Эти огни ночного города зависли надо мной
Я давно забыл, что значит жить
Давно забыл любовь
Позабыл свой страх, зависли стрелки на часах
И случайно опустил свой глок рукой в бензобак
Никто не знает, что будет дальше
Но мне совсем не страшно.
всё произошло настолько быстро, что ни один, ни другой не успели понять.
Юлик был мягко говоря в шоке, он был в шаге от самоубийства человека, а Руслан был в шаге от смерти.
Тушенцов стоял прямо на краю обрыва в никуда. и вот, один шаг. время резко остановилось, шум ветра и машин резко погас, фонари на улицах будто потухли, в мире был один Руслан, совершающий самую большую ошибку в своей ещё короткой жизни. он буквально поднимает ногу, собираясь ступить в никуда.
Юлик быстро срывается с места, видя движение Тушенцова, сам не осознавая происходящего, но надеясь успеть. он буквально скидывает брюнета на бетон, резко садится на него, чтоб успокоить истерику того, и уже спустя несколько минут, Руслан успокаивается, и просто бесшумно плачет.
— ты вовсе ебанулся? — кричал изо всех сил Юлий, не понимая что произошло за эти гребаные 10 минут.
— зачем ты это сделал? — в непонятках, еле слышно сказал Тушенцов, захлебываясь в слезах.
— блять, успокойся, пожалуйста, я не люблю смотреть на то, когда кто-то плачет. — максимально нежно произнёс Онешко, поставив руки на бетон, и очень близко оказался у лица брюнета, поцеловав его в лоб и вытерев слёзы с его лица. он поднялся, и помог встать Руслану.
парни уселись на крышу, подальше от её края, одновременно достав из карманов джинс пачку сигарет, и закурив никотиновую палочку, поглощая дым. им стало настолько легко и облегченно от того, что наконец всё это закончилось, компания друг друга только дополняла эту атмосферу, будто все так и должно было быть. будто не Даня должен был подняться на эту крышу и спасти Руслана он смерти, а именно этот угрюмый, и поначалу бесячий, жестокий Юлик.
— а если серьезно, почему не остановил? — абсолютно спокойно спросил Тушенцов, потушив окурок о крышу, и выкинув в никуда.
— ты блять серьезно сейчас? я бы не вынес того, если б на моих глазах не стало человека, не важно знаком я был с этим человеком или нет, в хороших мы или плохих отношениях, никто не заслуживает умирать по своей воле, это глупо. очень глупо, Руслан. — изливая душу, в глазах Юлия появился блеск, это слёзы подступали, и хотели выбраться наружу.
— почему ты плачешь? — не понимая ситуации спросил Тушенцов.
— моя мать покончила жизнь самоубийством, также прыгнув с крыши, как хотел сделать ты. я бы не вынес ещё раз увидеть смерть человека. — уже захлебываясь в слезах, Юлий прижался к Руслану, ощущая его тепло на себе, становилось явно легче от объятий, пусть даже человека, которого он знает от силы полчаса.
— боже, я даже не могу представить какого тебе было тогда, это ужасно терять самого дорогого человека, тем более, если это все происходит прям перед тобой. надеюсь, у меня такого не будет, людей , которыми я дорожу нет. до безумия я ненавижу своих родителей, так как и они меня.
— давай не будем о плохом. — более менее успокоившись сказал Онешко, все сильнее прижимаясь к Тушенцову.
оба не понимали почему они это делают, но им было хорошо друг с другом, расставаться и разрывать объятия категорически не хотелось, но идиллию прервал телефонный звонок.
«Данечка» — высветилось на экране телефона Руслана.
— братан, ты где? мы тебя потеряли, Юлика тоже не видно. — взволнованно произнёс Кашин, изредка заикаясь.
— Дань, не волнуйся, Юлик со мной, мы сейчас вернёмся. — сказал, как отрезал Тушенцов, и сбросил трубку.
это был единственный случай, когда Кашин испортил ему настроение. парни нехотя поднялись на ноги, разорвав тёплые объятия, и в считанные минуты вновь оказались в этой атмосфере вечеринки. музыка, незнакомые люди, куча алкоголя. хотелось уйти домой, или обратно на крышу с Онешко, чтоб тот снова его спас, и вытирав слёзы с его лица, рассказывал ему о своей жизни.
— от Юлика я конечно ожидал пидорских наклонностей, но от тебя, Русь. че вы так долго делали на крыше? — с насмешкой спросил Кашин, выпивая какую по счету рюмку.
— курить ходили, а тебе не много ли будет, Кашин? — грубо ответил ему Онешко, хоть вопрос был и не адресован ему. и резко ушел, сев на диван, взял в руку бокал , наливая туда вино.
Даша подошла к дивану, усевшись на него начала расспрашивать Онешко.
— ну и чего ты так долго делал на крыше с этим Тушенцовым?! — с жалостью в голосе сказала девушка Юлия, поглаживая его коленку, и закидывая ноги ему на ноги.
— да хули вы все доебались?! ебались мы, и он в постели в тысячу раз лучше, чем ты. — крикнул Юлик, смотря прямо в глаза Руслану, в другой конец комнаты. все будто эхом повторилось заново, и все замерли в ожидании продолжения «представления», но Каплан просто выбежала из комнаты.
вскоре все продолжили пить и веселиться, забыв об этой ситуации, кроме этих двоих. они по разные концы комнаты сидели, обдумывая произошедшее на крыше.
***
время близится к утру, на часах 3:20, но вечеринка все продолжается, кто-то уже спит, кто-то обнимается с белым другом, кто-то стоит курит на балконе, ну а кто-то бежит в магазин за алкоголем, в ожидании продолжения вечера. за все время, проведённое здесь они больше не сказали друг другу ни слова, взгляды были неловкими, прикосновения случайными.
— Дань, я поехал домой, давай днём созвонимся? — спросил Руслан, нервно теребив рукав худи, будто его сейчас изобьют за желание остаться одному, и просто уехать.
— без проблем, только можно попросить тебя? Онешко бухой в стельку, и не доедет до дома, ты не против, если он останется у тебя? мы немного повздорили, но все же я переживаю за этого придурка, а вы вроде подружились.
лишь кивнув, Руслан направился в сторону Юлика, тот сидел, пытаясь закурить сигарету, и что-то бубня себе под нос.
— Юль, пошли, я вызывал такси, сегодня останешься у меня. — приказным тоном, но в то же время нежно сказал Тушенцов, и протянул руку, сидевшему на полу Онешко, тот тут же поднялся и последовал за брюнетом.
***
путь домой оказался тяжелым, точнее попытки занести пьяного Юлика в съемную квартиру Руслана было его главной и самой сложной миссией за эту ночь. уже оказавшись дома, парни разделись, и Юлик улёгся на кровать Тушенцова.
— ты же не против, если я лягу с тобой? — со смущением произнёс Онешко, покрывшись легким румянцем.
— ты уже лёг, Юль. спокойной ночи. — шепотом сказал Руслан, и лёг на кровать, отвернувшись от блондина, чтоб тот не видел его горящих глаз и ярко-розовых щёк.
— доброй ночи, Ру-усь. — заикнувшись, и растягивая имя брюнета, Юлик все же закончил, и буквально за считанные минуты уже сопел.
Тушенцов тоже уснул достаточно быстро, сил обдумывать произошедшее просто напросто не было, все это он отложил на утро, может даже на день.
