***
Франкенштейн, Музака и давным-давно «почивший» (и восставший из мёртвых — не иначе затем, чтобы досадить остальным) Лорд воссоединились почти сразу после того, как последний уничтожил купол. Рагнарёк в усыпальнице хранил часть его души, — воспоминание, оставленное Рейзелу, но не пробуждённое в силу обстоятельств (когда вмешалась Анна: по счастливой случайности, неведомая сила скрепила их с Раэлем руки, а после девчонка отправилась к Раскрее на поклон, где и раскрыла правду и позволила в своей голове встретиться Эрге Кенезис с отцом), — и благодаря ей у Лорда получилось ослабить силу щита, а позднее — убрать его совсем. Он знал, где искать девятого, и ведал, чего он хочет, а потому сразу предупредил Франкенштейна и Музаку, каким образом даст им знать о местонахождении девятого. Трещина в щите служила указателем. Совсем же избавиться от защиты Лорд решил после того, как примчавшийся Кертье-младший пересказал план Анны. Отправив юношу предупредить остальных, Эрга Кенезис вышел к девятому и решил сделать то, в чём сравниться с ним мог бы только Франкенштейн — заговорить Старейшине зубы. Он понимал, что девятый хитёр и сбежит, если поймёт, что вот-вот проиграет, а потому всё же неохотно принял тот факт, что для полной и окончательной победы необходимо присутствие ручного злыдня и блохастого — уйди девятый от одного или двух, однако мимо третьего не проскользнёт точно. А там вернутся в игру и остальные. Теперь они стояли вокруг Старейшины, готовые к битве. Переглянувшись, они кивнули друг другу и напали одновременно. Девятый, несмотря на свой преклонный возраст, легко ушёл от атаки, призвав на помощь силу своих модификаций. Из груди показался кровавый камень, тело трансформировалось, увеличившись в размерах. Превратилось скорее в механическое, чем органическое: к уже знакомым паучьим лапам прибавилась и сама туша. — Кто-нибудь захватил средство от насекомых? — уклоняясь от удара одной из лап, весело поинтересовался Музака, обратившись ко второй ипостаси — иначе говоря, превратившись в волка. — Оно бы пригодилось, как считаете? — В Лукедонии такое отродясь не водилось — у нас вредителей не было, — в тон ему ответил Лорд, бросив быстрый взгляд сначала на одного соратника, затем на другого. — Потом завелись. — Дома забыл, — развёл руками Франкенштейн, призывая Копьё. Фиолетовая молния, направленная в сторону девятого, разбилась о четыре скрещённые лапы. Пара других оттолкнулась от земли, подкидывая Старейшину в воздух, а оставшиеся две нацелились на Музаку, поспешившего атаковать слева. Сгусток силы крови ударил девятого в спину, и того отбросило вперёд. Не успели Франкенштейн и Музака подоспеть со своими ударами, как противник зарылся в землю. Такого они не ожидали, потому, сбитые с толку, потеряли секунду драгоценного времени. Это позволило Старейшине зайти со спины, и Лорд выругался, когда во время уклонения одна из паучьих лап его всё же задела. Франкенштейн знаком велел Музаке ударить сверху — сам, метнувшись в сторону, постарался зайти со спины. Лорд, понявший тактику соратников, атаковал в лоб. В последний момент им всем пришлось резко изменить траекторию и направить удар снизу — от их изначальных ударов Старейшина вновь закрылся лапами. Достать врага они достали, однако и в ответ получили — с кончиков лап сорвались электрические заряды, отливающие ало-фиолетовым. Лорд цокнул языком: кровушка Анны, на тот момент обладающая уже не только частицами Благородного, но и включающая элементы Копья, явно пошла не на благое дело. Эрга Кенезис хотел было возмутиться столь вопиющей наглости и поинтересоваться, получил ли Старейшина разрешение от владельца крови использовать её, однако очередная атака сбила с мысли, и ему пришлось уклониться. Сотворённые Франкенштейном шипы прошли в нескольких сантиметрах от Музаки, сцапавшего Старейшину со спины, и задели плечо девятого. Заминка позволила оборотню свершить задуманное: зарычав, он отломил одну из восьми (и всех терзали смутные сомнения, что до дополнительных модификаций их было всего четыре…) лап. Грянувший за этим удар током отбросил Музаку в сторону, и он вспахал землю, на мгновение выведенный из строя: опалённые брови ещё потрескивали, шерсть встала дыбом, а перед глазами плыли чёрные точки. Понаблюдав за оборотнем, Франкенштейн и Лорд пришли к выводу, что к дальнейшему уничтожению лап нужно подойти творчески и постараться не касаться их руками. Задачка трудная, но не невыполнимая — стоит только пораскинуть мозгами и что-нибудь изобрести. Эрга Кенезис попытался было воздействовать на кровавый камень, — из прошлого опыта следовало, что он, как тот, из чьей крови данный продукт состоял, мог его уничтожить, — но его план раскусил девятый, так что пришлось вновь уйти в защиту. Франкенштейн пусть и атаковал, однако полностью сдержать противника не мог. Решив выгадать другую возможность — или попытаться это сделать, так как почувствовавший угрозу Старейшина сосредоточился на том, чтобы отправить Лорда в нокаут — и непременно ей воспользоваться, Эрга Кенезис контратаковал. Спутники в качестве оружия девятый, как ехидно отметил Франкенштейн после нескольких попыток Старейшины сделать это, тот использовать не мог: они давным-давно перепрограммировали и отключили их. Спасибо Анне.***
Лудису Мергасу и в голову бы никогда не пришло, что его оружие духа можно использовать в качестве отражающей поверхности и перенаправлять атаки врагов обратно в них же. Аристократам из клана Кертье, вынужденным ускользать теперь не только от энергии людей девятого, но и от рикошетов Лудиса, ситуация удовольствия не доставляла, хотя каждый понимал, что лучше, чем они, с их ролью не справится никто. План девятого состоял в том, чтобы обратить против каджу их же способности. Он разделил оборотней, Благородных и людей на группы и одарил каждую определённой модификацией: тех, кто должен был сражаться с Кеем — недюжинной силой; кому досталась Розария — способностью к дальнобойным атакам «магией», схожей с той, которой обладала Элеонор; с лучником Кэриасом Блостером, по его мнению, справились бы снайперы-стрелки; с Геджутелем Ландегре — «танки», ведь иначе громадные махины, коими стали модифицированные оборотни, назвать нельзя; Кертье — обладающие навыками профессиональных убийц люди-«хамелеоны». Группы готовили к определённому типу врага, и теперь, когда они столкнулись не с тем, с кем было надо, возникли неожиданные трудности. Пока Лудис успешно отражал атаки «магов», убийцы подбирались к ним сзади и лишали противников жизни. Со второй группой удалось покончить без особого труда, и Мергас оценивающе осмотрел оружие духа: немного закоптилось, однако ни своей силы, ни своего великолепия не утратило. Оттерев грязь и удовлетворившись результатом, Лудис вздрогнул, когда один из аристократов Кертье кашлянул, намекая, что пора бы идти дальше, и тут же убрал щит. — Где сейчас Лорд и Ноблесс? Нам нужно к ним, — распорядился он. Убийцы тут же рассредоточились, и вскоре один из них указал верное направление. Дождавшись остальных, поспешили к Раскрее и Рейзелу.***
— А кто займётся ремонтом? Лорд, взмывший ввысь, уклоняясь от очередного удара Старейшины, с высоты полёта успел оценить масштабы разрушения: Геджутель явно не стеснялся использовать Легалус — «переносной таран», как про себя его называл Эрга Кенезис — и от этого страдали как флора (бывший покойник насчитал как минимум двадцать вывороченных с корнем деревьев), так и строения (четыре уже превратились в руины). — Так и быть, скажу Тао, М-21 и Такео, чтоб помогли, — выверенный и точный удар Тёмным по девятому достиг цели, и Старейшина лишился ещё одной лапы. — Озеленением, раз уж на то пошло, займётся Кертье, — Эрга Кенезис вновь обратился к силе крови, и камень в груди противника треснул: дальнейшему его разрушению препятствовала атака девятого, от которой опять пришлось уклоняться. — Блохастый, ты там пришёл в себя? — Всё ещё наслаждается небом, — кинув мимолётный взгляд на товарища, резюмировал Франкенштейн. — Запусти в него Копьём — авось поможет, — предложил Лорд. — Оно может обеспечить только эвтаназию, — хмыкнул Штейн. Эрга Кенезис беспокоился за Рейзела и Раскрею: им достались не самые лёгкие противники. Разумеется, главного босса — девятого, явно применившего к себе те же модификации и вобравшего схожие способности с теми, кого изобрели для уничтожения Ноблесс — он, Франкенштейн и Музака взяли на себя, и всё же на душе у Лорда было неспокойно. Во время шестой жизни Анны он уже насладился смертью Кадиса Этрамы — и повторять печальный опыт не желал. А впрочем, в Благородных он был уверен — как только они разберутся со своими противниками, то тут же поспешат помочь Раскрее. Иного и быть не может. Лишив Старейшину ещё двух лап — теперь, как и во время изначальной трансформации, их было четыре — и отпраздновав маленькую победу короткими аплодисментами, Эрга Кенезис отметил, что Музака наконец пришёл в себя, и приготовился: он выжидал, когда внимание Старейшины снова переключится на Франкенштейна и вожака оборотней, чтобы уничтожить кровавый камень окончательно.***
Пули отскакивали от закалённой кожи, не причиняя Кею Ру вреда. Отслеживая, с какой стороны стреляли, аристократы Розарии метали в снайперов молнии, и пока им успешно удавалось постепенно избавляться от очередной группы девятого. Гарант отлично справлялся со своей задачей, и распространявшаяся от оружия духа аура, покрывшая всё тело хозяина, не позволяла ни ранить, ни задеть Ру. Единственный минус заключался в ограниченности движений: Кей не мог развернуться в полную силу — если бы он решил вступить в схватку напрямую, пришлось бы перенаправить ауру, и тогда пули уже наносили бы вред. Так что его задача была проста — работать мишенью. Разумеется, люди девятого вскоре смекнули, что к чему, и переключились на аристократов Элеонор. Тогда-то Ру получил возможность действовать — и тут же ею воспользовался. Совместными усилиями они разобрались с врагом. — Мы не опоздали? Кей Ру повернул голову в сторону раздавшегося голоса. Из-за деревьев выходили оборотни, которых вёл первый. Рядом с мужчиной стояли Кентас, Лунарк и Гарда: они внимательно осматривались по сторонам, и — каджу предпочитал об этом не думать — принюхивались. — Мы шли на запах крови, — вновь заговорил первый, — и думали, что выйдем к Ноблесс. — Вы вовремя, — махнул рукой в нужную сторону Ру. — Нам туда. — Им Тхэ Сик и люди рассредоточились по периметру острова на случай, если кто-то соберётся сбежать. Непосредственно в бой они не пойдут — нас и без них много, не хватало ещё мешаться друг другу. И более не став тратить времени на разговоры, оборотни, первый Старейшина, Кей Ру и аристократы клана Розарии Элеонор поспешили присоединиться к Кадису Этраме Ди Рейзелу и Эрге Кенезис Ди Раскрее.***
Когда треснул щит, я остановилась и запрокинула голову. Трещина была одна, и она определённо куда-то указывала. То есть по форме напоминала больше стрелочку, чем нормальную такую трещину, которая появляется, если что-то намеревалось вот-вот разлететься вдребезги. Склонив голову к плечу и нахмурившись, я погрузилась в раздумья: тут два варианта — или Кертье не удалось справиться с моей копией (такой исход вероятен, так как на тренировках мы выяснили: я могу их прибить, если по-настоящему того пожелаю), или же тот, кому известен способ повлиять на защиту, с помощью этой стрелочки указывает остальным путь (это больше походит на правду, так как, собственно, уничтожь подделка защиту — она бы исчезла сразу, без всяких указателей). Продолжив путь, на подходе к замку Лорда я замедлилась. «Сожитель», когда ещё обретал в моей голове, экскурсий по острову не устраивал и о местонахождении много раз всуе упомянутых лукедонских катакомб не рассказывал; во время шестого шанса до них я так и не добралась, потому что была встречена ребятами и, считаемая врагом номер один, хорошенько так отмудохана. Это потом они разобрались в ситуации… Поёжившись от неприятного воспоминания и отогнав его как можно дальше, я положилась на чутьё: раз катакомбы — значит подземелья. Раз подземелья — значит под травкой. Великолепная логика! Сам Шерлок Холмс в шоке и бурно аплодирует! Ну ты молодец, Ань, к такому выводу и двухлетний ребёнок придёт, если ему объяснить, что такое эти ваши «катакомбы». Погодите-ка! Речь же об усыпальнице идёт. А если Благородные — аристократы, тогда, наверное, должны соответствовать определённым представлениям людей о знати. Итого могилка Лорда где-нибудь в сокровенном месте, чтобы не дай бог заплутавший вампир не пробрался туда, куда не следует. Они могут: сужу по общей способности мастерски влипать в неприятности. Интересно, это особый талант, шутки судьбы или необыкновенно неудачное стечение обстоятельств? Может, кто-то давным-давно сглазил или проклял, а они и не знают? Это бы, по крайней мере, объяснило частотность возникновения проблем и их последующее успешное разрешение. Но вернёмся к нашим баранам. Не время и не место философствовать. Вот после того, как всё закончится, времени будет вагон и маленькая тележка. Или нет, учитывая, что нужно будет возвращаться домой. Если я правильно помню, Лорд повелел захоронить часть Рагнарёка рядом со своей могилой. Или надгробием. Или что там у них принято. Это я к тому, что можно попробовать просканировать территорию силой Копья, тем самым надеясь наткнуться на оружие духа. Расколотое, оттого заметное — неполное. Отправив Игниса исполнять свой план (и мысленно отвесив себе фирменный подзатыльник Франкенштейна — я говорила с Раэлем и не додумалась спросить, куда идти!), я вскоре облегчённо выдохнула, когда нашла искомое, и помчалась в указанном направлении. Вихрем спустившись по ступеням и распахнув массивные двери, я замерла, поражённая представшим зрелищем: Раджек придавил окровавленную, истерзанную, явно готовую испустить последний дух «меня» к полу. И он, и Раэль были изрядно помяты, однако по сравнению с моей копией просто пышали здоровьем. Почему-то картина вызвала отторжение. Умом я понимала: Кертье о подделке знал, потому не сдерживался и обращался с ней, как с врагом. Блин, вот раньше, когда Копьё отреагировало на команду Кромбеля атаковать, — мы с немцем тогда ещё врагами были, — у меня никакого отторжения от вынужденной кончины не было. А сейчас… Возможно, это связано с тем, что теперь мы с Раджеком — пара?.. Передо мной материализовался Раэль, скрывая брата и копию от внимательного рассматривания. Я моргнула. Неприятное наваждение тёмных мыслей потихоньку стало исчезать. — Не смотри, — парень неумело и грубовато, но всё же заботливо притянул мою голову к своей груди. Не желая любоваться чёрной тканью одеяния Благородного, глаза закрылись сами собой. — Кто тебя покусал? — тихо поинтересовалась я, честно сказать, не ожидавшая подобного отношения. — Спасибо. — Будешь должна, — Кертье накрыл мои уши ладонями, и истошный вопль копии, значительно приглушённый, испугал не так сильно, как мог бы. — Анна, — не успела я среагировать, как оказалась в объятиях Раджека. Не очень удобных: юноша сдавил мне плечи, так что ответить на жест я при всём желании не могла, — но тёплых и родных. — С тобой всё хорошо? Когда объявились копии, я думал… — Теперь — точно порядок, — похлопав ладонью по боку Кертье, я добилась того, что он ослабил хватку и позволил мне освободить конечности. — Не переживай: убив, девятый думал, что пробирка с жидкостью поможет ему на время от меня избавиться, но это ж я, — улыбнулась. — Ты никогда не делаешь того, о чём тебя просят, чего от тебя ожидают, и ты просто обожаешь вляпываться в неприятности, — голос Раэля полнился ехидством. — Как и в случае с Франкенштейном — при встрече с вами врагам сочувствуешь. — Да брось, — сомкнув ладони за спиной Раджека, повернула голову в сторону его братца я, — тебе же нравится: не заскучаешь. — Враньё, — отозвался Кертье, но выражение лица парня говорило об обратном и выдавало Благородного с потрохами. Жаль, что нельзя здесь навсегда остаться. Шестой шанс ясно дал понять, что Рейзелу необходима помощь. Даже если не с Музакой, то иным врагом: девятый бы не стал нападать на Лукедонию, если бы не был уверен в своих силах и возможностях создать существо, способное противостоять Ноблесс. Один прототип у них был, и чтобы его уничтожить, потребовались объединённые силы Лорда и Тёмного. В последующей работе он мог учесть свои ошибки — непременно так и сделал, зуб даю — и напихать тонну модификаций, целью которых станет усложнить нам жизнь. И тут до меня дошло. Детальки жизней соединились, встали на места, и я поняла, какую идею Кромбеля мог развить Старейшина. Во время четвёртого шанса — моей на Союз работы — немец как-то обмолвился, что легче всего кого-то победить — обратить силу врага против него самого. Он даже планы набросал после того, как разузнал, с кем из каджу им придётся иметь дело. А учитывая, что Кромбель был в Лукедонии до того, как стал нормальным, скорее всего, предполагая битву с нами, он пришёл к тому же выводу. Девятому не составило бы труда выкрасть эти планы — учитывая, что некоторые из Союза, особенно среди тех, кто работал на Кромбеля, переметнулись к нему. — Раэль, — осипшим от волнения и осознания голосом позвала я, — беги к каджу, сообщи им… — как можно быстрее пересказав вспомнившееся, я пожелала Кертье удачи, и он умчался исполнять поручение: поняв серьёзность ситуации, даже спорить не стал. — Мы же найдём Рея. Пора мне наконец-то исполнить свою часть договора. Интересно, а что будет, если не получится? По идее, речь шла всего о семи шансах и сорока девяти жизнях: первые шесть успехом не увенчались, и меня раз за разом возвращало к началу истории. Так вот: не выполни я договор с седьмой — последней — попытки, каких последствий стоит ожидать? Я умру? Застряну здесь в бесконечном цикле перерождений, и даже если вдруг всё получится — уже не выберусь, так как договор не был исполнен в срок? Почему мне не пришло в голову поподробнее обсудить детали с Лордом, прежде чем охотно подписывать контракт кровью? Простой вопрос — простой ответ: радость, возбуждение, наверное, восторг от встречи с персонажами одной из любимой манхв сыграли свою роль, и вместо того, чтобы включить мозги, я их выключила и отдалась чувствам. И только сейчас начинаю задумываться о последствиях необдуманных решений. Что ж, лучше поздно, чем никогда… — Вздохнём, — я шумно наполнила воздухом лёгкие, — и продолжим. Ты знаешь, где искать Рейзела? Раджек молча кивнул, однако из объятий освобождать не спешил. Я подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза, и замерла: на вечно бесстрастно-холодном лице юноши проступила гамма эмоций. Брови нахмурены, рот приоткрыт, словно он собирается заговорить, алая радужка посверкивает, а глаза осматривают меня. — Аня, — я вздрогнула от неожиданности: тон серьёзный, глубокий. — Скажи, что будешь осторожна. Что больше не умрёшь. — Не могу, — тихо ответила я. — Если скажу — солгу, так как не знаю, что нас ждёт, — отвела глаза, не в силах вынести беспокойства во взгляде Раджека. — А ты можешь пообещать, что выживешь? — Только если ты будешь рядом. Почувствовав подступающий к горлу комок и зарождающиеся слёзы, я отпустила Кертье и сделала несколько шагов назад. Отвернулась, опасаясь, что если продолжу смотреть на юношу, то поддамся эмоциям, и молча направилась к выходу. Почувствовав, нежели услышав, что Раджек идёт следом, я ускорила шаг, а вскоре перешла на бег. Пропустив каджу убийц вперёд, — в конце концов, это он дорогу знает, — я сжала ладони в кулаки и до крови закусила губу. Не время сантиментам — работа не ждёт. Мы оказались на вспаханном участке — ранее это было чьё-то поместье, от которого навряд ли что вообще осталось: стены снесены, земля взрыта, там и сям глубокие ямы и кратеры — где бок о бок сражались Кадис Этрама Ди Рейзел и Эрга Кенезис Ди Раскрея. Встав спина к спине, они находились в окружении существ, до жути напоминавших того синего чудика, выращенного Игнес Кравей. Воспользовавшись эффектом неожиданности и обернувшись Копьём, я вытянула руки вперёд, завертелась веретеном и насквозь прошила одного из этих монстров. Да, нападать со спины плохо и вообще не по правилам, однако когда пытаешь не умереть и победить, то можно. Не думаю, что Франкенштейн или остальная компания будет ворчать или выказывать недовольство — в определённых обстоятельствах они и сами так поступают. Другие чудища тут же рассредоточились: теперь им предстояло уничтожить не только Ноблесс с Лордом, но и нас с Кертье. Изучив поле боя и проанализировав состояние Рейзела и Раскреи, я пришла к неутешительному выводу, что синие создания со своей ролью пока справляются вполне неплохо. Одна надежда: Раэль предупредит каджу, те расправятся с группами девятого и придут на помощь. Иначе… Мы или поляжем, или Кадис Этрама, стремясь всех защитить, перенапряжётся до кровавых слёз. Не надо нам такого, спасибо. Небо озарила яркая алая вспышка, и откуда-то из глубины острова раздался торжествующий вопль «сожителя».***
— А кто-нибудь знает, сколько их всего? — задал давно интересующий его вопрос Регис, когда очередная подделка — кажется, третья по счёту — была уничтожена. Первую они обезвредили в тронном зале. Им повезло: копия не увидела в расспросах о прошедшей встрече с девятым ничего странного. Сейра умело заговаривала зубы — Ландегре признал, что у него самого бы так не получилось — и удерживала внимание «Анны» на себе. Это позволило Ноблесс, Лорду и каджу незамеченными покинуть помещение. Со второй расправились, когда подделка готова была отправить группу Благородных в лапы оборотням, поддерживающим врага. Предупредив аристократов об опасности и поинтересовавшись, не видели ли они ещё «Анн», Регис и Сейра воспользовались наводкой и вскоре вышли на третью. К сожалению, предотвратить её нападение не успели, и клан Блостера потерпел потери. — Меня больше волнует, где их искать и что они делают, — отозвался Раэль, присоединившийся к Роярд и Ландегре после того, как предупредил всех каджу. — Одна в Корее, — так как, собственно, чтобы не вызвать подозрений у модифицированных, кто-то из подделок должен был вернуться. — Ещё одну уничтожил Раджек в усыпальнице Лорда, — парень поразмыслил, а после сорвал участок кожи с шеи «Анны». Регис, подобного не ждавший, возмутился было такому обращению с «трупом», однако мгновенно смолк, когда раздражённый Раэль продемонстрировал выгравированную на металлической пластине цифру «12». Ландегре вздохнул: никто не говорил, что будет просто, и не обещал, что они легко отыщут всех «Анн». — Вниз! — скомандовал Кертье, и Регис распластался по земле. Вовремя: надобность продолжать поиски временно отпала, так как на них напала группа, состоящая из четырёх «Анн». Обладающие памятью оригинала, но не способные полностью повторить его силу, они использовали в качестве оружия возможности кровавых камней, сотворённых из крови Анны. Одна из копий пустила сгусток энергии туда, где мгновением ранее стоял Ландегре, и теперь приземлилась рядом с лежащим Регисом. Секунду спустя оружие духа Сейры разрубило подделку на куски. Осталось трое. По одной на каждого. Не обладающий ни целым оружием духа, ни его частью — Легалус принадлежал дедушке — Ландегре в этом плане значительно уступал противнику. А значит, схватку затягивать нельзя: лучше всего победить своего врага с первой же атаки. Осталось решить вопрос, как именно это сделать. Легче всего напасть со спины и снести голову. «Анна» — машина, а потому, лишившись связи между «мозгом» и телом, должна выйти из строя. Вряд ли подделка позволит обойти себя… надо схитрить. Однако эта мысль полностью противоречила воспитанию и словам Геджутеля: дедушка всегда говорил, что нет ничего постыднее нечестной драки. К его счастью, идти на уловки не пришлось: скрежет Грандии и взорвавшаяся копия отвлекли «Анну», и Регис, зайдя со спины, точным ударом рассёк металл, провода и крепления, присоединяющие голову подделки к телу. Раэлю, судя по скучающему виду парня, трудиться вообще не пришлось: если настоящая Анна приноровилась отыскивать слившихся с окружающей средой Кертье, то копии до владения подобным навыком было ой как далеко. Поэтому, прибегнув к излюбленному приёму и скрывшись от взгляда противника, Раэль с лёгкостью оказался за спиной «Анны» и вонзил Грандию той в лоб. Произошло замыкание — отсюда взрыв. Сейра придавила подделку к земле, приставила остриё косы к её шее, однако убивать не спешила. — Сколько вас? — спросила она. Раэль и Регис одновременно потянули Роярд назад, в сторону: стоило копии понять, что бой проигран, как она самоуничтожилась. Взрыв пусть и был небольшим — мог поранить Сейре ноги. — Видимо, много, — вздохнул Кертье. — А знаете, совсем необязательно ловить всех, — внезапно произнёс он, тем самым побудив Роярд и Ландегре на него воззриться. — Я подумал… — Об это нужно было предупредить — событие редкое, — серьёзно кивнул Регис, и Раэль бросил в его сторону убийственный взгляд. — Все копии должны быть привязаны к одному пульту управления. Найдём штаб девятого — уничтожим подделки. — Как мы это сделаем? — план Сейре понравился. — Попросим оборотня взять след, — хмыкнул Кертье. — Тогда вам несказанно повезло, — Благородные повернули головы в сторону говорившего. — Я помогу. К ним вышли двое: молодой оборотень с жёлтого цвета волосами, и выглядящий старше — с синими. Кажется, это им когда-то давно помогла Анна, достав из груди кровавые камни и тем самым не позволив Мадуку заполучить их силу в своё пользование. — Как вы здесь оказались? — Ландегре нахмурился: первый собирался привести оборотней, однако почему сам не пришёл? — Проходили мимо, — пожал плечами оборотень с синими волосами и указал в сторону деревьев. — Здесь неподалёку Лорд и Ноблесс. По пути к ним услышали звуки боя, вот и надумали проверить. — Тогда в путь. Решив, что есть резон начать с того места, откуда сбежала Анна, оборотни напали на след, — запах ещё оставался в воздухе во многом благодаря ауре Тёмного Копья, — и небольшая группа, миновав людей Им Тхэ Сика, покинула Лукедонию.***
Кэриас сдул упавшую на лоб прядь, высунул кончик языка от усердия, прицелился и выстрелил — стрела вонзилась одному из громил девятого прямо в глаз, дезориентируя врага, и сошедшийся с ним в схватке аристократ клана Ландегре нанёс сокрушительный удар. Блостер похвалил за работу и прицелился в следующего. Как и говорил Раэль, каждому из каджу отведён был свой противник. Малец сумел оббежать всех за рекордно короткие сто восемьдесят секунд, и большую часть этого времени он потратил на объяснения и передачу слов Анны. Лучник, прихватив с собой аристократов Ландегре, избрал до боли простой путь: пока внизу Благородные и модифицированные оборотни будут решать, кто сильнее, — он сам станет отстреливать всех сверху. Сказать, что без потерь не обошлось, Блостер не мог: к убитым врагам присоединялись аристократы, и ветер, подхватывая алые искры, на которые распадались тела, нёс их ввысь, и пространство вокруг приобретало пугающий кровавый оттенок. Они все великолепно видели в темноте, потому в освещении не нуждались. Единственное, что доставило бы неприятности, — это дождь. Судя по затянутому небу, Розария немного перестаралась и вот-вот должна была разразиться настоящая гроза. Кэриас вильнул в сторону, когда один из оборотней подскочил к нему, увеличил расстояние между ними и выстрелил — на этот раз в сердце и используя три стрелы. Оружие духа не подвело — и враг упал замертво. Утешало, что с последними разобрались быстро. Блостер напряг слух: ему показалось, что ушей коснулось красноречивое ругательство, изречённое обычно держащим себя в руках Геджутелем К. Ландегре. Удивившись и сперва решив, что у него ни с того ни с сего галлюцинации появились, Кэриас вскоре понял, что ошибся, и поспешил в сторону, откуда раздалось ругательство. Аристократы Ландегре, переглянувшись, последовали за ним. Вскоре лучник понял, что вызвало у Геджутеля такую реакцию: Легалус, использованный на манер тарана, вошёл в стену дворца, пришпилив к ней четверых «хамелеонов». Каджу досталась партия, предназначавшаяся Кертье, и теперь машины, способные сливаться с пространством вокруг себя, искрились, то и дело исчезая и появляясь вновь. Оружие духа напор не выдержало и застряло, и все попытки Ландегре вернуть себе Легалус ни к чему не приводили, разве что трещины вокруг проделанной в дворцовой стене дыры становились всё больше и больше. Инстинктивно уклонившись от удара очередного «хамелеона», Блостер помахал своим — Геджутелю помогал его клан, расположившийся на крыше и зорко следивший за всеми нападениями на Ландегре — и чуть позднее к ним присоединился. — Цель на десять часов, — прищурившись, предупредил он. — Пли! — выпущенный десяток стрел пригвоздил «хамелеона» к дереву. — Молодцы. Сколько осталось? — Мы насчитали пятьдесят, — ответил Геджутель, бросив попытки освободить Легалус и решив поступить умнее: спрятав оружие духа и вновь его призвав. Четвёрка, теперь ничем не поддерживаемая, медленно сползла по стене вниз и осталась лежать на земле. — Сорок шесть уже убрали. Семь, — посмотрел он на немногим ранее обезвреженного «хамелеона». — Ветка на два часа, — Кэриас проследил за полётом стрел в указанную сторону. — Прекрасно, — оценил он. — Осталось двое? — Если подсчёты верны, — согласился Ландегре. Глазами найти не получилось. Один из аристократов Блостера, находящийся у самого края крыши, схватился за пораненный бок; остальные, стремясь отомстить за товарища, тут же выпустили стрелы, охватив территорию рядом с раненым и в нескольких метрах вокруг него. — Блик! — указал на сверкнувшую точку один из Благородных, и предпоследнего «хамелеона» вывели из игры. — И последний, — резко сделал выпад Легалусом Геджутель. — Великолепная командная работа, — Кэриас глянул на Ландегре сверху-вниз. — Ну что, айда к нуне? — Язык бы тебе с мылом помыть, — Геджутель смерил Блостера недовольным взглядом. — Глядишь — поможет… Лучник в ответ лишь весело рассмеялся.***
С очнувшимся Музакой стало легче. Совместными усилиями они лишили девятого последних паучьих лап, и Франкенштейн с оборотнем, схватив Старейшину под руки и обездвижив, предоставили Лорду возможность действовать, чем тот не преминул воспользоваться. Сосредоточившись на силе крови, он направил энергию на камень. Под крик девятого трещин на нём стало больше. В ушах у Эрги Кенезис зашумело, виски стало покалывать: подумать только, сколько усилий нужно было приложить, чтобы уничтожить какой-то несчастный камушек! Наконец-то штуковина в груди Старейшины поддалась натиску, засветилась ярким алым светом — и лопнула. Лорд ознаменовал победу счастливым воплем. Однако недолгим: взрывной волной их отшвырнуло и с такой силой припечатало (Благородного — снеся несколько деревьев и завалив ими, человека — пробив несколько стен поместья Лудиса, оборотня — в толщу земли), что радоваться сил не осталось. Застонав и помянув предков, посадивших в Лукедонии столько деревьев, Лорд стал выбираться из-под завала. Франкенштейн, с ног до головы покрытый сероватым слоем пыли — остатком строительного материала — возвращался к месту боя тем же путём, что и улетал оттуда. Музака, на ночном небе перед глазами которого то и дело вспыхивали звёзды, потряс головой и, оттолкнувшись от дна образовавшегося кратера, вскоре оказался рядом с Благородным и человеком. Переглянувшись и поняв друг друга без слов, они направились к Кадису Этраме Ди Рейзелу и Эрге Кенезис Ди Раскрее. Судя по тому, что звуки боя теперь доносились исключительно из одного места, там собрались все обитатели Лукедонии — а значит с другими людьми девятого, как и с ним самим, покончено. Обернувшись, чтобы посмотреть, осталось ли что после Старейшины, Франкенштейн увидел лишь сморщенное тело старика — скукоженное, уменьшившееся в размерах, безвольное, мешком лежавшее на земле. На месте груди зияла дыра, по краям которой алели и искрили фиолетовым тонкие нити — последствия уничтожения кровавого камня из соединённой силы Лорда и Тёмного Копья. К очередному бою они прибыли в самый его разгар. Даже девятый не был настолько хорошо подготовлен и модифицирован, как существа, с которыми сейчас сражался весь честной народ: Анна, оборотившаяся Копьём, молнией носилась вокруг монстров, нанося точные удары по жизненно важным точкам, и если бы не её скорость и мастерское уклонение от атак, девчонке давно бы досталось; Раджек Кертье, тенью следующий за Анной, всячески способствовал тому, чтобы отправленные вдогонку сгустки чистой энергии не достигали цели — иначе говоря, использовал Картас; Лудис запер себя, Геджутеля и Кэриаса с одним из монстров под зелёным куполом, и теперь они пытались его уничтожить; оборотни под предводительством первого мутузили и не давали покоя ещё одному; остальные, загородив собой истерзанных и опустошённых Лорда и Ноблесс, давали бой последним четырём существам. Франкенштейн тут же поспешил к Мастеру. Сам того не зная, он поступил так же, как Анна, когда впервые оказалась здесь: насквозь пронзил одного монстра. — Вы как? — внимательно осмотрев Кадиса Этраму, поинтересовался Штейн. После перевёл взгляд на Раскрею: — Отдыхаете? — Анна сказала, что если мы продолжим себя истязать, то она нас в угол поставит, — отозвалась Лорд, рассмеявшись и тут же поморщившись от болезненных ощущений во всём теле. — Она молодец — справляется. — Так чья школа, — гордо выпятил грудь Музака. После, услышав фырканье Франкенштейна и Лорда, неохотно добавил: — Наша. — Ну и долго вы будете прохлаждаться? — промчавшись мимо них, недовольно осведомилась Анна. После, остановившись, громко добавила: — Думаете, прибили девятого — так и почивать на лаврах? Последний рывок — и вот тогда можно. Договорив, девчонка бросилась в атаку. По пути к ней присоединились Раджек и первый Старейшина, и из трёх монстров, надеявшихся прорваться к Ноблесс и Лорду, осталось всего два. Геджутель, Кэриас и Лудис тоже справились со своим и переключились на другого. Оборотни окружили третьего. Чудищ осталось мало; но, кажется, потеря собратьев только сильнее их разъярила. Франкенштейн едва успел, прихватив Мастера и Раскрею, отпрыгнуть в сторону — там, где они только что находились, вспыхнуло пламя. Оставив Ноблесс и Лорда в безопасном — по его суждению — месте, он кивнул старому жучаре, призывно махнул рукой Музаке, и они, объединив усилия, отправились в гущу сражения. Через полчаса всё было кончено. Последний монстр, поджаренный силой двух Копий — Анны и Франкенштейна — и затянутый кровавым вихрем, созданным Лордом, который мёртвый, взорвался с глухим хлопком, и на поле битвы воцарилась тишина. На землю упали первые капли, и пошёл дождь.***
Раэль Кертье, одной рукой обнимавший за талию Сейру, другой — стискивавший локоть Региса, не знал, какие чувства в нём преобладают: радость от близости с Роярд или недовольство от соседства с Ландегре. Парень использовал тот трюк, которым скрыл Анну от взгляда Игнес в лаборатории, когда девчонка помчалась спасать оборотней: распространил способность сливаться с предметами на своих спутников. Зураки и Дорант — те оборотни, которые взяли след и привели их к штабу девятого — остались снаружи. Их Раэль с собой взять бы уже не смог. Да и, честно сказать, особо не горел желанием. Они пробирались по коридору, и пока, к их счастью, никто им не встретился. Видимо, как посчитали ребята, все те, кто переметнулся к девятому, отправились в Лукедонию вместе с ним. Маскировку решили не снимать на тот случай, если по пути в центральную лабораторию всё же на кого-то наткнутся. Каждый понимал, что чем быстрее они исполнят задуманное, тем лучше, а потому тратить время на схватку не желал. — Вот, — прошептал Ландегре, указывая на двустворчатую дверь. — Судя по плану здания, именно здесь центральный компьютер. — Так чего мы ждём? — так же тихо спросил Раэль. — Там никого, — после непродолжительного молчания произнесла Сейра. Они вошли в помещение, закрыли дверь, и Кертье снял маскировку. Подойдя к компьютеру и убедившись, что место назначения достигнуто, он вопросительно посмотрел на клавиатуру. С техникой у Раэля были… сложные отношения. Собственно, почти как и у всех Благородных, не привыкших к современному прогрессу. Компьютерные игры и кинотеатр — это одно, там думать почти не надо. А здесь… — Просто сломать будет недостаточно? — с надеждой поинтересовался он. — Не думаю, — Сейра склонилась над панелью, внимательно её изучая: возможно, искала подсказку, как им справиться с чудом техники. — Нужно было подумать об этом заранее, — наклонила девушка голову. — Мы навряд ли справимся сами. — К счастью, вам не придётся взваливать всё на себя, — раздалось от входа, и Благородные обернулись. В дверях стояли Кромбель и третий Старейшина. Они, словно лаборатория принадлежала им и была их вотчиной, по-царски прошествовали к компьютеру. Третий тут же пододвинул кресло, и его пальцы запорхали по клавиатуре. Регис и Раэль, заворожённые тем, как послушно сдаётся воле человека техника, смотрели на непонятные им строки кода. Заметив интерес аристократов, третий объяснил: — При включении требуется пароль. А мы его не знаем, так что я пытаюсь получить доступ к системе, взломав её. — Почему вы здесь? — Сейра адресовала вопрос немцу. Кромбель, прищурив глаза, посмотрел на девушку: в её вопросе ему почудилась не то подозрительность, не то недоверчивость. Впрочем, на месте Благородных, пришедших в лабораторию девятого, он бы тоже меньше всего ожидал здесь встретить союзников. — Проводили зачистку, — выдержав паузу, ответил мужчина. — Здесь оставались учёные. Мы же решили, что разработки девятого принесут больше вреда, потому собираемся всё здесь уничтожить. — Откуда вы узнали про нас? — Способность прятаться от камер не спасёт от тепловизора, — пожал плечами немец. — Девятый предполагал, что к нему могут заявиться убийцы, и обезопасил себя. За время их краткого диалога третьему удалось обойти пароль и получить доступ к файлам. Выведя на экран программу, отвечающую за работу «Анн», он увеличил карту с красными точками, помеченными каждая своей цифрой. — Почему их так много и они в одном месте? — нахмурился Ландегре. Скопление, по меньшей мере, десяти точек, быстро приближающихся к кому-то или чему-то, заставило задуматься, чем же вызвано пристальное внимание подделок. — Нажимай на «самоликвидацию», и пойдём, — Раэля мало волновало расположение «Анн». Кертье направился к выходу, желая как можно скорее покинуть лабораторию. — Вы же не собираетесь сохранить эти данные? — повернулся парень к Кромбелю. —Нет, — покачал головой немец. — Они слишком опасны. Третий активировал функцию уничтожения, и вскоре точки, отображавшие «Анн», разом исчезли с карты. Покинув здание, Кромбель и третий посоветовали отойти как можно дальше. Отдалившись от острова, Старейшины активировали детонатор, и прибежище девятого исчезло с лица земли. Ни Благородные, ни Кромбель с третьим этого не знали, однако теперь всё было кончено. Копии уничтожены — и от сил девятого никого не осталось. Война была выиграна. Но…***
Наученная горьким опытом, я не спешила расслабляться и возвращаться из состояния Копья. Интуитивно чувствуя подвох, я внимательно изучала территорию. Все, кто участвовал в сражении, кто где расположились на земле, и начавшийся дождь никоим образом не смущал: многие использовали кратеры и обломки в качестве мест, где можно присесть. Франкенштейн хлопотал над Мастером, Лорд носился вокруг дочери, Музака интересовался состоянием оборотней, Раскрея, пытаясь отвертеться от папани, проверяла Благородных, первый отправился рассказать Им Тхэ Сику о победе… и только я ждала подлянки. — Не в мою смену! — цепкий взгляд тут же обнаружил мою копию позади Рейзела, и я швырнула в подделку молнию. Испепелено на месте. — А можно аккуратнее? — Франкенштейн смахнул остатки пепла копии с плеч Рейзела. — Сзади! — предупредил Раджек. Возможно, если бы остальные не потеряли бдительности, они бы успели остановить моих копий до того, как те подобрались ко мне. Спешащие атаковать, они не были опасны — я бы с лёгкостью защитилась и отбила все удары. Но стоило им приблизиться, как они взорвались. А к этому я была абсолютно не готова. На тренировках мы никогда не практиковали действия, которые необходимо предпринять, если тебя грозит разорвать на куски. Моей первой и единственной реакцией стал неподдельный ужас. Неужели я помру так глупо?.. Кожу обдало жаром, однако боли или признаков кончины не было. Приоткрыв зажмуренные глаза, я увидела вокруг себя фиолетовый купол — защиту Игниса. Сидевшие внизу участники финального сражения казались немного расплывчатыми из-за капель дождя на поверхности щита, однако разглядеть ужас и беспокойство на лице Раджека мне это не помешало. Я помахала рукой и улыбнулась, давая понять, что со мной всё в порядке. Я жива. Всё закончилось. Конец?