Воспоминания ценой в 6000 лет

У Шаматты редко пропадали вещи. Она даже могла пересчитать все их по пальцам: три дневника из её коллекции Дневников Всевидящих и Хранящих Важные Воспоминания (она торжественно назвала их так, когда с помощью одного из них вспомнила, куда положила свои гадальные карты Таро), открытку давным-давно пропавшей без вести в Аризоне тёти и обручальное кольцо бывшего жениха. Если не считать вышеперечисленного, вещи обычно так или иначе сами возвращались к ней. Будь то оставленная в парке книга, которую ей потом возвращает незнакомец, или вывалившийся из кармана кошелёк, по счастливому стечению обстоятельств найденный позже каким-нибудь очень добросовестным человеком, который обязательно позвонит Шаматте по оставленному в кошельке номеру телефона. А иногда вещи просто сами появлялись в её доме (на самом деле она не была до конца уверена в том, что абсолютно все вещи, которые внезапно «возвращались» были когда-то её). Она давно перестала придавать этому какое-либо значение и просто считала себя человеком с повышенным уровнем удачи. Но сейчас что-то ей подсказывало, что маятник сам не вернётся к ней. И даже не сам тоже не вернётся. Шаматта осмотрела каждую травинку на этой чёртовой равнине и заглянула под каждый папоротник, но маятника нигде не было. Она несколько раз прошлась по точно тому же пути, по которому она последовала по указаниям маятника, протоптав там хорошую тропинку, но так ничего не нашла. Опомнилась от пустых поисков она тогда, когда солнце уже находилось высоко над кронами деревьев. Заглянув на часы в телефоне, она поняла, что время ушло далеко за полдень. Пора было бросать эти бессмысленные метания в безрезультатных поисках маятника. В крайнем случае она всегда может вернуться вечером, на обратном пути в гостиницу. А сейчас надо было торопиться в город и заняться делами. Её ожидали на месте. Шаматта торопливо вернулась к дороге, ведущей в юго-восточную часть города и быстрым шагом пошла по её обочине, несколько раз всё-таки ещё оборачиваясь на проклятую равнину. Она чувствовала, что маятник пропал не просто так. Кроули и Азирафаэль продолжали стоять посреди дороги. Но их больше никто не замечал. Демон достал из пиджака новую, но немного помятую пачку Лаки Страйк. Распечатав её, он достал одну сигарету и взял в рот. — Будь добр, — обратился он к Азирафаэлю. Сигарета тихонько пшикнула и разгорелась. Азирафаэль не мог позволить себе быть не добрым. — Спасибо, — сказал Кроули, держа сигарету только зубами и вдыхая в лёгкие ядовитую смесь веществ. — Я начал курить примерно восемь лет назад. И постепенно это вошло в привычку так же как сон. — Сон? — спросил Азирафаэль. — Но мы не нуждаемся во сне. Кроули выдохнул тонкую струйку дыма. — Ага, — согласился он. Кроули уже отвечал ему на этот вопрос. И не один раз. Два, вроде бы. В любом случае, было как-то неприятно. Как будто каждый раз его слова просто пропускают мимо ушей. Хотя лучше бы уж было так. — Плохая это всё-таки шутка, очень, — отозвался он. — Так это всё-таки была дьявольская проделка? — возмутился ангел. — Что? Ты про… нет! — выпалил Кроули. — Чёртов магазин тут был, я клянусь чем бы то ни было на этом грёбаном свете! Вот прямо тут, — он ткнул на угловой дом. Азирафаэль обратно повернул голову к книжному магазину. — Но теперь его тут нет! — продолжал тираду Кроули. — Точнее, есть, но это не твой магазин! Чёрт подери, да зачем мне тебе лгать? — А я откуда это должен знать? — возмущенно отозвался Азирафаэль, словно его только что оскорбили. — И я не понимаю, — отчаянно вздохнул демон. — Я ведь на него поставил прикрытие и защиту, прежде чем отправиться во Францию. Почти половину сил на это потратил, а получается, что зря, что ли? Но… точно! Книги! Твои книги же наверняка остались там! Мало ли, что произошло с магазином, они не могли выкинуть твои коллекции! Идём, мы должны проверить. Я ещё не проиграл этот спор, ясно? Азирафаэль ничего не успел ответить о том, что все его книги были и остались в его личной библиотеке во Франции, как демон рванул ко входу книжного магазина прямо через поток машин. Урод, смотри, куда прёшь! — и скрылся за дверьми магазина. Ангел же решил дождаться, когда для всех машин загорится красный свет, и только после этого спокойно и неспешно перейти дорогу. Кроули вошёл в магазин довольно громко. Если бы дверь не держалась на самом крепком из честных слов, то она бы спокойно слетела с петель после того, как демон по-свойски распахнул её. Тем не менее она геройски отстояло своё право находится в дверном проёме. Людей внутри было немного, только три человека. Но и из тех на шум отреагировали только двое, немного раздражённо, но совсем не удивлённо взглянув в сторону нового посетителя магазина. Впрочем, и их внимания хватило ненадолго, они быстро вернулись к своим делам. Кроули огляделся, глазами выискивая потенциального виновника этого безобразия. Но кроме трёх вялых покупателей, зевающих по очереди с периодичностью в десять секунд, в магазине больше никого не было. Один из них вообще, кажется, собирался уходить. Демон прошёл вглубь магазина, осматриваясь среди знакомых стеллажей. В принципе он не видел особых изменений, вся мебель находилась на своих местах. Только… Кроули развернулся к шкафу за спиной и вытащил первую попавшуюся книгу. Какая-то подростковая фантастика. Демон поднял взгляд на ту полку, откуда он это взял. Вся она от начала и до конца была заставлена книгами с новенькими разноцветными корешками. Кроули бегло посмотрел названия на них. У демона создалось впечатление, будто он только что прочитал набор случайно сгенерированных словосочетаний. Взгляд опустился ниже — то же самое, только последовательность цветных корешков изменилась и появились новые генерации словосочетаний на этих корешках. Ещё ниже — снова то же самое. Весь шкаф был заставлен дешёвой беллетристикой и был похож на россыпь шариков орбиз. Кроули поднял глаза наверх и заметил над шкафом широкую табличку. На ней вручную было аккуратно выведено «Английская фантастика» печатным шрифтом. Демон развернулся к другим шкафам и стеллажам. Над ними тоже висели похожие указатели. — Книг нет, — обречённо выдохнул Кроули. Ладно ещё незаконный захват незаконно скрываемого магазина. Но демон с трудом мог представить тех идиотов, которые, не построив при этом на месте книжного магазина новый торговый центр, просто выкинули бы ценнейшую в мире коллекцию рукописей, редких изданий, сборников, летописей и прочего. Если Кроули и мог сравнить её ценность с чем-то, то только с Александрийской библиотекой. Впрочем, как и Александрийской библиотеки, коллекции ангела тоже больше, очевидно, не существовало. А если всё ещё и существовала, то точно существовала не здесь. Ну и пускай, чёрт бы побрал эти книги. Но мебель-то всё ещё на месте! И как только Кроули об этом подумал, и его взгляд обратился к излюбленному уголку, сердце упало пятки. Или даже дальше, сразу по всем кругам ада. Демон подошёл к месту, где стояло то кресло, место которого он своим задом протирал на протяжении десяти лет. Там и стояло кресло, верно. Только это была абсолютно новая, будто только вчера перетянутая, мебель. Причём Кроули заметил, что подобная участь обновления постигла не только его кресло. — Что за шум? — послышался голос сзади. Это был голос человека, который обычно спрашивает за беспорядки, но потом сам извиняется за них. На всякий случай. — Так и знал, что эту дверь надо менять, от малейшего сквозняка распахивается и гремит… — Голос немного понизился. Кроули развернулся на пятках, складывая перед собой руки в замок. Отчего-то он почувствовал себя той самой злобной учительницей средних классов, в которую, пока она что-то писала на доске, кто-то кинул скомканную бумажку. И теперь она была готова ополчить свой праведный гнев абсолютно на весь класс, не разбирая виноватых и невиновных. На самом деле Кроули всегда был полностью солидарен с такими учительницами и даже сочувствовал им в некоторой мере. Работа с детьми — не самая благодарная даже среди демонов. Даже если имеешь в этом деле некоторую компетенцию. Перед Кроули, спиной к нему, стоял невысокий, одетый в клетчатый костюм мужчина лет сорока с завязанными в очень неаккуратный хвост пушистыми волосами. Он повернулся к Кроули. На его лице красовалось что-то вроде бороды, но в нескольких местах она была будто бы случайно выстрижена, а на его носу красовались квадратные очки в тонкой, почти незаметной оправе — выглядело это так, словно линзы перед его глазами просто левитировали. Мужчина в целом чем-то смахивал на старомодного университетского профессора. — Добрый день, — поприветствовал он Кроули. — Я могу чем-то помочь? — Да, можете, — сказал Кроули. Он щёлкнул пальцами, и мужчина на мгновение резко вытянулся стрункой, будто на армейском построении, но через мгновение расслабился, немного откидывая назад голову. На его лице появилась благоговейная улыбка, не сравнимая ни с одной улыбкой магазинных консультантов. — Я бы был благодарен, ответь вы, сэр, на некоторые мои вопросы, — вежливыми словами, но абсолютно не вежливым и уж точно не дружелюбным тоном изъяснился Кроули. — Это ваш магазин? — Да, — отозвался мужчина. — И давно вы его держите? — сдержанно продолжал демон. — Не помню, долго, — ответил мужчина, пожав плечами. — Да? А кто до этого был владельцем? — спросил Кроули. — Не знаю, — честно пожал плечами мужчина. — Он предпочёл сохранить анонимность. Я подписывал бумаги с его помощником. — Чёрт, все-то анонимность сохранить хотят. Как вы все вообще проходите нотариальное удостоверение? Я его что, для дураков придумал? — разозлённо бросил Кроули. — Ладно, у вас должны были эти бумаги, так ведь? Покажите мне их. — Конечно, подождите минут или две, — спокойно ответил мужчина. И ушёл. Кроули остался на месте, наблюдая как мужчина удаляется в подсобную комнату, всё ещё глупо улыбаясь. Со стороны он выглядел счастливым человеком, а в нынешнее время это просто глупость, с таким человеком точно что-то не так. Искренняя улыбка не может не вызывать подозрения у обычных людей. Если бы при рождении Эрстеду предложили выбрать суперспособности, то последнее, о чём бы он попросил, было бы предсказание прошлого. Дети часто представляют себе, каково это, иметь суперспособности. Как было бы клёво, например, летать и пускать лазерами из глаз как супермен, бегать со скоростью света, читать чужие мысли, иметь нечеловеческую мощь, становиться невидимым или по желанию менять свою внешность. Дети любят играть в игры, так или иначе связанные с супергероями и суперспособностями. Эрстед не любил играть в такие игры. Потому что он точно знал, что такого не существует. Но существуют его способности к предсказанию прошлого. Бесполезная вещь, с какой стороны не посмотри — даже не узнать ответы на завтрашний школьный тест, только после полученной двойки придёт это глупое видение в напоминание о плохой оценке. Что было ещё хуже, его предсказания — хотя Эрстед предпочитал называть их «послесказаниями», потому что это явно имело больше смысла в его случае, — далеко не всегда были связаны только с ним самим. В любой момент ему могло прийти видение о совершенно незнакомых людях, причём из разных временных эпох, и какой-то информационной наполненностью они не сильно отличались. То есть конечно же отличались, — некоторые — но это понимание пришло к Эрстеду только в тот период своей жизни, когда он увлёкся исторической литературой. Впрочем, даже тогда понять, имеет ли очередное видение хоть какой-то смысл, было сложно. Разброс важности, скорее всего, примерно в несколько раз превосходил разницу между высотами Эвереста и Свентокшиских гор. Эрстед С. Тертон считал свою жизнь не самой смешной шуткой. Поэтому предпочёл в какой-то момент променять свой божественный дар на помутнение рассудка алкоголем. Это оказалось не самой лучшей идеей, к сожалению. Эрстед понял это, когда его со скандалом выгнали с поста преподавателя в лондонском университете экономики и политических наук. Сначала он злился — на себя, но больше на «этого недалёкого придурка ректора». Впрочем, позже Эрстед пришёл к выводу, что распитие коньяка со студентами действительно было перебором. И хотя это было действительно действенным методом, пришлось ограничиться в употреблении крепких напитков. Вернуться на работу в университете это ему не помогло, но этого никто и не обещал. Теперь если Эрстед и выпивал, то либо в компаниях, либо после работы, но в небольших количествах, или же непосредственно во время своих «приступов», — он решил поменять «послесказания» на это название. Для последнего он всегда за пазухой пиджака держал небольшую фляжку с крепким алкоголем, купленную давным-давно в одной из поездок в Германию. Эрстед не любил Германию, но часто туда ездил, потому что обожал немецкое пиво. Примерно такие же отношения у него были со всеми другими странами этого мира. Эрстед пригубил тёплую флягу, но в той оказалось пусто, на язык упала только одна скупая капля. Мужчина опустил флягу и потряс ей. — Только не это, — печально протянул он, не услышав характерного плескания жидкости. У Эрстеда разболелась голова, и он отложил в сторону бумаги. Глаза застелила пелена, а за пеленой последовали картины. Его магазин, он сидел в нём и пил чай, перелистывая старый номер «Зэ экономист». Вот, отставив чашку, он переворачивает страницу и над чем-то смеётся. А затем неудачное движение локтём — и чай проливается на стопку похожих журналов. Чёрт! — и «приступ» отступил. — Ну, вот и зачем мне эта информация? — вопросил Эрстед, поднимая глаза к потолку. Он насупился, вспоминая, как, пытаясь отыскать тряпку, бегал в истерике по магазину, потом вытирал этот проклятый чай — хорошо хоть и то, что не кофе, — и спасал журналы, высушивая их феном. Его глаза упали на пятно в углу потолка. — Снова протекает… Господи, за что мне это? Эрстед снова взялся за бумаги и, перебрав, внимательно их осмотрел. Документы. На руках — договор купли-продажи магазина, который он заключил два года назад… или три… или десять лет назад. Он достал договор из папки, повертел скреплённые степлером бумаги и пролистал их, но дата нигде не стояла. Интересно, почему он сам не помнил, когда он заключал этот договор. А главный вопрос, который теперь вертелся в голове, с кем он его заключил. А на какие деньги? Разве он когда-то был достаточно богат для того, чтобы купить книжный магазин? Да и зачем? Эрстед любил книги, но уж точно никогда не мечтал иметь собственный бизнес, связанный с книгами. Да и просто бизнес. Мужчина огляделся в комнате. Она ему знакома. Это его кабинет в его книжном магазине. Здесь всегда был немного приглушённый свет, занавешены шторы и всегда пахло… стеклоочистителем? Ну да. Всё так и есть. Впрочем, все вопросы быстро отошли на второй план перед непреодолимыми мыслями о том, что это документы надо принести тому, кто их у него попросил. Эрстед встал и вышел из кабинета в магазин. Человека в костюме там уже почему-то не было. Оглянувшись на входную дверь, он в голове отметил необходимость на днях вызвать мастера. Шаматта со всех ног бежала по улице, придерживая сумку. В целом, у неё было хорошее настроение, если не считать того, что она потеряла маятник и прямо в данный момент опаздывала. Несмотря на то, что порой она могла запутаться в собственной юбке просто потому, что она существует, в те моменты, когда она действительно куда-то торопилась, весь мир будто способствовал тому, чтобы она несомненно успела туда, куда направляется. Правда, обычно это работало только в самый последний момент. Шаматта называла это «законом запоздалой неподлости». На самом деле она была практически уверена, что если бы она прямо сейчас остановилась и решила подождать, ей бы позвонили с предложением перенести встречу. У клиента внезапно бы появились дела, его бы срочно вызвали на работу, к нему пришли бы гости, у него собака бы подавилась косточкой и её пришлось бы везти в ветклинику, у него бы сгорел дом — или ещё что-нибудь такое. Шаматте без преувеличений всегда везло в таких случаях. Хотя вообще-то она не была уверена полностью, что однажды её удача не подведёт её, так что лишний раз она всё же не решалась испытывать судьбу и злоупотреблять лояльностью Вселенной, если это того действительно не требовало. Мало ли, может, там есть лимит, с подобном она предпочитала не экспериментировать. Наконец-то ноги — не без помощи навигатора, само собой, — привели её к дому, который стоял практически на окраине этой части города. Это был отдалённый и довольно милый частный район, в котором, была уверена Шаматта, даже самые ужасные маньяки бы растеряли весь интерес к насилию. Шаматта пересекла небольшой дворик перед домом и, уверенно перешагнув сразу все три низенькие ступеньки, оказалась на крыльце. Под её ногами лежал пушистый коврик с надписью «Добро пожаловать». Самый типичный деревенский домик, какие себе обычно представляют городские жители, когда слышат словосочетание «деревенские домик», подумала Шаматта. Не обнаружив звонка, девушка просто постучалась кулаком в дверь. Стук получился каким-то глухим, как показалось Шаматте. И она уже занесла руку, чтобы снова постучать, как дверь открылась. Девушка едва успела остановить свой кулак перед лицом возникшего на пороге перед ней человека и быстро убрала руку за спину. — Добрый день! — с улыбкой воскликнула она, протягивая вторую руку, и представилась: — Шаматта Дели́, уфолог, медиум и парапсихолог, к вашим услугам. Внимательные маленькие глазки, похожие на чёрные пуговки, внимательно оглядели её с ног до головы немного скептическим, но в целом доверчивым взглядом. Но Шаматта всё равно почувствовала себя немного неуютно, и всё же это было частью её работы, — не сдаваться под неприятными изучающими взглядами и сразу создавать хорошее впечатление — поэтому она продолжала дружелюбно улыбаться и держать руку на весу в ожидании приветственного рукопожатия. Наконец-то клиент протянул свою руку в ответ, и Шаматта облегчённо выдохнула. — Саманта, просто Саманта, — ответила ей полноватая низкая женщина, стоявшая перед ней. Голос, как и внешность, у неё был совсем не под стать такому милому и уютному домику: какой-то хамоватый, грубоватый и с долей претензии. — Проходите. Обувь снимайте в прихожей и надевайте тапочки. Ненавижу, когда люди мои ковры топчут своими грязными калошами. Шаматта повела плечами, прижала к себе сумку и вошла в дом. Внутри он был ничуть не хуже, чем снаружи. Скромное убранство, минимум ненужных вещей, много растений и всё это будто светилось изнутри. Особенно включённый светильник на подоконнике. Шаматта ни о чём не стала спрашивать у хозяйки дома. — Так… — начала Шаматта, снимая ботинки и оставляя их к батарее. — … в чём ваша проблема, говорите? Мне кажется, во время нашего телефонного разговора, мисс, я не до конца поняла вас — Да шо тут ещё объяснять, — фыркнула женщина. Она не стала дожидаться Шаматту и прошла в гостиную, плюхнувшись на диван перед низким кофейным столиком. На столике стояла маленькая чашечка на маленьком блюдце, в ней рябью пошла тёмно-розовая жидкость. Шаматта нервно сглотнула. Она даже не хотела представлять, чем это являлось по природе. Или не по природе — не то чтобы это было похоже на то, что создала природа, определённо человеческих рук дело, причём не самых умелых. Шаматта прошла в гостиную вслед за мисс Самантой, теряя на ходу тапочки. Что-то подсказывало Шаматте, что не стоит узнавать о том, где их бывшей владелец. А бывший владелец точно есть, — или был — тут даже специальных обрядов не надо проводить, что понять это. Тапочки выглядели староватыми, поношенными и по размерам были чуть ли не вполовину меньше стопы Шаматты. Девушка пересилила себя и не стала задавать лишних вопросов. Вместо этого, всё ещё держа на лице что-то наподобие улыбки, уточнила: — Куда можно присесть? — Куда хошь, — махнула рукой женщина, отхлёбывая из своей чашечки странную жидкость. Шаматта только сейчас заметила ярко-сиреневые тени на её веках. — Мошь хоть на ковёр усесться. Я слышала, когда вы ближе к земле, у вас энергия повышается и с вами духи говорят охотнее или что-то вроде того… Странная у этих духов привычка. Не зомби же вроде. — А может, у вас найдётся стул? — не сдалась Шаматта. Она была вознаграждена презрительным взглядом. Хозяйке явно не понравилось, что её доброта и лояльность при предложении сесть на ковёр не были оценены по достоинству. Но она ничего не сказала и кивнула на угол. — Вон там табуретка. — Спасибо, — тихонько буркнула Шаматта. — Не за что. И вправду, не за что, отметила Шаматта в мыслях. Она залезла в угол, закашлялась от пыли и достала оттуда самую обычную деревянную табуретку с тремя одинаковыми и одной совершенно неподходящей остальным ножками. Она поднесла табуретку к столику, но женщина внезапно замахала руками, останавливая её на половине пути запылённой табуретки к белому ковру. — Нет! Только не на ковёр! Вон туда, да, на полу мошь ставить. Девушка сдержанно вздохнула. Улыбнувшись, она поставила табуретку за пределами ковра и наконец-то сама на неё опустилась, сваливая на пол сумку и загребая полы юбки на колени. — Итак, — вдохнула она поглубже, — расскажите мне ещё раз, в чём проблема, — а потом подумала и добавила, чтобы у мисс Саманты не возникало вопросов и не вопросов тоже: — У меня слух плохой, а телефон старой модели, ужасные шумы при звонках. Лицо Саманты внезапно вытянулось и стало похоже на вялую картошку, которую на урок труда разукрашивал очень неумелый ребёнок. А потом Саманта закрыла глаза и понимающе закивала. — Медиумы, — проникновенно сказала она. Шаматта не до конца поняла, но спрашивать не стала. — Ладно, — снисходительно произнесла наконец-то Саманта, поставив чашку с непонятной жидкостью на стол с ударом. Шаматта на всякий случай стала наблюдать, не проедает ли расплескавшаяся жидкость стол. — Как я уже говорила, я чувствую какую-то странную тревожность. Как будто, знаете, на меня постоянно смотрят, призраки, духи. Даже в душе. У Шаматты по спине пробежали мурашки. Ей внезапно стало очень жалко духов. — Но это ещё не самое ужасное, — перешла на шёпот Саманта. — По ночам, ровно полность, а ещё каждый день ровно в полдень я слышу какие-то странные звуки. — Можете описать эти звуки? — попросила Шаматта, доставая из сумки какую-то очень объёмную тетрадь. На обложке тетради неаккуратным каллиграфическим почерком было выведено «Виды и описания духов, призраков, демонов и прочей нечисти. Тысяча и один способ изгнания для экзорцистов-чайников». Эту тетрадь она купила в одном эзотерическом магазине в Лондоне. — Да-да, они были как… ну, знаете, завывания, что ли, — вкрадчиво говорила Саманта, постоянно оглядываясь. — Иногда слышу смешки, очень неприятные. Вообще-то такое ощущение возникает, будто смеются где-то совсем рядом. Особенно в этой гостиной всегда хорошо слышно. Я именно поэтому подумала, что лучше нам будет говорить здесь. Может, вы что-то почувствуете. Может, здесь… эгренетика-или-как-там-оно у этого духа сильнее. Это ведь дух какой-то, да? — Пока точно сказать не могу, мисс, мне нужно больше информации, — ответила Шаматта, листая свою тетрадь. — Скажите, а ваш дух как-то манипулирует окружением? — Мани-что? — демонстративно выгнула одну бровь Саманта. — Двигает предметы? — поправилась Шаматта. — Может, открывает ящики, передвигает мебель, хлопает дверьми, разбивает любимые вазы и сервисы? — Упаси Господь! — воскликнула Саманта, хватаясь за сердце. — Только не сервисы, съехала бы отсюда немедленно же! Хотя несколько раз он хлопал окном. Здесь же, в гостинной. — А в контакт вы когда-нибудь входили с этим духом? — спросила она. — Ну, разговаривали с ним хоть однажды? — Нет. Но я пыталась, — гордо добавила Саманта, важно вытягиваясь в лице. — Даже специальные обряды проводила, всё по правилам. Свечи, доски, заговоры, бубны с танцами и танцы с бубнами тоже. Но мне никто не отвечал. — А дух приходит спонтанно или при каких-то особых условиях? — уточнила Шаматта. — Только в туманную или дождливую погоду, например, может быть? — Скорее только в ясную и солнечную. Какой жизнерадостный и солнцелюбивый дух, отметила в мыслях Шаматта. — Пока что всё-таки точно не скажу, — начала она, — но очень похоже на слабого полтергейста. Мне нужно проверить энергетику этого места. Шаматта быстро встала с табуретки и отряхнула юбку. Возможно, ей казалось, но у табуретки будто немного разъехались в стороны ножки. Шаматта немного погрустнела, не зная что и думать, то это табуретке нужен мастер, то ли ей — только по фитнесу. Девушка тряхнула головой, отгоняя уже мысли о будущей покупке абонемента в спортзал и возвращая их к работе, и достала из сумки амулет. Это был самый обычный амулет, запасной. В отличие от того маятника, который она потеряла, этот немного отличался. Как минимум тем, что когда-то был куплен Шаматтой на какой-то барахолке исключительно для того, чтобы носить его как подвеску. Она даже не была точно уверена, что та милая старушка с причёской, больше похожей на одуванчик или маленькое облако, не обманула её с тем, что камень с подвеске был натуральный. Так что да, это была обычная подвеска «на всякий случай». Шаматте всё равно больше ничего не оставалось, маятник-то она потеряла, а для вида надо было походить туда-сюда с чем-нибудь и покрутить это что-нибудь над другим чем-нибудь, на лице при этом создавая видимость тяжёлой мысленной работы. Иногда можно было внезапно застыть, если за твоей работой наблюдают, закатить глаза и начать в разные стороны махать руками, приговаривая при этом какие-нибудь фразы из медицинских учебников, тогда точно можно было поднимать цену на услуги. Клиенты любили отдавать за такое побольше денег. Вздохнув, Шаматта неспешно обошла всю гостиную по периметру, раскручивая подвеску над каждым попавшимся ей на пути предметом мебели или декора и над каждой дощечкой до блеска наполированного паркета. Но устроить шоу так и не удалось. Этот проклятый счастьем дом действительно будто сиял изнутри. На каждом его квадратном сантиметре чувствовалась уютнейшая и милейшая атмосфера, её просто не хотелось портить. Шаматта грустнела с каждой минутой всё больше. — Ну шо там? — сохраняя на лице напускную невозмутимость, осведомилась хозяйка этого кошмарно прелестного дома, но она явно беспокоилась о том, чтобы мисс экстрасенс ничего не сломала или не испортила. — Что-нибудь чувствуется? — Пока что нет, — неуверенно ответила Шаматта. Надо было быстро придумать что-нибудь, и у неё получилось. — Скорее всего, у этого полтергейста не негативная энергия, поэтому я не могу её уловить. Придётся воспользоваться некоторыми приборами. Шаматта закинула подвеску в карман и вернулась к сумке. Она начала вытаскивать оттуда различные приборы, похожие на наспех сваренный между собой металлический мусор. Старый полароид без вспышки и линзы; что-то похожее на трубку от телефона с привязанными сверху антеннами; мощный и на вид тяжеловатый тетрис без кнопок, но с дверцами по бокам; небольшая коробка передач с маленькой рукояткой и совместимым с ней по размерам экран — и куча другого хлама. Из всего этого — ненужное она сложила обратно — она выбрала нечто со множеством свисающих проводов и чем-то похожее на небольшой теодолит, но без подставки и пластмассовый. У него был небольшой зелёный экран, на котором высвечивались какие-то параметры, изменявшиеся одновременно с перемещением Шаматты по комнате. Её лицо медленно приближалось к экрану всё ближе и мрачнело всё больше. Но не потому, что в этом доме было что-то плохое, а наоборот, в этом доме всё было хорошо. Даже слишком хорошо. Это начинало раздражать. — Ну шо там? — нетерпеливо вопрошала хозяйка этого отвратительно хорошего дома всё то же, что и раньше. — Я… Мне кажется, мне стоит выйти на улицу и осмотреть дом снаружи, — наспех отмазалась Шаматта и, не ожидая ответа своего клиента, схватила сумку с пола и быстрым шагом выскочила наружу, даже не меняя обувь. Смахнув со лба холодный пот, она стала оглядываться по сторонам, пристально пялясь в экран, ожидая хоть каких-то результатов. Иначе она уйдёт отсюда без денег. — ААА! — послышался из дома вопль. — Это опять оно! Ну сделайте же вы что-нибудь, не уходите, не оставляйте меня одну здесь! Шаматта застыла с прибором в руках. Он ничего не показывал. Но она тоже что-то слышала. Это был смех, кто-то громко и взахлёб смеялся на заднем дворе. Девушка аккуратно и очень тихо стала продвигаться туда. Смех становился всё ближе и был похож на самый обычный человеческий смех. Мужской. Она встала у самого угла дома. Быстро отложила на землю свой прибор и затем резко выглянула из-за угла. И самое точное определение эмоций, которые она испытывала в тот момент, было явно недоумение. Перед ней — она смотрела сверху вниз — у самой стены, приперевшись к ней спиной, сидел парень в классической коричневой шляпе и джинсовой куртке-бомбере, передняя часть которой была вся из розового меха и из-под которой выглядывала бежевая футболка. Рукава были задраны, поэтому было отлично видно худые оголённые руки с кучей всеразличных браслетов. Такие же коричневые, как и шляпа, брюки на ногах же завершались высокими белыми кроссовками. Парень смотрел на Шаматту и уже не смеялся. С его лица медленно сползала улыбка. Шаматта выдохнула и у неё резко опустились плечи, а недоумение сменилось озадаченностью и немым вопросом. Парень медленно приложил палец к губам и резко оттолкнулся от стены, отказавшись на корточках. Очень быстро и умело он стал уходить. — Эй… Эй, ну-ка постой! — Шаматта побежала за ним, хватая его за шиворот. Парень ойкнул и, не сохранив равновесие, свалился на спину. — Ты ещё кто такой? И что ты тут забыл? Отвечай, от тебя зависит моя оплата! — Воу-воу, полегче, мадемуазель, — ответил парень, виновато улыбаясь и всё так же отлёживаясь на земле, вверх ногами смотря на наклонившуюся над ним девушку. — Годлесс Рейли, приятно познакомиться, меня здесь не любят. — Он протянул руку. — Не любят? — Да, я часто прикалываюсь над местными жителями, поэтому они не очень любят меня. Особенно старик Уорли. Он ненавидит, когда я ворую яблоки из его сада. — А зачем ты это делаешь? — Что за глупый вопрос, — закатил глаза Рейли. — Конечно же потому, что это забавно. И потому, что у него в саду самые вкусные яблоки. Ты никогда не воровала яблоки? — Нет. И я в принципе никогда не воровала. Лучше ответь, что ты делал здесь сейчас. И лучше побыстрее, меня ждёт клиент. — Клиент? — Шаматта Дели, парапсихолог и медиум, я изгоняю духов и мне за это платят. Ты явно не дух, если я правильно поняла то, что ты тут забыл, а это значит, мне не заплатят за тебя. — Медиум? Это же шарлатанство чистой воды. Я думал, этим только больные на голову старухи занимаются. — Парень засмеялся, но очень быстро затих под злым взглядом Шаматты. Почесав макушку, он вздохнул. — Ладно, сдаюсь, я просто шутил над тёткой Шилдс. Она очень смешно кричит, когда я пугаю её. — Госпожа медиум! Госпожа ме-ди-ум! Где вы? — послышались приближающиеся испуганные крики Саманты Шилдс. Но у неё так скакала интонация голоса, что это было похоже скорее на вопли умирающей чайки, чем на крик. Шаматта сама не выдержала и сдержанно засмеялась. — Я же говорил, — заискивающе улыбнулся новоприбывший приколист и подмигнул девушке. — Надо уходить скорее. — Что? Погоди, я никуда не пойду, это мой клиент, и ты!.. Она не успела договорить, как парень, уже оказавшийся на ногах, грубо схватил её за запястье и потащил к спуску с холма, на котором находился дом. Этот склон вёл в огород соседнего участка, ограждённый по периметру высокими кустами. — Лучше катиться до самых кустов колбаской, так она точно не заметит, — с серьёзным лицом произнёс Рейли и сел на землю, утягивая за собой Шаматту. Для такого хлипкого с виду парня как он, Рейли был действительно достаточно силён. — Ты первая. На возражение права не дали. Рейли быстро уложил Шаматту на землю и, положив её же сумку ей на грудь, сложил её руки на ней в кресте так, чтобы они полностью охватывали сумку. — Вперёд, — с этими словами он толкнул Шаматту с холма. Азирафаэль зашёл в магазин, очень аккуратно открыв дверь, которая, казалось, должна вот-вот свалиться с петель, и предварительно ещё постучавшись на всякий случай. Редкие покупатели расхаживали по магазину, погружённые в собственные мысли. Никто не заметил вошедшего в магазин такого же нового покупателя. Демона нигде не было. — Странно, он ведь точно зашёл сюда, я видел. Но Азирафаэль не наблюдал никого, кто был бы хоть со спины похож на его нового знакомого. Все вокруг выглядели вполне себе обычными людьми. Кроме одного. Мужчина стоял в отдалении, рассматривая бумаги в его руках. И всё бы ничего, но от него явно шёл запах зла. Сам мужчина злым не выглядел и уж точно не был демоном. — Чудо, — утвердил Азирафаэль и решительно двинулся в сторону околдованного. Встав перед ним, он мягко заговорил: — Сейчас вы будто проснётесь от чудесного сна и забудете о том, что вас заставили сделать. Он щёлкнул перед носом мужчины. Тот немного вздрогнул, как от холода, и ненадолго задержал дыхание, а затем выдохнул и оглянулся. — Что это было? Будто у меня что-то украли… — задумчиво проговорил он. — Время украли. Но чувствую себя прекрасно. Ох, ну что за глупость. Добрый день, — кивнул он Азирафаэлю, наконец-то заметив того, и в растерянности взглянул на бумаги. — А это откуда? И зачем? — Могу я посмотреть? — спросил Азирафаэль. Он пристально посмотрел в глаза мужчине. — Да, берите. — Благодарю, — улыбнулся ангел, не отводя взгляда, но одновременно принимая бумаги в свои руки. Ещё какое-то время удерживая улыбку, Азирафаэль всё же посмотрел на то, что ему вручили. Документы. Документ купли-продажи, на право владения магазином и прочие. Ангел с интересом пролистал их, пока что не читая. — Это ваши документы, сэр? — уточнил Азирафаэль у того, у кого забрал эти документы. — Всё верно, это мой магазин. — Если вам не сложно, сэр, не могли бы вы принести мне чашечку кофе и показать место, где можно было бы спокойно почитать в вашем магазине? Азирафаэль снова улыбнулся. — Конечно.