Тропами блуждающих огоньков

      - А я говорил, что надо было остаться у Дингвола хотя бы на один день! Тогда бы мы переждали эту снежную бурю, и нам не пришлось бы мерзнуть здесь до смерти!       - Вообще-то лучше было бы наоборот, знаешь? Мы могли бы проскочить эту бурю, а не переждать – еще неизвестно, сколько она продлится. Хотя это уже неважно. Еще максимум сутки – и мы дойдем до королевских земель.       Третий человек, по всей видимости, что-то бормотал, скрытый широким капюшоном.       По дороге с гор Хайленда ехали три всадника. Тот, что возмущался, был широк и грузен; второй – высокий и куда меньше в ширину. Третий был монахом и, несмотря на метель, он не был утеплен так же, как остальные – на них, в отличие от него, были меховые плащи. Лошади под ними всеми были настоящие тяжеловозы, мохнатые и выносливые.       Метелица действительно разгулялась. С неба нетели хлопья снега, а сильный ветер сдувал с седел наших всадников.       Монах все молился.       - Напомни-ка мне, Иккинг, зачем мы взяли с собой этого христианина? – спросил широкий.       - Он показывает нам путь, это раз, - ответил Иккинг, вздохнув, - и мы обеспечиваем ему безопасное путешествие до королевского замка, это два. И нет, Плевака, мы не будем вновь обсуждать, стоит ли ему быть здесь или нет. Видишь, - он указал на монаха, - он нас боится. Не стоит пугать этого странного человека понапрасну.       До норманнов донеслось: «Ne permittas me separari a te. Ab hoste maligno defende me*».       - И вот что он опять такое говорит?       - Молится, как обычно, - Иккинг прислушался, - обычная молитва. Говорю же, ему просто страшно. Два жестоких норманна и снежная буря. Будь я на его месте – тоже б молился.       Монах помолчал и вдруг взял на октаву выше:       - In hora mortis meae voca me!**       - Успокойся! – крикнул Иккинг. – Ты еще не умираешь, не нагнетай.       В ответ послышалось ворчащее:       - Et iube me venire ad te, ut cum Sanctis tuis laudem te in saecula saeculorum. Amen***.       Причем это самое «аmen» получилось наиболее злым. Иккинг вздохнул.       Они путешествовали по Шотландии уже несколько дней. На Новый Олух пришло письмо с интересным предложением, которое вышло решать все совершеннолетнее население, а несовершеннолетние пришли просто так. В письме шотландского короля выражалась готовность к очень выгодной унии, и Иккинг прекрасно понимал, почему письмо прислали именно ему и именно сейчас.       После ухода драконов с Архипелага ушли за ненадобностью и Охотники. Но за старыми врагами пришли новые. Оказалось, что Охотники платили северным королям с материка, чтобы те давали им свободу действия и не мешали. Поэтому, если до того, как исчезли драконы, амбиции королей Севера распространялись только на южные земли, в которые также входила значительная часть Европы, то теперь армии захватчиков переместились на запад, на своих же сородичей.       Архипелаг штормило в политических бурях, и даже самый отдаленный остров – Новый Олух – не мог оставаться в стороне. Как известно, викинги не боялись дальних походов, и когда на горизонте вполне ожидаемо показались бело-красные паруса, Иккингу и его народу пришлось взяться за меч. Почти вся старая компания Всадников пала в бою, остался лишь Рыбьеног. Особо почтили смерть Астрид - она была хорошим генералом, чем искупила свои проступки перед Иккингом, а точнее, перед Тэм. Впрочем, она никогда так и не узнала, что та выжила. (Парень вообще не любил вспоминать про пропавшую девушку. Это порождало слишком много болезненных воспоминаний.)       Отстояв дом, юный вождь решил пойти дальше на восток. Вскоре, где мирными договорами, где огнем, а где мечом, Иккингу удалось отвоевать у королей и объединить под своей властью добрую часть Архипелага.       Даже без драконов это небольшое племя могло подняться до такого влиятельного положения. Иккинга дополнительно короновали под титулом Ингвара (он решился не прятать свое истинное, духовное имя, чем вызвал удивление подданных) Хэддока Третьего, Короля Запада – под титулом, созданным в оппозицию титулу королей Севера. И с ним считались, им пугали, его именем творилось правосудие.       Несмотря на все свое влияние (и куда больше воспеваемые привлекательность, изящество и остроумие), он наотрез отказывался жениться. Возможно, дело было в том, что его сердце чересчур крепко держалось за ту, что пропала пять лет назад. Однако Иккинг прекрасно осознавал то, что это непозволительная роскошь. В любой момент его могли убить. А про судьбу тех империй, чьи правители уходили, не оставив наследника, он помнил даже очень хорошо. Впрочем, он успокаивал себя тем, что ему всего двадцать четыре года. Тем более, если жениться, то максимально выгодно для государства. Пока что таких предложений не попадалось.       Вот поэтому, когда пришло письмо от короля Хайленда Фергуса Первого с предложением взять в жены его дочь, Иккинг понял, что если и заключать брак, то сейчас. В конце концов, Шотландия – это то, о чем долго мечтал молодой король. Это была довольно молодая страна, но уже сильная, закаленная в атаках норманнов. У нее было выгодное положение, как стратегическое, так и в плане торговых путей. Также всегда было заманчиво иметь связи с ведущими странами Ойкумены. Слишком долго Архипелаг прозябал в безвестности! Пора было дать ему славу, которую он заслуживал.       Итак, король Запада Ингвар (а для своих – просто Иккинг) в сопровождении своего советника Плеваки приплыл покорять Шотландию. По указаниям из письма Фергуса, вначале он должен был обойти трех самых влиятельных лордов – Макинтоша, МакГаффина и Дингвола, - чтобы узнать их условия, учитываемые при заключении унии.       Первым по плану шел лорд Макинтош. И, конечно же, просто узнавать их условия Иккинг не собирался, еще чего.       Он собирался торговаться, чтобы урвать наиболее выгодный кусок. Почему? Иккинг знал, что покорно принимать чьи-либо условия – значит играть полностью по их правилам, а этого король не хотел.       После визита Иккинга Макинтош написал Данброху:       «Ингвар умен, эрудирован. Хороший выбор».       А пока Иккинг продолжал свое триумфальное шествие.       Следующим по списку был Лорд МакГаффин. И он… послал Фергусу записку совсем иного рода.       «Очень веселый и добрый юноша. Опытный воин», - вот что гласило это послание.       Записка от следующего, Дингвола, также добавляла путаницы.       «Учтив со старшими, тих и обходителен».       Фергусу пришлось серьезно задуматься. Все это давало понять, что король Запада – умелый дипломат. Подумать только, показаться трем совершенно разным лордам совершенно разным человеком, и притом еще понравиться каждому из них! Да, это объясняло успех столь юного правителя.       Иметь такого зятя не так уж и плохо. Страшно, но очень полезно.       Никто в замке Данброхов не знал пока, как выглядит король Ингвар. А кое-кто даже и вовсе не желал. (Кто бы это мог быть…)       Мериде решение родителей далось очень тяжело. Просить ее пришлось чуть ли не на коленях. Два месяца. Принцесса была непреклонна.       Все было перепробовано: мольбы, угрозы, молитвы, коллективные обращения. Упрямство Мериды смогло сломиться только от огромного количества давления. Она пыталась потом себя утешить тем, что этот союз поможет вытащить страну из войны, но это мало помогало. Оставшееся время девичества она коротала в охоте, стычках в трактирах, пока ей не намекнули, что это может бросить тень на ее репутацию. Тогда девушка на это плюнула и пошла веселиться к стражам. Ее прогнали и оттуда, и теперь ее можно было видеть только в библиотеке, где она ходила мрачнее тучи. Мать беспокоилась, но что было поделать?       Оставалось только ждать прибытия жениха.       И пока что Иккинг с сопровождающими только ехал через метель, надеясь доехать, сохранив оставшиеся конечности.       - Стража! Открывайте! – около полуночи послышался стук в ворота.       Фергуса оповестили о прибытии гостей, и он спустился вниз. У дверей стояли три человека, абсолютно покрытых снегом. Прежде чем король успел поприветствовать путников, тот, что был выше и тоньше, подошел к нему, откинул капюшон, открыв румяное от мороза лицо, и протянул руку.       - Доброй ночи, Ваше Величество, - прозвучал молодой голос, - полагаю, вы меня не ждали так рано?       - Доброй ночи, хотя и погода отнюдь не добрая, - произнес Фергус, возвращая рукопожатие и судорожно вспоминая со сна, кого это он мог ждать.       - Что ж, представлюсь: король Запада Ингвар Третий… и так далее. Это, - он указал на спутников, - мой советник, - тот поклонился, - а ты, монах, уже можешь идти.       Монах затрясся и, кланяясь, попятился к людской, без конца бормоча:       - Dominus vobiscum! Et cum spiritu tuo!****       - Но что это мы тут стоим, - Фергус вспомнил, наконец, про правила гостеприимства, - я прикажу отвести ваших лошадей в стойла, а вас устроят с комфортом в гостевых комнатах, на кухне же скоро приготовят ужин.       - Благодарю вас. Вы очень добры, - ответил Иккинг.       Король сам взялся отвести гостей, так как хотел сам составить свое мнение о женихе. Не мог же он выдать дочь за непонятного ему человека, в конце концов.       - Завтра с утра мы обговорим условия унии, а после вы познакомитесь с принцессой, - обозначил план Фергус.       Молодой король покачал головой.       - Предпочитаю обсудить условия сейчас. Надеюсь, это вас не затруднит?       - Нисколько, - ответил шотландец удивленно.       После дискуссии, которая прошла на удивление тихо и спокойно, король пожалел, что не разбудил Элинор. Норманн показался ему слишком на нее похожим в плане дипломатии, и было вполне возможно то, что где-то, в каком-то пункте договора юноша обвел его вокруг пальца.       - Что ж, Плевака, видишь, жизнь налаживается, - проговорил Иккинг, вытянув ноги к огню, - мы живы, сыты и в тепле, еще и монах ушел – все, как ты заказывал.       - Меня больше интересует, что ты думаешь о короле, - проворчал старый воин, однако, достаточно расслабленно.       Настало утро, и ни следа вчерашней бури не осталось – кроме огромных масс снега, которые приходилось расчищать рабам. Иккинг с Плевакой облачились в одежды, более соответствующие их статусу и мероприятию, на котором они собирались быть.       - Ну, на что я похож? – спросил юноша, смотря на себя в зеркало.       - На слепого котенка, который заблудился в поисках материнской титьки. И выпрямись, ты же король, а не хухры-мухры.       - Спасибо, - протянул Иккинг. – Лучше бы мать с собой взял, честное слово.       Плевака усмехнулся.       - Подумать только. Я тебя вынянчил, а сегодня на свадьбу твою иду.       - На помолвку, - поправил его Иккинг.       - Да какая разница? И вот, на, надень это.       Старик протянул парню амулет с молотом Тора.       - Зачем? – удивился Иккинг. – И вообще, откуда ты узнал, что я его не надел?       - Хоть раз в жизни надень, а то как не викинг, так же нельзя. Жениться тем более идешь, - и Плевака подмигнул.       - Помолвка! А не свадьба! О боги, ты невыносим.       Все же амулет оказался на шее Иккинга, и они пошли к тронному залу. Подойдя к дверям, Плевака растроганно сказал:       - Ну, дальше ты сам. Удачи.       И Иккинг шагнул в неизвестное.       Но Судьба артистична. Ведь первое, что он видит в этом зале, это медленно сползающая с трона… Тэм? Тэм, которая бежит к нему со всех ног, подобрав юбки, и которая прыгает к нему на шею с боевым кличем…       - Так вот ты где оказалась, Тэм… или мне стоит называть вас Вашим Высочеством принцессой Меридой? – шепчет он ей.       - Просто Мерида… Ваше Величество Король Запада Ингвар, - но он ее прерывает:       - Просто Иккинг, если можно.       Мир вокруг них проваливается и перестает существовать.