Моё имя Эволайн

      Едва переступив порог своего нового дома, Эволайн услышала спокойный и сильный голос мужа, идущего следом. Её красивый, статный мужчина раздавал приказания слугам — супруги только прибыли из свадебного путешествия.       Посылать вперед с предупреждением о прибытии господ было попросту некого, ибо в такие места одинокий путник редко когда отваживался отправляться. Затруднения в хозяйских делах, возникшие в связи с этим, были не так страшны, ведь самым главным было то, что они наконец-то прибыли туда, где им не придётся прятать сущность графа.       Да, Эволайн знала о том, кем являлся граф Хэйл де Мар. Точнее, кем он не являлся. Граф дал девушке возможность догадаться о том, что он не человек, когда ухаживал за ней, и принять решение. Но хоть факт того, что за ней волочится вампир (но притом какой обворожительный мужчина!), и выводил её нервную систему из нормального состояния, она не стала его избегать, а продолжала принимать ухаживания. И через некоторое время граф де Мар попросил её дядю, являвшегося её законным опекуном, об аудиенции… Дядя Эволайн, князь Элт, охотно принял предложение такого знатного и богатого человека, к которому Эволайн, как он видел, проявляла интерес.       Так она и оказалась здесь, в старинном, окружённом хвойными лесами поместье де Маров. И, в общем-то, была всем довольна. Ведь по правде, если исключить сущность мужа, то что в её жизни не так? Всё идеально. У неё хороший дом, семья, что помнит о ней, добрый муж, к которому лежит душа, титул, уважение, хороший доход и состояние. Что ей ещё нужно?       — Отец! Вы прибыли.       По дубовым темным ступенькам лестницы в просторный, обитый лакированным деревом холл сбежал молодой человек с приятной, приветливой улыбкой. Он подошёл к отцу и протянул ему руку. Они были почти одного роста.       — Дартари, как ты тут? — Улыбнулся Хэйл сыну, пожимая его руку одной своей рукой и кладя поверх вторую.       — Твой запрет на приглашение друзей сыграл с нами злую шутку, — молодой человек улыбнулся светящимися глазами, — я научил Мориса играть в карты.       — И сколько ты уже продул?       — Два канделябра и перчатки.       — Не отыграешь обратно — будешь играть только со мной, — граф обворожительно улыбнулся.       — Я больше не играю с телепатами, — Дартари фыркнул.       — Нет, ты больше не проигрываешь. — Хэйл немного отошёл, указывая движением руки на стоявшую чуть поодаль светловолосую девушку в темно-синем платье, что держала в руках дорожный шерстяной плащ и перчатки. — Имею честь представить тебе хозяйку этого дома и твою мачеху, Эволайн.       — Рад познакомиться с вами, — молодой человек вежливо поклонился.       Молодая хозяйка хотела было сказать ему о том, что он может обращаться к ней на «ты», но передумала, едва взглянув на мужа.       — Я тоже рада, — она улыбнулась пасынку.       — Пойдём, дорогая, — хозяин дома, протягивая руку жене, шагнул к лестнице, — скоро ужин, нужно принять ванну.       Эволайн, мягко поклонившись Дартари, направилась на второй этаж за мужем, что уже проверял температуру воды в её ванне. Она вошла в обитую темной древесиной спальню. На комоде, прикроватном столике и возле ванны стояло по одинарному резному канделябру. Мягко и слабо освещённый жёлтым светом свечей, Хэйл стоял у изножья кровати и снимал свой дорожный тёмно-серый сюртук. Белая рубашка его измялась за время дороги и он, желая сменить и её, начинал расстёгивать верхние пуговицы. Заметив жену, что проходила за ширму к ванне, он с улыбкой посмотрел на неё взглядом, в котором явно читалась уверенность в себе и гордость за такую девушку.       - Когда у тебя должна пойти кровь? - Хэйл снял рубашку и прошёл к комоду за новой, краем глаза ловя силуэт раздевающейся жены и думая о том, не подать ли ей платье, чтобы сама не ходила.       - Ох, граф, - терпеливо вздохнула девушка на уже знакомую тему, - вы же знаете все обстоятельства, я ещё не могла понести дитя. Для этого нужно время.       Она дотронулась рукой до воды и, удовлетворившись её температурой, опустилась в ванну. Вздохнув, граф прошёл по комнате.       - Тебе принести то кремовое платье, Эволайн?       - Да, спасибо.       Граф-отец, граф-сын и графиня собрались за небольшим столом в малой столовой, когда время уже шло к полуночи. Сидящий во главе стола Хэйл взял в руки бокал с темной красной жидкостью, гораздо более густой, чем вино, и пахнущей не старым виноградом и спиртом, а медью и ржавчиной. Две тарелки двух людей, сидящих сбоку стола, наполнялись олениной, печеным картофелем и капустой, а бокалы - вином.       - Дартари, тебе ещё не приходила служебная записка? - Прозвучал низкий бархатистый голос старшего графа.       - Нет, я веду переписку с полковником, он решает, под чье командование меня определить. - Хоть Дартари и был рад приезду отца и его хорошенькой жены, но голос его всё же был уставшим.       - Ты идешь в армию? - Повернулась к юноше Эволайн.       - Да, мне ведь уже девятнадцать лет, - улыбнулся Дартари.       - Сколько сейчас служат?       - Три года, - Хэйл поднёс свой бокал к губам.       - Чем же ты потом будешь заниматься? - Спросила у пасынка Эволайн.       - Не знаю, думал поступить в университет.       - И снова оставить отчий дом? - Она улыбнулась.       Хэйл допил своё "вино" и позвал слугу, чтобы тот налил ему ещё.       - Морис! Посмотри, чтобы он это не пробовал, а то убежит - не поймаем, и деревня снова на меня с вилами пойдёт.       - Да, сэр.       - Но ведь в этом нет ничего странного, - Дартари хотел зевнуть от усталости, но сдержался. Молодой человек видел, что его собеседница тоже была бы не прочь хорошенько выспаться. К тому же он знал, что его отец ведет преимущественно ночной образ жизни, и мог предположить, что ей было тяжело совмещать желания мужа и свои потребности.       - Ты не будешь скучать по дому и семье?       Дартари с улыбкой взглянул на отца, тот исподлобья улыбнулся в ответ.       - Ну, как бы сказать, - Дартари был искренен, - если я не буду покидать дом, то никогда не найду себе жену, друзей, призвания..       - Ну, - улыбнулась Эволайн, смотря в глаза уже понявшему, о чем она подумала, и тоже улыбнувшемуся мужу, что принимал у слуги бокал, - я нашла всё это дома.       - Так вы женщина, - улыбнулся Дартари.       - И что же?       - А то, что это нам, мужчинам, - губы статного, красивого Хэйла подернула ухмылка, - должно вашего, женщин, добиваться внимания и по вашим, соответственно, домам ездить.       Эволайн, кажется, впервые услышала прямое признание и принятие этого от мужчины. Дартари едва не засмеялся.       - Заканчивай ужин, милая, - граф Хэйл с нежным озорством, которое так странно было видеть на лице этого мрачного мужчины, посмотрел на жену. - Тебе нужно отдыхать.       Утро встретило Эволайн белым лучом света между плотными шторами, шелковыми простынями и сопящей тушкой мужа на соседней подушке. Наверняка, уже шёл десятый час - они так поздно уснули вчера! Немудрено. Хэйл, добрая душа, одержим идеей продолжения рода, и не успокоится, пока она не понесёт дитя.       Пусть спит, подумала Эволайн, вставая с постели и глядя на мужа. Холодный воздух мазнул по коже. Натянув шерстяное светлое платье и мягкие красные башмачки, Эволайн спустилась в людскую.       - Морис, доброе утро, - улыбнулась она дворецкому.       - Доброго утра, - мужчина в темном сюртуке учтиво поклонился.       - Вы не топили печи? В доме так холодно.       Из кухни вдруг вышел юный граф.       - Простите, графиня, это я задержал слуг. Морис сейчас же всё сделает.       Он посмотрел на дворецкого. Тот слегка поклонился и вышел.       Дартари выглядел уставшим. Даже в его глазах царила такая же уставшая, безнадежная и смиренная грусть.       - Пройдёте выпить со мной кофе? Простите, что не в гостиной, ведь я разогнал слуг и нам некому его подать.       Эволайн улыбнулась, поднимая на него свои светлые глаза и качая головой.       - Конечно, ничего страшного.       Кухню заливал холодный ровный свет, льющийся из нескольких невысоких окон. Прохлада здесь сейчас была даже приятна. Они прошли к маленькой кухонной печи, на которой стояла турка с кофе. От неё шел слабый лёгкий пар.       - Вы не в первый раз готовите его сами?       Дартари усмехнулся.       - Да, я здесь почти каждое утро. Если большинство слуг не гонять, они так главного делать и не будут. А Морис слишком мягкий и вежливый, чтобы заставлять кого-то.       - Так ты мёрзнешь здесь каждое утро? - изумлённо воскликнула Эволайн.       - Ахах, мне здесь не холодно.       - Что же ты? А если болезнь? Ты ведь единственный сын графа, а он так волнуется из-за детей.       Он снисходительно посмотрел на неё так, как смотрят на не понимающих чего-то в силу своего розового возраста детей. Или на мам, что слишком переживают за своих уже разумных чад.       - Мне ничего не страшно, графиня. Подайте, пожалуйста, чашки из вон того шкафа.       Он поднял турку с подошедшим кофе и разлил его поровну в две голубенькие фарфоровые чашки.       - Я пью такой, - Дартари усмехнулся, - но если мы постараемся, то, думаю, найдём здесь для вас сахар и сливки.       Когда слуга начал разводить огонь в большой белой кухонной печи, чашки господ уже опустели, а Дартари с Эволайн шли в сторону гостиной.       - Едва ли не до вечера, - отвечал Дартари на вопрос Эволайн о том, до какого часа обычно спит граф в родном поместье. - Иногда до обеда, но тогда не высыпается, ходит мрачный и ест больше обычного.       - Оу, - Эволайн присела на тёмно-зелёный диванчик. - Тогда мне, наверное, не стоит его будить.       - Да уж, извольте. - Улыбнулся юноша.       - Ох, и чем же мне заниматься до вечера? У меня ведь ещё даже нет работы - ни вязания, ни вышивки.       - Мы можем сыграть в шахматы или же прогуляться. Я покажу вам всё поместье, а если возьмём графских лошадей, то и всю округу.       У Эволайн загорелись глаза.       - Это было бы так весело! Пойдёмте.       И она поднялась, едва ли не со смехом, и посмотрела на пасынка, что сидел в кресле.       - Ну же, - она засмеялась, представляя, какие красивые леса, поля и деревни она увидит в округе поместья.       Дартари поднялся с кресла, едва сдерживая улыбку.       - Пойдёмте.