***
-Пак Чимин, я вернулся, и нам надо поговорить, – шумя по всей квартире, Тэхён разувался и сбрасывал вещи, как только захлопнул за собой дверь. – Чим-хён, ты где? – спросил, не услышав ответа. Потом подошёл к комнате старшего, заметил свет в расщелине между дверью и полом и, постучавшись, снова обратился к нему, – Хён, выходи, пожалуйста, это срочно. В ответ не было ни звука, только сигнал оповещения о сообщении нарушил тишину. Ким достал телефон и увидел, что отправитель Чимин. Удивлённо поднял брови и посмотрел на дверь, за которой был старший, и снова переключился на телефон. В тексте было лишь пожелание от Пака, чтобы Тэхён открыл кое-какую ссылку. Он не стал медлить и, прислонившись к стене у двери, нажал на адрес. Тут же открылась страничка соцсети Чимина с неким видео, под которым было много набравшихся комментариев, на которые Тэхён даже не взглянул, но настороженно нажал на воспроизведение. Экран сначала был чёрным, но потом оказалось, что камеру закрывала то ли рука, то ли палец, не суть. После того, как преграда отдалилась, то появился торс парня, наклонившегося вперёд и настраивающего последние штрихи для лучшего угла обзора. Парень попятился назад и сел на постель на фоне белой стены, явив своё лицо. Расположившись по удобнее, но всё равно нервничая, что выдавалось в неспокойном вытирании пота с ладоней о штаны и недолго, но быстро бегающим взглядом. Словно собираясь с духом, парень, наконец-то, заговорил: "-Привет, я Пак Чимин, хотя это и так ясно, если вы включили мою прямую трансляцию. В этом видео я поведаю вам о том, как я и мой истинный подпортили жизни друг друга, – мягкая, но ироничная улыбка. Мы встретились на университетской вечеринке, - начал после небольшой паузы на обдумывание последующих слов и продолжил размеренным тоном: - И с первых же минут не могли отлипнуть друг от друга, настолько нас тянуло навстречу. Знакомство длилось недолго, но и этого хватило, чтобы вскружить нам головы. Однако мы не обещали друг другу ничего конкретного, так как тогда ещё не поняли того, что истинные. Это просто была случайная связь или близость, называйте, как хотите, на случайной вечеринке, на которую я даже не собирался пойти, - уголки губ приподнялись от воспоминаний, что уговорил его на это Тэхён, и как давно это было. Потом мы встретились в университете. Вторая наша встреча была полной противоположностью, – и, будто в доказательство, улыбка сошла с лица, и взгляд стал пронзительным. – Оказалось, что он узнал, что у меня нет запаха и распространил слухи об этом так, что меня стали презирать окружающие. Я стал для них жалкой пародией на омегу, надо мной стали насмехаться все, кому не лень, и кто желал самоутвердиться за мой счёт. Мне пришлось жить в такой атмосфере долгие месяцы. Единственное, что меня успокаивало – это близкий друг, готовый меня поддержать в любой момент. Ещё немало повлияло на мою способность стойко вынести всё это то, что я уже переживал подобное в старшей школе, у меня был опыт, так сказать. Но однажды, не выдержав, я решился спросить у него, почему он так поступил. Ведь я никак не мог понять его подобной смены отношения ко мне после такой многообещающей первой встречи. Но он отвечал таким пренебрежительным тоном, будто это было яснее ясного. Сказал, что всё началось от того, что его сущность альфы странно реагировала на меня, после чего он что-то заподозрил, в чём-то усомнился и разузнал о моём прошлом. Основываясь на выясненном, он сделал вывод, что я искал себе альфу любым способом, чтобы связать со мной на всю жизнь, потому что в тот вечер он чуть было не поставил мне метку и никак иначе не мог объяснить подобной реакции со своей стороны. Его также убедило в моих, якобы, мотивах то, что мой прошлый и единственный парень ушёл от меня, стоило ему и всей моей школе узнать правду обо мне. В итоге он решил рассказать обо всём всему университету, подумав, что таким образом я больше не опудрю мозги какому-нибудь другому альфе, чтобы те были в курсе и не велись на меня легко, – после этого последовал раздражённый смешок. Тогда я разочаровался в нём. Он же не знал, какой я на самом деле, а надумал всё это, учитывая не менее лживые слухи от людей, с которыми я раньше учился. Он говорил настолько упёрто и уверенно, что, как бы я ни старался, не смог бы уверить его в обратном. После этого я решил больше не ставить его во что-либо. Но... вскоре произошло то, что изменило всё: я наткнулся на него во время его гона и понял, что он - мой истинный. Мне хотелось смеяться и плакать: парень, который довёл мою жизнь до того, что я предпочитал лишний раз не пересекаться с людьми, оказался тем, кто предначертан мне природой. И... я просто ушёл, решив, что лучше никто об этом не узнает, мы закончим учиться в одном месте и больше никогда не пересечёмся, – приподнял уголки губ и устало спустил воздух. Мои планы пошли под откос, когда мой слишком любопытный лучший друг решил выяснить, кто мой истинный. Что ж, друг узнал правду, и не лучшим образом. Случилось кое-что, из-за чего я больше не стал терпеть свинского отношения истинного, и придумал новый план, смысл которого был – отплатить ему тем же. Я был слишком рассержен на сложившуюся ситуацию и не заметил, как начал вымещать на него злость и за своё прошлое, то есть то время, когда был не способен дать отпор. Именно из-за моих действий он достиг до того состояния, что его стали презирать больше, чем меня, смеяться над ним больше, чем надо мной и относиться намного ужаснее, чем ко мне, – пронзительный пустой взгляд в камеру. – Из-за меня в нём больше не видели альфу, которого желали бы омеги, ставили бы в пример другим альфам и даже гордились бы преподаватели и родители. В итоге я собственными руками добился того, что омеги потеряли к нему должное внимание (хотя тут я не особо жалею), общество стало обвинять в аморальных наклонностях, когда подумали, что у него бывают интрижки с представителями его типа, с работы его уволили из-за непрофессионального и неэтичного поведения и исключили от занятий из-за лишних поползновений в сторону аспиранта-преподавателя. Но самое страшное, к чему привели мои действия, это периодические избиения от других студентов альф, которые, наверное, думали, что так отстаивают интересы всех остальных. Но… он терпел как мог. Ничего не говорил никому, наверное, надеялся, что те потом отстанут, но как бы не так. Из-за меня он теперь в больнице в тяжёлом состоянии. Прямо через стенку лежит и ещё не пришёл в себя. Это моя вина, что он в подобном положении. И это видео для того, чтобы прекратить всё это, чтобы окружение перестало ненавидеть его. Можете направить свою злобу на меня. Я, так сказать, немного к этому привык, – вежливая, но натянутая улыбка и вырвавшаяся слеза. Я совершенно забыл, что ещё в школьные годы пообещал себе, что буду помогать тем, кто оказался в такой же ситуации, что и я. В итоге самолично стал причиной этому. Надеюсь, до вас дойдёт моё послание… Прости меня, Чон Чонгук... – произнёс под конец охрипшим и срывающимся голосом." После заключения своей речи Пак наспех вытер влагу с щеки, встал с койки и отключил запись, потянувшись к телефону. Дверь позади отворилась с тихим скрипом, Пак присел на колени рядом с Тэхёном, который за время просмотра успел сползти по стенке вниз, и обнял младшего за плечи, уткнувшись носом в висок друга, зарываясь в его светлые волосы. Ким отложил телефон и также крепко сжал в объятьях Чимина, сжав в ладонях его одежду в районе лопаток и роняя вместе с ним беззвучные слёзы. -Я обещал Юнги-хёну, что всё исправлю, - произнёс осипшим голосом, как только успокоился до такой степени, что мог говорить, не прерываясь на судорожные вдохи.***
-Чонгук, хватит дуться, словно ребёнок какой-то. Ты же знаешь, что иначе было никак, - упрекал его Мин. Чон только недовольно фырчит и тут же кривит лицо, так как почувствовал боль в груди от резкости выдоха. А всё потому что их родители, а конкретно в этом случае отцы, хотели увидеться с обоими чадами, подучить их вести семейный бизнес, который должен был в будущем перейти к ним и управляться так же, как старшие делают это сейчас, будучи братьями. Но ещё до их звонка Чонгук в больнице, как только ясность ума вернулась, попросил Юнги ничего не говорить им, чтобы не волновать лишний раз. Поэтому Мину пришлось прибегнуть ко лжи и сказать, что младшему ещё рано вникать во всё это связанное с семейным предприятием (отчасти лжи) и пусть он насладится ещё доступной студенческой жизнью (уже ложь), пока есть время. К счастью родители сжалились и разрешили Чонгуку остаться в столице на лето, так как на этом настаивал сам Юнги, но с условием, что младший обязан будет не забыть посетить родной город и дом до окончания каникул. -Итак, он придёт с минуты на минуту. Будь вежливым, я больше никого не успел найти в столь короткий срок. И ему сейчас негде жить, так что его проживание здесь будет своеобразной зарплатой за присмотр за тобой, - оставлял последние указания перед уходом. – Правда, веди себя хорошо, - усмирив строгим взглядом, Мин потрепал Чона по волосам, попрощался и ушёл. Быстро спускаясь к машине, чтобы отправиться на ней в родной город, Юнги всё не переставал обдумывать правильность своего решения.***
Чонгук продолжал лежать в своей комнате прикрыв глаза, выполняя указания врача: первые пару недель никаких лишних движений и нагрузок, когда услышал звук, характерный правильно введённому паролю к его двери. Он любопытно приподнял голову с подушек и стал дожидаться, когда его “нянька” появится. В дверь, которая была наполовину прикрыта, постучались с тихим вопросом “можно?”, и за рукой понемногу стала показываться очень знакомая фигура. -Предатель, - отчаянно застонал Чонгук, адресуя обвинение Мину и роняя голову обратно. На что Чимин лишь как-то понимающе хмыкнул.***
-Блядь, не дёргайся ты так, - недовольно прошипел Пак. -Ты делаешь мне больно, - сквозь зубы проговорил Чон. -Потому что ты дёргаешься, хотя я толком ещё не начал, - и продолжил втирать мазь от ушибов по синякам, пока альфа придерживал холодный компресс в районе повреждённого ребра. Ладони омеги скользили по коже альфы. Хоть Пак и был на взводе из-за недовольств Чона, он продолжал всё так же винить себя в каждом неестественном цветном участке на его теле. При этом он еле сдерживал себя от нежелательного всплеска эмоций, сильно хмурясь и иногда кривя губами, однако со стороны альфы выглядело это недовольством и раздражением крайней степени.***
-Чонгук! Я тебе не папаша, чтобы насильно кормить овощами. Открой свой грёбаный туннель, иначе паровозик уйдёт, и ты останешься голодным до следующего раза. -О! – кривая гримаса тут же озарилась восторгом. - А мне папа точно так же говорил. Правда я тогда ещё не знал, что значит грёбаный, - и хихикает, тут же открывая рот для порции пищи. Паку лишь остаётся поражённо выдохнуть и отправлять еду в нужном направлении, набрав как можно больше ненавистных альфе помидоров. Чонгук снова кривит лицо, а Чимин довольно злорадствует.***
-Чимин-щи! – зовёт во всё горло. Пак прибегает, чуть ли не вышибая дверь, – поправь мне подушки, – просит, невинно улыбаясь.***
-Чимин-щи! – кричит, и Пак появляется, ударившись о косяк мизинцем ноги, молча крича от боли, – открой окно, а то душно, - “просит” простодушно и хлопает ресницами.***
-Чимин-щи! – Пак снова подрывается с места от чуть ли не истошного крика, смотрит выжидательно на альфу, - ох, кажется, забыл, – Чимин чуть ли не волосы на голове рвёт и оборачивается, чтобы уйти, но Чон снова подаёт голос, когда омега уже стоит в дверях, – а, точно, закрой дверь. -Конечно, – отвечает натянуто вежливо.***
-Чимин-щи! – Пак в момент оказывается в комнате, - у меня горло устало столько кричать. У тебя нет какого-то колокольчика? -П-прикольно, но нет, прости, – говорит. “Я тебе дворецкий, что ли”, – думает раздражённо. -Точно, ты можешь мне просто писать, - предлагает Пак. -Не, так скучно, – отмахивается, – сходи и купи колокольчик, – и снова улыбается во все 32, даже не пытаясь скрыть своё довольство.***
Раздаётся звон колокольчика. -Да? – измождённо спрашивает Пак, медленно вплывая в комнату. -Колокольчик супер. Мне нравится, - довольно лыбится и продолжает названивать.***
-Что нужно? – устало говорит уже в который раз. -Я передумал. Закрой окно. Чимин, лениво топая, выполняет просьбу и уходит. Спустя пару минут снова заходит в комнату альфы, видит, что тот опять собирался позвонить, подняв для этого руку, поэтому смотрит остро, сощурившись, и ставит на стол чашку ромашкового чая и книжку, падая на кресло рядом, подбирая ноги и прижимая одну к груди, а другую складывая, и берёт обратно то, что положил на мебель. -Эй, ты что делаешь? – спрашивает недовольно. Чимин снова откладывает всё, поднимается с места, хватает орудие пыток для его ушей из рук альфы и говорит: -Я передумал: колокольчик – говно.***
Однажды ночью у Чона поднимается температура. Паку приходится провести всё это время рядом с альфой, постоянно вытирая пот и меняя влажное полотенце на лбу, стараясь сбить жар известными ему домашними способами, унаследованными от папы, не забыв, конечно, и об обычных лекарствах. Под утро уже более или менее выздоровевший Чонгук (Пак умница, вовремя оказал помощь) застаёт спящего у его кровати Чимина, который расположился на полу, вытянув ноги и откинувшись спиной и головой о матрас альфы, неуклюже раскрыв рот от неудобного наклона шеи. Чон легко щёлкает того по макушке, вынуждая проснуться. -Ты храпишь, иди и выспись в другом месте, – говорит сухо, стараясь не выдать признательность, хотя румянец всё же накрыл щёки, что можно было всё ещё списать на жар. Паку остаётся лишь недовольно бурчать под нос о неблагодарности и наглости младшего и шатаясь подняться на ноги, по пути потирая кулачками глаза, словно маленький.***
Приходит время для водных процедур… -Только посмей снять боксёры! – чуть ли не истерично вопит Чимин, когда они оба стоят в ванной, а Чон подозрительно потянулся к белью. -И что ты мне предлагаешь так мыться? – спрашивает насмешливо. -Д-да! – заявляет уверенно, но после поднятой брови альфы, говорящей “подумай ещё”, – нет? – и довольная улыбка – “правильный ответ”. – Ладно! Но только после того, как ты залезешь в ванную и там будет куча пены. -Да чего ты стесняешься. Ты же видел члены. Видел же? – усмехается альфа. Но когда Пак лишь прячет взгляд, да щеками краснеет, Чону только остаётся поперхнуться воздухом. – У тебя же парень был в старшей школе, - заявляет удивлённо, - вы что ни разу не переспали? – Чимин вспыхивает от прямоты альфы пуще прежнего и негодующе открывает и закрывает рот, выпучив глаза. Ответ налицо, - охренеть! Ты что в девственниках до сих пор ходишь? -Замолчи! – вот Паку не так же смешно, как Чонгуку. – Я бы тебе сейчас врезал, но тогда придётся дольше за тобой ухаживать, - и показательно замахивается кулачком. Таким маленьким и мягким с виду, что альфа только больше веселится и улыбается шире. Чимину всё ещё не так же смешно, как Чону. Он видит, что эффекта – ноль, поэтому выдыхает, теряя весь запал, - видел я член своего парня, но видеть твой не горю желанием. Уж прости, - наигранно извиняется. Чон фыркает чуть недовольно от того, что стёб закончился, и, как можно аккуратнее, старается опуститься в уже готовую воду, пока Чимин придерживает его. Гук протяжно стонет, так как одновременно и хорошо и плохо от воды. Пак тут же добавляет обговорённую пену и принимается за дело, стараясь давить как можно слабее на болезненные участки.***
-Вытирать там ты тоже будешь сам, как и мыть, - предупреждает закрытыми глазами. Чонгук ничего не отвечает, уже смирившись с тем, что омега на это не пойдёт. -Но тебе придётся надеть на меня новые боксёры, - вспоминает ехидно, так как наклониться пока не способен. Пак мученически стонет и отворачивается, чтобы взять бельё. -Повернись, - командует. Чон чертыхается еле слышно, но выполняет просьбу. А ему хотелось посмотреть, как этот омега стоял бы перед ним на коленях, в то время, как сам он будет голым. Голова Пака находилась бы прямо на уровне его паха… И только от представления этого Чонгук уже выражается ещё громче. А Чимин только нервно посмеивается про себя, догадываясь о мыслях альфы и кусая щёку изнутри.***
Этап с ванной пройден. Теперь нужно снова всё намазать, снова всё замотать. Первым делом Пак расправляется с повязками на груди. Чонгук стоит на месте, словно манекен, в одном белье, пока Чимин вертится вокруг него, наматывая круги вместе с эластичной тканью в руках. Чон ловит себя на мысли, что ему нравится, что Пак иногда, вместо того, чтобы покрутиться ещё раз, предпочитает обмотать его так: прижимаясь к нему вплотную, чтобы передать лоскуток из одной руки в другую, и выдыхает, обдавая грудь альфы жаром. Но, что Чонгуку не нравится, так это то, как хмурится омега, отчего между его сведённых бровей пролегает небольшая складка. -Почему ты настолько злишься каждый раз, когда перематываешь мне повязки или намазываешь гели? – не выдерживает и всё же интересуется. Пака вопрос выбивает из колеи. Он спешит закончить перевязку и закрепить конец, пряча глаза от пронзительного взгляда альфы. Как только дело готово, Чимин хочет отстранится и убежать от вопроса буквально. Но Чонгук оказывается проворнее и сразу хватает омегу, ловя его за кисть и пальцами другой руки направляет лицо Пака прямо на собственное, придерживая за подбородок, когда омега всё равно никак не реагирует, на самом деле пытаясь с молниеносной скоростью придумать выход из ситуации. -Почему? – повторяет вопрос. -Это не легко так спокойно трогать альфу, который весь прошедший год только и делал, что смеялся над тобой, – кое-как находит сносное оправдание. -Врёшь, - не даёт омеге поверить в успешный исход. -Что? Нет же, - не оставляет попыток. – С чего ты вообще так решил? -Потому что я смотрел видео.