Эти трое

Дендронелла противно застрекотала над ухом, требуя еды. Марта страдальчески застонала, поворачиваясь на бок и надеясь спрятаться под подушкой от нахального растения. Через пару минут блаженной тишины, когда чуть не сбежавший сон опасливо вернулся и поманил в темноту, стрекот раздался снова. Громкий и еще более противный. Марта стиснула зубы и как можно незаметнее включила под одеялом комм на запястье. Ну естественно! Двадцать минут до будильника! Пытаться заснуть — бессмысленно, а вставать — рано. Дерьмо! Стрекот раздался снова — с легким оттенком превосходства. Заметила, значит. — Вот не буду тебя кормить! — раздраженно пообещала Марта, раскидываясь по кровати ленивой звездой. Дендронелла не ответила, высокомерно покачиваясь в своем горшке и всем видом показывая, что ее не интересуют такие мелочи жизни, как еда, она всего лишь беспокоилась, что глупая землянка проспит. Марта с тяжелым вздохом поднялась с кровати. — Выкину! — пригрозила она растению. Дендронелла свернулась в спираль, высунув из середины тонкий покачивающийся жгутик. — Точно выкину, — пробурчала Марта, привычно проверяя показания приборов на панели управления. Строчки с данными успокаивающе сияли желтым, изредка пересекаясь бледно-голубыми росчерками. Это выдавала себя забарахлившая система связи с грузовым отсеком. Но поскольку грузы Марты разговаривать обычно не умели, а других разумных существ на борту все равно не имелось (дендронелла не в счет), то она привычно смахнула предупреждения с экрана. Корабль летел по Грани, до выхода в мир оставалось меньше двух часов. Как раз хватало времени привести себя в порядок и, может, покормить паразитку-дендронеллу — в этот раз с расстояния и не подставляя пальцы. На пятый день общего путешествия Марта все же научилась закидывать специальные капсулы с питательным раствором прямо в горшок, минуя жгутики. Дендронелле приходилось долго и недовольно возиться, рассыпая грунт, но лучше так, чем прятать следы пожеванности растением. За несколько минут до выхода Марта все же села за пульт управления и нахмурилась. Теперь по экрану шли отчетливо синие полосы, и к связи они отношения не имели. Такое уже случалось пару раз — видимо, где-то отошел контакт в самой системе управления. По крайней мере, раз не сработала тревожная сигнализация, значит, все не так плохо… Тут же из динамика раздался громкий взволнованный писк, от которого даже дендронелла сжалась. Дерьмо. Марта нервно откинула панель дополнительных функций и пощелкала тумблерами стабилизации, параллельно запустив проверку ошибок. Экран на мгновение вспыхнул радостно-оранжевым, как бы говоря, что все должно быть в порядке, ничего не найдено. Марта со злости пнула штурвал — последнее, что могло сломаться в самый неподходящий момент. Сигнализация затихла, экран снова загорелся желтым. А потом заполнился фиолетовым. — Да блин! Время в верхнем углу экрана неумолимо отсчитывало последние секунды до выхода в новый мир. Оставаться в Грани с неработающим штурвалом значило в лучшем случае расщепиться на атомы, выйти в неизвестный мир — врезаться на всей скорости в любое препятствие, которое могло там обнаружиться. Например, корабли, она протаранит как минимум два, прежде чем остановится. Марта задержала дыхание, бросив взгляд на отсчет. Три, два, один… Вместе с окончанием времени Марта резко повернула рычаг погашения энергии в машинном отделении. При выходе из Грани межпространственный двигатель переходил на гравитационный режим, сохраняя инерцию движения в поле новой планеты. Обычно это позволяло сориентироваться и плавно пристыковаться, но сейчас являлось главной проблемой. Обзорные экраны, которые в Грани не работали — щадили глаза и вестибулярный аппарат от разноцветного мельтешения, — открылись, показывая ярко-бирюзовое небо с едва различимыми зеленоватыми облаками. А потом оно резко наклонилось и замельтешило уже видами быстро приближающейся поверхности. Марта, так и не вдохнув, быстро включила погашенный двигатель обратно. Он натужно загудел с первой же попытки и медленно нарастил мощность, позволив кораблю неуверенно зависнуть в воздухе и прекратить падать. — Вот же дерьмо, — дрожаще выдохнула Марта, не рискуя пока трогать управление, — хватит на сегодня приключений, — и постаралась отдышаться. На экранах все так же светилось небо, чуть перекрываясь черной пирамидой Пристани. К ней тянулся длинный мост, к которому швартовались прибывшие корабли. К счастью, в этом мире Пристань построили на краю пропасти, поэтому рухнувший вниз корабль Марты всего лишь ощутимо просел под мост, а не превратился в груду дымящегося металла. Выдохнув, Марта решительно взялась за управление маневровыми двигателями. Медленно увеличивая подачу топлива на каждый, она рывками поравнялась с мостом и даже втиснулась между огромным круглым крейсером томулганцев и катером в красных звездах, прилетевшим с Фастора. Стыковочный узел потянулся к ее кораблю быстрее чем обычно, намертво пришвартовав к этому миру. Марта нервно усмехнулась. На экране шла надпись об успешной стыковке. Она только сильнее оттеняла ярко-фиолетовый прямоугольник с ошибкой управления и зеленые круги возмущенных уведомлений с Пристани. Придется вызывать ремонтника. Дерьмо. Марта уронила голову на бесполезный штурвал. *** Перед выходом на поверхность раньше требовали проводить анализы среды, а самый первый шаг делать только в скафандре. В дезинфицирующей камере Марты висело целых три, таких же старых, как и сам ее корабль. На одном прямо поперек смотрового стекла кто-то нарисовал синий крест — видимо, обнаружилась поломка, но чинить не стали, отложив на потом. А потом не настало. Обычно при стыковке от Пристани присылали файл с рекомендациями по воздуху и прочим параметрам, но Марта и так знала, что планета, на которую она прилетела, была пригодна для людей. Неритор. Планета расы эмпатов. Марта много слышала про них. Все слышали. То, что они изобрели путешествия через Грань, порождало множество слухов и легенд. Только в одном слухи сходились: нериторцы не очень любили тесное общение с иномирцами, предпочитая взаимодействовать через экраны коммов, — видимо, сказывалась та самая эмпатия. Не всегда приятно точно знать, что о тебе думают окружающие. Вернее, чувствуют, но обычно эмоции легко сопоставляются с мыслями. По внешнему виду нериторцы походили на людей, Марта видела их довольно часто — владельцы Грани путешествовали по всем направлениям, пусть и сторонясь других рас. Высокие, крупные, с голубовато-зелеными шевелюрами и черными татуировками на щеках. Ничего необычного, в общем. Закончив стандартные переговоры с Пристанью (в этот раз слегка нервные из-за ненормального появления) о количестве пассажиров, товарах и причинах прибытия, Марта отправилась на поиски куртки — Неритор находился чуть дальше Земли на орбите местного солнца, а значит, средняя температура там не вызывала желания ходить в одной футболке. Куртка обнаружилась в проходе между койками, вся заляпанная прозрачной жижей с мелкими шелушками. — Да блин! — Марта уставилась на подозрительно притихшую дендронеллу. Та изогнулась и презрительно стрекотнула, вытягиваясь почти до потолка. Еще одна шелушка выскользнула из-под жгутиков и приземлилась точно в пятно жижи. — Выкину! — прорычала Марта, отправляясь стирать и сушить испорченную одежду. Похоже, вредное растение вырвало от непредвиденной тряски. И ведь прицелилась, паразитка. Надо все-таки убраться, чтобы способов саботажа у дендронеллы имелось поменьше. Спущенный трап упирался в узкий мост над пропастью. Что характерно для иномирцев — никаких ограждений по краю не ставилось, хотя Марта где-то читала про энергетические подушки безопасности внизу. Или по бокам. Или не в этом мире… Оставалось надеяться, что проверять не придется. В лицо ударил сухой чуть прохладный воздух. Солнце ярко светило в бирюзовых небесах, а ветер нес привычные для кораблей машинные запахи. Марта улыбнулась. Напротив ее корабля недавно пристыковался еще один маленький перевозчик, больше похожий на жука из-за шести хватательных манипуляторов, расположенных по бокам. Такие создавала раса вуагуу. И ее представитель, только что вышедший на мост, резво перебирал тонкими длинными ногами, явно стараясь опередить конкурента в очереди на Пристань. Марта не стала соревноваться и даже специально притормозила. Вуагуу презрительно заморгал на нее огромными для узкого лица глазами с вертикальными зрачками. Эта раса на людей не походила совершенно. Больше всего вуагуу напоминали кентавров, только высотой едва Марте по плечо. Вытянутые, тонкокостные и большеглазые, они являлись высокоорганизованной и развитой расой, больше всего известной тем, что избегали любых конфликтов. Злые языки шептали, что у них сердца как у мелких животных с Земли — разрываются от стресса, но Марта видела медика-вуагуу, который хладнокровно и методично проводил сложнейшую операцию буквально под обстрелом, не отвлекаясь на разрывы снарядов. Нет, они не умирали от страха, а просто не любили конфликты, считая любую агрессию причиной низкого умственного развития. Причем часто судили по одному представителю о расе в целом. Вряд ли люди у них вызывали доверие. Вуагуу поспешил обогнать замершего человека, но тут порыв ветра заставил его покачнуться. Узкий мост без перил сразу показался ужасно ненадежным, и вуагуу машинально схватился за первую попавшуюся опору. Марта медленно выдохнула, заставив себя не вырывать руку из судорожно сжатых пальцев без намека на ногти. От локтя вверх словно воткнули ледяные иглы, а горло перехватило спазмом. Страшно. — Приношу извинения, — пробормотал вуагуу, выпрямляясь. Чип автоматического перевода языков вселенной, который Марта установила еще в студенчестве, работал исправно, поэтому она вынужденно улыбнулась: — Все в порядке, — и постаралась не хвататься за отпущенную руку, чтобы вуагуу не подумал, будто она брезгует. Потому что все было намного сложнее. — Проходите вперед, — иномирец махнул сразу двумя руками и передернул ногами, пропуская Марту. Похоже, действительно чувствовал себя виноватым перед землянкой. На самом деле все конечности вуагуу были одинаково функциональны, а «ноги» вовсе не заканчивались копытами, как ожидалось от кентавров. Они даже вполне могли ходить на двух ногах, причем любых, но гравитация крупных планет, а также сильные ветры заставляли их вставать на более устойчивые четыре. Марта еще раз натянуто улыбнулась, радуясь, что иномирцы не разбираются в выражениях лиц, и направилась к Пристани. Она заставила себя дышать ровно, наблюдая за облаками на горизонте. Они клубились, складываясь в странные фигуры. Марта собиралась взять в аренду флаер и облететь все, что успеет, за те несколько земных дней, которые тут проведет. Можно полететь вон туда, к холмам, поискать речку или озеро. А можно в обратную сторону, там, кажется, темнел лес. Умение восхищаться простыми вещами всегда выручало ее. Вот и сейчас сработало, и сердце перестало напряженно стучать, требуя больше кислорода. Марта вздохнула и перевела взгляд на Пристань. Огромная абсолютно черная пирамида возвышалась даже над крейсерами и, казалось, поглощала свет. Может, и действительно поглощала. Что находилось внутри и как оно работало, знали только нериторцы, остальные расы могли лишь скрипеть зубами и платить проценты за использование технологий, ведь никакими сканерами Пристань не просвечивалась, а создать что-то хотя бы отдаленно похожее никому пока не удавалось. Монополия на путешествия оставалась в руках нериторцев, и они активно ей пользовались, а Пристань в каждом мире выполняла еще и роль таможни. Внутрь вели широкие прозрачные двери, позволяющие увидеть, как высокий нериторец разговаривал с каждым гостем планеты. Он брал фиксированную плату и вносил пометки в терминал. Серо-зеленая форма выдавала в нем пилота, но на поясе висели инструменты техника, так что с уверенностью сказать, чем он занимался, не удавалось. Видимо, просто работал на Пристани кем придется. А еще на щеках у него красовались ощеренные пасти каких-то иномирных зверей. Наверное, это считалось красивым. Марта успела подумать, а точно ли это были татуировки, вдруг нериторцы рождались с рисунками на лице? Или это влияние какого-то серьезного ритуала? А может, должности? Различаются ли эти рисунки в каждом роду? Или они соответствуют определенному статусу? За этими размышлениями Марта не сразу сообразила, что подошла ее очередь, машинально шагнув в раскрывшиеся двери. В других мирах процедуру прохода границы проводили нанятые люди или близкие им расы, поэтому она не ожидала каких-то особенностей в этот раз. Нериторец повернулся и посмотрел на нее. Марта замерла. Глаза у него были совершенного синего оттенка, но абсолютно не похожие на людские. Вместо радужки — синяя звезда, расползающаяся тонкими лучами по всему белку. Красиво. Она не ожидала увидеть что-то подобное. Все-таки видеть кого-то издали и рассмотреть с расстояния вытянутой руки — не одно и то же. Марта не сразу сообразила, что нериторец смотрит на нее как-то слишком долго. И молча. Моргнув, она вдруг вспомнила, что он — эмпат, а еще, если верить описанию в энциклопедии миров, лучше всего чувствует эмоции как раз через взгляд глаза в глаза. Дерьмо! Мгновенно отвернувшись, Марта прикусила губу, не зная, куда деться от смущения и досады. Нериторец рассмеялся. — Цель приезда: туризм и перевозка товаров, — Марта вслепую ткнула в него рукой с коммом, на котором высветились проблемы управления кораблем, требующие срочного вмешательства. — А еще мне нужен ремонт. Сколько с меня? Нериторец хмыкнул и подтвердил в списке пометку о ремонте, зарегистрировав комм в системе. На некоторых планетах иномирцев заставляли носить маячки или яркие бирки, где-то ставили голографические печати на видимые конечности, исчезающие к концу «разрешенного для посещения» срока. Большинство планет ограничивалось коммами. Все равно они уже давно заменили любые удостоверения личности, храня полную информацию о владельцах. — Ты мне и без того переплатила. Точно. Эмоции в этом мире могли считаться оплатой. Ходили слухи, что нериторцы вообще не испытывали сильных чувств, для того и открыли пути в иные миры — чтобы ощутить что-то необычное. — Замечательно, — Марта, вопреки ощущениям, вскинула подбородок и заявила: — Тогда сдачу отдашь, когда я буду улетать! Она, старательно не глядя на откровенно развлекающегося нериторца, расправила плечи и отправилась по направлению к выходу, еще долго ощущая взгляд в спину. *** Иномирный город был похож и не похож на человеческие мегаполисы. Во-первых, он разрастался не в высоту, а вглубь поверхности. Вроде бы на заре времен природные пещеры, которыми щедро одарила зародившуюся жизнь планета, сначала помогали древним нериторцам прятаться от хищников, а потом создавать ловушки и охотиться, заманивая добычу в лабиринты. Они не стремились выбраться под свет солнца, больше нуждаясь в эмоциях сородичей, чем в просторе и видах. Так под землей и остались. Все здания возвышались над поверхностью максимум на два этажа, и то, чаще всего, это были гаражи, парковки и шумные развлекательные заведения, которые не пускались в подземные жилые кварталы. Во-вторых, практически все помещения нериторцев были проходными. Они, казалось, не признавали дверей и закрытых пространств, поэтому город представлял собой огромный лабиринт из распахнутых квартир, скоростных лифтов и общих площадок. Добраться из одного конца города в другой можно было сотнями разных путей, а эмпатия позволяла чувствовать желание или нежелание жителей общаться и моментально скорректировать свой маршрут. Для гостей нериторцы предлагали специализированные гостиницы или маленькие стандартизированные жилые модули — в зависимости от платежеспособности прибывших. Марта равнодушно прошла мимо кричащего об этом объявления — она собиралась жить на своем корабле. В отличие от нериторцев, она очень даже трепетно относилась к закрытым дверям. В модуль или гостиничный номер, конечно, никто без спроса не войдет, но родной привычный кораблик все равно казался уютнее. И безопаснее. Да и дендронеллу кормить надо, пусть и не хотелось. Город выглядел мило. Из-за низкоэтажных строений он навевал мысли о провинциальных городах Земли или спальных районах мегаполисов. Причем в каждом «доме» самой важной частью являлась дверь, которая могла быть глухой и закрывающейся на ключ-карту, а могла оказаться самими обычными раздвижными панелями, приветливо разъезжающимися при приближении. Так разграничивались районы настоящего города на свободные для посещения и те, куда иномирцам лучше не соваться. Марта с интересом покосилась на раскрывшиеся перед ней створки, но решила, что спускаться вниз пока не будет. Экскурсия выйдет долгой, а у нее еще хватало дел. Через пару кварталов показался клуб. Пропустить его было сложно: выкрашенный в черно-красные тона, он притягивал взгляд, а из приоткрытых окон слышалась бодрая музыка. Марта вздохнула и решительно направилась ко входу. Такие клубы строили во всех мирах вместе с Пристанями, они являлись своего рода информационными центрами для иномирцев. Там находили себе работу, заводили связи, а еще ели и развлекались. Получалось что-то вроде стандартной портовой таверны, только современной и технологичной. Клубы работали круглосуточно и не имели каких-то особых правил, кроме: не причиняй вред соседу, хотя бы пока не вышел. Дверь у клуба тоже раскрывалась автоматически, пропуская в просторный зал со столиками, сценой далеко впереди и баром. Внутри бушевала компания томулганцев. Их планета среди других рас слыла воинственной и неприятной, ведь каждый представитель Томулгана обязан был проявить себя в бою и неважно в каком. Но чужие законы они вроде бы признавали. Томулганцы сдвинули несколько столов и, судя по количеству лежащих на них бутылок, уже чувствовали себя хорошо. А вот одетый с иголочки парень-землянин, пытающийся что-то доказывать самому высокому и синекожему томулганцу, ощущал себя все хуже и хуже. Вернее, беднее и беднее, так как речь шла об оплате его труда. Похоже, он что-то для них выполнил, но хотел надбавку за возникшие издержки, а теперь рисковал остаться вообще без денег. Марта прямо от входа сразу свернула к стоящим у стены межмировым терминалам. Она даже не стала рассматривать зал, хотя любила необычные дизайнерские забавы, которыми славились почти все клубы. В одном она видела сталактиты, свисающие с потолка, в другом прямо посреди зала стояли зеркальные стены, разделяющие помещение на зоны, в третьем из потолка торчал неразорвавшийся снаряд — осколок отгремевшей много лет назад войны. Бармен там с непроницаемым лицом утверждал, что снаряд разминировали, но он с таким же лицом сообщал посетителям, что пиво закончилось, подливая его себе в кружку. Шумная компания не обратила внимания на непримечательную фигуру, и Марта подключилась к терминалу, выбрав тот, который стоял ближе всего к широкой колонне. Быть неинтересной — самая удобная вещь на свете. Быстро смахнув всплывшие окна рекламы жилья и развлечений, Марта привычно отыскала вкладки с топливом и продуктами. На Нериторе еда для людей стоила дешевле из-за схожести метаболизма. На какой-нибудь Праксии или планете вуагуу пришлось бы потратиться даже на синтезаты. Просмотрев цены, Марта погрустнела. А еще ведь предстояла заправка и непредвиденный ремонт. Пришлось заглянуть в раздел заказов. Она не хотела набивать трюм на этой планете, так как на следующей собиралась зависнуть подольше, а ведь обязательно появится заказчик, умоляющий пролететь чуть дальше, чем она планировала. Пришлось все же разместить объявление о свободном месте до Конар-Ксикании. Почти мгновенно пришел ответ, что с той планеты желает выехать группа митиллян, но Марта тут же отказала, не особо вчитываясь. Единственное правило, которого она придерживалась без оговорок, — никаких попутчиков. Тем более, если их целая группа. За спиной раздался звон разбившейся бутылки. Марта не стала оглядываться, присмотревшись к бликующему отражению на мониторе терминала. Компания томулганцев резко замолчала — что в их случае означало крайнюю степень возмущения — и вздыбила боевые гребни, прячущиеся за ушами. Неудачливый парень, видимо, потерявший последние аргументы своих «издержек», попытался сбежать, но его схватили за конец длинного дизайнерского шарфа. По эффективности это оказалось даже хуже развевающегося за плечами плаща. Над компанией вдруг зажегся ослепляюще яркий прожектор. Томулганцы зашипели, прикрывая локтями глаза. Землянин дернулся с «поводка», но сослепу наткнулся на соседний столик и упал. — Отношения выясняйте на улице, — крикнул бармен-нериторец, держащий руки под стойкой. То ли нажимал кнопку тревоги, то ли готовил оружие. Томулганцы не стали нарываться, пробурчали что-то неразборчивое и вытолкнули испуганного парня из клуба. Марта нахмурилась, не собираясь вмешиваться. Чужие проблемы — только чужие проблемы. — С ним ничего не случится, — от колонны отлипла незамеченная раньше тень, заставив Марту вздрогнуть. Высокая нериторка с татуировками остроконечных цветков на щеках повернулась к ней и улыбнулась. — С тем парнем? — уточнила Марта, убедившись, что говорили с ней. — Ага, — нериторка чуть склонила голову к плечу, — я же слышу твои эмоции. Марта чертыхнулась про себя. — МОЗеры неподалеку, так что с тем парнем ничего не случится, — нериторка хмыкнула и ушла в сторону бара. Марта выдохнула. Интересные, получается, свойства у эмпатов. Ничего от них не утаить, но и навязываться точно не станут. Успокоили и тут же ушли, почувствовав напряжение. Все же интересно, татуировки или естественная пигментация? И как они появляются? Неужели в зависимости от пола? Бросив взгляд на позабытый монитор терминала, Марта снова вздрогнула. Там светилась иконка входящего сообщения. Письмо от родителей. Марта несколько секунд смотрела на него, а потом вышла из программы. Сейчас она не хотела читать, что написала мама, и уж тем более сочинять что-то в ответ. Может, потом. МОЗеров на улице не оказалось, как и томулганцев с землянином. Но врать нериторке нужды не было, а значит, скорее всего, с проблемой уже разобрались. МОЗеры свое дело знали и умели появляться и исчезать бесшумно. Вместе с путешествиями в другие миры неизбежно возникли конфликты. И чтобы решать их, создали Межмировую Организацию Защиты закона и правопорядка. Что-то вроде ООН вселенского масштаба, только с оружием, судом и местами содержания преступников. А поскольку в эту организацию входили представители почти всех рас — по крайней мере, подтвержденно цивилизованных, — то в их справедливость почти верилось. Марта постояла немного у входа и решительно направилась к лестнице, ведущей на крышу — там находилась открытая парковка для флаеров. Отсутствие высоток позволяло видеть горизонт в зеленых облаках. Неподвижное солнце не стояло в зените, как показалось при приземлении, оно явно клонилось к земле. Неритор крайне неохотно вращался вокруг своей оси, сутки здесь длились земными неделями, и сейчас приближалось ночное время. Дней через десять. Марта хмыкнула, а заметив внизу у здания отеля потрепанного парня в длинном шарфе, хмыкнула еще раз. *** Продукты пришлось забирать со складских помещений, занимавших несколько кварталов верхнего города рядом с Пристанью. Толкая перед собой гравитационную тележку, заполненную плотно закрытыми коробками, Марта зевнула. День выдался продуктивным. Она не убилась, заправила корабль, взяла пару заказов и даже отбилась от мужика, требовавшего заглянуть перед Конар-Ксиканией на Аскорсию. А еще закупилась едой и теперь могла целый месяц летать просто так, не задумываясь ни о чем. Покосившись на яркое солнце, все еще бодро висевшее высоко в небе, Марта порадовалась, что в своем корабле могла устанавливать собственные правила времени суток, не привязанные к планетам, которые посещала. И снова зевнула. На Пристани работал все тот же нериторец. К счастью, оформлять прилет или отлет за каждый проход к кораблям не требовалось. Марта всего лишь протолкнула тележку в сканирующий отсек, разделенный с комнатой прибытия прозрачной стеной. Пока луч, ищущий что-нибудь запрещенное, пробегался по коробкам и по самой девушке, она успела поглазеть на происходящее в основном зале Пристани. Знакомый нериторец угрожающе нависал над двумя бородатыми коренастыми борегардцами. И что бы они ни говорили, он обрывал резкими, не различимыми через стекло фразами. Кажется, не собирался пропускать их на свою планету, и Марта в глубине души была с ним согласна. Борегардцы, с которыми она имела дело, устраивали в чужих мирах не очень честный бизнес, часто запугивая конкурентов. На некоторых планетах существовали целые города, которые им подчинялись, и нельзя сказать, что жители этих городов были счастливы. Один борегардец что-то вспыльчиво крикнул и замахнулся. Нериторец просто посмотрел в его сторону, но от его вида мурашки поползли по спине. Бородач побледнел и отступил. Они еще что-то крикнули и поспешили выйти из Пристани. Словно почувствовав взгляд, нериторец вдруг обернулся. Узнал Марту и подмигнул. Как будто за секунду превратился в кого-то другого. Марта удивленно моргнула. Он даже через стекло почувствовал ее эмоции? Или у нее по лицу все было понятно? Сканер пиликнул и зажегся оранжевым, разрешая пройти к кораблям. Марта отвлеклась всего на пару секунд, но в главном зале Пристани нериторец снова превратился из добродушного и улыбчивого в подозрительного и серьезного, сурово говорящего что-то вошедшей девушке-вилайке. У нее на голове красовалась широкополая шляпа с вуалью, а руки полностью скрывались под плотными перчатками. Чем закончится их разговор, Марта ждать не стала, выкатив тележку на мост. Осмеянные борегардцы яростно ругались уже вчетвером на трапе своего корабля, их вопли долетали до самой Пристани. Один явно размахивал оружием, но его держали. Марта поспешила пройти мимо, низко опустив голову и чутко вслушиваясь в происходящее. Вряд ли кто-то действительно решится нападать на Пристань. Тем более на Нериторе. Уж лучше поискать планету попроще для реализации своих планов, чем навсегда лишиться лицензии на полеты за Грань из-за глупой ссоры. Тут борегардец с оружием все же вырвался из рук сородичей и побежал по мосту, сжимая пистолет с широким дулом. — С дороги! — рыкнул он Марте, явно собираясь столкнуть ее тележку в пропасть. За секунду до того, как они поравнялись, Марта дернула тележку на себя. Размахнувшийся борегардец ударил в пустоту воздуха, запнулся и рухнул, свесившись с моста до середины груди. Марта замерла, перестав дышать. Побледневший борегардец с яростью посмотрел на нее, подняв голову, но тут его догнали сородичи, отобрав пистолет и поставив на ноги. Они что-то твердили про знамения, что неудача сулит нечто страшное, что смерть в следующий раз заберет свое. Марта протолкнула тележку дальше, ее даже не окликнули. У своего корабля Марта все же оглянулась. Борегардцы прекратили ругаться и готовились к отлету, а Пристань все так же чернела на фоне бирюзового неба. Ничего необычного. Если дендронелла даст отоспаться, то завтра она собиралась полетать. *** Флаер летал бесшумно, что несколько нервировало Марту, привыкшую к постоянному бурчанию двигателя. Зато скорость развивал быстро и легко. В мире, где основные перемещения жителей происходили под поверхностью, полеты завораживали и приятно бодрили. Никаких препятствий, кроме природных, никаких возможных конкурентов в воздухе, кроме редких птиц, никаких ограничений, кроме неба. Если бы ее не ждали дальше по маршруту, то она так и пролетала бы все время до заката. А потом и всю ночь. За двое земных суток, которые она провела на Нериторе, Марта успела облететь и лес, заканчивающийся еще одним обрывом с мостом на противоположную сторону, и холмы, за которыми виднелся другой город. А еще она все-таки нашла речку. Только вот вместо воды в ней тек песок. Мелкие бело-желтые частички переливались и едва слышно шелестели в своем неостановимом движении. К сожалению, чтобы даже просто погулять по берегу, времени у нее не оставалось. Заказчик уже связывался с ней по комму, желая поскорее перевезти груз на Конар-Ксиканию. Зато Марта уже прикинула, куда полетит в следующий раз, когда остановится на этой планете. Она ей понравилась. Миров было бесчисленное множество, и все — разные. Да, они походили друг на друга, но больше как отражения, как версии одной и той же программы, в которой менялся какой-то один важный параметр. Вот эмпатия, например. Некоторые ученые спорили о возможном изначальном мире, от которого пошли все остальные. Вдохновленные ими путешественники пытались его найти, чаще всего пропадая без вести. Даже после нескольких десятков лет путешествий случались споры на этот счет. Каждый считал свой мир основным, а остальные — копиями, приводя нерушимые аргументы, срывающиеся в грязные и бессмысленные драки. Марта для себя решила только одно: Земля никак не являлась центром вселенной, зато были миры, с которыми она отличалась всего двумя или тремя «отражениями». Те же нериторцы являлись человекоподобной расой: они питались теми же продуктами и размножались схожим способом. Думали и вели себя, конечно же, иначе, но являлись дальними родственниками. Вот вуагуу точно развивались другим путем. Марта и примерно не могла сказать, что у них пошло не так. Или у землян. Зато теперь существовало две крайне непохожих разумных расы. Заказчик-аскориец прятался в тени склада и постоянно утирал пот со лба. На его родной планете почти круглый год царствовала зима, и даже прохладный воздух Неритора заставлял его изнывать от жары. Они с Мартой в последний раз обговорили стоимость и сроки доставки, и девушке достались пять огромных ящиков, заполненных восстанавливаемой посудой. В грузовой отсек корабля тяжелые ящики укладывал роботизированный погрузчик. С таким Марта еще не имела дело, поэтому долго хмурилась и кусала губы, выбирая команды на пульте управления. Как назло, они были очень неудобными — это как въехать на новой дорогой машине в ворота гаража, различающиеся с ней размерами лишь на пару сантиметров. Естественно, погрузчик заклинило. Дерьмо! Марта со злости пнула неподвижный механизм, пытаясь вспомнить, что именно нажала последним. — Он работает не так, — вкрадчиво донеслось из-за спины. Марта резко обернулась и скрипнула зубами. Рядом стоял тот самый нериторец и ухмылялся. Только насмешек ей не хватало для полного счастья. Нериторец плавно шагнул вперед, нажал на сброс параметров на самом погрузчике — робот тут же отъехал и расслабленно опустил ящики на землю. — Здесь есть автоматический режим, — пояснил нериторец, показывая самую продавленную кнопку на пульте управления, — он сам все рассчитает и погрузит. Главное — не мешать. Погрузчик за пару секунд просканировал грузовое отделение и еще за десять — аккуратно поставил ящики на самое выгодное в плане пространства место. — Ух ты, — выдохнула Марта, нажимая отмену новых заданий. Слишком умная техника бодро развернулась и самостоятельно отправилась на склад Пристани, ожидая новых распоряжений. Или планируя захват власти во вселенной. Нериторец продолжал стоять рядом и довольно лыбиться. — Я Лафт, — он протянул огромную лапищу, сощурив глаза в насмешке. Видимо, знал про традицию Земли. — Марта, — она быстро, но крепко пожала предложенную руку, решив, что иномирец имеет право на некоторое веселье. Сама виновата. — Спасибо за помощь. — Товар для конарксиканцев? — ухмыльнулся Лафт, разглядывая ящики. — Надолго в их мир? — Нет, — Марта задумчиво нахмурилась, запирая грузовой отсек. — Только отвезу и обратно. — Сюда? — удивился Лафт. — Хочу увидеть закат, — искренне ответила Марта, бросив взгляд на слегка потемневшее, но все еще бирюзовое небо. Лафт моргнул. — У тебя заявка на ремонт, — напомнил он. — Да, — встрепенулась Марта, пропуская его в шлюз, ведущий в жилую часть корабля. Дендронелла при виде посетителя напряженно застрекотала. То ли сомневалась, что сойдется с неизвестным гуманоидом характерами, то ли побаивалась, что Марта все же исполнила угрозу и ее сейчас понесут выкидывать, заменив на вот этого. — Какая забавная, — Лафт протянул руку и почесал дендронеллу у основания жгутиков. Та настолько поразилась бесстрашию индивида, что даже забыла отгрызть ему пальцы. А когда распушилась во все стороны, надеясь поймать и преподать урок, нериторец был уже далеко. Марта хмыкнула. — Будешь себя плохо вести — отдам ему, — прошептала она растению, глядя в спину Лафту, уже усевшемуся в пилотское кресло. Дендронелла вернулась к прежнему размеру и презрительно стрекотнула, но опасливо закачалась, стараясь больше не нарываться. Марта направилась к пульту управления, на ходу подхватив чашку с остатками чая и разбросанные листки с заметками. Про запланированную уборку она, конечно же, вспомнила только сейчас, но вряд ли Лафта интересовал порядок на борту. Он, не обращая внимания на звуки упихивания чашки в посудомоечную камеру, вскрыл панель управления и подключился к ней через планшет. На экране замигали разноцветные огни. — Я уже полтора года летаю, — Марта заглянула через плечо нериторца, но ничего не поняла в пестрых строчках кода, который он вводил и просматривал. — Такого раньше не случалось. — У этой модели иногда перегревается модуль, отвечающий за движения штурвала, — Лафт кивнул своим мыслям, рассмотрев что-то на экране, и уверенно полез во вскрытую панель. — Резисторы не всегда справляются, и он может перегореть. Обычное дело для кораблей с Земли. Марта хмыкнула, но промолчала. — Я полностью заменю блок, — Лафт вынырнул из-под штурвала и посмотрел на нее, — так не придется проверять работоспособность каждый факрулос… э-э-э, примерно каждые три ваших года. — Новый блок будет работать с остальной системой? — чуть нахмурилась Марта. Про то, что корабль надо было водить на диагностику раз в несколько лет, она не знала. Инструкцию при покупке ей не передали, видимо, ее выкинул еще предыдущий владелец. — Конечно будет, — улыбнулся Лафт, вытаскивая из штурвала цилиндр с проводами и помигивающими красно-синим лампочками. — На современные корабли даже на Земле ставят наши блоки, потому что они надежнее. Он вынул из сумки футляр с полностью красной полосой и быстро вставил на пустое место. Экран пульта управления тут же загорелся ровным желтым цветом. Лафт еще повозился, проверяя показатели на планшете. — У тебя связь сломалась. Не дожидаясь ответа, он быстро сориентировался и нашел переход из жилого отсека корабля в грузовой. Аккуратно отодвинув ногой валяющуюся рядом с дверью кроссовку — Марта пнула ее к паре, выглядывающей из-под кровати, — Лафт двумя движениями вытащил сенсорную панель, подключился к ней и занялся кодом. — Готово, — через пару минут хмыкнул он и вставил панель на место. — Есть еще поломки? — Нет, — неуверенно пожала плечами Марта. Лафт так внимательно на нее посмотрел, что она представила целую лекцию о том, как правильно надо пользоваться кораблем. Но нериторец лишь кивнул на комм, свисающий с ее запястья. — Древняя вещичка, такие уже не выпускают. — Он работает, — Марта осторожно протянула руку. Комм действительно был старый, с царапиной на боку. Иногда его глючило, и он показывал время не в земных сутках, а в аскорийских малях или фасторийских охтах. Пару раз его заклинивало, и он начинал вибрировать без причин. Но основные функции выполнял исправно. Лафт на нем что-то потыкал, повертел, сверился с планшетом и еще потыкал, а потом вздохнул: — Это максимум, что я могу. Проще выкинуть и купить новый. Марта прикусила губу. Не проще. — Сколько с меня? Нериторец с усмешкой покачал головой. — Сдача, — напомнил он, набирая что-то на своем личном комме, больше похожем на мини-терминал Пристани. — Тебе ничего не будет за то, что берешь оплату натурой? — нахмурилась Марта с некоторой опаской. С чего бы это нериторцу делать ей скидки? Он чего-то хотел от нее? В груди зашевелились непрошенные подозрения, грозящие перейти в панику и поиски тревожной кнопки на пульте управления. — А ты за меня волнуешься? — пугающе оскалился Лафт, вытатуированные звериные пасти, словно живые, шевельнули зубами. Марта задержала дыхание, она уже видела его таким — когда он разговаривал с борегардцами на Пристани. Эта мысль вдруг заставила разгорающуюся панику застыть и задуматься. Если вспомнить, то даже борегардцам он ничего не сделал — они сами себя запугали, так как чувствовали, что не правы. Так какой Лафт настоящий? Этот страшный или тот, который ей подмигивал и с улыбкой чинил штурвал? Почему-то хотелось верить во второго. К тому же в эту секунду на его комме-терминале высветилась надпись с разрешением отлета. Он только что оформил вылет ее корабля, позволяя не идти ради этого специально на Пристань. — Ты изучаешь реакцию, — поняла вдруг Марта, выдохнув. — Специально провоцируешь. — Да, — легко согласился Лафт, с интересом вглядываясь в ее глаза. — Легкий способ получить эмоции? — хмыкнула она, складывая руки на груди — так они точно не дрожали от внезапного перепада напряжения и облегчения, но отворачиваться не стала. Ей ничего не стоило поделиться тем, что она сейчас чувствовала. Вдруг нериторцу стыдно станет? — Я бы не сказал, что легкий, — Лафт улыбнулся, полностью теряя пугающий образ, и шагнул назад, — но в процессе можно узнать много интересного. У иномирцев очень… громкие эмоции. Марта хмыкнула. — Попутной радуги, — она попрощалась расхожей среди путешественников за Грань фразой. — Это тебе попутной радуги, — покачал головой Лафт, — я остаюсь на планете. Он больше ничего не сказал и вышел на трап. Марта проследила его путь до Пристани по монитору на пульте управления. На всякий случай проверив состояние всех систем корабля, она запустила двигатель и заняла выделенные Пристанью координаты. На обзорных экранах вспыхнула радужная Грань, отправляя в полет к новой планете. И тут в корабле погас свет.