Шесть дней спустя
Все это время после родов Питер проводил в гнезде — в своей волчьей форме и с щенками. Их маленькие дети были совершенно здоровы и на чудо милы. Тони был так рад обретенной семье, что попросту не находил себе места. В такие моменты омега спасал его и тянул к себе в гнездышко. Когда Старк также принимал свою вторую сущность, малыши весело тявкали и слепо ластились ко второму родителю. — Ты хорошо себя чувствуешь, детка? — присев возле пары, Старк осторожно поставил миску с паренным молоком на пол, так, чтобы омега смог потом дотянуться до нее, — маленькие проказники не дают папочке отдохнуть? Взяв самого непослушного щенка в руки, который тут же запротестовал и стал тявкать, альфа поближе прижал его к своей шее, тем самым успокаивая ребенка. — Уже через неделю они будут видеть, — радостно заявил он, наблюдая, как его пара жадно поглощает белую смесь: Питер слишком ослаб после родов и это сказалось на его организме, — а еще через три мы увидим их в обычной форме… И я все еще надеюсь, что хоть один из них окажется омегой. На слова мужа волчонок лишь недовольно смерил его взглядом и поспешил отобрать плачущего ребенка: маленькие проказники слишком любили папу и не чувствовали себя в безопасности за пределами гнезда. Сдавшись, Тони уложил белого щеночка обратно к папе и не сдержал смешка, когда тот сразу же стал искать грудь.Две недели спустя
Как только малыши стали видеть и более уверенно стоять на ногах — молодым родителям прибавилось хлопот. Дети были настолько активными и непослушными, что альфе с омегой порой приходилось силой удерживать тех в гнезде, чтобы те могли спокойно поесть и хоть немного поспать. — Еще недельку подождите, — понимающе отозвался Стив, когда в очередной раз пришел навестить усталого омегу, — потом будет проще. Они уже смогут обратиться и тогда уж их воспитанием займется Тони. Да, что касалось воспитания, то тут уже дело было за альфой. Питер сделал большую часть работы и заслуживал хороший отдых, чтобы восстановиться и подлечить все еще болевшие раны, а это можно сделать только после того, как эти крохи смогут пойти не только на своих четверых, но и двух ногах. Но волчонок не жаловался: он радовался такому большому пополнению и очень сильно любил своих малышей. Как и каждый омега, он всегда лояльно относился к их поведению и выходкам, чего не скажешь о Тони. Нет, муж не был слишком строг к детям, но когда те переходили черту, как например, когда Питер вылизывал маленького белого щеночка, который более яро протестовал, и тот его укусил — альфа не вытерпел и не сильно, но ощутимо, сдавил того за шею: с папой так поступать нельзя. Да, после этого щенок, а они с Тони все еще не дали детям имена, потому что не знали их пола, стал вести себя куда осторожнее и никогда больше не причинял боли папе-омеге. — Не верится, что этот день настал, — Питер, наконец приняв человеческое обличье, устало прижимал к себе испуганных, голеньких и таких потерянных альфочек, — Тони, — не сдержав звонкого смеха, омега притянул к себе потерянного Старка и осторожно поцеловал его в краешек губ, — другой бы на твоем месте уже скакал бы от счастья. Малыши продолжали скулить и ластились об теплое тело папы, который укрыл их хрупкие тела мягким одеялом. Они были не менее красивы в своей человеческой форме и сильно похожи на своего отца: такие же смуглые, с темными волосами и глазками-бусинками с шоколадным отливом. Наверное, единственное, что им досталось от Питера, это немного вьющиеся на кончиках волосы и аккуратные носики. — Кто из них будет Роберт? — пора было уже дать детям имена. — Пускай будет он, — взяв на руки самого непослушного мальчика, который всеми силами пытался ухватиться за папу, Тони тяжело вздохнул. — Ну, тише, альфа, — лелея ребенка в свои руках, отец оставил на его волосатой макушке нежный поцелуй, — не съем я тебя, детка, успокойся. Почувствовав родной запах, Роберт немного притих и сжался в больших руках отца в маленький клубочек. Другой ребенок был тихим и более послушным, поэтому Старк и надеялся, что этот ангел и будет его маленьким омегой… Но нет, малыш оказался альфой и, как и его брат, был точной копией Тони. — Мой маленький Уильям, — нежно покачивая хнычущего ребёнка, волчонок осторожно приспустил рубашку и прижал того к своей груди, — подсядь, пожалуйста, ближе, чтобы я мог накормить и Роберта, — когда муж выполнил его просьбу и помог придержать его уставшее тело, Питер просто довольно заурчал тому в шею и пригладил пушок на головах детей, — все еще не верится, что у нас их двое. Это такое чудо.Два года спустя
Ездить к Локи на зимние праздники, как оказалось, вошло у них в традицию: каждую зиму они всей семьей навещали названного отца Питера, чтобы хоть немного отдохнуть от дел в деревне и, постепенно, позволять детям идти охотиться вместе с другими детьми и их отцами. Питер радовался этой недельной поездке, хотя понимал, что в этот раз дорога будет трудной: спустя год он вновь родил щеночка и, на этот раз, это оказался омега. Старк был очень счастлив, когда вчера, да-да, их маленький мальчик смог перевоплотиться только вчера, он почувствовал в сыне омегу, да еще и чертовски похожую на Питера! — Томас, мы назовем его Томас, — целуя заплаканные щеки сына, альфа подобрал ему самое красивое и редкое имя в их деревне. — Пап, папа, — Уильям был очень обеспокоен предстоящей поездкой и все время крутился возле омеги, — давай не поедем? Томко еще слишком маленький, пап, он и так постоянно плачет! Питер понимал беспокойство сына, но откладывать поездку не стал. Он был уверен, что рядом с ним его малыш будет чувствовать себя в безопасности. — Уилл, не стоит так волноваться, — сложив все нужные вещи в сумки, омега присел возле своего сына и осторожно поцеловал того в щеку, — Томко будет в полном порядке, детка. Мы уложим его ко мне на грудь, чтобы он чувствовал себя поспокойнее, а ещё возьмем несколько одеял из гнезда. — А можно… можно мне тоже одеяльце из гнезда, папочка? — мальчик немного успокоился и, приобняв омегу за ноги, повис на нем, — Я тоже хочу к тебе на ручки, когда мы будем ехать. Несмотря на то, что Уильям, как и его братишка, был альфой, он отличался от Роберта не только поведением, но и характером. Малыш был слишком привязан к папе, всё время крутился возле него на кухне или просился на руки, когда они вместе гуляли в деревне — он не любил излишнего внимания со стороны поселенцев. А вот Роберт был тем еще сорванцом! В свои два года и три месяца, он успел приловчиться к охоте и был очень, в общем-то, самостоятельным мальчиком. Роберт очень старался идти вровень с отцом, чтобы тот всегда гордился им. И Старк понимал его желания, баловал в своей любви и ласке, хвалил за все его удачи или попытки сделать что-то хорошее. — Конечно, солнце, папочка возьмет и для тебя одеяльце, — осторожно взяв на руки своего нежного альфочку, Питер отнес его в гостиную, чтобы встретить Тони и Роберта после небольшой прогулки. Долго ждать не пришлось: не успел Питер толком присесть на диван, как к нему прибежал довольный сын с небольшим лотком клубники. — Папа, смотри, — укладываясь на колени омеги, Роберт вручил ему подарок, — отец сказал, что ты будешь в восторге. Питер и вправду был восторге, но далеко не из-за клубники. Он наслаждался видом своих детей, которые так были похожи на его пару. Поцеловав розовые от мороза щеки своего старшенького, омега удовлетворенно заурчал, когда услышал звонкий смех своих мальчиков. Со спины к ним подкрался не менее довольный Тони, который также присел рядом и одарил лаской каждого члена семьи. — А где моя принцесса? — перебрав к себе на колени маленького Уильяма, Тони стал перебирать на голове мальчика его темные кудряшки, — Как ты провёл день, солнце? — Мы с папочкой собирали одежду и складывали ее в большую сумку, — беззаботно болтая ножками и касаясь немного колючей бородки отца, ответил мальчик, — Томко всё время плакал, но потом папа его покормил, и Томко успокоился. — Тони посмотрел на свою омегу и заметил, что тот был немного уставшим. — Ты был таким послушным мальчиком, альфа, — целуя сына в лоб, Старк поднял того на руки и направился в сторону лестницы, — Пойдём, детка, нам нужно всем переодеться, — альфа хотел помочь тому подняться, но его опередил Роберт, который быстрее протянул довольному Питеру руку, за что и получил поцелуй в щеку, — Хороший альфа, — потрепав по волосам старшего сына, Старк также подхватил его на руки и отнес обоих альф в их комнату. Через несколько секунд в детскую вошел и Питер, который помог своим маленьким мужчинам надеть нужные вещи, а также напомнить, чтобы те вели себя хорошо в машине и не устраивали шуточные бои. — Будьте хорошими мальчиками, вы ведь знаете, это первая поездка Томко и он будет нервничать, если вокруг него будет слишком шумно, — увидев, что дети послушно закивали, омега, вместе с мужем, ушли в спальню, чтобы переодеть самого маленького члена семьи, — Он сегодня так часто плакал, я еле уложил его в кровать, — разминая на ходу затекшие плечи, волчонок устало прижался к своему альфе, — Надеюсь, он сможет выдержать двухчасовую поездку. — Все будет хорошо, — наклонившись над кроваткой, в которой посапывало их маленькое чудо, Тони осторожно погладил ребенка по его пухлым щечкам, — он даже спит как ты. Так же смешно хмурит бровки и причмокивает губами… Моя маленькая принцесса, — подняв омежку на руки, альфа помог Питеру одеть эту маленькую непоседу в такие смешные боди и костюмчик, — Он так сладко спит. — Наверное, он слишком устал, — Беря на руки омегу, Питер укутал его в теплое одеяло, которое взял из гнезда, — пожалуйста, возьми из гнездышка еще два одеяла и сумки, — заранее поцеловав альфу в щеку, Питер пошёл забрать своих сыновей и, вместе с ними, вышел на улицу. Неугомонные альфы сразу же залезли в машину и устроились в свои, лично выбранные детьми, детские кресла. — Пристегнулись? — проверив каждого ребенка на наличие хорошо закрепленного ремня, Тони, со спокойной душой, уселся за руль и выехал из деревни. Дорога была немного скользкой, поэтому ехали они немного медленнее, что вполне устраивало уставшего омегу. — Пап, Томко проснулся, — Уильям, который всё время посматривал на спящего малыша, заметил, что тот уже длительное время смотрит на них с братом своими ореховыми глазками, но не плачет. Питер удивленно приподнял краешек свисающего одеяла и, действительно, встретился глазами со своей маленькой крохой. Мальчик, который в последнее время часто впадал в истерики, был на удивление спокоен и с интересом осматривал висящую елочку, что висела на зеркале дальнего вида. — Принцесса проснулась, — мельком взглянув на свою маленькую кроху, Тони, и дальше смотря за дорогой, осторожно коснулся маленького носа омеги, после чего Томко смешно скорчился и вызвал смех не только у детей, но и у Питера. — Я боялся, что будет хуже, — честно признался муж, когда дети наконец-то уснули и в машине вновь повисла та нужная, с долей интима, тишина, — Я так люблю тебя, Тони. Ты сделал меня таким счастливым омегой, дорогой. Альфа часто слышал слова благодарности со стороны омеги, но и сам он никогда не скупился на нежности: — Я тоже люблю тебя, детка. Тебя, Питер, без всех тех заморочек с инстинктами и истинностью. — сжимая нежную ладонь омеги, Тони признался: — Я наверное слишком эгоистичен и испорчен, раз смею допускать мысль, что в случае нашей не истинности, я бы все равно не отступил от тебя и вопреки всему сделал своим мужем. — Ну, тогда я, получается, слишком наивная омега, если этот вариант мне также пришелся по вкусу.