Ходящий по небу

«На Татуин, к родным его доставь», — как мантру, день за днём, повторял про себя Оби-Ван, проклиная тот день, когда он, уклоняясь от имперских войск, скрыл ребёнка на Татуине, уговорив Ларсов взять Скайуокера к себе.       Люк рос практически точной копией отца. Он грезил о звёздах и мечтал быть кем-то большим, чем простой фермер. Он хорошо, слишком хорошо разбирался в механике для ребёнка. Нет, не так… Он был чёртовым гением! А ещё… Люк как истинный Скайуокер родился с шилом в одном месте. Он просто не мог усидеть без какого-то дела. О Великая Сила! Как в эти моменты он был похож на Энакина, которого Оби-Ван пытался заставить медитировать. Тогда Скайуокер быстро раздражался и терял контроль над эмоциями, а это было одно из самых главных правил джедая.       Кеноби ненавидел тот день, когда послушал Йоду и спрятал ребёнка, а не перерезал ему горло. Каждое утро при виде Люка сердце Оби-Вана нестерпимо болело словно незаживающая рана, по которой то и дело елозят ножом. Джедай старался всеми силами противиться этим чувствам, бороться с искушениями тёмной стороны. Но старая привязанность не отпускала.       Но в душе джедая жила надежда, что всё это не зря. Детский возраст пройдёт, и к зрелым годам из младшего Скайуокера, истинного избранного, получится идеальный джедай, готовый уничтожить ситхов и исполнить пророчество. Именно такой образ для мальчика тайно лелеял Оби-Ван.       Но… Не чувствуя в себе душевных сил, чтобы приступить к обучению ещё одного Скайуокера, и не видя в нём тяги к свету, Кеноби всё больше терял Веру. Он часто навещал мальчишку, пытаясь заставить Скайуокера контролировать эмоции, но в ответ всегда получал наивное: «Прости меня, дядя Бен!»       Это раздражало. Ведь правда заключалась в том, что Скайуокеры никогда не были идеалом джедая. Как отец так и сын были сильны, талантливы до безумия и имели заоблачную связь с Силой, но… Они оба были слишком импульсивны, слишком дерзки, упрямы и своевольны. В них присутствовало всё то, что запрещалось джедаю, и всё то, что ненавидел Оби-Ван.       И худшие опасения Кеноби со временем только подтверждались. Ребёнок даже при неосознанном обращении к Силе пользовался её тёмными проявлениями. Оби-Ван прятался и следил, как Люк злится и поднимает какие-то предметы. Много раз джедай объяснял Люку как опасно поддаваться гневу, как важно контролировать эмоции и сдерживать свои порывы и желания. Если эти увещевания не помогали, то он использовал другие аргументы. Проявления тёмной стороны могут привести к страшным последствиям: повлиять на дядю и тётю, свести с ума, обольстить и обмануть.       Но это быстро прошло. Кеноби не хотел обучать Скайуокера. И, несмотря на то, что тот был внимательным учеником, это было выше сил старого магистра.       Годы шли, мальчик рос, всё больше походя на отца. И хотя ребёнок пытался подавлять негативные эмоции, боясь, что это повредит дяде с тётей, старый джедай видел совсем другую картину. Он словно наяву переживал события на Мустафаре, где отец мальчика отрёкся от догм Ордена и отверг контроль над своими чувствами. Джедая одолевал настоящий страх при мыслях о том, что Люк – сын того чудовища и он способен повторить этот путь. Оби-Ван не желал признать, что, возможно, в этом была и его собственная ошибка.