И никого на горизонте...

— Восславим же Монолит, братья! Да прольется кровь неверующих! Все мы воины Монолита и лишь ему одному мы принадлежим! — Раскинув руки в стороны, громко говорил Проповедник, даже не опуская свой взгляд на марширующих мимо солдат.       Штурмовые отряды вышли из убежища рано утром, наводнив численностью южные районы Лиманска. Им не было числа, поднялись все резервы, что могли уместиться в подземельях заброшенного госпиталя. Они могли не спать сутками, лишь на вере и поклонениях проживая свои дни. Сейчас же отряды преследовали беглецов. Ничто не укроется от Монолита, никто не избежит кары Монолита.       Двое неверующих забежали в дом, им некуда бежать, им не спрятаться. Не нужно было точно знать, где именно находятся сейчас два беглеца, за ними тянулся устойчивый шлейф из страха и безысходности. Сладкий вкус победы манил рабов Монолита, и они внимали этому знаку.       Леон двигался спокойно, он охотник и добыча уже в его руках, да в руках братьев. Лестничный пролет будет последней барабанной дробью для неверующих, когда железные вставки соприкоснутся с холодным бетоном строения.       Послышался выстрел.       Ничто не остановит победоносный марш Монолита. Третий этаж здания будет подобен просторному склепу для неверующих. Здесь они ищут спасения, здесь они найдут последний приют.       Штурмовая винтовка G-36 была нацелена на входной проем, куда входили братья Монолита. Они знали, что тут может быть загнанный в угол противник, поэтому двигались синхронно и осторожно, проверяя каждый метр этой квартиры. В воздухе затхлого помещения смрадом отдавал запах экскрементов. Леон безжизненными глазами смотрел на мертвого неверующего, что, поникнув голову, безжизненно сидел у стены. В лужу у его штанов мерно опускались алые капли крови из аккуратной пробоины в верхней части головы.       Раздались выстрелы.       Братья Монолита не могут оставить тело без контрольного добивания. Убитый неверующий завалился на бок, а внимание бойцов привлекла зияющая пустота на месте оконного проема. Леон подошел вплотную к ней, глядя на аномальную активность полупрозрачной сферы. Неверующий сбежал. В руках бойца «Монолита» появилась осколочная граната, из которой поспешно вылетела чека, а сама она полетела в аномалию, скрываясь в ней. Взрыв не произошел. — Враг Монолита скрылся. — Спокойным голосом подытожил брат, после чего все бойцы начали покидать помещение, спускаясь во внутренний двор. — Сегодня неверующий ушел от кары Монолита. Монолит будет требовать жертву. Монолит будет в ярости! — Скандировал в самом центре детской площадки Проповедник, после слов которого, все бойцы пали на колени. — Прости нас, Монолит. Мы подвели тебя в последний раз, Монолит. Услышь нас, Монолит. — В унисон стали повторять десятки солдат, после чего Проповедник разрешил всем подняться. — Монолит хочет что-то донести до нас, братья. Он говорит, что в городе есть и другие неверные, что стараются избежать кары Монолита. Поспешим же исполнить волю Монолита! — Закатив глаза вверх, продолжал скандировать человек в бежевом плаще, именно его приказы все выполняли беспрекословно, именно он был связующим звеном с Монолитом, когда рядом не было алтаря для солдат.       Они могли передвигаться на больших скоростях в полной экипировке, при этом, не чувствуя усталости. Их болевой порог был куда выше, чем у любого представителя группировок Зоны. Им не страшна радиация, пси-излучение и даже некоторые аномалии без активности пропускали через себя братьев Монолита. Их путь лежал к широкой улице, что ведет в сторону заваленного прохода в Рыжий лес. Те, кто будут прорываться через Лиманск, смогут пройти лишь двумя путями. Первый — туннель, который был успешно завален и представлял лишь мнимую возможность выжить неверным. Второй вел через канализационные ходы, прямиком в подсобное помещение хозяйственного применения, что выведет их на сторону леса. Отряд Леона занимал свои позиции в домах по всему периметру широкой центральной улицы, ожидая появления врага именно на ней. В это время, полчища зомбированных наводняли канализации, чтобы если не огневой мощью, то численностью завалить наступающих, ну, а если и они падут, то братья успеют спуститься вниз и покарать всех, кто не принимает власть Монолита.       Каждый боец сел на колени перед своим окном, погрузившись в медитацию, мерно напевая себе под нос молитву и покачиваясь корпусом вперед-назад. Их было невозможно заметить с улицы, а они, в свою очередь, поддерживались связью с наблюдателями и были готовы вступить в бой немедленно.       Неизвестно, сколько прошло времени с момента начала молитвы, но на центральной улице послышались беглые переговоры. Отряд неверующих в зелено-желтых комбинезонах, в тщетных попытках прорваться через завал туннеля, начали конфликтовать друг с другом. Человеческий организм сложно переживает такие ситуации, подключая нервную систему для выплеска ненужных эмоций, но слугам Монолита это чуждо. — Да ниспадет твоя кара на неверных! В бой, братья! — Воскликнул через динамик рации Проповедник, выводя из транса всех молящихся.       Леон сразу схватился за штурмовую винтовку, переводя ее в боевое положение. Линзы усовершенствованного противогаза сразу бросились на поиск противника, который в панике пытался занять оборонительную формацию, но тщетно. Открывшийся с разных сторон шквальный огонь хоронил любые попытки бегства или спасения. Трассеры вырывались из стволов орудий, оканчивая свой путь в плоти людской. И сраженными падали они на том же месте, где их заметили бойцы Монолита. — Враг искоренен. Слава Монолиту. — Монотонным голосом сказал собрат у соседнего окна, складывая сошки пулемета и поднимая эту увесистую конструкцию на руки с совершенной легкостью.       Сам Леон просто встал у окна, разглядывая открывшийся вид на оконченную перестрелку. Отряд из дома напротив ровным рядом выходил на улицу, направляясь к трупам неверных. Они бы ограничились контрольными выстрелами, если бы в воздухе вновь не раздался голос Проповедника. — Внимание! — Восклицал он, а ему внимали все братья.       Приглушенные звуки выстрелов действительно приближались к центральной улице, но они раздавались где-то под землей. Канализация. Вновь в окнах появились стрелки с оружием наизготовку. Отряд на улице кольцом обошел ржавый люк, приготавливаясь к отражению атаки. Зомбированные могли удержать прорывающихся, но их отсутствующее мышление делало их же просто мишенями в тире для опытного бойца. Тем не менее, количеством и шквальным огнем создания Зоны могли заставить любого принять поражение и скрыться бегством, поэтому следовало ждать гостей.       И они не заставили долго ждать. Сначала, в сторону отлетела крышка люка, за которой на пространство улицы быстро выполз сталкер в темном плаще, неуклюже завалившийся лицом в потрескавшийся асфальт. За ним еще некоторое время вылетали рикошетирующие пули зомбированных, но и эта канонада утихла.       Сталкер не подавал признаков жизни, казалось, что он скончался от обильного свинцового дождя в канализации, но это была лишь уловка. Он перевернулся на спину, мгновенно вскинув «Винторез» и дав короткую трель по окружившим его бойцам Монолита. События разворачивались слишком быстро, открылся огонь из всех доступных стволов, буквально нашпиговав свинцом тело неверного. Но и на этом не закончились действия. — Внимание. — Совершенно монотонным голосом сказал боец Монолита, упав всем телом на выпавшую из рук сталкера гранату.       Послышался глухой хлопок, тело бойца дернулось вверх, после чего облачко пыли мерно разлетелось во все стороны, а асфальт окрасился кровавым пятном. Но никто не оплакивал его, все монолитовцы становились полукругом, ожидая приближения Проповедника. Леон же обратил внимание на лежащего сталкера. Тот был облачен в плащ грязного темно-серого оттенка, под ним торчал свитер, лицо с неопрятной светлой щетиной и слипшимися волосами на голове. Самой примечательной особенностью был шрам, протянувшийся ото лба до правой скулы. — Брат. — Леон медленно повернулся, увидев перед собой пулеметчика из своего отряда.       Вместе они заняли свои места в строе, недвижимо глядя на действия Проповедника. — Вы выполнили задачу, воины! Но упустили самый важный объект, того, кто ближе всех посмел подобраться к нашему светочу. Монолит недоволен, Монолит очень зол. — С выражением и расстановкой говорил Проповедник, а бойцы пали на колени. — Мы подвели тебя в последний раз, Монолит. — Разом повторили все, кто находился на улице в этот миг. — Но наш Бог милосерден и справедлив, все понесут кару. Не смейте сомневаться, нет смерти и забвения, есть лишь слияние с Монолитом! И на вашу неудачу уже найдено решение, Монолит вышлет в погоню свое создание. А пока, насладитесь праведной яростью братья, узрите силу и мощь Бога! Славься Монолит! — Воздел руки к небу Проповедник, возбужденно упиваясь собственными речами, а ему ответом последовал мощный подземный толчок.       Нарастал гул, поднимался ветер, все живое в эти моменты скрывалось в укромных уголках трепеща от разгневанной стихии, но лишь верные братья могли открыто смотреть на краснеющий горизонт. Дрожь асфальта не утихала, ветер заставлял деревья склоняться к земле, механический лязг объединился с визгом, продолжая шествие от Центра Зоны к самым ее окраинам. Сегодня она расширит свои владения и породит новую жизнь для своих созданий. Облака исчезли с небосвода, а сам он стал бардовым, кровавым и мертвым. Пик активности настал молниеносно и аналогично спал. Все вокруг резко нормализовалось, солнце осветило землю, а Проповедник обернулся к братьям. — Восстаньте, сыновья Монолита, да продолжим же путь к нашему светочу. Он зовет нас обратно! — Громко воскликнул Проповедник и его словам внимали.       Все поднимались на ноги, перехватывая оружие и начиная шествие за предводителем. Один лишь Леон все сидел на коленях, глядя на бездыханные тела семерых братьев, среди которых лежал пулеметчик его отряда. Грэг его называли, может Грог. Леон словно забыл его. Ветер подхватил опавшие листья, погнав их прямиком на трупы, которые теперь слились душой с самим Монолитом.       Леон поежился от холода, скрестив руки на груди и потерев ладонями плечи, но резко остановился. Он чувствовал.