Глава 1
28 июля 2019 г. в 11:40
Иваизуми покидал ледовую арену, находясь в скверном настроении. В первый день нового сезона тренировок произошло много нового.
Во-первых, его команда по обычаю устроила разборки с компанией фигуристов. Иваизуми опять пришлось выслушивать так ненавистное ему искривление фамилии: «Ива-чан» от Ойкавы — одного из топовых фигуристов их клуба. Что скрывать — отношение с этим парнем всегда было довольно натянутым — они постоянно ругались и ссорились, потому что на дух не могли переносить друг друга.
Очередные подколы, язвительности и нескрываемая ненависть, пожалуй, это единственное, что объединяло парней, помимо любви ко льду. Хотя, по мнению Иваизуми, любовь эта была разной.
Ойкава был настоящим нарциссом, которому нравился ажиотаж вокруг своей персоны, так что всё, что он вытворял на льду, считалось только привлечением к себе внимания масс. Для Иваизуми — лед был площадкой для утверждения сил и умений. Встречаться лицом к лицу со страхами и соперниками — побеждать их в равной борьбе и расти в своем мастерстве, вот и весь смысл его игры на льду. Хоть парень и выбрал хоккей по наставлению отца, который в молодости не мог прожить без этого вида спорта, полностью утопая в игре, он еще ни разу не пожалел об этом.
Во-вторых, в этом сезоне у команды фигуристов появился новичок, который как назло состоял в дружеских отношениях с Ойкавой. Нет, Иваизуми не ревновал, что часть внимания Ойкавы теперь направлена на новенького, просто такое подкрепление к силе противника совсем его не радовало.
К тому же, после знакомства с Акааши — Бокуто стал вести себя странно, что дало повод насторожиться. Иваизуми всегда считал, что единственными вещами, достойными внимания Бокуто будут хоккей и совы, но видимо он ошибался.
Впрочем, как думал Иваизуми, этот странный интерес был подпитан лишь обыкновенным любопытством и новым лицом на ледовой арене. И, Иваизуми был согласен с Бокуто — Акааши довольно интересный экземпляр, к тому же, по словам фигуристов, он смог вынести такую долгую дружбу с Ойкавой, а значит, заслуживает как минимум особого доверия и как максимум — памятника за терпение и спокойствие.
Насколько все знали, Ойкаву мало кто мог вынести при тесном общении, но этот человек доказывал обратное, и Иваизуми хотелось бы верить в хоть какую-нибудь положительную сторону Ойкавы, раз с ним дружит такой хороший человек, как Акааши.
На следующей тренировке ничего не меняется. Ойкава всё такой же надменный и высокомерный. В редких случаях, он казался Иваизуми даже милым. От Ойкавы постоянно пахнет дорогим парфюмом, он красит губы гигиенической помадой и использует после душа крем для рук. Каштановые волосы всегда сбрызнуты специальным спреем, а обтягивающие термобрюки и майки находились в идеальном сочетании со всей остальной экипировкой, а именно: с олимпийкой и черными, а иногда и синими перчатками.
— Выметайтесь уже, девчонки, — недовольно рыкнул Иваизуми на Ойкаву и Акааши, когда зашел в раздевалку, где уже собрались многие члены команды, в том числе и Бокуто. Акааши удивленно посмотрел на друга, на что Ойкава лишь усмехнулся, словно именно этого и ждал.
— Ива-чан, Акааши еще не привык к тому, что ты ведешь как скотина, так что может быть будешь немного помягче в своих словах? — довольный собой, произнес Ойкава, надевая кофту и собирая свою спортивную сумку.
— А я думал, что это в моем бывшем комплексе нас не особо любили, тут я посмотрю совсем ад, — вмешался Акааши, вспоминая все стычки с хоккеистами своего прошлого клуба.
— Это он еще не в форме. Сейчас оденется и будет чувствовать себя здесь как царь и бог, — делился своими долгими наблюдениями Ойкава, следуя к выходу из общей раздевалки.
Иваизуми инстинктивно преграждает ему выход, отчего Ойкава, обращенный в это время головой к Акааши, врезается в его широкую грудь.
— И чего мы тут воздвиглись, словно гора? Свали-ка с дороги, Ива-чан, — скрестив на груди руки, приказным тоном говорит Ойкава, отчего Иваизуми берет его за грудки. Ткань одежды натягивается, и парень немного приподнимается, хватая Иваизуми за запястья. Стоит признаться, что в мышечной массе фигуристы проигрывали хоккеистам, но это был не повод, чтобы демонстрировать свою силу. Еще никогда у них не доходило до рукоприкладства, и это действие заставляет обратить на себя внимание всех присутствующих.
— Не зли меня, — рычит Иваизуми, пытаясь показать, насколько его бесит Ойкава.
— Пф. Больно мне надо. Слишком высокого мнения ты о своей персоне, — защищается Ойкава, пытаясь выбраться из захвата Иваизуми. Его начинает пугать столь воинственный настрой. Ойкава был готов бесконечно много раз пререкаться, грубить и давить сарказмом с этим парнем, но совершенно не был готов вступать с ним в физический контакт с применением грубой силы.
— Это ты свою персону явно переоцениваешь, — отвечает ему Иваизуми.
— Да неужели. Твоя девушка, например, так не считает, — окончательно выходит из себя Ойкава и ударяет по самой больной для парня теме. Заодно прощупывая почву на тему того, от чего так сильно завелся этот парень.
Иваизуми не сдерживается и припечатывает Ойкаву к шкафчикам одной рукой, второй замахивается, чтобы наконец-то исполнить свое давнее желание врезать по этой слащавой морде. Когда до лица остается совсем немного, на его руку набрасывается Бокуто, в то время как Акааши пытается оттащить другую — ту, которой Иваизуми держал Ойкаву, словно в тисках.
— Хаджиме, чувак, ты чего? Остынь, — пытается привести его в чувство Бокуто, пока ярость внутри парня постепенно стихает.
Он молча отходит и открывает свой ящик, чтобы начать переодеваться, словно и не было никакой склоки, словно и не было того ощущаемого напряжения между ними, словно его не обидели слова Ойкавы.
— Иваизуми, ты перегнул, — высказывается со скамьи Даичи, который был всё это время наблюдателем. Однако, когда Иваизуми замахнулся на Ойкаву, он также бросился на защиту фигуриста, но Бокуто был быстрее и отлично справился с удержанием парня. Силы в нем всё же было немерено.
— Да плевать, — фыркает Ойкава, удаляясь из ненавистной комнаты. — Сами виноваты в том, что ведете себя словно дикие животные, — напоследок бросает он, а Акааши замирает на месте с некоторой неуверенностью.
Ему совсем не нравилось все, что здесь происходило. Парню хотелось исправить это, ведь и из прошлого клуба он был вынужден уйти в первую очередь из-за давления хоккеистов, так что он надеялся на то, что, хотя бы здесь все относятся с пониманием, но видимо ошибся.
— Ойкава, почему между вами возникла такая ненависть? — догнав парня, решил спросить Акааши.
— Они считают, что это не мужская прерогатива — заниматься фигурным катанием. Видите ли, это женская доля и делать там нам нечего. А пихаться на льду, словно кучка баранов — это нормально.
— Им тоже сложно — попробуй с такой тяжелой униформой поиграй, — защищал их Акааши, думая поначалу, что здесь дело совсем в другом.
— А нам нет? Программу себе создай, выполни и идеально перед судьями исполни. Они думают, что мы лед лишний раз занимаем и времени нам много выделяют, а то, что помимо катка мы еще и в студии до последнего работаем? Кто видит, как мы до седьмого пота оттачиваем движения и до боли закусываем губы, когда нас просят тянуться. Все одно и то же, а это ведь колоссальная работа, — Ойкава остановился, чтобы перевести дыхание, ведь только сейчас понял, что делился всем с Акааши, не переводя дух.
— Ты всегда всё идеализировал, — улыбнулся Акааши, смотря ему в глаза. — Ойкава, я, не считаю, что они такие уж плохие, а думать может каждый и свое, если им не нравиться, то пусть… — Ойкава не дает договорить парню и, продолжая идти, говорит:
— И я про это же, Ака-чан. Заткнули бы рот в нашу сторону и ладно. Нет же, всегда нужно что-нибудь свое вставить. До сих пор, что ли не могут простить те споры из-за времени тренировок.
— У вас еще не так плохо, помню, одному фигуристу случайно ногу сломали, толкнув со ступенек из другого клуба.
— Слышал, — кивнул Ойкава, вспоминая столь неприятный для фигурного катания инцидент.
Парень тот был довольно талантливый, и Ойкаве искренне хотелось покататься с ним на льду. Впрочем, совсем скоро это и случится. Год уже прошел, так что, насколько Ойкаве было известно из достоверных источников, он уже восстановился и собирался участвовать в предстоящих соревнованиях.
— Так у этого Иваизуми есть девушка?
— Менеджер их клуба, — дополнил Ойкава, вспоминая недавние речи по этому поводу.
— Но ты ведь не…
Акааши знал насколько мил и обходителен с девушками может быть Ойкава.
— Пф, Акааши, ты то обо мне знаешь на порядок больше.
— Точно, — задумчиво улыбнулся Акааши. — Но всё равно не трогай ты его с этой темой. Видишь же, как он воспламеняется.
— Да понял я уже, — насупился Ойкава, хотя и желание "поиграть" с Иваизуми не пропало. Если парень думает, что сможет сломить Тоору в словесных баталиях, то он сильно ошибается.