Наследник

Для Серпенса было тяжело влиться в коллектив, который не принимал его. Он иногда боялся ходить на уроки, чтобы не слышать разные гадости о себе и о своей семье. Зачастую ученики желали ему смерти, что вызывали у Серпенса вопросы о смысле жизни. Зачем он живет эту жизнь, если кругом ненавидят? Серпенс не пошел на последний урок, ибо не хотел сталкиваться с Майком, который каждый раз его задевает. Он спрятался на астрономической башне, дабы избежать любых контактов с учениками. Насколько отец плохой, что ему желали смерти? Серпенс даже боялся даже представить. Но организм жутко ныл о том, что ему не плохо было бы поесть. Серпенс не желал идти в большой зал из-за наличия большого количества людей, которые терпеть его не могут. Ладно, Слизерин ничего не говорит ему, но остальные факультеты не будут такими. Едва мальчик свернул на кухню, то на зло столкнулся с Майком, которого он старательно избегал. — О, принцесса, — воскликнул гриффиндорец, столкнувшись с мальчиком. — давно не виделись. Поплакался папочке или еще нет? Или кому-то другому поплакался? Серпенс отходил от трех гриффиндорцев, идущих на него и тут же ринулся бежать. — За ним, — хмыкнул гриффиндорец и побежал за слизеринцем. — тебе не сбежать, отродье! А почему ты бежишь, когда должен ползти, подобно змее, а? — не унимался Майк, а после удачно хватая Серпенса за капюшон мантии и хватки на одежде, то слизеринец грохнулся. Когда Серпенс упал, да еще и забавно упал, то все трое рассмеялись. — видели? Вот умора. Майк отпустил капюшон мальчика и ударил в лицо Серпенса. Серпенс упал вновь и прикрылся руками, всхлипывая. — Ненавижу тебя и твою семейку, — процедил сквозь зубы Майк. — будьте вы прокляты. А после со всей силы пнул слизеринца в живот, заставив Риддла скрутиться от боли. Мари мимо проходила драки и ужаснулась: ее однокурсники избивали Серпенса, который им не сопротивлялся. Ее сердце сжалось от вида разбитой губы мальчика и заплаканных глаз, и она вмешалась в это. — А, ну, прекратите! Он вам даже не сопротивляется, за что вы так с ним? — завопила Уизли, но ее схватил один из гриффиндорец. — Не вмешивайся, Уизли, — недовольно воскликнул Майк. — он заслужил это. — Бить за просто так и есть преступление, Маклагген! — недовольно воскликнула Мари. Они с Майком поравнялись ростом, казалось бы, Майку не затруднит сразиться и с девочкой. — Почему ты его защищаешь? Он не имеет право на жизнь, — огрызнулся гриффиндорец. — Потому что ты ведешь себя точно так же, как упомянутый тобой Темный Лорд, — резко прозвучал насмешливый голос. Это был Тедди, у которого цвет волос поменялся с лояльного бирюзового на агрессивно алый. Он злился, смотря на странную ситуацию. — здесь сын Темного Лорда среди вас — он, а ведешь как Темный Лорд — ты, Маклагген. Майк нахмурился от подошедшего старшекурсника, который встал на защиту слизеринца. Трое гриффиндорцев ушли; Тедди и Мари-Виктуар переглянулись. — Что ж, я во второй раз тебя спасаю, — усмехнулся Эдвард и присел на корточки перед слизеринцем, протягивая руку. — это, наверное, мой долг. Дружба? Серпенс улыбнулся и кивнул, протягивая руку и пожал ее. — Дружба, — Серпенс не верил, что кто-то был на его стороне все же. — Ты не сопротивляешься, но почему? — спросил пуффендуец, помогая подняться мальчику. — Они правы, — грустно произнес Риддл, опуская голову. — я отродье. И я не имею право на существование. Я не должен был рождаться. — Эй, — опешила от слов Серпенса Мари и положила руки на его плечи. — не слушай ты Маклаггена. Он не стоит того, чтобы прислушиваться к нему. Если он втроем пошел на одного, да и еще на не сопротивляющегося, это уже говорит о их мерзости. Ты не такой, как твой отец. Мы убедились в этом. Ты после стольких издевательств не жаловался отцу, на что у меня к тебе выросло уважение. Знаешь ведь, что все слизеринцы, ну это, стукачи, — закатила глаза Мари, смеясь. С этого момента они подружились и стали лучшими друзьями. Их мини-клуб тщательно старались задевать неприятными словечками, но каждый из этого трио мог уже постоять за себя благодаря поддержке. Тедди Люпин был на третьем курсе на факультете Пуффендуя, когда Мари-Виктуар на Гриффиндоре, а Серпенс — на Слизерине, но это не мешало им тесно общаться и дружить. Тедди, как старший из их трио всегда приходил на помощь, если кто-то из его друзей был в беде. Или кто-то обижал их. Годы шли. С каждым годом их дружба крепчала. Вот Серпенсу уже пятнадцать и он из невзрачного мальчика с синяками под глазами и постоянно болезненно бледным лицом превратился в статного и красивого юношу. Когда Серпенс приехал в Хогвартс, то многие немного не узнали его, словно это лето изменило парня — в Серпенсе изменилось от внешнего вида до характерно внутреннего мира. — Бог ты мой… мистер Риддл, — шокировано воскликнул Слизнорт, рассматривая парня и думая, что перед ним сам Том Марволо Риддл. — Да, сэр? — удивленно произнес Серпенс, не понимая реакции преподавателя по зельеварению. — Серпенс, это вы? Бог мой, как вы похожи на своего отца! — покачал восторженный Гораций. — как быстро время летит. А только недавно вы были маленьким и худощавым мальчишкой, который прятался. Вы как две капли воды похожи с ним, вашим отцом в молодости. — Ох, звучит как плевок в меня, — поджал губы Серпенс. — Извините, я не хотел. Просто поражаюсь, как генетика, такой мощный инструмент может сотворить что-то подобное! — Гораций мешкался и подозвал слизеринца в свой кабинет жестом. — вот, смотрите, — Слизнорт достал рамку, которую спрятал между коробками, чтобы забыть об ученике, который искусился злыми силами. — профессор протянул фотографию Тома Риддла мальчику и с каким-то восторгом наблюдал за реакцией Серпенса. Серпенс посмотрел на фотографию времен 1940-х: черно-белая фотография, которая была слегка помята из-за времени. Слизнорт был прав, когда сказал, что они похожи с отцом — такое же лицо, острые черты лица, те же губы и нос. Даже прическа, казалось бы, чем-то схожа была, но у Серпенса на голове был беспорядок в отличие от отца. Серпенс не любил укладывать свои волосы, но заметил, что Том — его отец это любил, на что видел модную прическу того времени. У Тома были темные глаза, Серпенс разглядел это даже через черно-белую фотографию и спросил профессора, подняв взгляд. — Какого цвета глаза были у моего отца, раз вы знали его, и он в вашей коллекции? — Ммм, я так и думал, что вы это спросите, мистер Риддл, — почти что смаковал фамилию ученика Слизнорт, не смотря на неприязнь к самому Тому. Серпенс безусловно любимый ученик у Слизнорта, он его обожал. — но глаза у Тома были темно-карие. — Сейчас они, конечно, далеко не карие, — неловко пошутил Серпенс, держа фотографию. Правда после этого ответа у Серпенса закрался вопрос: почему у него зеленые глаза? У Беллатрикс — карие, у отца тоже карие, даже у той же Дельфини были такие же карие глаза, кроме него. Откуда у него зеленый пигмент, раз ни у одного из членов семьи, как и у Малфоев не было зеленых глаз. У Серпенса появились смутные сомнения, что он либо приемный, либо его родила не Беллатрикс. — Сэр, можно мне забрать фотографию? — спросил Серпенс. — Конечно, Том… Серпенс. Ты так похож на него, что у меня уже привычка, — ойкнул Слизнорт, поняв что позвал ученика не тем именем. — конечно. Она мне не нужна. Том растерял мое доверие к нему. Серпенс даже мог понять это мнение. Если бы у него был бы такой неадекватный ученик с самомнением и кровожадными целями на будущее, то он сам отрекся бы от него. Он встретился с друзьями на поляне у дуба, что находилось возле озера, где двое подростков готовились к заданиям. — Привет, Серпенс, — поздоровалась Мари, улыбнувшись приближающему к ним слизеринцу. — ты так изменился за лето. Просто жуть. Как этот гадкий утенок превратился в такого статного лебедя, а? — хохотнула Уизли, щекоча себя пером. — тебя боялись все девчонки на нашем курсе, а сейчас ты заставляешь их течь при одном лишь взгляде на тебя. — Знаю. Умею. Практикую, — рассмеялся Риддл и плюхнулся на траву, присаживаясь в позе лотоса и скидывая сумку в сторону. — слушайте, а вы вот говорите, что я изменился, но это лишь дело генетики. Посмотрите на моего отца в молодости. Серпенс вытащил фотографию отца и подал друзьям. — Твою мать, он вылитый ты…то есть, ты вылитый он, ммм, я запутался, — в шоке пролепетал Тедди, одетый в желтую толстовку с ушами Покемона на капюшоне. — Так, что хватит удивляться, — пожал плечами Серпенс, принимаясь читать параграф о трансфигурации. — меня приземлил профессор Слизнорт. — Теперь ты расстроен, да? — учтиво поинтересовалась Мари и провела по щеке друга. — господи, у тебя температура! Тебе нужно к мадам Помфри. — Нет, не нужно. Я просто злюсь, — отмахнулся Риддл, улыбнувшись. — я тут задумался о том, что я единственный в семье, который имеет зеленые глаза. И меня натолкнуло на мысль, что я, возможно, был рожден не Беллатрикс. — Стоп, — нахмурился Тедди, выставив руки вперед. — смотри, у меня, как у твоего родственника, зеленые глаза, — в шутку воскликнул Тедди и его глаза сменились с синего на зеленый. — Тедди! — рассмеялась Мари-Виктуар и толкнула в плечо парня. Серпенс всегда завидовал веселому нраву Тедди. Тот никогда не унывал. Даже если Тедди сирота, то он не находил время для грусти. Он всегда говорил Серпенсу: жизнь слишком коротка, чтобы унывать. Серпенс поджал губы а-ля как я мог забыть, что с тобой трудно серьезно разговаривать. — Я понимаю, что мы родственники, но послушай, ни у кого из семьи Блэк, Малфой и тем более моего отца нет такого цвета. Ладно бы, если бы отец сказал мне, что у меня, допустим, бабушка или дедушка имели этот цвет, но он об этом ни разу не заикался, когда я спрашивал его об этом. — Думаешь, что тебя подкинули? — спросил веселым тоном Тедди и поставил локоть на плечо друга. — сто процентов подкинули, поэтому твой папенька обожает Дельфини, а ты каждый раз тусуешься в моей квартире и ни один из твоих родителей не печется о твоей пропаже. — Да, кстати, твои родители странные люди. Есть ты дома или нет, в любом случае при любых обстоятельствах непринужденное безразличие, — заметила Мари, соглашаясь с Эдвардом. — Вы хотите сказать, что я приемный? — поднял брови Серпенс. — господи, Тедди, Мари, я умею разговаривать со змеями. Этот талант есть и у отца. — Тебя папенька просто научил с младенчества. Вы так пытались найти общий язык, — засмеялся Тедди, падая на траву от толчка Серпенса. — Господи, ты невыносимый! — Серпенс хитро прищурился и принялся щекотать друга, заставляя того смеяться в истерике. — какого черта, ты всегда такой упоротый?