивая бронежилет, пока Дэн расшнуровывал его обувь.       — Ты реально думал, что мы сможем сбежать?! — вдруг зло выкрикнул Фентон. — Нет!!! Все, чего я хочу, — это умереть не в тюрьме! Пусть лучше в холодной воде или разбившись о камни!       — Я думал, что ты дурак, а ты… ничего такой, — удивленно произнес Джейк и совсем по-другому посмотрел на стоявшего рядом с ним.       — Спасибо. Ты тоже мне сразу понравился. Ты, кстати, прости, что я тебе тогда вмазал, — с улыбкой проговорил Фентон и коротко обнял бывшего дона после его кивка. — Пошли умирать?       — Это самое романтичное предложение в моей жизни! — тепло улыбнулся Лонг и первым вступил в леденющую воду.       Они погрузились в воду по грудь и начали усиленно грести. Всего за минуту в ледяном заливе губы у обоих посинели. Борясь с усталостью, Джейк и Дэн плыли дальше, выжимая из себя буквально последние соки. Зубы начали стучать друг об друга, и парни с ужасом подумали о том, что сил грести с каждым поднятием рук оставалось все меньше и меньше, а противоположного берега даже было не видно. Когда отчаяние захлестнуло их с головой, а жужжание сбоку символизировало то, что к ним на моторной лодке направлялись надзиратели, сзади послышался мощный взрыв. Ударная волна и пекло, достигшие их, буквально вопили о том, что уплыли они не очень уж далеко. Фентон еле передвигал руками. Когда осознание того, что он начал потихоньку уходить на дно, внезапно накрыло его, он забарахтался в холодной воде, пытаясь справиться с судорогой в правой ноге. А жить-то, зараза, отчаянно хотелось! И это даже несмотря на то, что идея лезть в этот чертов залив была его!       На грани сознания в притупленных чувствах и будто сквозь пелену Лонг заметил три вещи. Во-первых, его тело уже совсем онемело и вот-вот перестанет его слушаться. Во-вторых, совсем рядом с ними остановилась лодка, но ни сил, ни возможности посмотреть на нее больше не было, ведь максимум уходил на то, чтобы сопротивляться волнам от подошедшего судна. В-третьих, судя по булькавшим звукам и стихшим хлопкам по воде, Дэн уже плыть перестал. И это осознание отбило последнее желание сражаться до конца. Лонг глубоко вздохнул и позволил воде окутать его.       Правда лишь для того, чтобы, начав задыхаться, его вдруг насильно вытащили из воды. Кто-то закинул Джейка на дно лодки словно игрушку. Лонг вымученно перевернулся на спину, а затем начал откашливаться водой, которая потекла изо рта и носа.       — Такого мы от вас не ожидали. Вы же сумасшедшие! — раздался странный голос откуда-то сверху. То ли радостный, то ли презрительный, то ли гордый, то ли злой, то ли теплый и ласковый. А может, и все сразу.       А еще последнее, что увидел Джейк перед тем, как сознание помахало ему перед глазами голубым платочком, был…       Чертов развивавшийся на ветру алый шарф.