Неприятные тебе чувства

— Прости, Ликс, я правда не хотела делать тебе так больно. Умоляю, прости меня, если сможешь.       Ты был тем человеком, который никогда не унывал, озарял своей белоснежной и солнечной улыбкой, от которой самой невольно хотелось улыбаться. Твоя россыпь на лице из коричневатых веснушек придавала такого ребячества и изысканности, что не могло не показаться привлекательным. Твой громкий смех и грубый голос, от которых бегут по всему телу толпа мурашек, доносятся до слуха всех людей, окружающих тебя. Ты правда очень весёлый и самый-самый счастливый ребёнок на Земле, который даже не старается, даже не пытается строить из себя взрослого девятнадцатилетнего парня. И это твоя изюминка, которая нравится всем. И мне на тоже нравится. Просто сейчас я не могу сказать тебе об этом. У меня не получается, Феликс, слышишь? Не получается! Я правда хочу поделиться всем лишь с тобой, но я не могу. Прости, Ликс, но так будет лучше.       Мне всегда было безумно интересно общаться с тобой, потому что ты очень активный и жизнерадостный в отличие от меня, зажатой и скромной серой мышки, старающейся не выделяться из такой же серой и скучной толпы. Но с тобой не выделяться просто не получалось. С первых же секунд наше общение напоминало не просто знакомство, а то, как будто мы знакомы уже лет пять и общаемся каждый день без перерыва. Мы будто знали друг о друге всё. Ты невероятно притягиваешь к себе, даёшь открыться и довериться тебе, ты незаменим в жизни любого, кто с тобой знаком. Ты был мне незаменимым.       Наше общение строилось на постоянном вытаскивании меня из моего укромного места – дома. Это были постоянные походы в парк, кинотеатр, кафе, на всевозможные вечеринки, из которых ты ни одну не пропустил. Я помню, как ты чуть ли не на коленях упрашивал меня сходить куда-нибудь с тобой хотя бы разок, а потом обещал отстать. И опять. И снова. И в третий, и в пятый, и в тридцатый, и в сотый раз. Ты обещал, но не отставал. А я была рада, ведь если бы не ты, то я бы давно погрязла в куче окружающего меня дерьма. Ох, но я же сделала это. Прости, Ликс, я вновь не оправдала твоих ожиданий.       Иногда у людей случаются моменты, когда они перестают чувствовать сладость прожитых дней, жизни в целом. Они лишь просто живут, уже не ожидая какого-либо чуда. Не живут, они выживают в этом чёрством мире, кишащим алчными, эгоистичными и самолюбивыми людьми, старающиеся жить лишь для себя, искать выгоду во всём только для себя. Сталкиваясь с такими людьми, воспринимая всё, что происходит, в штыки, случается эмоциональное выгорание. И это же случилось со мной. Нет, не подумайте, в жизни у меня были яркие и запоминающиеся моменты, но я просто не выдержала. Я слабая, Ликс. Прости, что подвела тебя.       Безосновательные нервные срывы, замкнутость, вспышки агрессии и гнева, отстранение от окружающих, эмоциональная холодность в моментах, где нужно проявляться тепло – всё это казалось уже таким привычным, будто без этого мне невозможно существовать. Это часть меня, без которой я буду не я. Я боялась, что это коснётся людей, окружающих меня, поэтому по возможности старалась меньше посещать людные места, отказывалась от встреч, мало разговаривала. Я мало взаимодействовала с людьми. Я старалась, правда старалась. Но Ликс... ты... ну что ты наделал, Ликс? Почему мне так сложно уйти от тебя? Забыть твои глаза, веснушки, шелковистые объёмные волосы, щёки, прикосновения, голос, смех, всё?       Только тебя я не могла отпустить, всё ещё надеясь вспомнить то, что я чувствовала с тобой буквально несколько недель назад. Я наконец-то вышла с тобой на связь, объяснив своё отсутствие проблемами в семье, но сразу успокоив, что уже всё хорошо и он может перестать переживать.       В университете при встрече я лживо улыбалась тебе, смеялась до жути не моим смехом, бесконечно врала, а ты мне верил. Верил и продолжал верить. Совсем не замечал, что со мной что-то не так. Что я уже не та, которой была раньше. Или же... ты просто не хотел понимать и признавать, замечать это?       Он и правда вёл себя, как обычно, просто немного тщательнее следил за моим поведением, будто боясь потерять снова. Отпустить то, чем он дорожил. То, что обожал. То, что желал. То, что было его. — С тобой что-то не так в последнее время. Ты какая-то грустненькая ходишь. С тобой точно всё в порядке, а? — веснушчатый стал принюхиваться, закрывая недовольно глаза. На эту картину я лишь улыбнулась. Всё также неискренне. — Чуешь? Ложью попахивает. — Аха-ха-ха-ха-х. Тебе кажется, Ликс, правда. — Ну, я так и подумал, — засверкал своей фирменной улыбочкой Ли, вовлекая в мою пустую жизнь лучик света. Он пытался. Правда пытался. Но Ликс, я ценю это, но это не так просто, как казалось в первое время.       То, чего я больше всего боялась, наконец-то случилось. Я пришла к осознанию, что так больше делать нельзя. Мне тяжело отпускать его, но я была обязана это сделать во благо нас двоих как раз из-за того, что ценила его, ценила нашу дружбу и всё проведённое вместе с ним время. Поэтому я была обязана его отпустить. И я это сделала: звонки и сообщения оставались не отвеченными, а если срывалась, то холодно отвечала, что всё в порядке, отказываясь от всевозможных встреч. Моя учёба в университете превратилась в домашнюю, ведь так было намного лучше. Я не видела его, потому что если бы хотя бы взглянула на него, то не смогла бы сдержать себя. А он бы точно бы подбежал с вопросами о моём эмоциональном состоянии.       Но даже после такого количества отказов он не останавливался, призывая поговорить с ним хотя бы пару минут. Пока в один день просто не перестал это делать. Феликсу давно твердили друзья, что им просто пользуются, что он не нужен, его уже давным давно кинули, а он как наивный дурак продолжает бегать, выпытывая правду, пытаясь найти подход, достучаться, просто быть рядом. Пару минут. Нет, ему не хватит. До конца. Насладиться моментами до конца наших чёртовых дней этой кажущейся мне бессмысленной жизни.       Хах, а он и правда оборвал контакты. С тяжестью на сердце, но он сделал это, сильно злясь на самого себя, борясь внутри сам с собой. С одной стороны был демон, который говорил бросить и оставить всё в прошлом, начать новую жизнь, просто уже без той, которой дорожил, трясся, сдувая каждую пылиночку, боясь хоть как-то задеть и обидеть, боясь потерять. С другой был ангел, который призывал не слушать то, что ему говорят, призывал остаться, продолжать поддерживать, надеясь хоть когда-то опять ощутить тепло любимого тела, услышать ласковый голос над ухом, послушать плачь о той несправедливой жизни и отвратительных людях. Услышать, как я вновь скажу ему: «Боже, Ликс, ты солнце. Ты правда солнце. Я бы просто не представляю, что бы делала без тебя. Я правда ценю и люблю тебя больше, чем эту суку-жизнь». Но давление со стороны родных и близких на него, на этого весёлого и самого-самого счастливого ребёнка, дало результат: он выбрал демона, который злорадно ухмылялся, отдавая в самое сердце пронзительным хохотанием. — Феликс, прошу, останься со мной подольше. Я так тоскую по тебе... Пожалуйста, в последний раз напиши мне хотя бы одно бессмысленное сообщение. В последний раз сделай звонок, который останется не отвеченным. В последний раз улыбнись своей тёплой яркой улыбкой, освети мне жизнь. В последний раз звонко посмейся. В последний раз издай этот чёртов звук комара, который дико раздражал на каждой важной контрольной работе. В последний раз, дай мне в последний раз насладиться тобой. Феликс, пожалуйста, не бросай меня. Не уходи...