Смутная печаль в огненных тонах

      Ну, Чуя не то чтобы сомневался, что Рехей будет до конца на его стороне, как его Хранитель Солнца, ведь тот и так делал все, чтобы Накахаре в школе было максимально комфортно и его никто не обижал. На самом деле шатен знал, что тот будет его Хранителем, ведь это было предрешено их связью, которая начала формироваться в момент их первой встречи, но… Сасагава ведь был таким забавным и простодушным парнем, которого совершенно не хотелось втягивать в мафию.       Он не был гражданским в традиционном смысле этого слова, ведь частенько участвовал в подпольных боях (да, Чуя успел это выяснить довольно быстро) и занимался избиением бандитов в Намимори на пару с Хибари, когда те сильно распоясывались, но его все равно не хотелось втягивать в мафию. Если честно, Накахара вообще не хотел никого из новых… ну, наверное, друзей туда втягивать, хотя он и понимал необходимость этого.       Однако, Рехей пришел сам и твердо сказал, что тоже хочет поиграть в мафию. Шатен быстро понял, что Сасагава все прекрасно понимает и знает, что игра в мафию совсем не игра, но он все равно хочет остаться с ним. Чуя испытывает благодарность и небольшое удивление, что это реально происходит с ним, но не возражает. Понимает, что тот настолько упрям, что ни за что не отступит. За это он ему благодарен.       С другой стороны Накахару пугает, что он втягивает в мафию гражданских. Пусть не по своей воле, но тем не менее.       Но ладно он и Дазай… Ладно Гокудера, который изначально родился в мафиозной среде. Ладно Бьянки, пусть она тут практически не причем. Но Такеши ведь, как и Рехей, гражданский! Да даже Хибари с его хищными замашками тоже гражданский! А еще все остальные… Особенно его возмущало то, что его Хранителем стал малыш Ламбо. Ками-сама, ему всего-то пять! Шатену отчаянно хочется отправиться в Италию и разнести особняк семьи Бовино, а потом долго вколачивать в пустую головушку одного типа, почему нельзя все сваливать на малышей.       Потому что какого хрена эти сволочи о себе думают?!       Просто какого хрена?! — Почему отправили именно Ламбо? — тихо спрашивает он ночью у Реборна, когда ложится спать. — Потому что у него единственного из всей семьи нужное Пламя Грозы? Потому что он шумный и надоедливый? Почему именно пятилетний ребенок? — Нет, там почти все с сильным Пламенем Грозы, и помимо него есть еще семь потомков первого Хранителя Грозы — Лампо. Его же отдали… Возможно потому, что он восьмой ребенок и самый младший. — тихо говорит Аркобалено, тяжело вздыхая и поглаживая Тсунаеши по волосам. Он видит, как того ударило осознание того, что ему в Хранители отдали почти что младенца. Он тоже невероятно зол, но ничего не может поделать. Гребаные договоры между мафиозными семьями. — Ты же видишь, какими способами он пытается привлечь внимание к себе. Явно же видно, что ему почти не уделяли вообще никакого внимания. Видимо, откупиться им куда проще, чем отдавать кого-либо еще или сопротивляться.       Чуя вздрагивает, матерится, но кивает. Он действительно видит, как Ламбо пытался привлечь к себе их внимание. Ключевое слово — пытался, потому что как только он понял, что его заметили, полюбили и стали уделять много внимания только ему, все его вопли и капризы чудесным образом пропали. Нет, разумеется, не полностью, ведь были некоторые вещи, которые Ламбо в силу своего возраста просто не мог подавить — например, слезы или капризы, но все стало гораздо тише и спокойнее.       И уж совершенно точно он не швырялся гранатами или базукой — в основном потому, что все это отобрал Накахара, который не хотел, чтобы неуравновешенный ребенок с такими опасными вещами обитал у него дома, где находится его мама и он сам с его хрупкими костями.       Кстати, это основной пункт, почему так сильно матерились и Реборн, и Гокудера, и Бьянки, когда узнали о его ситуации со здоровьем. Все они просто не понимали, почему больного ребенка заставили становиться Боссом. Ну, не то чтобы у него или кого-нибудь из них был выбор, но просто сам факт. Ведь можно было найти кого-то другого! До сих пор потомки пятого, шестого и седьмого Босса Вонголы бродят по свету.       Так почему именно ребенок с синдромом хрустальных костей?!       Неужели Тимотео действительно так важно полностью собрать именно потомков первого поколения?       Если честно, шатена это не волновало совершенно, ведь он быстро смирился с тем, что станет следующим Боссом Вонголы. Разумеется, он не был от этого в восторге, ведь никогда не мечтал стать Боссом — по сути, он даже в мафии никогда не хотел быть, но, как говорится, «мы предполагаем, а жизнь располагает». Он действительно никогда не хотел приобретать самую высокую должность в преступном мире, довольствуясь малым, а в итоге у него произошел такой карьерный рост!       Ненужный и нежданный, правда, но произошел ведь!       Ну, Кавахиро предупреждал его об этом, хотя и умолчал, какой именно головной болью будет все остальное. Ну, Чуя уже «предвкушает», как сильно его будут бесить бесконечные бумажки в будущем. И ему не раз захочется их сжечь. Хотя их можно будет свалить на Осаму, но тот обычно так ноет, что иногда его удушить хочется. Но, возможно, все-таки Чуя сможет это сделать.       Еще одной проблемой стал Хибари, который изначально не желал оставлять Накахару в покое. Раньше Кея нападал на него каждый день, стараясь достать. Его жутко бесило, что его статус хищника развеивал безразличный шатен, который не только его не боялся, но и каждый раз избегал избиения. Не то чтобы брюнета беспокоили его хрупкие кости — совсем наоборот, если бы у него была такая возможность, он бы с удовольствием переломал каждую кость наглого Савады Тсунаеши.       Вот только у него просто не было такой возможности. Сначала потому, что тот вполне самостоятельно с этим разделывался. Потом потому, что за него это стали делать люди, которые окружали его. Пусть не всегда стопроцентно успешно, но справлялись, так что раздраконенный Хибари даже не мог добраться до Тсуны. Знали бы вы, как дико это бесило парнишку, который привык, что всегда является самым сильным и крутым.       Так что вся эта злость, которая не находила выхода, так как Кея не мог ее выплеснуть, избив кого-то другого, накапливалась, накапливалась, пока не произошел взрыв. Тогда Чуя в последний момент увернулся от тонфы исключительно на остром инстинкте и ткнул того мордой в пол. Такеши окатил своенравное Облако сначала своим Пламенем Дождя, а потом, когда это не помогло, ведром обычной воды. Гокудера надавал тому отрезвляющих пощечин, периодически поднимая и встряхивая. А Рехей тем временем залечивал царапины и ссадины на руках Накахары.       Реборн наблюдал за этим со стороны, все тщательно контролируя. Он не хотел, чтобы дети пострадали из-за того, что Облако впало в боевое безумие. Именно поэтому тех стараются не доводить до подобного, потому что с безумными берсерками никто дел иметь не желает, ведь его очень трудно успокоить. А они так быстро и технично разделались с ним, обезопасив себя и практически не пострадав. — Поговорим? — мило улыбнулся шатен, когда Хибари перестал вырываться и приобрел вполне осмысленный взгляд. Тот очень мрачно зыркнул в его сторону, но кивнул. С Кеей поговорили, да так поговорили, что вбили ему мозги и здравый смысл. А потом он стал его Хранителем. Пусть фыркал, как злой ёж, и делал вид, что он тут вообще не причем, но каждый чувствовал нити связи между ними всеми.       Большую часть времени Чуя помимо учебы и тренировок тратил на помощь матери. Он вообще не понимал, как она все это успевает и может наслаждаться, если ей нужно постоянно готовить на такую большую ораву и еще уделять внимание маленьким детям. Нет, она справлялась просто великолепно, но ей нужна была помощь. Именно поэтому он взвалил часть забот по готовке и уборке на себя, хотя частенько ему помогали его Хранители и Реборн. Да, даже величайший Аркобалено Солнца не брезговал браться за нож или пылесос, пусть и был мал размером.       За ним повторяли Ламбо и И-пин, которые с достаточно большим энтузиазмом отнеслись к идее помочь Тсуне и его маме.       За заботами прошла пара дней, а потом в город приехал Дино Каваллоне, на чьем опыте Реборн собирался продемонстрировать своему воспитаннику, что он не такой уж белый и пушистый. И вообще бяка и садист. Вот Дино и в красках описал те злодейства, которые тот вытворял с ним (Серьезно? Когда это мафиози начали жаловаться?). Накахара, конечно, посмотрел, послушал, повздыхал, но не впечатлился совершенно. Честное слово, Солнце в своем садизме сильно не дотягивал до обращения Дазая с Акутагавой. Разумеется, говорить об этом шатен никому не стал, но пометку в голове сделал. — Мое отношение к тебе из-за этого не изменится. — вечером сообщил он Реборну, когда делал с ним уроки. Разумеется, присутствие киллера рядом было не обязательно, ведь Чуя и сам вполне был способен нормально учиться, но рядом с брюнетом ему было спокойнее. — Ты сделал все от себя зависящее, чтобы Дино выжил в передрягах мафии.       Аркобалено надвигает шляпу на глаза, и Накахаре кажется, что тот его испытывал. И более чем остался доволен результатами.       Ну, если честно, шатен совсем не против.       Потом еще несколько дней было все тихо и спокойно, а потом в город приехал Фуута де ла Стелла, примчавшийся к нему, чтобы попросить защиты. За ним охотились какие-то бандиты. Вообще, Чуя мог бы и не вмешиваться, но его совесть бы загрызла. Именно поэтому он спрятал мальчонку в дом, который давно уже стараниями его и Кавахиро превратился в крепость, попросив посидеть тихо и не высовываться. А потом смотрел на то, как его Хранители наваляли этим горе-бандитам. Вмешиваться ему не разрешил Реборн из-за его здоровья, но это было и не важно, ведь в разборках участвовал Хибари. А с ним и остальными бандиты не имели вообще шансов.       Тем они, конечно, наваляли, но на следующий день приперлась другая партия. Именно поэтому Чуя очень разозлился и, как бы ему не хотелось, позвонил Иемицу и вежливо спросил, какого, блядь, хрена. Тот все выслушал, став мгновенно серьезным, и пообещав со всем разобраться. Уже через один час бандиты убрались куда подальше, а еще через два небольшая мафиозная семейка де ла Стелла была освобождена от осады.       Накахара мог гордиться собой, но больше всего ему хотелось приехать и въебать очередным мудаческим родителям, которые опять отправили ребенка в другую страну совершенно одного. Конечно, тому уже десять с одной стороны, а не пять, но с другой ему еще десять. Нет, конечно, они спасали своего ребенка, но серьезно?!       О чем эти идиоты вообще думают?!       Шатену хочется оказаться в объятиях Дазая и повозмущаться всласть. Он уверен, что тот будет испытывать тоже самое возмущение и недоумение от происходящего. Просто какого хрена?! Неужели мир настолько безопасен, что по нему спокойно отпускают детей начиная с пяти?! Или местные мафиози настолько отбитые на голову? Скорее последний вариант, потому что первый явно не сюда.       Но, пожалуй, самым счастливым моментом за все годы, проведенные здесь, стало то, что Чуя попал под машину, когда спасал какую-то девочку со странными фиолетовыми волосами (кстати о них… Его одного удивляет, что здесь порой имеются весьма неожиданные оттенки волос? Или они красятся?). Ну, вернее, именно это не было таким уж счастливым событием, но счастливым событием стало то, что стало следствием.       Его в последний момент из-под удара выдернул Дазай, подхватив на руки. А в том, что это именно Осаму, Накахара совершенно не сомневался. — Ку-фу-фу… Я наконец-то поймал тебя, мое милое Небо. — блаженно протянул тот, утыкаясь носом ему в волосы, почти не обращая внимания на всех остальных Хранителей, которые явно мечтали его прибить, но не делали это исключительно из-за шатена, который не вырывался. Реборн смотрел остро и недовольно, но молчал. — Ты стал еще большим придурком. — наконец-то после долгого молчания вздохнул Чуя, зарываясь пальцами ему в синие волосы (серьезно?!) и теребя хвост. — И смех у тебя странный. — Кто бы говорил, малыш? — тянет тот, намекая на то, что Накахара до сих пор гораздо ниже его самого. Шатен раздраженно фыркает, с трудом удерживаясь от желания ударить его. Останавливает только мысль о хрупких костях и о том, как расстроится его мама, если он себе что-то сломает. — Тсуна, кто это? — остро спрашивает Аркобалено, который быстро замечает, что этот странный мальчишка-спаситель держит его на руках так, чтобы прикрыть своим телом в случае чего. И это о многом ему сразу говорит. Впрочем, как и враждебный взгляд разноцветных глаз, который направлен в их сторону. — Это мой друг. Тот самый тип-суицидник. — вздыхает Чуя, недовольно фыркая и отбиваясь, когда Дазай пытается потереться о его шею и щекочет. — А еще мой Туман. — Рокудо Мукуро. Не скажу, что мне приятно с вами познакомиться. — отвечает тот и одаряет их всех улыбкой, которая не предвещает ничего хорошего. А потом ревниво заявляет. — Тсуна — мой! — Заткнись, придурок! — не выдерживает тот, все-таки аккуратно пиная его. — Я свой собственный!       Но не сказать, что это того убедило. — Нееет! Моооой! Чиби — мой! — ноет Дазай, и Накахара раздраженно закатывает глаза. — Отпусти Джудайме, придурок! — Гокудера тут же принимает подачу и начинает ругаться с Осаму, на что шатен лишь смиряется, думая, так ли они выглядели со стороны в свои пятнадцать? Если да, то тогда понятно, почему Мори и Кое частенько веселились, когда наблюдали за их ссорами и драками.       А еще он думает, что это будет огромная головная боль.       Судя по обреченному вздоху Реборна, тот тоже это прекрасно понял.       Впрочем, окей, Чуя найдет способ успокоить Дазая.       А еще он может признаться самому себе, что бесконечно счастлив, ведь наконец-то встретил своего Осаму.