Сюжетные Линии
Гильгамеш: На исходе своей жизни ещё во времена правления Уруком Гильгамеш узрел будущее, в котором мир оказался полностью разрушен, а среди руин, что было для него куда важнее, бродил его единственный друг Энкиду. Как Гильгамеш ни старался, он не мог определить, в какой момент времени должно было наступить это будущее и какие события должны были привести именно к этому его варианту из всего множества временных линий, а потому, желая это исправить, он использует эликсир бессмертия из своей коллекции, чтобы вернуть себе молодость, и отправляется в путешествие. Тысячелетиями он скитался по Земле, ища способы усилить свою способность к предвидению и попутно наращивая влияние: собирал сторонников (в их число помимо прочих вошли Медуза и Сасаки Кодзиро), накапливал богатства и прочее. Но мало того, что ничто не могло ему помочь узнать детали грядущего, так ещё и выяснилось, что он оказался единственным, кто вообще смог узреть такой вариант будущего. Даже богини судьбы, такие как Мойры и Норны, ничего не видели, не говоря уже о прочих богах и смертных предсказателях. В конечном итоге Гильгамеш пришёл к выводу, что единственный для него способ достичь желаемого — это взглянуть на Хроники Акаши — библиотеку Бога, в которой хранились все знания прошлого, настоящего и будущего. Если что-то когда- и где-либо существовало/происходило или имело хоть какую-то вероятность существовать/происходить, то информация об этом должна была быть зафиксирована в Хрониках. Но так просто до Хроник, разумеется, было не добраться. Во-первых, после смерти Бога и окончания Великой Войны заботу о Хрониках взяли на себя лидеры Трёх Великих Фракций, а также верховные боги крупнейших языческих пантеонов, которые в совокупности образовывали Совет (толковое название ещё не придумал). Соответственно даже для Гильгамеша, который к тому же был в далеко не лучших отношениях с какими бы то ни было богами, данное обстоятельство стало серьёзным препятствием. Во-вторых, Совет хоть и имел в своём распоряжении Хроники и охранял их, воспользоваться ими не мог. Никто этого не мог. Изначально они были созданы Богом, и только для его взгляда они предназначались. Только его сила могла открыть к ним доступ. Но Гильгамеш не был бы величайшим из царей и сильнейшим из героев, если бы не нашёл лазейку. Ангелус — существо, порождённое Изначальным Светом, силой самого Бога, даже после его смерти несло в себе частичку этой силы. И пускай сама Ангелус Хрониками воспользоваться не могла, так как по сути своей не являлась чем-то божественным (хоть сила её и имела такую природу), но могла даровать Право на доступ к ним кому-нибудь другому. Разумеется, даже в таком случае Хрониками смог бы воспользоваться лишь некто невероятно могущественный, который к тому же этой самой божественностью обделён не был, но, к счастью, Гильгамеш подходил по всем пунктам. Хотя ввиду того, что он оставался на 1/3 человеком, Гильгамеш рисковал закончить с расплавленными мозгами, его непреклонная уверенность в себе и собственных силах возводили сей факт в разряд незначительных. Итак, за семь лет до начала основных событий Игр Богов Гильгамеш находит Ангелус и предлагает (читайте приказывает) той примкнуть к его на тот момент уже корпорации и наделить его этим самым Правом. Ангелус, имея ЧСВ ничуть не меньше, чем у красноглазого полубога и соответствующие силы, отказывается, за что довольно быстро нарывается на залп из Эа, который попутно снёс подчистую весьма немаленький остров. Зная, что Ангелус бессмертна и после каждого уничтожения перерождается, как человеческий ребёнок женского пола, Гильгамеш решил, что будет проще убить её текущее воплощение, а после взять под контроль ещё неокрепшее новое. В конце концов, что для него ещё пять-десять лет ожидания? Приведя приговор в исполнение, Гильгамеш посредством всё того же предвидения выясняет, где и когда примерно сможет отыскать новую ипостась Ангелус, после чего поручает своим подчинённым (в частности Медузе) мониторить все информационные поля, чтобы забрать её. Как понятно из предыдущих глав, этим воплощением оказалась Асия, которую Гильгамеш успешно захватил, после чего сковал пока спящую в девочке Ангелус Цепями Энкиду. Затем, используя удачно попавшего под руку Изаю и претендующую на него Риас, Гильгамеш заключает с последней сделку: он предоставляет ей бойцов для Рейтинговой Игры (Изаю и прокачавшего за пару месяцев его навыки Кодзиро), а та взамен устраивает ему приватную встречу с Сазексом, о которой к тому же никто не должен был знать. Демонесса после демонстрации своего характера всё- же соглашается, так как очень уж хочет избавиться от навязанного ей жениха. Подопечные Гильгамеша вкупе с Фигурами самой Риас Игру, разумеется, выигрывают, после чего полубогу удаётся встретиться с Сазексом без лишних свидетелей. Там он открывает ему часть своих намерений (просто рассказывает, что хочет получить доступ к Хроникам и что уже имеет на руках Ключ к ним), после чего предлагает поддержать его кандидатуру на роль официального представителя (фактически правителя) Земли и людей в целом в Совете. По влиянию на людской мир с ним соперничать никто из богов, демонов и ангелов не мог, и поскольку из-за их междоусобиц данная роль пустовала, Гильгамеш (по его собственным словам) остаётся единственным у кого есть для этого все права, силы и возможности. Плюс полубог обещает поделиться с Люцифером знаниями из Хроник, что вкупе с «помощью» его любимой сестрёнке, в итоге склоняет последнего к нужному решению. С поддержкой двух из трёх лидеров Великих Фракций (Азазеля он купил некоторыми особо ценными артефактами из своей сокровищницы) Гильгамеш заваливается на Совет и после весьма бурных споров, едва не вылившихся в полномасштабную битву с сильнейшими существами мироздания, всё же признаётся формальным правителем Земли. Затем он, не теряя времени, переходит к своей основной задаче и, используя Асию, притрагивается-таки к Хроникам. Чуть не померев в процессе (выжил только благодаря целительным способностям девочки), Гильгамеш, наконец, узнает, что хотел, и тут же, едва придя в себя, приказывает всем своим бойцам и подчинённым готовиться к войне. Выясняется, что увиденное им разрушение мира должно было произойти уже вот-вот, а стоят за ним Носитель Тьмы и пробуждённое им Всё Зло Этого Мира собственной персоной. После идёт мега эпичный и масштабный замес, представляющий собой по сути вторую Великую Войну. Смерть кучи персонажей, в том числе и некоторых из основных, а по итогу всех битв перед Гильгамешем встаёт выбор: либо он собственноручно убивает воскрешённого руками Ангра-Майнью Энкиду, спасая тем самым всех, к кому так или иначе привязался за прошедшие тысячелетия, либо не делает этого, и тогда всему миру, кроме его самого и Энкиду наступает конец. Что он выбрал, думаю, объяснять не надо. Была также идея пойти ещё дальше и обставить сюжет так, что все произошедшие события были подстроены Библейским Богом, который, лишившись в Великой Войне тела, решил подготовить себе новое в лице Гильгамеша (манипуляции со временем, историей и прочее), а весь пройденный полубогом путь был лишь его подготовкой для этого, но, полагаю, это уже перебор. Медуза: Уже наполовину обратившись в монстра на Бесформенном Острове, встретила Гильгамеша, который, используя, как катализатор собственную полубожественную кровь, наложил на неё подавляющую чудовищную сущность печать. Поскольку эффект от заклинания был временным и его постоянно нужно обновлять, отправляется вслед за Гильгамешем и становится его правой рукой. Из-за тяжёлого прошлого пропитывается ненавистью как к богам, так и к людям, но, несмотря на это, после долгих странствий проникается симпатией и уважением к Гильгамешу, которые затем перерастают в полноценную любовь. Также она становится единственной среди всех его последователей, кому Король Героев ещё задолго до начала основных событий полностью открывает свои намерения и планы. В определённый момент с подачи Носителя Тьмы теряет контроль над чудовищем внутри себя и превращается в полноценного монстра, которого на первый взгляд без каких-либо колебаний убивает Гильгамеш. Но затем полубог забирает её мёртвое тело и после непродолжительного путешествия сначала к сёстрам Медузы, а потом и к Мойрам убеждает последних воскресить её, отдав в обмен один глаз и свою способность видеть будущее. Очнувшись, Медуза, пребывая в искреннем недоумении, спрашивает Гильгамеша, почему тот это сделал, в ответ на что слышит признание полубога, адресованное даже не столько ей, сколько самому себе. После они вместе пройдут через ряд битв и испытаний, и в итоге именно Медуза (а также Изая и Асия) станут ключевыми факторами, что помогут Гильгамешу сделать правильный выбор. Там ещё предполагалось что Всё Зло Этого Мира будет своей силой и безумием капать ему на мозги, но гордость Короля и его своего рода семья, помогли ему не поддаться. Изая: Жил обычной спокойной жизнью в небольшом городке, пока в один день орда закованных в золотые доспехи крылатых рыцарей не спалила его до основания, вырезав попутно всех жителей. Родители и сестра Изаи также погибли в тот день. Сам он выжил лишь потому, что его Святой Механизм к тому времени уже начал менять тело мальчишки, делая его более выносливым и устойчивым к повреждениям. После на пепелище прибыл бывший Экзекутор Церкви, который был не в самых лучших отношениях со своими прежними начальниками. Он нашёл мальчишку и, поскольку из-за пережитого тот временно утратил способность говорить, да и вообще довольно долгое время вёл себя почти как овощ, сам дал ему имя «Изая». Таскать с собой живой труп Экзекутору не хотелось, но и просто бросить его он не мог. А узнав, что мальчишка носит в себе Святой Механизм, решил, что лучшим вариантом будет отдать его Церкви. Пускай сам Экзекутор их и недолюбливал, но помочь Изае и поставить его на ноги те могли лучше прочих. Спустя какое-то время после прибытия в приют под постоянным уходом Изая начал приходить в норму. Так как первой начала восстанавливаться именно способность ясно мыслить, к моменту как парень произнёс первое слово, он уже полностью осознал, где находится, что позволило ему сходу начать притворяться и обманывать окружающих. Изая прекрасно помнил, как «ангелы» перебили всю его семью и знакомых, а потому уже тогда пропитался искренними отвращением и ненавистью к Богу и всему, что было с ним связано. Но заявить об этом в открытую никому, конечно же, не мог. Вместо этого Изая начал строить из себя примерного воспитанника и активно изучать всё, что ему предлагали. Так он мог набраться сил и знаний от своих же собственных врагов, а также заготовить основу для будущего побега. Годами парень жил в атмосфере постоянного притворства и ненависти, пока в один день в приют не попала новая воспитанница, которая в самое короткое время стала для него также важна, как и он сам. Это была Асия. С одной стороны, девочка напоминала ему потерянную сестру, а с другой, ей ещё не успели «промыть мозги святой чушью», благодаря чему Изая мог видеть в ней именно невинного ребёнка, а не очередного врага. Этих двух причин вкупе с характером самой девочки хватило парню, чтобы привязаться и начать о ней заботиться. Так он, во всяком случае, думал. На самом же деле, таящийся в девочке дух Ангелус, воспользовавшись его первичной симпатией, сделал из него своего Защитника и внушил ему сильнейшую привязанность к Асии, чтобы даже рискуя собственной жизнью он продолжал оберегать её. Вынужденная необходимость, повышающая шансы сосуда Ангелус вырасти достаточно, чтобы она смогла полноценно переродится. Незадолго до начала основных события Игр Богов Изая вместе со своим наставником из церковного приюта во время обычной обучающей практики наткнулись на ярых демонопоклонников, в результате чего им пришлось охотиться на полноценных демонов. Во время очередной стычки Изая оказался изолирован от своих товарищей и остался с чудовищем наедине. С трудом он всё же смог его одолеть, однако сразу после этого в поле зрения показался другой, куда более могущественный демон, который при этом выглядел как обычный человек. Риас Гремори искала кандидатов для пополнения своей Свиты, с целью выйти победителем на решающих её судьбу Рейтинговых Играх, и подающий надежды Экзекутор выглядел весьма многообещающе. Наткнулась она на него совершенно случайно, но упускать не собиралась. За несколько бесед демонесса смогла убедить Изаю заключить с ней контракт, после чего через Акено, которая является наполовину Падшей, смогла спровоцировать группу чернокрылых ангелов напасть на приют Изаи. Дальнейшие события были описаны в уже выложенных главах. Попав под начало Гильгамеша, Изая первым делом начал усиленно тренироваться под присмотром Кодзиро, поскольку полубог выставил перед ним конкретные условия работы на него. Параллельно произойдёт ряд встреч с Риас, в которых характеры и прошлое обоих персонажей будут понемногу раскрываться, а также начнёт образовываться какая-никакая взаимная симпатия, которая после победы в Рейтинговой Игре мало-помалу перерастёт в полноценные отношения. Далее Изая выполнит ещё огромное множество заданий для Гильгамеша (планировалось, что сюжет работы будет охватывать порядка десяти лет), и пару раз они даже поучаствуют в совместных битвах. А после того, как Гильгамеш завладеет Хрониками, он примет очень сложное для себя решение и доверит парнишке одно из самых ценных своих сокровищ — Экскалибур. Тут стоит оговориться, что планировался подсюжет, в котором бы выяснялось, что по одно время Гильгамеш использовал в качестве своего псевдонима имя «Мерлин». В прошлом он прибыл в Британию, услышав о мече выбора короля (история его происхождения, да и вообще вся мифология Артура были бы значительно изменены), но так и не смог его вытащить. Он уже было собирался разнести тот самый камень в клочья и забрать меч таким образом, но тут на сцену бы вышел светловолосый юноша, что без каких-либо затруднений вытащил бы Калибурн. Возмущённый фактом того, что меч признал истинным королём не его, а этого мальчишку, Гильгамеш заглядывает в будущее, где видит его печальный конец, и в скором времени сообщает ему об этом. Гильгамеш предлагает Артуру отдать меч ему, чтобы избежать подобного, на что получает решительный отказ. Это его, разумеется разозлило, но вместе с тем полубог впечатлился решимостью и самоотверженностью мальчика, что ради своей страны решил пойти по пути крови и лишений. В итоге Гильгамеш принял решение своими глазами понаблюдать за становлением и правлением такого Короля и в чём-то даже помогать ему. К концу жизни Артура между ним и Гильгамешем сложились бы, пускай и своеобразные, но всё же отношения отца и сына, а потому именно ему он на смертном одре доверит свой святой меч. Тот, впрочем, хоть и примет его, использовать ни разу не посмеет. В настоящем же времени, когда Изая своей внешностью и поступками начнёт очень сильно напоминать Гильгамешу Артура он доверит реликвию ему. Помимо личного отношения данный поступок будет обусловлен банальной необходимостью в столь мощном оружии на поле боя, а наличие у Изаи ещё и Святого Механизма, связанного с мечами, делали из него идеального хранителя. Ближе к концу произведения Изая узнал бы, что на самом деле вырезан его родной город был солдатами прошлой инкарнации Ангелус, а все его тёплые чувства к Асии вполне возможно были не более чем иллюзией, вынуждающей его по факту служить щитом для самого ненавистного ему существа. Открывшееся обстоятельство повергло бы его в жуткий личностный кризис, заставив сомневаться вообще во всём, что он когда-либо думал и чувствовал. Даже в его любви к Риас. Девушка, к слову, к тому времени уже носила под сердцем его ребёнка. Раздирающие его противоречия в итоге заставили бы Изаю уйти, оставив всех дорогих ему людей позади. Однако в последней битве, когда и Риас, и Асия оказались бы в смертельной опасности, парень вернулся бы и сказав что-то вроде «Плевать, по-настоящему это или нет. Я чувствую то, что я чувствую» вложил бы все свои силы и даже свою жизнь в Экскалибур и одним ударом уничтожил Тьму и её Носителя. Конец достойный рыцаря, которым он всегда хотел выглядеть в глазах своей младшей сестрёнки — Асии. Асия: Сирота, о настоящей семье которой ничего не знали ни приютившие её церковники, ни даже она сама. До определённого момента, как и большая часть окружавших ей людей, была уверена, что является носителем Святого Механизма, даже не подозревая, что это была лишь маскировка скрывающейся в ней Ангелус. За время, проведённое в приюте, искренне привязалась к Изае, почему и была готова сбежать с ним. Под присмотром Гильгамеша активно бы развивала свои навыки целительства (на самом деле Гильгамеш просто учил её контролировать силы Ангелус), а после осознания своей истинной природы и боевые. Именно ей отводилась роль наиболее сильно влияющего на Гильгамеша персонажа. От просто полезного инструмента, которым видел её полубог изначально, она довольно быстро ввиду своего открытого и светлого характера стала бы для него сначала ученицей, а затем и кем-то вроде дочери и наследницы. Даже Медуза, несмотря на свою ненависть к людям, сильно бы привязалась к девочке. В определённый момент Ангелус внутри неё вырвалась бы из-под власти Гильгамеша и взяла контроль над телом на то время уже девушки-подростка. Именно тогда Изая, да и сама Асия узнали бы правду о том, что это именно она повинна в его несчастье, так как из-за простого подозрения, что в том городе мог находиться Носитель Тьмы, она решила спалить всё подчистую. В итоге Асие всё же удалось бы самой справиться с Ангелус, став доминирующей личностью и присвоив себе всю её силу и воспоминания о сотворённых ужасах. Особого счастья, впрочем, ей это не принесло бы. Подобно Изае она впала бы в глубокую депрессию, даже почти решилась бы на самоубийство во имя искупления своих грехов, но была бы остановлена Медузой. Рассказ последней о собственном кровавом прошлом помог бы девушке осознать, что её смерть ничего не решит и что, если она и вправду хочет искупить какие-либо грехи (в которых, к тому же, и не была по большому счёту виновна), то должна продолжать жить и доказывать своё сожаление действиями. После финальной битвы и смерти Изаи, Гильгамеш решил бы вместе с Медузой отойти от дел и оставить всё своё состояние Асии, поставив её во главе Миллениума. Также девушка стала бы принимать активное участие в воспитании родившегося у Риас сына Изаи. На этом всё. Конечно же планировалась ещё целая куча своих небольших сюжеток для второстепенных персонажей, да и основная линия была бы наполнена очень многими событиями, но описывать всё это будет слишком долго, да и не имеет особого смысла. Надеюсь, данные наброски хоть немного сгладят неприятные ощущения у всех читателей, которым понравились Игры Богов.Причины
Что ж, теперь, когда с описанием примерного развития событий покончено, я хотел бы перейти к перечислению причин, по которым решил заморозить сей фанфик, хоть и потратил на него уже порядочное количество времени и сил. Сразу предупрежу, что причины (а по факту одна большая причина, из которой вытекает ряд поменьше) носят сугубо личностный (и эмоциональный) характер, то есть связаны с моим собственным отношением и восприятием. Потому в этот раз я позволю себе отойти от своих стандартных правил и буду применять в объяснениях изрядную долю мата и ругани, а также так называемого «хейта». Думаю даже, что-то, что я буду излагать далее, вполне подходит под определение «бомбит». Итак, на днях я ознакомился с оригинальной новеллой Fate/Stay Night, в результате чего очень многое пересмотрел для себя относительно своей любимой вселенной. В особенности это касается персонажа, который послужил прямым прототипом для главного героя моего фанфика — Гильгамеша. Мне так часто писали, что своими действиями я испортил канонного персонажа, на что я вполне обоснованно отвечал, что это фанфик и все соответствующие предупреждения были сделаны заранее. Однако теперь, когда в полной мере проникся ТЕМ САМЫМ Гильгамешем, я бы хотел высказать пару слов о персонаже, которого я «испортил». Об этом двуличном, лицемерном и впустую сотрясающим воздух куске говна в позолоченной обёртке. Но обо всём по порядку. Начнём с рута Сэйбер. Первая битва между Гильгамешем и Сэйбер с её Мастером. Поначалу ничего особенного, типичные высокомерные и самодовольные речи, из которых можно выделить три ключевых момента: 1) Он во всех смыслах хочет Сэйбер и, что немаловажно, хочет именно живой; 2) Он презирает Широ, но не станет его убивать, так как Сэйбер для существования всё ещё нужен Мастер; 3) В принципе, мальчишку можно и убить, поскольку есть и другие способы, удержать Сэйбер в настоящем. После завязывается бой и по итогу взаимного использования мощнейших Фантазмов Широ отъехал к стеночке, а Сэйбер полудохлая валяется в луже из собственной крови. Сразу отмечу, что в новелле прямым текстом говорится, что использование Сэйбер Экскалибура в текущем состоянии грозит ей скорым развоплощением. Итак, что же в этот момент делает Гильгамеш? Сначала ржёт, как конь, глядя на выблёвывающую литры крови Артурию, после чего тут же заявляет, что собирается её изнасиловать. При том, что она нужна ему живой. При том, что энергии у девушки почти не осталось, а что имеется уходит на медленное восстановление. И вот в таких условиях он собирается её насиловать. К счастью, реализовать запланированное ему не даёт оклемавшийся Широ, которого после этого Гильгамеш решает-таки убить. Мастера Сэйбер. Тот самый якорь, что даже в таком ужасном состоянии позволяет девушке не исчезнуть. Гениальная, блять, идея. Да, можно оправдать это тем, что у него есть и другие способы удержать Артурию. Вот только, судя по информации из новеллы, на тот момент таких способов было только два (Грааль ещё не воплощён, и, следовательно, его Грязью не воспользоваться): заставить её заключить контракт с другим Мастером (да хоть с тем же Киреем) либо заставить жрать души людей. Мне вот интересно, Король Героев, Всё видавший, как его ещё называли, на полном серьёзе рассчитывал заставить гордую и волевую Артурию (напомню, что именно за характер он её и «полюбил») сделать хоть что-то из этого? К этому моменту связь между Артурией и Широ уже была настолько сильна, что она скорее бы прошла через все круги Ада раза эдак три-четыре, чем предала его. Об убийстве невинных я вообще молчу. Но ладно, разозлился мужик, с кем не бывает, в конце концов. От такого даже Великие не застрахованы. Вторая битва между Сэйбер и Гильгамешем. Златовласка прямо заявляет, что собирается напоить Артурию Грязью из Грааля, которая безусловно сведёт девушку с ума, и что после этого она уже не будет ему так интересна. То есть он, чтобы обладать Сэйбер, готов уничтожить всё то, что его в ней привлекает. Очередной гениальный, сука, план, ничего не скажешь. Здесь же можно упомянуть об особенностях того, как именно Гильгамеш выживал эти 10 лет после окончания Четвёртой Войны, а именно о сиротах, которых наш Король Героев буквально сжирал живьём ради магической энергии. Да, это всё организовал Кирей, поместив детей в гробы, которые высасывали из них все соки, заставляя заживо разлагаться в течении десяти лет, но сути это не меняет. Гильгамеш пожирал их, чтобы продлевать свою жизнь. При том что ещё Сэйбер говорила, что, в принципе, слуги могут и за счёт собственных Цепей восполнять прану. Не шибко много, она сравнила это с капающим в треснувший стакан краном, но, если особо не тратить, то жить можно. Сюда же добавим возможность брать энергию практически из воздуха в местах с высоким её содержанием, и уж за десять-то лет Величайший из Царей мог отыскать себе хотя бы одно такое. И это всё, если не упоминать навык «Независимое действие», который, судя по рангу и описанию, вообще позволяет слуге находится в нашем мире без участия Мастера. Не знаю, лень ему было или что-то ещё, но на выходе мы получаем Короля Героев, Величайшую Героическую Душу, буквально лопающуюся от гордости и самомнения, которая при этом не брезгует жрать детей, как самый обычный паразит. Единственное достойное и заслуживающее хоть какого-то уважения и признания, что сделал Гильгамеш в этом руте, так это сдох. Серьёзно, умер он с достоинством и даже некоторым благородством. Видимо, присутствие Сэйбер так на него повлияло. Тут можно возразить, что и попытка изнасиловать полумёртвую Сэйбер и пожирание детей, хоть и, без сомнения, ужасные поступки, но вполне укладываются в его характер и мировоззрение. Мол, он как Король Всего и Вся имеет полное право брать что-угодно и кого-угодно, когда бы того не пожелал. В конце концов, с точки зрения Гильгамеша все жизни и так принадлежат ему, так что убить парочку детей ради собственного выживания это вполне естественно. Во втором руте он что-то подобное даже вслух проговаривал. Да и Сэйбер в его глазах может выглядеть эдаким цветком, который можно сорвать, чтобы насладиться его видом и запахом, а после выкинуть, как надоест. И да, я с этим полностью согласен. Если образ персонажа зиждется на чрезмерном, просто космических размахов, ЧСВ, то подобные поступки нисколько ему не противоречат. В таком случае его можно было бы понять. Он был бы ужасной с морально-этической точки зрения личностью, но вполне себе достойным персонажем. Даже расхождения между его намерениями и поступками можно было бы оправдать этим… Можно было бы, если бы всё это самомнение, бравада и бахвальство к хуям не разбивались о его поведение во втором руте. К нему, собственно, и перейдём. Во-первых, куда, сука, делась его гордыня, когда его якобы Мастер, Синдзи, начал отдавать ему приказы?! Не просил со всем уважением, как Токиоми, не сотрудничал на равных, как Кирей, а именно что приказывал. Именно это слово употреблялось в тексте и никакое иное. Где, мать вашу, в эти моменты была его гордыня?! Да, он их по большей части просто игнорировал. Вот только и ответной реакции не было практически никакой! Ему, Королю Героев, отдавал приказы какой-то червяк, а он в ответ лишь ограничивался брезгливыми взглядами! Как это должно вязаться с его ЧСВ-шным образом, позволявшем ему не моргнув и глазом жрать детей-сирот?! К слову, о червяках. Бытует мнение, что в UBW Гильгамеш ни разу не пользовался своим доспехом, чтобы Широ в конце отрубил ему руку. Мол, понерфили его, чтобы дать школьнику хоть какие-то шансы. Уверен, что так оно было, на самом-то деле. Вот только, чтобы хоть как-то оправдать это с точки зрения внутренней логики вселенной, часто приводят аргумент, что Гильгамеш настолько крут, силён и самоуверен, что броня ему, в принципе-то, и не нужна. Вон, даже Геракла смог без неё завалить, особо не напрягаясь. И опять же, вполне себе подходящее объяснение, опирающееся на образ персонажа, как мистера ЧСВ. Было бы, если бы один раз он свой доспех всё же не продемонстрировал. Когда философствовал и давил червяков в подвале особняка Мато. То есть получается, что в рамках своей вселенной Король Героев посчитал необходимым облачиться в свой золотой доспех, когда давил червей, но при этом не стал этого делать, когда сражался с Гераклом. Неужели, только я вижу здесь некоторое противоречие? Каким, простите, образом черви в подвале оказались в глазах Гильгамеша более достойными мощного защитного Фантазма чем разъярённый полубог, что намеревался расхерачить его до состояния кровавой лужи? Но и это ещё не всё. Перейдём к моему любимому моменту, который лучше всего и самым наглядным способом, демонстрирует всё лицемерие и пустозвонство Гильгамеша. Его битва с Широ. В один момент Король Героев достает свою любимую дрель Эа, ебашит ей по школьнику, что тот пережил одним только чудом, а потом, едва ли не в следующей сцене, когда рыжик поинтересовался, почему же он так долго прятал один единственный клинок, делает заявление в духе «Такая шваль, как ты, недостойна того, чтобы убивать её таким сокровищем». Да блять, ты УЖЕ чуть не убил его своим ненаглядным сокровищем! На кой хуй вообще надо было его доставать и демонстрировать, если считаешь Широ недостойным?! Это что за биполярное отношение к одному и тому же персонажу в течении от силы двух, сука, минут?! Он ещё даже своё Зеркало Души не развернул! Как это вообще надо понимать и трактовать?! Для большей наглядности я даже процитирую их диалог (начинает Гильгамеш): «- О, ты создал магический щит?.. Мне не хотелось использовать меч, но даже мелкая толика его мощи должна была превратить тебя в прах. Какой ты упёртый, щенок. — Не хотел?.. Хе. К чему сомнения, когда у тебя целая гора оружия? — Ха. Этот меч достоин лишь руки царя царей. Я показал его тебе только по прихоти. Но не обольщайся, червь, ты недостоин смерти от такого сокровища. Этой чести достойна лишь Сэйбер. Но мне будет даже стыдно взглянуть ей в глаза, если замараю свой меч чем-то вроде тебя.» Да уж, блять. Это даже не две соседние сцены. Это две, сука, соседние реплики! «даже мелкая толика его мощи должна была превратить тебя в прах» и «мне будет даже стыдно взглянуть ей в глаза, если замараю свой меч чем-то вроде тебя». Нет, ну что это такое, а? Но, как будто бы посчитав, что и этого недостаточно, Гильгамеш всё продолжает жечь и умудряется испоганить то единственное, что смог нормально сделать в первом руте. Он просто на корню уничтожает своё достоинство в моменты своего поражения и смерти. Чтобы наиболее точно передать весь пиздец его поведения, далее я вновь приведу дословную цитату из новеллы: «И всё же он успевает отпрыгнуть назад. Едва увернувшись от моих парных лезвий, Гильгамеш продолжает отступать. — Кх, здесь ты сильнее!.. Он признаёт своё поражение и теперь пытается сбежать.» Сбежать, блять. Столько выёбываться и пустозвонить, чтобы под конец дать дёру. Охуенный Король Героев, прямо-таки сразу видно, насколько он гордая личность! Допускаю, что это переводчики могли неудачно подобрать фразу, но ситуацию это не сильно меняет. И, конечно же, как вишенка на торте, момент, когда он обвивает руку Широ цепью и со словами «Сейчас я вылезу, и ты познаешь мой гнев» пытается спасти свою жизнь. Тот, кто всех вокруг себя называет дворнягами, перед смертью поступает ровно так, как поступила бы любая дворняга. Отчаянно цепляется за малейшую возможность выжить. Я сейчас не пытаюсь кого-то оскорбить (в особенности дворняг), ибо до последнего цепляться за жизнь — это естественное поведение для любого живого существа. Вот только речь идёт о, мать его, Гильгамеше! Короле Героев! Тех самых героев, что в этой же самой новелле стабильно показывают, как носящий титул «герой» должен принимать свою смерть. Геракл, Кухулин, Кодзиро, Арчер Эмия… Даже Медея в определённой степени, хотя, казалось бы! Но нет, наш великий и гордый Гильгамеш под конец своего ни разу не великого существования мог лишь скулить и разбрасываться пустыми угрозами. Это просто… да хуй его знает, как это ещё можно назвать, если не тотальным пиздецом… Гильгамеш не просто ужасен как личность. Он даже как персонаж толком-то не работает, ибо его главная отличительная черта, ЧСВ, просто сливается в никуда. Он сам себе регулярно противоречит. Действия персонажа весьма часто не состыкуются с его словами и намерениями. Я никогда не считал (да и не буду считать) себя хоть сколько-то знающим специалистом в области персонажестроения, но тут даже я вижу, что у него имеются фундаментальные проблемы. Я могу точно это утверждать, потому что сама Nasuverse, да что там, сама Fate имеет в своём распоряжении кучу замечательных примеров того, как должны работать персонажи. Как они должны действовать, чтобы не нарушать свой образ и логику повествования. И, очевидно, сами авторы тоже это прекрасно понимают, поскольку и в приквеле, и в сиквеле, и в спин-оффах, и даже в аниме-адаптации ветки UBW нехило так облагородили Гильгамеша и исправили многие его косяки. Приведу парочку наиболее наглядных примеров: 1) Разговор с Синдзи в подвале Мато. Никакой брони, только повседневная одежда. Лёгкое изменение, но и его достаточно, чтобы очень сильно уменьшить диссонанс с тем, когда Гильгамеш идёт сражаться без доспехов; 2) Битва с Гераклом. По итогу Гильгамеш произносит «Ты превзошёл собственный миф», тем самым признавая и силу своего оппонента, и то отчаянное усердие, с которым гигант сражался. Мелкая реплика, но при этом сильный характерообразующий элемент, придающий персонажу как достоинства, так и колорита; 3) Отрезок, где он рассказывает про сирот, вырезали из релизной версии, оставив лишь в качестве дополнительного материала к блюрейной; 4) Ну и, разумеется, Эа в битве с Широ, которую теперь он достаёт не просто потому, что золотая жидкость в голову ударила, а из-за тянущего к нему свои грабли Грааля. Эмию тут просто случайно зацепило. Так что же в итоге? Несмотря на всё вышесказанное, я не ставил себе целью полить говном Гильгамеша (хотя буквально именно так его и назвал). Я лишь хотел показать, почему, познакомившись с оригинальным Гильгамешем, с «основой» того персонажа, что некогда, пускай и не зацепил, но во всяком случае заинтересовал меня своей харизмой (ранг A+, как-никак) и взглядом на мир и ценность человеческой жизни, я решил заморозить свою работу. Зная теперь, насколько отвратителен и неправилен оригинал, я просто не могу, не хочу и не буду писать фанфик, главный герой которого основан на таком убожестве. Уж точно, не после того, как по новой открыл для себя прочих героев данной новеллы. Даже среди Слуг хватает персонажей, которые намного больше достойны внимания. Геракл, что даже растеряв все свои жизни и истратив всю энергию, продолжил стоять прямо, лишь бы маленькая девочка (та самая, что от злости и обиды насильно свела его с ума, что кричала и оскорбляла его, но для которой он в итоге стал самым родным существом) даже ослеплённая и умирающая продолжала верить в его непобедимость. И даже после смерти, этот слуга, одной силой воли послав на хер все законы и правила мира, заставил своё тело не просто распасться на эфирные сгустки, но оставить после себя горстку пепла, которую затем похоронили вместе с Илией. Ему хватило двух-трёх реплик и пары интерлюдий, чтобы проявить такой характер, до которого Гильгамешу, как до Сатурна ползком. Асассин — лучший боец всей Пятой Войны, проигравший Сэйбер лишь потому, что из-за нехватки времени был вынужден пойти с ней на прямое столкновение мечами, в результате чего его нодати погнулся, и он не смог идеально выполнить свою технику. Самурай, что даже с рассечённой грудью заставил себя сжать зубы и проглотить хлынувшую из лёгких кровь, чтобы никоим образом не запятнать одолевшего его соперника. Медея, которую я теперь искренне считаю эталоном того, как нужно делать антагониста. Тяжёлая и жестокая судьба, сделала из неё расчётливую и жестокую женщину. Но даже так она сохранила определённые принципы, которыми скрепя сердце вынуждена была поступиться, поскольку являлась слабейшей из Слуг, а её Мастер (имею в виду Сойчиро) не обладал даже намёком на Магическую Цепь и потому не мог снабжать её энергией. А уж как благородно и самоотверженно она поступила, спасая его от Арчера… На самом-то деле мне до боли обидно, что такие великолепные персонажи не получили и половины тех признания и популярности, что достались ущербному во всех смыслах Гильгамешу. Обидно, что тот великолепнейший момент с посмертным подвигом Геракла не был экранизирован, в то время как на доработку Гильгамеша силы и время выделили. То же касается смерти Асассина, которую в определённой мере упростили. Именно такие персонажи достойны того, чтобы рисовать с ними тонны артов и пихать их во всевозможные фанфики, а не золотое, прошу прощения за повторение, говно под ЧСВ-шным соусом. В общем, на этом всё. Если найдётся кто-то, кто вопреки всему дочитает до этого момента, то спасибо вам за потраченное время и простите меня, что не могу закончить фанфик, который вам понравился. Что же до любителей поговорить, что я испоганил канонного Гильгамеша (вопреки всем предупреждениям), то скажите мне, а кого именно вы имеете в виду, когда говорите о каноне? То нечто, что родилось в оригинальной новелле? Или его подкорректированную версию, которая появилась позже?