Одарённые

      Когда я открыл глаза, меня первым делом встретила большая красная надпись.              Связь установлена.              Зашибись. Я пока жив.              Запас маны пользователя — < 0.26 > единиц в день.       Для поддержания функций аппарата необходимо не менее <переменная не найдена> единиц в день.              И что, ты теперь просто вырубишься? Это шутка такая или что?!              Переход в режим энергосбережения.              Красные буквы исчезли со стеклянных линз, едва я успел дочитать текст.              Он просто… выключился? У него что, какое-то ограничение по параметрам? Типа «вы должны быть не ниже 6 уровня, чтобы использовать этот предмет» или что-то такое?              Сквозь стёкла я разглядел двух знакомых гномов, которые о чём-то друг с другом спорили. Похоже, я всё ещё находился в подвале. На голове у Элвина был какой-то шлем, из которого во все стороны торчала целая куча увеличительных стёкол разного размера. Их голоса слышались немного тихими и приглушёнными, но стоило мне подумать об этом, как слух начал ко мне возвращаться.              — Нам стоит нажать на ту кнопку! Если из-за неё ему стало хуже, то это должно сработать и наоборот!       — Лили, ну сколько раз мне тебе ещё повторить: древние технологии так не работают!              Они сцепились прямо надо мной. Лили держала Элвина за запястья, а тот держал в руках какой-то инструмент, похожий на отвёртку. Именно его Лили пыталась отобрать у этого горе-изобретателя.              — Но ведь со «сферой» это работает! И с «Эр-пэ-и» тоже!       — Это совершенно разные вещи, Лили! К тому же, Рюрик ведь сказал тебе, что нажимать на кнопку — плохая идея.       — Ага, и потому ты решил просто разобрать его, пока он голове у живого человека!       — Лили!       — Папа!       — Я в порядке, спасибо, что спросили.              Подняв голову, я поднял руки, выпрямил спину и с негромким «ухх» растянулся. Увидев меня в сознании, Лили поспешно ретировалась к лестнице, пока Элвин, изображая наигранное беспокойство протянул мне руку.              — Оу-уоу, Рюрик, ты в порядке?! Как себя чувствуешь? Позвать тебе медика? Лучше полежи, я сейчас сбегаю…       — Как я уже сказал, я в порядке. Можно даже сказать, что сейчас я чувствую себя намного лучше…              … или, по крайней мере, мне так кажется.              — Сколько я лежал без сознания?       — Э, уф, думаю, минут десять… не больше.       — Восемь… — произнёс тихий, почти шепчущий голос, доносившийся со стороны спуска в подвал.              Я поднялся на ноги и отряхнулся. Всё это время гном то ли пытался помочь мне, то ли хотел снова обнять меня за ногу, но всё никак не мог на это решиться. Распрямившись в полный рост, я спросил горе-изобретателя.              — Ну что, тестирование окончено?              Мой вопрос смутил его так сильно, что несколько секунд он мог лишь выговаривать несвязные звуки, вроде «аы» или «оу»              — Н-наверно? А, а не мог бы ты снять визор? Пожалуйста? Чтобы… чтобы, чтобы я мог его доработать?              Я символически дёргал металлический девайс вверх. Как и ожидалось, у меня не получилось сдвинуть его ни на миллиметр.              — Думаю, теперь эту штуку с моей голову уже не снять.       — А как же мне его продавать?! Это… Я же деньги на этом зарабатываю!       — А разве это не ты виноват в том, что дал тестировать подобный, очевидно опасный артефакт, принадлежавший древней цивилизации мне, при этом так и не разобравшись в том, как он работает?              Я постарался добавить в свой голос оттенок злобы. Вышло неплохо. Однако, хоть я и рассчитывал увидеть у Элвина испуг, но он своим видом демонстрировал жалость. Сначала я почувствовал, а затем увидел благодаря едва заметным отражениям в линзах, как из моих глаз потекли слёзы.              Какого? Я… Я не плакса! Что за?! ААА, чёрт!              Я попытался тут же вытереть, но этот проклятый кусок металлолома не давал мне доступа к глазам.              — Короче, забудь! Этот кусок хлама пока останется при мне, потому что я понятия не имею, как его снять.       — Мы могли бы…       — А твоим «изобретательным» методам, Элвин, я отныне не доверяю.       — Но, но, но, но, но мне ведь не на что будет жить! Я собирался продать визор авантюристам и расплатиться по долгам! Как же я теперь…              Он посмотрел на меня, как обычно кот смотрит на сметану. Очевидно, ранее он одарил меня подобным взглядом не из-за чувства жалости ко мне, а из-за его драгоценного неработающего визора, который он теперь не сможет продать какому-нибудь бестолковому авантюристу. Теперь у меня окончательно испортилось отношение к этому гному.       Но несмотря на это… Почему… Почему я чувствую себя виноватым? Почему мне вдруг стало его жалко? Это ведь целиком и полностью его вина! Но всё это выглядит как-то… неправильно, что ли?              — Ох… Ладно. Ладно! Давай предположим, что в произошедшем есть очень, очень, ОЧЕНЬ маленькая доля моей вины. Я бы и рад снять эту железяку, но не могу, как ты понимаешь. Но мне бы не хотелось, чтобы вы, вернее, чтобы Лили оказалась на улице. Давай поступим так: я… я куплю его у тебя. В кредит.              Боже, кто меня потянул за язык. У меня ведь даже монетки по карманам не завалялось.              — П-Правда?! Т-Ты правда сделаешь это?!              Ну и что мне теперь, нафиг его послать? Ляпнул не подумав, сам виноват. Что-нибудь придумаю.              — Да. Сколько он стоит, кстати?       — 1000 золотых!              Кажется, моё сердце только что пропустило удар. Я пока не разбираюсь в местных валютах, но почему-то уверен, что по «нашим» меркам 1000 золотых — это примерно дохрена.              — Отец хотел сказать 100… — выглянув с лестницы, произнесла кудрявая рыжая девочка в очках.       — Лили!              Её отец моментально отреагировал, грозно рявкнув на неё, и она с топотом скрылась за стенкой.              — Хах… Кстати, Рюрик…       --?       — Что значит «в кредит»?              После чего мы простояли в подвале ещё около 20 минут, торгуясь за этот бесполезный агрегат, обсуждая «условия кредитования», а также местную экономику и воспитание детей.