Дитрий
Слегка дурной парень
Какого чёрта произошло?! Почему я, вспомнив о Лисёнке, вдруг свалился на землю, как в свой первый день? Странное время, странный мир. Род, почему меня закинуло именно сюда и именно в тело простого солдата? Кажется задаю слишком много вопросов, опять… Опять приходится затыкать самого себя, иначе поток бессмысленных вопросов, если сравнить его с потоком воды, затопил бы всё обозреваемое вокруг пространство. Как же знакома мне эта чёртова темнота… И это довольно неприятное ощущение, потому как придётся говорить с тем богом-роботом. Он, как ожидалось, не заставил долго ждать и явился вместе со светом, который во мгновение ока захватил каждый уголок этого странного места. Вид его всё так же величественен, может быть потому, что представляет из себя бездушную машину? Возможно, возможно… И что же богу Кселору захотелось от меня узнать? Заводить шарманку про бессмысленные вопросы? Хех, сейчас узнаю, узнаю ответы на актуальные вопросы. — Я могу тебе помочь, — сразу сказал Кселор, без всяких предисловий и прочих конструкций. Остаётся узнать в чём, — Я могу помочь вспомнить тебе всё о той девушке, что тебе снилась, и, возможно, немного о себе самом, но у всего есть своя цена, смертный. Честно говоря, интересный поворот сюжета для моей истории. Наконец-то у моих, по-факту, бессмысленных скитаний появится цель. То чего мне так не хватало… Но ради чего? Как-то иррационально делать что-то для бога в обмен на память о той с кем никогда не свидишься. Это говорит моя логическая и рациональная часть, которая большую часть жизни вела меня к новым свершениям и победам. Романтическая часть говорит, что бы я соглашался, так как смогу узнать, почему именно Лисёнок меня сейчас так сильно беспокоит. Кажется логика начинает проигрывать в моём внутреннем бою. Тем более ещё один факт склонял меня к согласию — вспомнить, кто я. Мне уже стали надоедать эти постоянные недомолвки в снах. То являюсь каким-то очень важным лицом, то простой командир, вернувшийся с войны; то ещё не пойми кто. — А что за цена такая? — с некой ноткой пренебрежения решил спросить я. — Узнаешь, когда согласишься, — хитрый жук этот ваш бог времени. Только хотел согласиться, как мне помешали. Кто бы мог догадаться до такого, но… Этого предвидеть было невозможно. Невероятное действо начало разворачиваться в моей голове. — Кар! Прочь отсюда, проклятый бог! — эхом разнёсся каркающий голос Бисмарка. Огромный чёрный ворон стремительно столкнулся с богом-роботом и мой сон прекратился…***
Проснулся от странного ощущения. Я лежал на чём-то мягком, а рядом что-то приятно так потрескивало. Похоже было на костёр или камин. Раз вокруг не слышались звуки природы, то можно предположить, что всё-таки это был камин. И, естественно, осознал интересный факт — я у кого-то явно в гостях… Открываю свои глаза, дабы осмотреться. Лежу на, не сказать, что богатой, но кровати. У противоположной стены стояло кресло. Внутри камина, что стоял рядом с креслом, потрескивали горящие деревяшки. На эти язычки пламени можно было смотреть бесконечно. Спустя несколько минут борьбы со своей ленью, мне удалось подняться с кровати. На, стоящем в полметре от меня, столике лежала моя сухая и чистая форма. До сих пор не могу смириться, что хожу в каком-то синеватом кителе, а не в гимнастёрке и шинели цвета фельдграу. Обречённо вздохнув, я оделся. Уже натягивая сапог, услышал, как заскрипела дверь. Быстро поднял голову, дабы увидеть вошедшего. Это была девушка, самая обычная человеческая девушка. Карие глаза, брюнетка, аккуратненький прямой носик. Одета в форму служанки-горничной, которая выполняет различную грязную работу в доме своего хозяина. Небольшого роста, где-то метр шестьдесят, худенькая, как русская берёзка. Про себя отметил, что эта дама мне весьма симпатична, даже больше, чем Клеофина. — Ой, — удивилась она, — а Вы уже проснулись. Господин просил сопроводить вас к нему, если, конечно, готовы. Можем идти? — Подождите, фрауляйн, несколько минут, — ответил я, натягивая второй сапог. Похоже, что её удивило моё уважительное обращение. Вежливость — оружие не только хорошего вора, но и кого угодно, господа читатели. Не забываем об этом. Кстати, коль вспомнил о воровстве… Надеюсь, мне не придётся грабить от мучительного голода, что одолевает сейчас меня, хозяина столь прекрасной барышни… Надеюсь… Когда был уже весь при параде, так сказать, то объявил о своей готовности. Мы вышли в просторный коридор, вдоль которого виднелись ещё двери в комнаты и в конце, кажется, начиналась лестница. Стены украшали картины в золотых рамах с изображениями неизвестных мне личностей. Возможно родственнички господина местного. Одна вычурней другой: кто в доспехах рыцарских да большим клинком в руках на фоне добычи, кто в богато украшенной одежде с кучей золота… От одного лишь взгляда на это на моём лице появлялась снисходительная улыбка. Мой аскетизм и раздутое самомнение кричали, вопили при виде этих картин. А где-то там, внутри души, появилось чувство отвращения. Глядя на лицо моей спутницы, было видно, что она сдерживает свои недобрые взгляды, которые нет-нет, но всё же метались от картины к картине. Видимо, ей не хотелось мириться со своей участью. Шли молча, что казалось мне очень не ловким моментом, особенно когда рядом никого нет. Только хотелось заговорить со служанкой, как та сама оповестила: — Господина сейчас нет в имении, но в скором времени должен явиться. — Ясно… Кстати, меня Дитрий звать, а как Вас зовут? — задал интересующий меня вопрос. — Это не так важно, господин Дитрий, — безэмоционально отрезала девушка, отчего мне вдруг стало очень неловко, странно… Настал мой черёд удивляться. Как она может звать меня господином, если я чуть старше её? Дела… Не нравиться мне это… ой, как не нравиться. Да и её резкий ответ был уж слишком бесчувственным, как будто кто-то заставляет её быть такой, просто прислугой без имени, вещью… Ой, куда несёт мой поток мыслей. Ни дня без продуху. Даже позабыл на какое-то время о своём последнем сне. Был в нём странный момент: как бог, тем более местный, смог проиграть Бисмарку? Что же это за ворон такой неправильный, ещё вспомнить его просил. Интересно, куда же он улетел? Хотя, чует моё сердце, что всё равно Бисмарк найдёт меня сам. Наконец мы уже спускаемся по лестнице на первый этаж. Дом у этого некого господина, хочется отметить, огромный, раз в сто, если не больше, превосходит по размеру те кубрики, где я обычно обитаю. Как же здесь всё зимой отапливается? Или тут зимы тёплые, как где-нибудь на Средиземноморье? Огромный зал, куда мы спускались, скорее всего был предназначен для балов и прочих светских забав. Во что же вляпался на этот раз и что я тут забыл собственно? Никто не хотел отвечать, или мне просто не удалось спросить. — Фройляйн, не подскажите зачем такой человек, как я, понадобился вашему господину? — поинтересовался я. — Всё узнаете от моего господина, господин Дитрий, — всё тем же бесчувственным тоном ответила служанка, что начинало меня раздражать. Не люблю такое… — Фройляйн, — резко остановился и взял за руку девушку. В её глазах читался страх, будто она ожидала немедленную кару либо от меня, либо от своего господина. Служанка стояла не шевелясь, боялась сделать какое-либо движение. — Я требую объяснений, — произнёс злобно, глядя в эти прекрасные карие глазки полные ужаса. — Что здесь происходит? — спустя пару секунд спросил уже более спокойным тоном. Девушка всё молчала. Я уже стал остывать и отпустил руку красавицы. Глупо поступил, глупо. Эх, каким же всё-таки дураком являюсь. Ненавижу себя за это, не хочу поступать глупо и быть дураком, но не могу. Служанка отвернулась и спрятала лицо ладонями. Послышались всхлипы. Разве я не идиот? Теперь на душе стало тошно от такого, хочется как-то исправить свою оплошность. Она наверное натерпелась за свою короткую жизнь и сейчас из неё всё выходит… Вреда даже особого не причинил… — Ладно, извини, — вздохнул я, — погорячился. Девушка встала, вытерла платком, который достала из кармана, слёзы. Она повернулась ко мне и, как ни в чём не бывало, произнесла: — Подождите здесь, господин скоро прибудет. Служанка ушла в неизвестном мне направлении, оставив меня в полном одиночестве. Найдя кресло, решил усесться. Странное ощущение неприязни ко всей этой роскоши всё усиливалось во мне. Каждый предмет выглядел здесь лишним для меня. Кресла украшенные богатой вышивкой, шторы у окон, напоминавшие театральный занавес из-за больших потолков; пустые длинные столы, расположенные у стен. Сверху свисала массивная золотая люстра. Судьба закинула меня сюда, но я хочу уйти, как можно скорее. Появилась крамольная мысль украсть, скажем, золотую ложку, а лучше кубок, чтобы потом продать по хорошей цене. Нет, это не мой метод. Если грабить, то миллион… Смотрю в окно, где для меня открывалось большое пространство: хвойный лес, вдалеке виднеются заснеженные пики гор. Небо затянуто облаками, так что определить точное время суток было проблематично, кроме того, что сейчас точно день. Смотрю на стоящее рядом дерево. На одной из веточек сидит мой знакомый ворон. До сих пор не могу понять: то ли он меня находит, то ли я его? Странная всё-таки птица, очень странная, таящая, наверное, в себе ответы на мои вопросы. Почти минуту мы смотрели друг на друга, как Бисмарк куда-то улетел. Что-то мне подсказывает, что он нашёл способ пробраться сюда. Вспомнил свой сон, где этот самый странный ворон не дал заключить соглашение с богом. Спас ли он меня таким образом или сделал только хуже — узнаю, наверняка, в скором времени. Ух, не нравиться мне всё это… Вдруг раздался женский крик. Я быстр вскочил и начал доставать свой нож из ножен, но обнаружил отсутствие нужного мне орудия смерти. Активно чертыхаясь, побежал в сторону, откуда раздавался крик. И снова пора удивления, вернее ожидаемого мной события. Бисмарк вылетел из прохода и сел на моё плечо. Затем в проходе показалась испуганная служанка, недоуменно смотрящая на меня и ворона. — Так это ваша птица, господин Дитрий? — спросила, пришедшая в форму, девушка. — Да, это мой ворон, — коротко и без всяких лишних слов ответил ей. В её взгляде было что-то напоминавшее любопытство, но тщательно скрываемое. Она словно подавляла своё желание спросить что-то. Видимо, окончательно справившись со своим любопытством, девушка решила уйти, что и сделала, оставив меня уже наедине с чёрной птицей. Уселся обратно в кресло, а рядом сел Бисмарк. Мне хотелось пойти и разобраться со своими вещами, так как забыть нож… Позор какой-то… Однако мне не дало это совершить одно небольшое обстоятельство — господин сего имения вернулся…