Последний побег

Её убили, возможно, несколько часов назад. В необитаемых тоннелях быстро теряется счёт времени, здесь оно никому не нужно — ни людям, которых здесь больше нет, ни тем более тварям вроде той, что погрызла приятельницу Ванды. Анина голова упала набок и еле держалась на оставшихся мышечных волокнах, сама она прижалась к стене в попытке отскочить от мутанта, да так и осталась сидеть, сжавшись в комок. Глаза зажмурены в ужасе, все мышцы напряжены — совсем не похоже на её настоящее лицо. Она ещё не была бойцом: не умела ни драться, ни прятаться и потому погибла при первом же столкновении с хищниками.       Мёртвая тварь валялась рядом, лужи крови — приятельницы и мутанта — почти добрались до ног живой девушки, и она теперь сидела на единственном сухом участке, окружённая бурым кольцом из вязкой высыхающей жидкости.       Ванда не хотела пачкать сапоги и прикасаться к её крови. Да и идти дальше было бесполезно — ей пришлось сбежать, отправив себя в ссылку на необитаемую ветку метро, отрезанную от жилища людей. Поэтому она дремала, уткнувшись носом в ворот пальто, стараясь не думать, не подпускать к себе серые призраки мыслей, отголоски паники, которая могла погубить её раньше времени. Раньше, чем её погубят голод, жажда или радиация с поверхности — когда она осмелится выйти туда в одиночестве.       Её разбудили гулкие удары. Что-то тихо шлёпало по грязному полу, заросшему гнилью, и эти шаги были тяжелее, чем осторожная и мягкая походка трупоедов. В темноте она не сразу разглядела троих тварей. Внутри неё словно натянулась пружина: на помощь пришёл спасительный, пробуждающий страх за жизнь. Девушка вскинула пистолет, выстрелив в морду одного из мутантов, сгруппировалась, откатилась в сторону и нацелилась во второго, несущегося прямо на неё. Она попала в ухо, но тварь почему-то неловко свалилась на бок, хрипя — видимо уже была ранена. Ванда рывком подскочила к третьему свинорылому, выстрелила ему в висок, затем в глаз и только тогда отошла, случайно наткнувшись в темноте на… Человека. Он вынул нож из глаза упавшей на бок твари и резко приставил его к шее девушки. — Ты кто такая? — спросил он глухим голосом. — Ванда… Я сбежала от троцкистов, они стреляли в моих друзей-сталкеров, — она постаралась изложить свою историю кратко, не выдавая лишних подробностей. Нужно было говорить быстрее, пока он не полоснул её ножом, пока не решил, что нет смысла слушать. — Мы недолго работали на их станции, носили разный хабар. Потом что-то случилось, они встретили нас с автоматами, стреляли в нас. Мы с Аней сбежали, ей прострелили ногу, я притащила её сюда. Потом её сожрал свинорылый. — Ванда кивнула головой в сторону мертвого тела. Мужчина в ответ сильнее прижал нож к её шее и зачем-то потянулся рукой к оружию. — Не убивай меня… — начала было она, но вместо пули ей в лицо ударил яркий луч света от фонаря. — У тебя имя фашистское. От троцкистов пришла, говоришь? Смотри мне в глаза. Она старалась не жмуриться, но это давалось с трудом. Не видя ничего впереди себя, она всё же чувствовала изучающий взгляд. Холодный, словно и вовсе не человеческий. «Не стоит ему лгать», — подумала она. — Да, я родилась в рейхе. Ушла к коммунистам года три назад, они нормально приняли. К ним много кто убегал уже. Потом у них война началась с нашими, — девушка мысленно поругала себя за это слово, но было уже поздно. — Мы с несколькими сталкерами ушли к троцкистам, отец одного из них договорился за нас, чтобы мы здесь хабар искали и часть поставляли к товарищам на войну, место здесь хлебное, малоизученное. Видимо, плохо договорился. Поднялись мы на поверхность всего два раза. А дальше — ты и сам знаешь. Луч света всё ещё бил в лицо, но Ванда наконец разрешила себе зажмуриться. А затем и свет погас. Она буквально ослепла — перед глазами стояло зелёное пятно, и только слух её не подвёл: отняв нож от её шеи, мужчина широкими, тихими шагами направился внутрь тоннеля, и она, подхватив оружие и сумку, ринулась за ним, оступаясь по дороге. «Постой!» — он словно не слышал её. «Не уходи, пожалуйста!» «Ты здесь один? Как ты выживаешь?» Потеряв ориентацию в пространстве, она споткнулась обо что-то и рухнула на землю. «Я ничего не вижу. Не бросай меня здесь!» — последнюю фразу она прокричала уже в панике, теряя остатки контроля над собой. Он вернулся бесшумно. Ванда лишь услышала его хриплое дыхание, когда мужчина схватил её за воротник пальто и резко потянул вверх, словно слепого котёнка за шкирку. — Идти можешь? — Да, конечно! Спасибо! Только не беги так, я не успеваю…       Он снова исчез в темноте, тогда Ванда поспешила за ним — она бежала вслепую, на каждый его шаг приходилось по два её шага.       Её глаза начали было вновь привыкать к сумраку тоннеля, когда вдалеке замаячил огонь костра. Люди. Невероятно, но они были здесь. Несколько мужчин сидели у костра, один из них вглядывался в тоннель, направив автомат в темноту. — Не стрелять! — распорядился идущий впереди, и дозорный опустил оружие. Ванда на всякий случай спряталась за спину того, кто привёл её. «Иди за мной», — бросил он ей. Спорить с ним не хотелось. Ничего больше не говоря, он отошёл на пару шагов вперёд и потянул на себя одну из плит в полу платформы. Плита поддалась, и за ней Ванда увидела лестницу, ведущую вниз. Не оборачиваясь, он начал спускаться.       Внизу оказалось светло — на стенах безлюдных коридоров горели лампы, по бокам виднелись блоки, похожие на отсеки для квартир. Только на свету она разглядела, насколько этот бритоголовый огромен — его спина загораживала собой всю ширину коридора и ростом он был почти до потолка. До Ванды внезапно дошёл весь абсурд ситуации. Она идёт непонятно за кем, непонятно куда. По станции, считающейся необитаемой. Вдруг здесь на самом деле перевалочный пункт? Вполне может быть, что здесь бывают только бойцы и сталкеры. И ни одной женщины, кроме неё. Что эти люди с ней сделают? Она рванулась вперёд и поймала мужчину за руку — уже знала, что звать его бесполезно. Он вздрогнул, напрягся всем телом и медленно повернулся к ней. И она увидела его лицо. Шрамы кривыми бороздами и шершавыми трещинами покрывали половину его лица, пересекая веко изуродованного глаза, что не мог до конца закрыться. От неожиданности девушка отступила на шаг назад, не отрывая взгляда от его увечий. — Извини… Напряжённость, с которой он отреагировал на прикосновение, напугала её. Кажется, она что-то сделала не так. — Куда ты меня ведёшь? Что это за место? — Севастопольская, — глухо отозвался он. — Я отведу тебя к начальнику станции. Он развернулся к одной из дверей и постучал. Ответили не сразу. Только через минуту, кряхтя и ругаясь, дверь открыли.