Mistake.

Все началось на базе автоботов. После битвы с Немезисом Праймом, им нельзя было уходить с базы, по крайней мере пока Агент Фоулер не уладит этот вопрос с военными. Бамблби с Оптимусом сидели на крыше и любовались звёздным небом. — Сегодня звезды ещё ярче, чем обычно.- сказал Прайм. — Когда ты рядом звезды всегда яркие.- шёпотом сказал Би и придвинулся к Оптимусу. Прайм лишь посмотрел на Бамблби и продолжил наблюдать за звёздами, которые становились тусклее, а созвездия наоборот ярче, будто показывали, что Би и Прайм должны быть вместе. Бамблби тоже замечал это, но не подавал виду, будто боялся, что когда Оптимус это заметит, скажет " На войне нет места любви». Эх, как же Би заблуждается. Вскоре они вместе заметили, что созвездия как-будто формируют их силуэты, показывая этим что-то. Глубоко вздохнув, Бамблби все же решается на такой отчаянный поступок как признание в любви. — Оптимус? — Что такое, Би. Ещё немного подумав, Бамблби все же сказал: — Я люблю тебя. Я хотел сказать это после того как убили Клиффджампера, но боялся. Вдруг ты откажешь и скажешь, что на войне нет места для любви, но..... Не успел Би договорить, как почувствовал чью-то руку на шее, а потом последовал поцелуй. Бамблби, явно не ожидавший такого поворота событий и такого поведения от лидера, сначала сильно удивился, но потом отдался Оптимусу. Через минуту Прайм отстранился и произнёс: — Я тоже люблю тебя. Вдруг, все воспоминания Би об этом моменте улетучились, как-будто их и вовсе не было. Но было одно воспоминание о словах лидера. — Никому не слова.- Проговорил Бамблби себе под нос. Он не мог поверить, что как-будто только вчера у них был поцелуй, а сегодня этих воспоминаний и нет. Прошло всего 4 года с момента гибели лидера, а для нашего разведчика это была вечность. Ночами он не мог спать, ведь вечно думал о Оптимусе. Выходя из кварты, Би направлялся на крышу той самой базы и смотрел на звезды, в которых он видел Прайма. Добрая, чистая и такая родная душа, дававшая силы и надежду. Сейчас парню не хватало того любящего взгляда, того тепла и того нежного, с командным тоном, приятного для ушей, голоса Оптимуса. Как только «Шмель» проходил мимо или сидел в отсеке лидера, он не мог сдерживать слёз. Сердце рвалось изнутри, когда диагноз одиночества-это как лёд за шиворот, что нельзя зашить все эти раны. Праймус забрал того кто дарил любовь, тепло, силы, веру и надежду.