POV Ника
Наконец-то мы остались одни. Этого я и ждал.
— Зачем ты это сделал?
— Что именно? — Не отрываясь от работы, спросил он абсолютно холодным тоном.
— Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Зачем все эти тату и пирсинг? Про дреды даже не говорю уже. Кому ты этим что доказать пытался? Свою независимость от меня? Или чужого мнения?
— Я это сделал ради себя. Мне комфортнее ходить так.
— Да ладно, серьёзно? То есть это не из-за комплексов? Не из-за шрамов? Не из-за попытки сделать мне назло и нарушить запрет? Не из-за последней нашей ссоры?
— Ты к этому вообще непричастен. Как и ко всему, что касается меня.
— Марк, я искал тебя не для того, чтобы поругаться. Я хотел поговорить и вернуть тебя домой.
— А я уже дома. — Подняв всё-таки голову, он ехидно улыбнулся. — Здесь мне самое место.
— Пожалуйста, просто послушай меня. Хорошо?
— А у меня есть выбор? Мне с тобой тут ещё часа четыре торчать. Валяй.
— Я был пьян. Сильно. Да, я позволил себя облапать.
— И сам это делать не стеснялся. — Мой омежка оторвался от работы.
— Помолчи, пожалуйста.
— А что, правда глаза режет? — Он сразу завёлся.
— Марк…
— Или ты прознал про верность? — Сарказм явно его альтер эго.
— Марк.
— Может, совесть проснулась? Вернее, даже не так, появилась. — Воодушевленно продолжал он.
— Марк! — Прорычал я, отчего омега вернул себе каменное выражение лица и продолжил работать. — Прости.
— За что?
— За всё. За всё, что ты чувствовал тогда. За эмоции. За слова. За всё, что ты с собой сделал. За мальчишник отдельное «прости». Я правда вовсе не хотел этого всего. Ну, точнее, таких последствий не хотел.
— То есть сам мальчишник тебе понравился?
— Я не помню, честно.
— Ну да-да, конечно.
— Малыш, прости…
— Малыш у тебя между ног болтается, а моё имя Марк. — Я усмехнулся.
— Готов потом за эти слова ответить? — Омежка лишь фыркнул.
— Не будет никакого «потом». — Он отложил машинку и встал. — Я воды попить. — Когда Марк проходил мимо меня, я дёрнул его на себя и поцеловал. Первые секунд десять я думал, что придётся ехать в травмпункт: силы у злого омеги хоть отбавляй, поэтому по груди и ребрам он бил сильно. Потом я поймал его руки и усадил на себя. Через полминуты он уже не сопротивлялся, а спустя ещё какое-то время начал отвечать. Тут я и понял, что он сдался. Он согласен. Согласен вернуться. Правда, про замужество пока вряд ли есть смысл говорить, но да ладно. Целовались мы где-то час.
Оторвавшись от моих губ, он резко дёрнул меня за волосы.
— Если ещё хоть один омега, кроме меня, удостоится твоих прикосновений, то можешь больше даже не извиняться, всё понял? — От его спокойствия по телу побежали мурашки.
— Понял. — Отпустив волосы, он всё же слез с меня.
— Куда?..
— Я за водой шёл, вообще-то. — через пару минут он вернулся с бутылкой красной жидкости, по виду до безумия напоминающей вино.
— Морс клюквенный, — заметив мой хмурый взгляд, пояснил он. — Не хочу больше при тебе вином угваздываться.
— В каком смысле
«при мне»?..
— В прямом. А ты как думал? Что я всё это время трезвенником ходил? Смешно шутишь, друг мой.
— С кем ты пил? — Чеканя каждое слово и пытаясь сохранить спокойствие, спросил я.
— С Миром, Лео, Тони и Оскаром. — Совершенно спокойно, не отрываясь от моей руки, как будто так и надо, ответил он.
— Это те альфы, что здесь были? — От переполняющей меня злости я в любой момент был готов разорваться на сотню маленьких медвежат.
— Да. — Омега пожал плечами.
— Убью нахуй.
— Кого? — Искренне удивившись, спросил Марк.
— Тебя. И их. Если ещё хоть раз попробуешь с ними выпить. — Я даже не заметил, как сжал руку до побелевших костяшек.
— Ути, какие мы грозные… Ладно, убийца, всё готово, осталось только протереть и замотать. — Я посмотрел на руку и не смог сдержать восторга.
— Ахуеть…
— Я там некоторые детали в эскизе изменил, они мне не понравились, не соответствуют основной теме. Ты же не против?
— Я в восторге…
— Ой, да ладно тебе. — Омежка аккуратно обработал руку и обмотал пленкой. — Всё, если уже заплатил, можешь ехать домой.
— М.
— Не понял.
— Може
м. Мы. Вместе. Домой. — Марк подошёл ко мне в упор и, как мне показалось, пошловато улыбнулся.
— А с чего ты решил, что я поеду с тобой?
— С того, что мой муж должен жить со мной.
— Вот он пускай и живет. — Он развернулся, чтобы отойти, но я резко поднял его, закинул на плечо и, оставив деньги на стойке, вышел из салона.
— Опусти! Опусти меня на землю! — Он попытался укусить меня за спину, но это было тщетно. Я усадил его в машину и увёз домой.
***
По приезде домой я всё так же взял его на руки и отнёс в комнату, потому как это дредастое чудо, с уже отросшими волосами, сложило руки на груди и отказалось идти.
Оказавшись в комнате, Марк сразу пошёл в ванную, куда я не мог отпустить его одного.
— И чего это мы тут делаем? — Стягивая с себя бельё, произнес он, когда я закрывал дверь.
— А мы хотим побыть с тобой, — я сделал самую милую мордасю, на которую был вообще способен и начал набирать ванну.
— Хах, соскучился, что ли? — Омега подошёл сзади и обнял. На душе сразу стало теплее.
— Естественно. Полтора месяца без тебя показались мне Адом. Залезай. — Он опустился в ванную. Теперь я мог полностью рассмотреть его тело: руки и ноги были залиты краской, а на животе и груди было огромное количество шрамов. Моё сокровище заметно похудело за это время — от стресса или денег не хватало на еду, уж не знаю — настолько, что казалось, будто ключицы вот-вот порвут кожу, а ребра можно было спокойно пересчитывать. От этого стало ужасно стыдно, ведь мой мальчик не имел возможности нормально питаться, из-за чего стал похож на суповой набор.
— Что, настолько уродливый, что даже сказать нечего? — Горько усмехнулся он, тут же попытавшись хоть как-нибудь прикрыться. Я разделся и лёг к нему, с небольшим усилием прижав его к себе: он хотел положить руки на живот, чтобы я не трогал, но сделать ему это не удалось.
— Глупенький, ты у меня самый красивый. Самый лучший. Самый любимый. Никто другой с тобой не сравнится ни по красоте, ни по каким-либо другим качествам. — Прошептав ему всё это на ушко, я уткнулся в свои любимые рыжие кудряшки, длина которых была чуть меньше, чем при последней нашей встрече.
— Днём пойду и состригу их.
— А? — Из-за своих размышлений я даже не сразу сообразил, о чём он.
— Дреды. Они мне надоели. Тяжелые. Да и заморочек с ними слишком много.
— Солнышко, не растягивай тоннели сильнее, пожалуйста.
— Хех, и пирсинг с лица убрать?..
— Я был бы не против, ты же знаешь. Но на этом я настаивать не стану. Хотя на губе мне и не очень нравится. При поцелуе слишком непривычные ощущения.
— Но ведь не противные же?..
— Нет, конечно. Кстати, ты язык проколол, что ли?
— Дась. — Он сладко зевнул и поудобнее устроился на мне.
— Спать пойдем?
— Да-а… Только отнеси меня в кроватку, я не хочу идти. — Я поцеловал его в висок и вылез из ванны, обмотав полотенце вокруг бедер. Потом сходил в комнату за махровым халатом Марка и, вытащив того из воды, отнёс в кровать. Посмотрев на часы, я даже удивился — было только пять утра. Я думал, больше.
Закончив все дела, я также залез под одеяло и прижал к себе такую родную и желанную тушку, которая уже успела снять пирсинг с лица. Весь. А ещё я только сейчас нащупал две маленькие штанги в его сосках… Сколько же он успел натворить… Но-о… Если быть честным, то последнее мне понравилось, а по причине долгого отсутствия секса, я даже возбудился. Почувствовав это, Марк лишь назвал меня извращенцем и усмехнулся.
— Ма-арк… — Я немножко растряс его, пока он полностью не погрузился в сон.
— А-а?.. — Он очень лениво приоткрыл глазки и повернулся ко мне. Я уже успел взять с тумбочки черную коробочку.
— Выйдешь за меня замуж?.. — Омега, чуть не плача, позволил мне одеть ему кольцо и, обняв, уткнулся носом в шею.
— Конечно. Я тебя люблю, Никки, очень-очень… — Спустя несколько секунд после этих слов, я услышал тихое посапывание и сам со спокойной совестью закрыл глаза.
***
Когда я проснулся, а это произошло в пять часов вечера, омеги рядом не было.
Как оказалось, он ходил в парикмахерскую. Это я понял, когда, наконец, снова увидел его и смог спокойно ткнуться носом в любимую рыжую макушку.
Быстро собравшись, мы съездили в ЗАГС, где уже второй раз подали заявление.
Свадьба была назначена на первое сентября, а это значит, что уже послезавтра я смогу назвать Марка своим
мужем. Я счастлив.
