Женщина, чтобы преуспеть в жизни, должна обладать двумя качествами. Она должна быть достаточно умна для того, чтобы нравиться глупым мужчинам, и достаточно глупа, чтобы нравиться мужчинам умным.
Зима медленно вступает в свои права, заваливая снегом горящие вывески. У многих жителей Лондона рабочий день подошёл к концу. Медленно, отстаивая в длинных пробках по несколько часов, они добирались домой. Есть люди, рабочий день которых не имеет конца. Один из таких уличил в своём графике минуту свободного времени и с легким удивлением проглядывал в окно. Он и не заметил, как белые шапки накрыли деревья и крыши. Иногда, когда работы становилось неприлично мало, его посещали мысли о том, стоит ли его хваленый авторитет того одиночества в большом доме на окраине Лондона? Но потом Майкрофт мужественно приходил в себя и садился за новые акты, дела и переговоры. Эмоции — сложный алгоритм, действие которого он изучил и использовать не планировал. — Мистер Холмс, у вас встреча через пять минут, — миловидная Антея оповестила своего начальника, не выпуская телефона из рук. В мире происходило столько всего, что отложить его было просто невозможно. — Пригласите, — казалось, если бы не страстное желание соблюдать правила, они перешли бы на «ты». Субординация уже не один год держит эту парочку в довольно своеобразных рамках рабочих отношений. В кабинет медленно вошёл, если не вплыл, мужчина преклонных лет. К его чести будет сказано, что на лице почти нет морщин, как и любого другого проявления мимики. Чудеса пластической хирургии добрались до мистера Картера ещё в далёкие нулевые. Занимался Сэмуэль всей документацией британского правительства, что требует изворотливости и хитрости. Таких людей мистер Холмс предпочитал держать поблизости. Маленькое личное министерство юстиции Майкрофта Холмса вмещало в себя одного человека, который весьма неплохо лавировал и искал выгодную сторону того или иного контракта, очень смутно подходящего под слово «законный». — У них не будет ни одной лазейки. Если подпишут, обязуются формально открывать любые торговые пути, — мужчина расслабил галстук и расстегнул пиджак, — фактически, это наша новая колония. — Рад слышать, Сэм, — Майкрофт забрал из рук подчиненного кожаную папку, и обещал себе не забыть о ней, — Мистер Бишоп заметил временное отсутсвие драгоценной супруги? — мужчина никогда не занимался показухой, как его любимый братец, но в моменты усталости хотелось сделать что-то такое, чем он занимался в далеком детстве, когда Шерлок доставал его после школы дурацкими вопросами. — Я даже не буду спрашивать, как, Майкрофт, — Сэмуэль подобрался, заметив хищный взгляд начальника. Он и под пытками не признается, но общего у двух братьев гораздо больше, чем они оба думают, — Мне всю неделю везёт как утопленнику, можно я пойду и напьюсь? — Холмс давно приметил залёгшие тени под глазами и усталый вид. Роман с замужней женщиной дело хлопотное и однозначно нервное. Жалости к Картеру не возникло. — Конечно, — значит, Картеру действительно плохо. Любящий свою работу редко уходит в пустой дом с удовольствием, — Все наладится, — он не знал, зачем сказал эти абсолютно неподходящие ему слова. С возрастом в нем проклевывается нечто такое, что ему решительно не нравилось и имя этому — сострадание. Майкрофт даже на секунду подумал о том, что стоило отправить Дерека Бишопа в командировку, но вовремя отдернул себя. В конце концов, какая из него сваха. Взгляд ухватил настольный календарик, где Антея отмечала встречи и другие запланированные дела. Мужчина удивленно посмотрел на обведённую красным маркером ближайшую субботу, пытаясь вспомнить, что он планировал на этот день. Процесс пошёл туго, пока память не подкинула момент, когда он писал сообщение Реджине Кроуфорд. — Кроуфорд, — мистер британское правительство задумчиво стучал длинными пальцами по столу, — Посмотрим, чем вы порадуете меня, — в последний раз глянув на Календарь, Майкрофт справедливо решил, что пора бы домой. Хотелось простого человеческого сна и выпечки, но весы упрямо говорили ему о том, что дома кроме броколли и куриной грудки его ничего не ждёт. — Дэвид уже подъехал, мистер Холмс, — Антея подала ему пальто и зонт, который вообщем-то абсолютно не нужен. Майкрофт таскает его везде за собой, как Шерлок своего верного военврача. В подобные связи своего младшего брата мужчина предпочитал не вмешиваться, но особо не верил в их обоюдность, — Хорошего вечера. — Как всегда проницательны, Антея, — отметив для себя, что сегодня вежливость льётся из него фонтаном, Холмс попрощался со своим кабинетом. Пару часов вне работы не повергнут Англию в хаос и раздор, если он отдохнёт, — И вам хорошего вечера. Довольный и почти счастливый Майкрофт Холмс восседал в мягком кресле у себя в гостиной, когда его телефон дал знать о своём существовании. Мужчина решил притвориться глухим, пока не вспомнил, что этот номер знают только домашние и мистер Ватсон, на случай, если Шерлок снова начнёт колоться. Отложив по-настоящему английский чай с молоком на неопределённый срок, он вчитался в пришедшее сообщение.Кто такой Джеймс Мориарти? ШХ
Шестое чувство заголосило где-то в области почек. Его братец не ограничится интересом, и Джеймс Мориарти захочет поиграть. А Майкрофт просто хотел попить чай.***
Джеймс щурился, глядя на солнце сквозь очки с тёмными линзами. Он был доволен и решил побаловать себя прогулкой по небольшому кварталу возле отеля, где остановился на ближайшие пару дней. Естественно, рядом шёл Себастьян, насвистывая песенку из какого-то старого мультика. — Быстро ты в этот раз, — речь наёмника не блистала изысками, но и платили ему не за качественно оформленные мысли, — Я зря только сумку таскал, — дёрнув уголками губ, он поправил съехавшую на лоб кепку. — Я не виноват, все претензии к моей харизме, красоте и дару убеждения, — злодей-консультант лениво осматривал лавки и магазинчики с сувенирами, намереваясь найти что-нибудь эдакое, — Хотя в определённый момент я задумывался о твоём вмешательстве. — Когда тебя нагло облапали? — Моран еле скрывал позывы расхохотаться, лишиться работы и головы пока не в ходило в его топ желаний на сегодня, — Понял, молчу, — отхватив красноречивый взгляд босса, который давал понять, где и в каком положении найдут его труп, если он не заткнется сейчас же, наёмник переключил своё внимание на окружающий мир. Злодея-консультанта заинтересовала книжная лавка в конце улицы, набитой горожанами и туристами. Ветхая крыша, дощатый пол и толстые разрисованные стекла намекали о возрасте магазинчика весьма конкретно, отчего он был уверен: там точно есть что-нибудь интересное. — Добрый день, вам нужна помощь? — темноволосая итальянка с улыбкой встретила новых клиентов. Заходили сюда редко, поэтому любые прохожие действительно радовали. — Добрый, мы пока осмотримся, — Себастьян дежурно улыбнулся владелице и снял головной убор. Джим скорее всего даже не заметил женщину. Он уже шёл между стеллажами и вчитывался в названия книг, останавливаясь у самых интересных. Лавируя между полками и огромным количеством макулатуры, Джеймс приметил картину, висящую на единственной свободной от книг стене. Размером с альбомный лист, она казалась абсолютно непримечательной, если не вглядеться повнимательнее. Позолоченная рамка сверкала в солнечных лучах, отбрасывая блики и солнечные зайчики на пухлые тома классической литературы. Темное море переливалось раскатистыми волнами с жемчужной пеной у берегов. Пушистые кучевые облака, похожие на взбитую перину, переходили в тучи, затмевавшие солнечный свет. Вода была лазурно-прозрачной, но чем ближе к тучам, тем мрачнее становилась палитра. В правом углу картины море было совсем чёрное, завораживающее своей силой и мнимым спокойствием. Мужчина забыл, зачем пришёл, вглядываясь в реалистичную рябь, пущенную по воде художником. — Нравится? — улыбчивая итальянка подошла совсем незаметно. Джим посмотрел на неё равнодушно, как на предмет интерьера, — Это книжный магазин, а не картинная галерея, — она посчитала свою реплику достаточно остроумной. Загадочный клиент в классическом костюме только слегка поднял уголок губ. — Смотря какую цену я готов предложить, — теперь очередь улыбаться перешла к мужчине. После такой удачной сделки злодей-консультант готов был подарить этой художнице целый магазин, что говорить о картине. — Вам она так сильно понравилась, или вы любите сорить деньгами? — она не подумала, что фраза может прозвучать оскорбительно. Мориарти это позабавило. Мало кто говорит в его присутствии все, что думает. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы помочь такой одаренной художнице, — он обвёл взглядом ветхое помещение, — Даже людям искусства нужно тратиться на еду, чтобы творить. — С чего вы взяли, что автор этой картины — я? — она резко переключила своё внимание на книги, стоявшие к Джеймсу так, чтобы она могла не смотреть на него и это считалось приличным. — Живете у моря, на столе тюбики с красками преимущественно синего и его оттенков. Вы маринист, — он ещё раз рассмотрел полотно, как бы прицениваясь, — Да и смысл покупать картины, если собственный бизнес не процветает? — Для обычного туриста вы слишком незаурядный, — женщина заправила мешавшие пряди за уши и подошла к своему странному клиенту, — Я отдам ее просто так, если расскажите, для кого или для чего она вам нужна. — Хочу вразумить одного любителя абстракции. То, что я вижу сейчас — искусство, — он отвёл взгляд, вспоминая те странные галлереи, на которые Реджина совершает набеги каждый месяц и тратит уйму денег, — А брызнуть краской на бумагу может каждый дурак. — Главное не то, что мы видим. Главное то, какой смысл мы придаём увиденному, — она кивнула самой себе и сняла своё творение со стены. — Почему вы сделали такой вывод? — он приятно удивлён. Заурядный и такой забавный человек сделал его поездку чуть приятней. — У каждого свои методы, — она лишь повела плечами, — Будете вспоминать меня? — Безусловно, — картина перекочевала в руки молчаливого Себастьяна, — Всего доброго, итальянский Айвазовский, — Джеймс кротко улыбнулся и вышел из магазина. — Хорошее настроение творит чудеса? — Моран конечно знал, что в его обязанности входит много чего, но картины он ещё не не носил. — Именно, — заключил злодей-консультант, поправляя солнечные очки. Рим запомнился ему исключительно в положительном свете, — Нам пора домой, Себ. — Соскучился по дождям и кислым минам? — Моран щурился, глядя на солнце. Ноша в виде картины не тяготила снайпера, который чувствовал себя как на отдыхе. — Ну не то чтобы соскучился, — Джим засмотрелся на проходящую парочку, незаметно для себя отмечая, что они оба друг другу изменяют и их собака неважно себя чувствует, — Я оставил умного ребёнка следить за тупыми детьми, не хочу вернуться в руины, — показав Морану ряд белых зубов с выступающими по-кроличьи резцами, он вернулся к созерцанию солнечного города, который придётся променять на тусклый и серый Лондон.***
Промозглые серые дома теснились все дальше вдоль тротуаров. Лысые деревья тянули свои корявые ветки в сторону прохожих, спешащих по домам. Тусклые и не везде работающие фонари освещали вывески тех редких магазинчиков, чьи владельцы ещё имели надежду на прибыль. Одинокая женская фигура брела вдоль узких улочек. Каблуки сменились ботинками, представительный костюм остался в квартире, передав смену потертым джинсам и огромной толстовке. Одежда — это всего лишь инструмент, который нужно использовать с толком. Джина покрутила в пальцах ещё тлеющую сигарету, царапнув длинным ногтем фильтр, а затем выкинула источник рака легких в ближайшее мусорное ведро. — Гарри, дом напротив закусочной, — она прищурилась, считая этажи, — третий этаж, первое окно слева, — телефон был отправлен за ненадобностью в задний карман джинс. Не так она планировала провести вечер пятницы. Панельный дом с маленькими окнами и грязным подъездом. Для туристов эта часть города не существует, здесь живут те, кому просто не повезло. Есть и свои плюсы, как например полное отсутствие камер и консьержек. Люди, с трудом собирающие на квартплату не станут скидывается ещё и на это. Единственное, что требовалось, это тихо подниматься по ступенькам, чтобы остаться полностью незамеченным. Звонок оказался выжжен, чему Кроуфорд не обрадовалась. Постучав кулаком по железной исцарапанной и изувеченной временем двери, она услышала шаркающие шаги. — Кто? — в глазок не было смысла смотреть. Мутное стёклышко ничем не могло помочь своему владельцу. — Догадайся, — Реджина хотела как можно быстрее прекратить этот цирк и зайти в квартиру, — Джорджи, не нервируй меня. — А, это ты, — звук открывающегося замка на цепочке и девушка почти подобрела, — Проходи. Жильё Ройса нельзя было назвать комфортным, но оно хотя бы имелось, что в его положении уже можно считать чудом. Наркоман, питающий слабость к азартным играм, априори не мог иметь хорошую жизнь. Квартиру матери он проиграл ещё два года назад, пришлось перебраться на съемную. Все его расходы приходились на кошелёк Реджи, естественно, за определенную работу. — Это за прошлый раз, — из рюкзака виднелась хорошая пачка денег и вакуумные пакеты с чем-то белым, от чего у парня затряслись руки, — Вот это отдашь ему завтра, — на столе оказались два пузырька с бледно-розовыми таблетками. — Я больше не буду, — детская фраза из уст взрослого человека немного позабавила, — Из-за меня умирают люди. — Они умирают из-за своей тупости, Ройс. Ты просто передаёшь таблетки, в чем проблема? — Реджине так нравился тот замечательный таксист, который делал все без лишних вопросов. Никаких мук совести, только желание заработать. Золото, а не работник. — Если от них ещё кто-нибудь умрет, я все расскажу полиции, — красные от недосыпа глаза смотрели только на рюкзак, трясущиеся руки Джордж спрятал в карманы широких спортивных штанов. Посеревшую кожу и мешки под глазами было не скрыть. Вот она, реальная сторона киношного романтизированного образа наркомана. — У тебя ломка. И я могу решить твою проблему, — в аккуратной женской ладошке тут же оказался пакетик с белым порошком, — От тебя требуется только выйти завтра вечером из дома и передать кэбмену таблетки. Он колебался, желание схватить все и убежать только росло. Стыд за содеянное заставлял терпеть и ждать, когда ощущение ломающихся костей пройдёт. А оно не пройдёт, пока он не найдёт дозу. — Нет, — он тяжело дышал, стараясь не смотреть на своего дилера. Она только улыбнулась и подвинула стеклянные пузырьки поближе, — Забирай их и уходи, — Ройс облокотился на стену, предчувствуя скорый обморок. — Нет проблем, — она задумчиво перебирала пальцами по столу, — Извини, работа не ждёт. Я позвоню? — увидев полное недоумение в глазах собеседника, Реджина только улыбнулась и достала телефон. — Гарри, ты готов? — она перевела взгляд на кухонное окно, — Минутку, — сказала она в трубку, и зажав телефон плечом, положила руки на плечи Ройса, — Милый, присядь. Мы ещё не закончили. Джордж плюхнулся на стул, стоящий напротив окна. Сквозь открытые створки тёк холодный воздух, принося в затхлое помещение морозную свежесть. — Мориарти передаёт привет, — широко улыбнувшись, она смотрела на парня, лицо которого на секунду озаряется пониманием, а затем испугом, — Было приятно поработать, Джорджи, — сказанные ею слова закончил звук битого стекла и глухой удар головы о деревянный стол. Мельком взглянув на кровавую дыру вместо черепа, Джина быстрым движением руки выудила на свет божий мобильник недавно почившего. Найти нужный номер не составило труда. Пальцы быстро набирали текст сообщения. Нажав кнопку «отправить», Реджина закинула телефон к себе в портфель. В этот момент, на другом конце города пожилой мужчина получил сообщение следующего содержания:Планы изменились. Сегодня, через час, на старом месте
Таксисту ничего не оставалось, как развернуться на развилке и попрощаться с новой серией какого-то дешевого сериала, на показ которого он планировал успеть после работы. — А где тот парень? — не то чтобы его это интересовало, но смена партнера в таком деле была неожиданной. — Неважно, — лица говорившей было не видно, лишь грубоватый женский голос и худощавые руки, протягивающие ему два пузырька, — Деньги завтра будут на вашем счету. — Какой пузырёк обычный? — он попытался предугадать ее ответ, но не смог. Бледно-розовые спрессованные таблетки были абсолютно одинаковыми. — Никакой, — сказала она и натянула капюшон посильнее. Он с пониманием вглядывался в удаляющийся силуэт, думая о том, что это неплохой конец для обычного лондонского таксиста. И уже по дороге домой, сидя на заднем сидении иномарки Гарри, который мурлыкал под какую-то грустную песню, она медленно проваливалась в липкий сон, не желая сопротивляться.***
Ричард Мориарти не пережил банального сердечного приступа. Клаудия совсем перестала есть и разговаривать, только пила и плакала, просматривая фотографии мужа. Так прошёл год, пока в их жизни не появился отчим — Энтони Паркс, которого мама ласково называла Тони. Джеймс уже закончил школу и жил отдельно, в то время как Реджина пыталась учиться и подрабатывать, чтобы не загружать брата, который старался обеспечить себя и семью. Тони — симпатичный блондин с зеленоватыми глазами поначалу даже помогал. Но через месяц его уволили с работы, а ещё через месяц он запил. Клаудия стала абсолютно аморфной и на мольбы дочери лишь поджимала губы. Мать продолжала работать и иногда уходила в ночную, чтобы погасить накопившиеся долги. — Джинни! — с первого этажа послышался громкий мужской голос, — Я хочу есть, почему в холодильнике пусто?! — Потому что ты там ничего не оставлял, — Реджина захотела уйти к себе в комнату и уже стояла на лестнице, нервно дёргая пояс пижамных штанов. — Не дерзи мне, без своего ублюдка ты не такая смелая, да? — Тони был пьяным. Снова. Девочка могла только опустить голову и надеяться на то, что он отстанет от неё, — Джим то, Джим это, а где сейчас твой Джим? Здесь только мы, милая, — он осмотрел ещё не до конца сформировавшуюся девичью фигуру и подошёл к ней ближе, — Не сопротивляйся, — запах перегара вызывал желание выблевать внутренности прям на ступеньки. — Нет, не надо, пожалуйста, — она попыталась отпихнуть его, но получила звонкую затрещину. Сморгнув подступившие слезы, Реджина опрометью бросилась в свою комнату, дорогу на улицу перекрывал Паркс, решивший продолжить пьянку. — Чтобы я не видел тебя, поняла?! — прокричав это напоследок, он улёгся на старый диван с очередной бутылкой чего-то крепкого и дешёвого. На следующий день Энтони не был обременён вчерашними обстоятельствами, поэтому с чистой совестью ушёл с друзьями, оставив Клаудию разбирать бардак после себя. Женщина молча подбирала окурки и пустые бутылки, когда дверь со скрипом открыли ключом. — Мне звонили из школы, почему Реджи не на занятиях? — паренёк лет девятнадцати смотрел на мать с пренебрежением и отвращением. Если бы мог, он забрал бы сестру, но возможностей попросту не было. — Она наверху, не пустила меня в комнату, — женщина невозмутимо продолжила уборку. — Если я узнаю, что Паркс прикасался к ней, — он подошёл к матери вплотную, — Ты не увидишь ни меня, ни ее, — Джеймс, перешагивая сразу по несколько ступеней, быстро оказался возле давно знакомых дверей. Когда-то это была их комната. — Реджи, впустишь? — за дверью послышались шаги и всхлипывания. Джеймс отчужденно смотрел на красный след от ладони на миловидном лице. Молча прошёлся по комнате и сел на расправленную кровать, — Не рассказывай, — притянув девочку к себе, он старался не смотреть на наливающийся синяк, чтобы не сорваться. — Никто больше не тронет тебя, слышишь? — Джим заправил отросшие кудрявые локоны за проколотые уши, — Собирайся. — Ты же не один живешь, — заплаканные красные глаза смотрели со смесью облегчения и непонимания. — Это неважно, собирай вещи, — он вытащил из-под кровати пару сумок и принялся складывать все книги, большинство из которых помнил ещё с детства, — Ты поедешь со мной в Лондон. Скромные пожитки небрежно торчали из сумок. Подхватив самые тяжёлые, Джеймс быстро спустился с лестницы вместе с сестрой, которая старалась не смотреть на плачущую мать. — Наша мама умерла вместе с папой, Реджина, — он в последний раз посмотрел на сгорбленную фигуру когда-то сильной женщины, — Пойдём, — девочка вцепилась в широкую ладонь брата. Она чувствовала, что больше не увидит этот дом и старалась не плакать. Уже в такси, сидя под боком единственного родного человека, маленькая Реджина расплакалась. Она не знала, что может быть так плохо. Джеймс молчал, смотрел в окно и держал сестру за руку. Он корил себя за то, что не забрал ее раньше. Компания, с которой Джим снимал квартиру недалеко от университета, приняла новую соседку без вопросов. Они не привыкли рассказывать друг другу о делах, да и не за чем. У каждого своя жизнь, и общая жилплощадь ни к чему не обязывает. Комната студента не отличалась изысками. Посеревший от времени паркет, блеклые зеленые стены и одинокий светильник бра не создавали уюта. Ярким пятном был синий ковёр, которым хозяева квартиры закрыли большое, стойко перенесшее атаку всевозможных моющих средств, пятно. Чистый стол для работы с деревянной столешницей и железными ножками, такой же стул и старая кровать с плохими пружинами. — Сейчас ты немного поспишь, а завтра я поговорю с миссис Браун и переведу тебя в другую школу, — ходить в старую школу теперь было далековато, да и лишние расспросы ни к чему. — Не уходи, — Реджина раскачивалась на кровати из стороны в сторону. Хотелось расплакаться и позвать папу. — Куда я денусь, — Джеймс укрыл сестру пятнистым пледом и лёг рядом, — Давай, закрывай глаза, — не любивший телячьи нежности, он сам мирно засопел, обнимая заплаканную Джину. И когда через неделю они стояли у могилы матери, которая задохнулась от включённой газовой плиты вместе со своим вторым мужем, она не плакала. Она сжимала крепкую ладонь брата и верила, что так было нужно.***
— Реджина, вставай, — перед глазами все плыло, она с удивлением потрогала мокрые от слез щеки, — Ты в порядке? — В полном, — девушка посмотрела в окно и утёрла рукавом слезы, — Позвоню, как понадобишься, — Джина выскочила из машины и в голове мелькнула мысль о том, что не мешало бы поспать и выпить. И выпить желательно раньше, чем поспать.***
Субботнее утро Майкрофта прошло по нему бульдозером. Поспать так и не получилось, а младшей братец, которому судя по всему при рождении куда-то вставили батарейки, явился в восемь и не планировал уходить. — Чего ты хочешь, Шерлок? — мужчина прикрыл глаза. Ещё немного и он нажалуется матери. Это кудрявое недоразумение невозможно сдержать. Младший брат выдающегося политика Англии вполне легко пробрался в дом, потому что этот выдающейся политик весьма опрометчиво доверил ему все пароли и даже ключ. Теперь, вместо счастливого и довольного Майкрофта с чашкой кофе и свежим тостом сидит довольный Шерлок, с хрустом уминая принесённый горничной завтрак. — Таксист рассказал мне, кто давал ему волшебные пилюли, — детектив ерзал в кресле от нетерпения, — Джордж Ройс, который был найден мертвым сегодня утром, — он чуть ли не хлопал в ладоши от радости. — Наверняка в его квартире достаточно всего, чтобы найти заказчика этого театра, братец, — Майкрофт пожалел о том, что когда-то сказал Шерлоку свой адрес. Кабинет британского правительства мог рассказать о своём владельце многое. Вся мебель из темного дерева, покрыта лаком и оббита зелёным бархатом. Консерватор? Ещё бы. Ни одного зеркала или стеклянного шкафа, он не любит смотреть на себя, а дверки шкафов не должны показывать их содержимое, скрытный. Ну и многочисленная символика Родины. Патриотизм? Скорее нездоровая любовь к работе и власти, которую он имеет. — Там есть все, кроме одной важной детали, — Холмс младший запустил пятерню в волосы и чуть не запутал в них пальцы, — Нет телефона. — Значит кто-то его забрал, — британское правительство в недоумении, — Это не Мориарти. — Ещё бы, он не придёт за шестеркой, — Шерлок взвалил длинные ноги на маленький столик. Майкрофт еле слышно проскрипел зубами, — Кто такой Джеймс Мориарти, братец? — обращение было наполнено ехидством настолько, насколько детектив вообще был способен. — Опасный преступник мирового масштаба, — Майкрофт нахмурился, пытаясь подобрать слова, — Ему часто скучно. Но его скука обернётся для тебя плачевно, если ты продолжишь дёргать собаку за хвост, — мужчина не знал, откуда эта тяга лезть на рожон. Видимо на младшем ребёнке семьи Холмс закончился инстинкт самосохранения. — Зачем тебе в картинную галерею? — Шерлок легко прыгал с темы на тему, желая потянуть время и осмотреть кабинет брата на предмет чего-нибудь интересного. — Моя жизнь тебя не касается. И как ты узнал? — Так же как тебя не касается моя, но это не работает, — в такие моменты старшему брату виделся тот же восьмилетний Шерлок, который пытался уколоть Майкрофта как угодно, чтобы тот обратил на него внимание, — Ты везде оставляешь календари, а я не слепой. — У меня встреча с мисс Кроуфорд, — сдался Майкрофт, но детектив-консультант продолжал смотреть в глаза, желая подробностей, — Адвокат по всем заведомо проигрышным делам. — И что в ней интересного? Сомневаюсь, что у вас свидание, — совсем не по-взрослому фыркнул мужчина, рассматривая потихоньку закипавшего Майкрофта. — Она выиграла все, — улыбка тронула сухие губы политика, когда детектив удивлённо поднял брови. — Все подсудимые связаны с Мориарти? — Майкрофт пожалел, что в далеком детстве помогал Шерлоку освоить алгоритм дедукции. — Шерлок, в последний раз прошу — не суйся, — мужчина сел в кресло, чтобы немного успокоиться, — Это не рядовое преступление, я не смогу помочь, если он заинтересуется тобой. — Спасибо за заботу, Майкрофт, — детектив поднялся с кресла и вернул подушку с флагом Англии на место, — И да, ты опаздываешь. — Засранец, — проворчал старший брат, обращая внимание на часы, кричавшие о том, что если он поедет сейчас же, Великобритания падет. — Весь в тебя, — гаркнули с первого этажа. Мысль о батарейках снова пришла в голову Майкрофта, потому что в тридцать с лишним лет будучи наркозависимым время от времени невозможно так сигать с лестниц.***
Не считая утренней нервотрепки, день прошёл для Англии спокойно и без лишних потрясений. Время подходило к шести часам вечера, когда Майкрофт вспомнил о встрече. Сменив домашние штаны и футболку на чёрный костюм и белую рубашку он внимательно проверил несколько раз запонки и манжеты. Мужчина решил, что галстук будет лишним, поэтому с детства нелюбимая удавка была выброшена до следующего рабочего дня. Пока он спускался на первый этаж и искал подходящую обувь, шальная мысль о том, что следует поменять замки не покидала лысеющую голову. Не хотелось видеть кошмар всей своей жизни чаще, чем положено. Выбрав для вечера тяжелое пальто, больше напоминающее зимний пиджак, Майкрофт вышел на улицу. — Кейд, буду через пару часов, протопите камин, — связка ключей перекочевала к ответственному за прислугу, пока Дэвид заводил автомобиль представительного класса. Майкрофт доверял покупку машин тому, кто будет их водить лишь с одним требованием: тонировкой и броней. Все-таки он не последний человек, и ему страшно хотелось пережить младшего брата, который бежит к смерти на всех порах, как только научился ходить. Реджина рассматривала своё отражение и осталась довольна увиденным. Комбинезон официального вида смотрелся по-вечернему, особенно если она отважится на марафон по галерее в очаровательных ботфортах, которые призывно выглядывали из-за тумбочки. На вешалке ждало своего выхода зимнее пальто, чёрного цвета со стойким воротником и поясом. Не трудно было догадаться, кто виновник её сегодняшнего променада. Джеймс слишком долго мозолит глаза британскому правительству, а она столь же долго вытаскивает нужных людей из-под носа правосудия. И пока у них нет точных доказательств её причастности к делам Мориарти, с ней беседуют аллегориями на выставках. Стоит найти хоть один подтверждённый факт, как она будет сидеть на жёстком стуле в камере для допроса. Незнакомый номер на дисплее не удивил. Она сомневалась, что Холмс может чего-то не найти в этом бренном мире. — Мисс Кроуфорд, дамам положено опаздывать, поэтому у вас есть ещё пять минут, — приятный голос в отличии от своего не самого приятного обладателя вывел Реджину из своих мыслей. Раздражённо бросив трубку, она взяла клатч с самым необходимым и написала своему водителю, где ее ждать в случае чего. — Добрый вечер, — она села на заднее сидение низкого седана. Бегло осмотрев вид компаньона, она чуть не спросила, сколько в запасе у него костюмов, — Неплохо выглядите. — Добрый, мисс Кроуфорд, — Майкрофт немного удивился тому, что она не в платье. Он решил подумать об этом потом, — Вы тоже, — комплимент вышел таким же неестественным, как их встреча. Мужчина не мог сказать, что ему отвратна сегодняшняя компания, но чувство, что он чего-то не знает о ней, угнетало. — Мы же оба видим этот кэб, — чуть больше чем через полчаса их поездки она указала лёгким наклоном головы на машину, которая независимо от потока неустанно ехала следом, нигде за последнее время не сворачивая. — Смею предположить, что один мой знакомый очень хочет увидеть вас, мисс Кроуфорд, — Майкрофт еле сдержался, чтобы не ругнуться. Его личная заноза в одном месте и младший брат в одном лице. Шерлок продолжал уверенно идти навстречу глобальным неприятностям. — Я не против познакомиться с самим Шерлоком Холмсом, — она лишь ухмыльнулась, заметив недоумевающий взгляд, — Вы не ничего не делаете с этим, хотя заметили ещё раньше меня. Недовольно поджали губы и закатили глаза. Значит этот человек не представляет для вас угрозы, но жутко раздражает, — выдержав театральную паузу Реджина продолжила, — В вашем положении это может быть только Шерлок. — Что значит «в моем положении»? — Кроме родителей и брата нет людей, которые не могли бы нести вам какую-либо угрозу, мистер Холмс. — И вы тоже опасны для меня? — насмешливый тон мог навести на мысль, что разговор лишь шутка, но серьезный взгляд голубых глаз говорил о другом. — Скорее вы для меня, — она смотрела на городские ушицы, видневшиеся из окон автомобиля, — Если бы вы знали обо мне что-то компрометирующие, разговаривали бы мы сейчас? — В других декорациях, мисс Кроуфорд, — он позволил себе ухмыльнуться, — А вы не промах. — Принимаю за комплимент. — Как будет угодно, — его не интересовали мелькающие неоновые вывески и вереницы людей, спешащих и суетившихся всю свою сознательную жизнь, — Почему именно абстракция? — Удивлена, что вы знаете о моих симпатиях в искусстве, мистер Холмс, — Реджина немного нахмурилась, продумывая ответ, — Такие полотна помогают размышлять, само изображение здесь не причём. Отсутсвие смысла означает лишь то, что каждый должен выдумать его сам. — Интересное мнение, никогда не думал об этом в таком ключе. — А что нравится вам? — Пейзажи всех сортов и мастей, — он хмыкнул своим мыслям и посмотрел на собеседницу, — Отвлекает и не требует никаких мыслительных процессов, — Майкрофт удивился, услышав тихий смешок, — Что смешного, мисс Кроуфорд? — Один из самых думающих людей Британии не любит думать, — Реджина искренне улыбнулась, когда увидела серьезный взгляд, полный осуждения. — У вас с моим братом есть как минимум одна общая черта, — Майкрофт взял театральную паузу, — Любовь к иронии. — Это общая черта одиночек, мистер Холмс, — она не смотрела на него, прикрыв глаза и вслушиваясь в шум колёс, — И вы тоже в нашем клубе. — Мы приехали, мисс Кроуфорд, — он дождался, пока водитель откроет дверь для неё, а потом вышел сам. Майкрофт не хотел продолжать тот разговор, вступивший на зыбкую почву. — Дождёмся вашего брата? — она посмотрела на видневшийся издали кэб. — Да, иначе он найдёт себе другое приключение, — Холмс сжал губы в тонкую полоску. Он зол, и любимого братца ждёт не очень приятный разговор, как и мистера Ватсона, который совсем не помогает. Кэб затормозил чуть поодаль от машины старшего Холмса. Очень грациозно вывалившись из салона, Шерлок направился к парочке, на ходу поднимая воротник пальто. — Мисс Кроуфорд, знакомьтесь, — мужчина перевёл взгляд на младшего брата, — Шерлок Холмс. Шерлок, это Реджина Кроуфорд. — Я вполне способен говорить за себя самостоятельно, — фыркнул детектив, рассматривая Реджину, — Держите, — он протянул ей сигарету. — Зачем? — Джина в недоумении посмотрела на мужчину лет тридцати пяти с небрежными и ужасно вьющимися волосами. — Вы хотите курить, но не взяли с собой сигареты. Думаете бросить, но нет мотивации, — она оценила акт позерства и прикурила от зажигалки, которую Шерлок предусмотрительно взял с собой. — А я думал, что ты не куришь, Шерлок, — Майкрофт выглядел мрачнее с каждой минутой. Он уже был готов объясниться с матерью, и был уверен, что она поймёт и научиться жить с одним сыном в наличии. — С переменным успехом. Может войдём? — детектив не стал никого ждать и поднялся по ступням, ведущим в один из старинных залов, куда часто приезжали художники со всех концов мира. — Если вы огреете его, я сделаю вид, что ничего не заметил, — сказал Майкрофт, принимая ее пальто, будучи джентельменом, в отличии от Шерлока, который рассматривал Кроуфорд слишком пристально, чтобы это могло быть приличным. — Спасибо, — она дождалась, пока его верхняя одежда окажется на вешалке, — Приму к сведению. Дальше разговаривать не было нужды. Майкрофт уже не мог спросить ее о выигранных делах и Мориарти, а Шерлок святился как елочная игрушка от того, что все планы брата пошли коту под хвост. — Я скажу то, что вас интересует, — она посмотрела на старшего Холмса, — Я защищаю тех, кто мне платит. Даже если между всеми моими клиентами есть связь, мне это неинтересно. Адвокат — человек маленький, с узким кругом обязанностей, — Реджина заинтересовалась какой-то странной картиной, сюжет которой больше был похож на мазню трёхлетнего ребёнка. — Врет, — вынес вердикт детектив-консультант, — Почему нельзя допросить ее в лучших ваших традициях? — Потому что это публичная личность, и у меня нет фактов ее причастности, — буркнул Майкрофт, в очередной раз поражаясь детской непосредственности своего брата. — Так в этом вся проблема? — удивленный Шерлок — лучшее зрелище, — Будут тебе факты.