Карма

- Я боюсь мятежа, - выдохнул он, сделав глоток холодного вина из обсидианового кубка. Это редкое стекло уже давно стало привилегией правителей и полководцев, ибо поставлялось с Земли, но теперь его запасы иссякли. - Не стоит, любимый, - она тоже любила обсидиан. Точнее, его цвет. Переливающийся черный, едва прозрачный. И все ее украшения были именно из обсидиана, прекрасно сочетаясь с ее смуглой кожей. – Никто не посмеет выступить против тебя – величайшего из лордов. Она подошла сзади и положила руку ему на плечо. Ее рука, как обычно, была теплой, в то время как его кожа оставалась ледяной. Путешествие во Вселенную Смерти не проходит бесследно – температура тела всегда низкая, хотя кровь все так же бежит по венам. - Как там Илариус? – спросил он, накрыв ее руку своей ладонью, и сделал еще глоток вина. - Чудесно, - прошептала она. – Он весь в своего отца – настолько же умен и способен. Думаю, в свое время он сможет достойно занять твое место. - Если ты так говоришь, то я тебе верю. Придет день – и он меня убьет, чтобы занять трон по праву. - Не думай об этом, - она улыбнулась, прижалась к нему сзади. – Пока время не пришло. Аурика молчит о твоем будущем. О моем. О будущем нашего сына. - И как это понимать? Она ничего не видит или ей страшно говорить? - Элементали лишены страха, любимый, не забывай. Они не молчат о том, что знают, даже когда посажены в клетку. - Ты – мой проводник и моя опора, - он обернулся, поднял ее лицо за подбородок и заглянул в темные глаза. – И моя единственная слабость. Даже Илариуса я не люблю настолько, насколько люблю тебя. Если с тобой хоть что-то случится – я разнесу все вселенные в прах. Без тебя они не имеют права жить. Она улыбнулась и потянулась к нему губами. - Пока мне ничего не угрожает. И прошу тебя – не думай о мятежах… Они стояли вдвоем на балконе башни, в которой обитал правитель Некромонгеров. Солнце садилось, исчезало за серыми тучами и бесконечно серые сумерки накрывали шпили остальных башен, цитаделей, площади. Никаких жителей – только ночные патрули. Лорд-маршал Себерий Ваако держал весь город в страхе, потому что с каждым днем он сам боялся все больше. Его страх мятежа был с ним с самого первого дня, поскольку он помнил собственную попытку свергнуть Журлова, помнил, как бурлила негодованием солдатская среда, чувствуя слабость правящей руки. А Ваако был женат, и теперь у него родился сын. Это делало его во сто крат слабее. С одной стороны он понимал – жена и сын могут придавать ему сил, но все же он стремился оставаться в башне все чаще, не желая лично наблюдать за ходом завоеваний. Он позабыл, когда в последний раз сам стоял во главе атаки, не доверяя ее полководцам, оставляя себе стратегию и изучение все обновляющихся и обновляющихся карт, отмечая новые планеты для захвата. - Хорошо, - Ваако поднял жену на руки и направился в спальню, покидая мрачный балкон. – Отвлеки меня от этих мыслей.

***

…Солнце поднималось выше, но на планете от этого не становилось яснее. Светлее – да, но не яснее. Тысячи солдат выстроились перед башней стройными рядами, словно отлитые из свинца. Они даже не дышали, никто не позволял себе шелохнуться. За рядами солдат теснились жители, желая хоть одним глазком взглянуть на лорда. Дейм вместе с Илариусом – мальчиком лет пяти – спускалась по роскошной лестнице, ведущей из башни лорда-маршала. Она была прекрасна, как и раньше. Казалось, что время не коснулось ее, как, впрочем, и самого лорда-маршала. - Склонитесь перед своим повелителем, - громогласно произнесла Дейм, - Святым-полумертвым, лордом-маршалом Ваако, - и сама же преклонила колени, увлекая сына за собой. Как порыв ветра склоняет траву, так ее слова склонили всех, кто стоял ниже. Почти бесшумно они опустились на колени, опустив головы, и лишь единицы позволяли себе исподлобья и из-под шлемов наблюдать, как высокая фигура лорда-маршала в парадных доспехах и плаще возникает из арки, спускаясь вниз. - Поднимитесь, мои солдаты, - воскликнул Ваако, и все они, как один, так же бесшумно встали. Солнце на их доспехах не отражалось, будто они поглощали свет. – Сегодня мы продолжим наш крестовый поход, присоединив к великой империи планету Галликар! Нанесем один мощный удар, чтобы еще раз показать остаткам галактики, кто достоин быть ее единственным правителем! Всего две флотилии – одну в бой поведу я, вторую – полководец Битрейлин. К Ваако подошел невысокий светловолосый мужчина, держащий подмышкой шлем. - Вперед! Во имя высшей цели! – прокричал он, и со стороны солдат, наконец, раздались крики одобрения. - Во имя Некромонгеров! – Ваако поднял руки, и окрики превратились в один синхронный крик. Славили его, кричали его имя. - Во славу Некромонгеров, любимый! – шепнула Дейм, стоя у него за спиной. Ваако обернулся, посмотрел жене в глаза. - Если ты веришь – значит, верю и я. - Тебе это нужно, - Дейм прижала к себе сына, хотя с ним времени почти не проводила и особо ласковой не казалась. Ребенок оказался на попечении у Аурики – узницы из элементалей. – Покажи им, что ты все так же силен, что ты можешь сам пожинать победы. Он не ответил, посмотрел на сына, так похожего на него самого. Тот смотрел твердо, не моргая. - До встречи, сын, - он протянул руку в железной перчатке, коснулся его щеки. На мгновение ему показалось, что в глазах ребенка блеснули слезы. - Прощай, отец. - Ты должен быть сильным, Илариус, - Ваако надел шлем, чтобы скрыть волнение, из-за которого на его щеках заиграли желваки. - Нет, отец. Это ты должен быть сильным, - тихим, печальным голосом произнес мальчик. - До встречи, любовь моя. До встречи, сын. Он резко развернулся на каблуках и направился в свой корабль. Следом за ним неспешно пошел и Битрейлин. Дейм пересеклась с полководцем взглядом, подавив нарастающее внутри волнение. - Прощай, Себерий. Со страшным гулом несколько десятков кораблей поднялись в воздух. Во главе летели лорд-маршал и полководец. Корабль Ваако был больше всех остальных, мог лететь быстрее, что сразу же стало заметно, потому что он вырвался вперед. - Чего разревелся? – Дейм легко оттолкнула от себя ребенка. – Зря я доверила тебя этой «полупровидице». Вижу, что она тебе рассказала лишнего. Идем. Схватив мальчика за руку, Дейм потащила его вовнутрь. Он не сопротивлялся, но плакал уже открыто, хотя и бесшумно.