Смерти вопреки

Юнги резко распахивает глаза и понимает, что находится в горизонтальном положении. Он медленно переводит взгляд слева направо, не поднимая головы, и осознаёт, что лежит на чём-то мягком и бардового оттенка, похожее на покрывало. Помещение, в котором Юнги «отдыхает», мешают рассмотреть какие-то чёрные стенки по бокам «кровати». Только со временем, когда сознание начинает прояснятся, Юнги понимает, что это не приятная постель: это, чёрт подери, гроб! Мин резко садится, благо, что крышка оказалась открыта. Март, что стоит в паре шагов от Юнги, вздрагивает. — Не думал, что ты такой слабонервный. Знал бы, хоть подготовился. Виски перед этим дал или подушку постелил, а то чуть кафель мне своей дурной головой не разбил, а он, между прочим, новый! — Март слегка облегченно улыбается, от того, что Мин пришёл в себя. Юнги хмурится, вспоминая, что увидел до того, как упасть в обморок. Дубовая дверь в зал, чистый пол, красивый гроб и он. То есть не совсем он. Невероятно похожий на него человек. «А тот гроб намного красивее», — проскакивает у Юнги в мыслях и он озвучивает это. Теперь хмурится уже Март и отвечает: — Ты совсем, что ли? Конечно красивее, он на заказ. И вообще, до какого смог дотащить в тот и положил. — А диваны изобрели для слабаков, да? — хмыкает Мин. — Он в моём кабинете, а туда надо ещё дойти. Юнги отмахивается. Перед глазами видит картину, где вновь и вновь подходит к гробу. Отвратительно чувство. Омега дёргает плечами и резко выдаёт: — Я хочу посмотреть на него ещё раз, — Мин смотрит на недоверчивый взгляд Марта и добавляет: — В обморок обещаю не падать. Март вздыхает и кивает. После того как помог Юнги выбраться из временного пристанища (Юнги до последнего отказывается принимать, что лежал в настоящем, мать его, гробу), они вновь отправляются в тот зал. Юнги не совсем уверенно подходит к гробу и заглядывает внутрь, стараясь не шарахаться. Осматривает внимательно черты лица и с трудом заставляет себя не протянуть руку. Сходства поразительные, но если постараться, то и отличия можно найти. И неизвестно каким он был при жизни. — Может, при жизни выглядел совсем по-другому, — озвучивает мысли Юнги Март. — А потом произошла деформации тела, ну… ты сам знаешь, по каким причинам. Юнги кивает, какое-то время ещё смотрит и спрашивает: — Ты заставил меня потратить оставшиеся деньги на проезд, чтобы я просто посмотрел на своего покойного двойника? Если ты не знал, то у каждого человека есть около семи двойников. Ну, у меня теперь, видимо, шесть. — Да нет же! — возмущенно взмахивает руками Март. — Ты видишь эту роскошь? Отдельный зал, дорогой гроб, свежие цветы. Это всё купил его муж. Сказочно богатый муж! Юнги тяжко вздыхает, склоняет голову вбок и косится на Марта: — Я понял в какую сторону ты клонишь. Предлагаешь мне соблазнить его тем, что я похож на его омегу? Тебе не кажется, что это слишком даже для меня? — Тебя однажды живой омега не остановил, а тут уже усопший, — Март грустно хмыкает. — Тебе ли не всё равно? Сам говорил, что проблемы с финансами, а тут вон какая возможность! Ну хотя бы просто посмотри на него, он скоро должен приехать. — Ладно, — Юнги закусывает губу. — А как это сделать? Зайти и притвориться твоим помощником? Март отрицательно качает головой. — Господин Чон не должен тебя увидеть. А то с ним инфаркт случится, когда встретится с копией своего мужа. Юнги соглашается с умной мыслью и не успевает сказать больше ни слова, как его запихивают за шторку и приказывают сидеть здесь, точнее, стоять и не двигаться. Юнги понимает — Чон и родственники приехали за телом. Он по привычке нервно кусает губы, немного выглядывая из-за шторы. Март быстро выходит из зала и возвращается обратно уже с высоким альфой, невероятно пахнущий хвоей. Тот почти сразу разворачивается к Юнги спиной, поэтому разглядеть его возможности нет. Мин выглядывает из-за шторки ещё сильнее. Март переводит взгляд с Чонгука на него и делает безумные глаза, страшно вращая ими. — У Вас всё хорошо? — настороженно спрашивает Чон, и Юнги буквально утопает в его голосе. Март растерянно кивает, оправдываясь тем, что немного устал. Мужчина говорить что-то про то, что такая тяжелая работа не для омег и поворачивается к Юнги уже в профиль, чтобы посмотреть на своего покойного мужа. Столько боли во взгляде Мин видел только один раз в своей жизни: в зеркале, когда он развелся со вторым мужем. Задумавшись, Юнги, видимо, слишком сильно задерживает взгляд на лице мужчины — тот оборачивается в его сторону. За секунду до того, как его чуть не спалили, он успевает скрыться за спасительной шторкой. Юнги жмурит нос и с опозданием понимает, что Чонгук может его почувствовать. Он тихо бьёт себя по лбу и надеяться, что Чонгук слишком подавлен, чтобы различить его запах среди лилий, формалина и хлорки. Тот словно читает мысли Юнги. — Почему тут пахнет пионами? — резко спрашивает Чон, разворачиваясь к Марту. — Я просил любые цветы кроме пионов. — Извините, господин Чон, — Март прикусывает язык. — Видимо что-то напутали в цветочном магазине и где-то затесались пионы. Я сегодня же с ними разберусь. Пойдёмте, Вас уже ждут. Март уже берёт мужчину под локоть, но он отстраняется. — Дайте мне минуту. Я хочу попрощаться с мужем, — тихо говорит Чонгук и добавляет, когда видит, что Март не собирается уходить: — Наедине. — Оу. Да-да, конечно, — верещит Март и поспешно уходит. Юнги зажмуривает глаза. Ему кажется, что это слишком личное, даже чтобы просто смотреть на это. Он ждёт каких-то печальный слов, но в комнате настолько тихо, что Юнги слышит своё дыхание. От любопытства омега всё-таки приоткрывает один глаз и видит Чонгука на коленях, с отчаянием смотрящего куда-то в пол. По щеке, видную Юнги, течёт слеза. Мин чувствует себя моральным уродом, раз согласился на уговоры Марта. В комнату кто-то заходит и говорит тихое: «пора». Чонгук без лишних слов быстро поднимается и выглядит так сокрушительно, словно не он только что плакал. Он неспеша отходит к выходу, напоследок спокойно бросая: — Прятаться за шторами и подглядывать ужасно некрасиво. У Юнги сердце уходит в пятки. Ему резко стало не хватать воздуха от адреналина. А вдруг Чон просто сейчас подойдёт, одернет штору и… и что тогда?.. Устроит скандал, погрозит пальцем, упадёт в обморок, даст пощёчину, разрушит всю карьеру Марта… Есть сотни вариантов, и от них у Юнги сейчас пойдёт кругом голова. Но Чонгук не подходит. Он громко хлопает дверью, а Юнги скатывается по стене вниз. Март, вернувшийся через минут десять застает его в таком положении: облокоченного спиной на стену и вытянутыми ногами. Руки сложены на коленях и взгляд направлен на них. Март ничего не понимая, медленно подходит к бывшему однокласснику и аккуратно треплет его за плечо. — Вставай, нам нужно уходить отсюда. Окончательно приходит в себя Юнги в кабинете у Марта с бокалом чего-то спиртного в руках. Владельца кабинета вместе с ним не наблюдается. Юнги встряхивает головой и оглядывается. Обстановка довольно строгая, но в то же время стильная. Дубовый стол, кожаное кресло и такой же диван, на котором как раз и сидит Юнги, картина с пионами в вазе на стене рядом с сейфом, большое окно с чёрными шторами. Тишину нарушают настенные часы и приглушенные голоса, что доносятся с улицы. Раздается шум уезжающих машин и всё затихает. Тогда-то Март и возвращается. — Как ты? — Хреново. — Резонно. А почему? Юнги залпом осушает бокал и пожимает плечами. Он и сам особо не знает, что с ним произошло. Слишком уж много событий за день. Может, переволновался, может, уже старый для пряток за шторкой и адреналина. — Мне пора домой, — устало говорит Юнги. — Спасибо, что попытался помочь и всё такое. Правда, спасибо. Но, по-моему, это слишком. — Как знаешь. Извини, отвезти тебя не смогу. Но могу заказать и оплатить такси. Юнги отказывается. Чуть ли не первый раз в жизни отказывается от халявы. Вот что переживания делают с человеком. Юнги едет в автобусе, в голове делая пометку, что надо всё рассказать Джину, он поддержит и скажет…

***

— Ты долбаёб? Юнги удалось всё рассказать только спустя дня четыре после вышеупомянутых событий. Юнги почти не смыкал глаз всё это время. Потому что стоило только один раз прикрыть веки, как омега видел Чона и будто вживую слышал его голос. Юнги повторял себе, что это явный бред влюбиться в человека, которого ты толком не видел и не знаешь. А может это и не влюбленность, а просто интерес. Спортивный. Да, такой вариант событий нравится Юнги намного больше никому ненужной любви. Про свой интерес Юнги тоже рассказывает, разумеется, ведь проблему нужно как-то решать. — Ну что сразу так грубо. Не долбаёб, а просто жертва обстоятельств. — Жертва обстоятельств, — сморщившись, передразнивает Джин. — И что делать собираешься? — Ныть, страдать, по возможности рыдать взахлёб. А так я не знаю. Никогда таких чувств у себя не ощущал. Мне кажется, что таких идеальных альф я ни разу не встречал… — Ты его почти не знаешь и толком не видел, — напоминает Джин. Юнги наигранно хмурится и грозит указательным пальцем другу. — Не перебивай. Не видишь, что ли, меня на лирику пробивает. — Это плохо, — морщится Джин. — Но, кажется, остаётся только один вариант: найти его недостатки, раз ты считаешь его таким уж «идеальным». Юнги аж подскакивает с места от шикарной идеи друга. У голову сразу приходят воспоминания, как в школе он устраивал испытания парням, которые ему понравились. Но не все их, правда, проходили. Основная масса не выдерживала и просто переводились в другую школу. Зато Юнги после этого точно знал — им не по пути. А кто выдерживал — тот быстро надоедал. Может, и с Чоном так будет? Не выдержит, не сможет, надоест? Юнги надеется что так. Иначе будет плохо. Джин слегка улыбается, увидев, как просиял друг. «Рано улыбаешься. Тебе отводится главная роль в испытании номер один», — мысленно хмыкает Юнги и начинает рассказывать суть. — Нет! — восклицает Джин. И понимает, что у него никто согласия не спрашивал.