Развеянный ветром

До квартиры Лео добрались без приключений, хоть Баки и отчаянно лихачил до последней секунды, даже чуть не сбил какого-то идиота с бензопилой, выскочившего прямо под колеса. — Имбецил, — пожал плечами Лео, понимая, что не особо-то и пожалел бы, не успей Баки крутануть руль в сторону. Все равно придётся машину бросить, документов на неё у них нет. За квартал от дома Лео попросил остановиться. — Машину бросаем здесь, выгребаем все, что есть интересное и нужное, и уходим, пока никто из проснувшихся добропорядочных жителей не заинтересовался. Баки выгреб из машины все оружие, словно ребенок — любимые игрушки. И довольный пошёл за Лео, стараясь особо не громыхать, ведь они скоро с этим добром будут вне закона. Пройдя со всем этим барахлом в совершенно пустую квартирку Лео, Баки скинул арсенал, состоящий из пяти М16 и обоймы к ним, плюс пара глоков. — А ты вообще дома часто бываешь? — Только спать прихожу, — ответил Лео, выступив из ботинок. — Свободная комната дальше по коридору, осваивайся, отмывайся, а я пока доставку закажу. Про то, что он уже год не ел дома, ничего не готовил, да и вообще не покупал никаких продуктов, кроме кофе и сливок к нему, Лео говорить не стал. И так квартира не напоминала жилую. В его спальне был только шкаф да огромная кровать два на два метра, хотя зачем, Лео и не знал. В гостиной плазма на половину стены, самый простой стеллаж с книгами да диван, купленный через каталог только потому, что там была скидка. Баки огляделся и подумал, что у них с Броком квартира была не лучше обжита, но они не могли себе позволить приживаться на одном месте, приходилось постоянно переезжать. А Лео так жил, и Баки подумал, что обязательно купит ему картину. Почему-то именно картина, по мнению Баки, делала место более жилым. Стащил с себя заскорузлые шмотки, которые ещё и воняли жутко (как только Лео от него не шарахался), и включил воду. Теплую. Баки полоскался от души, мылил голову, которая чесалась от того дерьма, что на нее попало во время боя там, сейчас уже казалось, что безумно далеко, словно вечность назад. Минут через сорок Баки, в полотенцах на бедрах и на голове, вышел из ванной и плюхнулся на диван. Ночь была долгой и насыщенной, а до этого у него был очень насыщенный день, тоже, надо сказать, очень долгий, и сейчас усевшись на диван, Баки почувствовал, что просто смертельно устал. Ничего не хотелось, только свернуться на этом диване и закрыть глаза, а проснуться от того, что тебя гладят нежно-нежно, но некому было его гладить, некому укрыть закемарившего его. А ещё нужно было поговорить с Лео, понять, на каких он у него условиях и как скоро придется съезжать. — О, отмылся, — сказал Лео, пройдя мимо Баки к двери, чтобы забрать четыре пакета с доставкой из ближайшего китайского ресторана. Он, конечно, понимал, что кусок в горло, скорее всего, не полезет, но всё равно заказал с расчетом на то, что часть можно будет убрать в холодильник и Баки днём и к вечеру не надо будет беспокоиться о пропитании. И только вернувшись обратно, Лео заметил то странное, что беспокоило всю ночь — рука у Баки была не настоящая, из какого-то чёрного материала похожего на… вот тут познания в материалах буксовали, да и не важно, на что похоже, главное неживая. Определив пакеты на стол, Лео вернулся в гостиную, сел рядом напряжённо разглядывая плечо и то, как рука крепится к телу. Заметив интерес к своей конечности, Баки подвигал ею, чтобы можно было увидеть, как волной переливаются пластины, из которых состояла внешняя часть бионического протеза. Все было красиво, кроме шрамов, вившихся большими червями от плеча на грудь и спину. — Что, страшно? — усмехнулся Баки. — Я ею арматуру узлом завязываю. — Красиво даже, — возразил Лео. — Это усиленный протез? Явно не мирного назначения. Никогда таких не видел. — пересев поближе, Лео коснулся ладонью пластинок, провёл едва-едва касаясь до локтя. — Рельеф как у живой руки. А чувствительность? — Было хуже, это вторая версия, чувствую почти все, наверное. Кроме боли. Этим и хороша, — Баки был привычен к тому, что его протез вызывал внимание разного толка. — А что? — Ничего на самом деле, — пожал плечами Лео. — Интересно же, с кем мне жить. Иди к столу, ангел-Баки. Заказывал Лео на свой вкус, но взял всего и сразу, мало ли Баки острое, например, не любит. Расставив судочки на столе, он сел, сложив перед собой руки. По идее надо было поговорить о чем-то, но вот о чем? Лео даже в детстве не приводил друзей домой, а тут малознакомый мужик, и что с ним делать теперь, он не представлял. — Ладно, спаситель сирых и убогих, — улыбнулся Баки, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Раньше, еще до войны, он бы влет уболтал этого Лео так, что тот забыл бы все на свете. Но сейчас были не сороковые, а Баки из повесы стал убийцей. Много прошло времени, много всего изменилось. — Расскажи о себе, хозяин. Баки принюхался и безошибочно нашел то, что ему больше всего нравилось, но он напрочь забыл название, и показал Лео, мол, претендуешь? Лео в ответ качнул головой. Что о себе рассказать, он толком-то и не знал, кроме того, что сейчас живет здесь, служит сержантом в полиции, что и поведал своему неожиданному гостю. — Значит, ты коп, — подытожил Баки, выслушав не самую заурядную, но и не неожиданную историю. У него багажа было побольше, и рассказывать Лео его или нет, Баки не знал. Но решил осветить некоторые моменты. — Я потерял руку на войне, долго был пленником, потом вернулся в родную страну, но нелегально, жил с мужиком на миллион, который погиб, пытаясь обеспечить нам достойную жизнь. Ты как две капли воды на него похож. Я поэтому перепутал вечером. — Понятно, — задумчиво протянул Лео. Сказать что он озадачен историей Баки — ничего не сказать. И дело было даже не в «мужике на миллион» или его с ним схожести, Лео никогда не был гомофобом, да и это “жили” не обязательно означало горячий секс, он вот тоже предложил Баки пожить у него. Скорее, его напрягала нелегальность гостя, это могло обернуться проблемами, особенно восстановление документов. — Ты доедай, я пока в душ и переоденусь, мне уже пора уходить, с тебя мне нужно имя, дата и место рождения и всё, что можешь из данных вспомнить. Попробую тебе документы организовать. Блокнот и карандаш в гостиной на стеллаже. Лео надо было подумать, что дальше делать с Баки, и то, что он был полицейским, во многом упрощало задачу. Все же допуск к разнообразным базам у него был, ну или в крайнем случае был у него один должник, способный сделать почти функциональную подделку. — Тебе не понравится дата моего рождения,-- успел сказать Баки, пока Лео не ушел мыться. — Я родился в Нью-Йорке десятого марта тысяча девятьсот семнадцатого года. Чуть не споткнувшись на ровном месте, Лео застыл посреди гостиной, хмуро глянул через плечо. — Напиши только день и месяц, с годом придумаю что-нибудь. Ангел-Баки не переставал удивлять. Хотя, может, он и так талантливо врал, что Лео хотелось ему верить? Ответа не было. В душе, выкрутив горячую воду на максимум, Лео смог расслабиться, подставив лицо под тугие струи. Жизнь менялась неуловимо и быстро. Он столько времени прожил один, а теперь притащил в дом не пойми кого и выгонять его не собирался. Баки написал дату рождения, место, а остальное было настолько неактуально, что и писать не имело смысла. Там, в родном мире, еще были номера страховки, но у них с Броком они были краденые, как и другие личные данные. Это здесь он, Баки почему-то был уверен, мог представиться полным именем и никто не сделает большие глаза, мол, о, так это же Баки Барнс, лучший друг Капитана Америки. Хотя так было очень-очень давно. Устроившись на диване, Баки смотрел на практически пустой листок блокнота. Стив умел спасать, Стив умел рисовать, Стив был добрым и отзывчивым, верил в светлое в людях и сам был светочем. А Баки шел за ним, пока мог, а потом перестал даже пытаться, потому что понимал — не сможет он дотянуться до Стива. А Стив слепо верил ему, брал за руку и вел за собой. Из тени в свет. И Баки шел, потому что больше идти после смерти Брока было некуда. Да и незачем. Баки тряхнул головой, отгоняя мысли о Стиве. Живом, здоровом и, может быть, даже счастливом. — Держи, — он протянул листочек из блокнота Лео, который уже собрался на службу. — В этом мире меня просто не существует. Я не отсюда. — Не густо, — ответил Лео и пробежавшись взглядом по строчкам, весело хмыкнул. — Забавно, фамилии у нас с тобой одинаковые, вот только не похожи, а то сошёл бы за родственника из глубинки. А вообще обживайся. Ключи, если что, на крючке, налички немного, но в ящике в прихожей. Не скучай. Он улыбнулся, спрятав листочек в карман форменной куртки, залихватски козырнул и вышел за дверь, лишь на мгновение помедлив, чтобы убедиться — Баки настоящий. После Судной ночи всегда было много работы, и Лео чуть было не забыл заняться поиском хоть какого-то упоминания о Баки Барнсе. Первым делом он объявил в розыск свою машину, врубил маяк слежения и передал ребятам из патруля точные её координаты. Найти целой, не разобранной на части ее он почти и не надеялся, но всё же, мало ли те четверо догадались хотя бы двери запереть, когда оставляли машину на улице. Потом приехавшее начальство вызвало всех свободных, кто был в участке, и полтора часа приседало на уши с «актуальной» информацией о беспределе, творившемся ночью на улицах Вашингтона. Лео честно слушал, стараясь не заснуть. Полицейским, как и военным, да-да военным тоже, запрещалось принимать участие в Судной ночи. Не дело это — позорить мундир выплесками узаконенной ярости, потому Лео помалкивал о своих планах и сейчас держался только на третьей кружке эспрессо. — Микки, будь другом, пробей мне одного человечка, — попросил он, подойдя после мотивационной речи начальства к одному из компьютерщиков, заведующих базами данных. — В дом к тебе влез, бедолага? — усмехнулся Мик, но листочек забрал. — Почему бедолага? — удивился Лео. — Да у тебя арсенал целый и дебильный характер, — оскалился тот, на мгновение оторвавшись от монитора. — А уж если разбудить, то всё, придётся труп прятать — Иди ты, придурок, — беззлобно огрызнулся Лео, следя за мельканием букв на мониторе. — Ты мне позвони, когда что-то выяснишь. Но найти не удалось ничего. Микки выложил перед Лео всех Барнсов, и ни один не был Джеймсом Бьюкененом, никто не рождался из них десятого марта в Бруклине, и ни один не был похож на Баки. Приходилось либо поверить в существование других параллельных миров, рука Баки, кстати, только так этим и объяснялась, либо принять тот факт, что Лео нагрели и, скорее всего, в доме по возращении даже мебели не окажется. *** Делать Баки было совершенно нечего. Он даже погулять пойти не рискнул бы, мало ли что. А вот шкаф хозяина стоило бы проверить на наличие каких-нибудь штанов. И, о чудо, трикотажные спортивные штаны нашлись. Их-то Баки и натянул на свою, как говорил Брок, охуенную задницу, а потом внаглую завалился на хозяйскую кровать, натянул на уши одеяло и заснул. Он устал, день был тяжелый, ночь выдалась не лучше, и теперь Баки хотел просто отдохнуть. Выспаться, чтобы вечером, когда Лео придет домой, может быть, даже с ним пообщаться, хотя, памятуя, что Лео-то спать не ложился, Баки был уверен, что он просто завалится спать, как придет. А пока выспаться надо было самому. На каком автопилоте Лео добрался до дома, он и не помнил, не помнил, как открыл дверь, разделся по дороге в комнату и, не открывая глаз, завалился на постель, подгребая под себя обе подушки, ухнул в тепло, сразу же проваливаясь в глубокий сон. Баки проснулся, еще когда открывалась дверь, но вставать так не хотелось, хотя было надо, ведь занял хозяйскую кровать, но все оказалось проще. Лео просто рухнул в кровать, живописно раскидав одежду по комнатам, и не заметил Баки. У того дыхание замерло, так оказалось хорошо быть не одному в кровати, быть рядом с кем-то желанным, и, даже если Лео он не хотел, то вот тепла Баки хотел настолько, что остался в кровати, обнял со спины Лео, прижав его к себе, выдохнул в макушку жарко, и снова закрыл глаза. Объясниться можно и утром. Пусть утром его выгонят к чертям собачиьм, но сегодня, одну ночь, он побудет в тепле, рядом с так похожим на Брока человеком. — А может быть, это просто второй шанс, — тихо-тихо пробормотав, улыбнулся сам себе Баки. Проснулся Лео, как по часам, ровно в шесть, хотя будильник не звенел, а значит, можно спать дальше, зевнул, стиснул в объятиях горячее сильное тело рядом, ткнулся носом в макушку и… чуть не слетел с постели, так как не помнил, чтобы успел, заебавшись на работе ещё и снять кого-то. Дёрнув одеяло в сторону и оголив чёрное с золотом плечо, Лео выдохнул. Это был всего лишь Баки. — Доброе утро? — решил уточнить Баки, который проснулся моментально, как изменился рисунок дыхания Лео. Он всегда так тонко чувствовал Брока, но чтобы чужого человека так же… Над этим стоило подумать. Но не сейчас. Сейчас у него был ошарашенный Лео и он в его кровати. Нужно было объясниться — Бак… — начал Лео, сбился с мысли, чуть откатился в сторону. — Я совсем невменяемый был, да? Ты извини, когда заебываюсь, к теплу тянусь. Не подумай ничего такого, ладно? Впервые за долгое время Лео чувствовал себя почти смущенным. Ему и хорошо, и одновременно неловко было от такого пробуждения. Видимо, он слишком устал быть один, раз чуть ли не улёгся на Баки. — Ничего, — улыбнулся Баки, скрывая за улыбкой легкую неловкость, потому что член у него стоял, а вот показывать этого не хотелось. — Это я твою кровать занял. У тебя сегодня дела? — Надо после обеда в Александрию скататься, а так свободен весь день, — ответил Лео, глядя неотрывно в высокий белый потолок. — А у тебя какие-то планы на меня? Баки и сам не знал, есть у него планы на Лео или нет. Брока не было с ним уже два года, и он бы первый сказал Баки, чтобы тот не страдал херней, а нашел себе мужика. И вот, кажется, на горизонте показался мужик, да только он натурал. Баки не знал, как можно сбить Лео с пути истинного, показать, что любовь мужчины может быть даже круче любви женщины. Но… Баки представления не имел, как это сделать, чтобы не получить заслуженно в морду и пинок под зад из квартиры. — Я бы хотел тебя разорить на комплект одежды, — признался Баки. — Скажу, что отработаю. Только пока не знаю, как. Кстати, ты пробивал имя и дату рождения? Что вылезло? Лео аж по лбу себя стукнул. Он совершенно забыл о том, что у Баки не было вообще ничего, даже банальной зубной щётки, а он, радушный, блядь, хозяин, свалил на работу, так ничего и не дав. — Ничего на тебя нет. Можно по системе распознавания лиц прогнать, но, чувствую, без толку. — Лео пожевал нижнюю губу, а потом повернулся к Баки. — Давай сделаем так: ты пока бери все что надо из моих вещей, запасная зубная щётка и бритва в шкафчике в ванной, а я к вечеру привезу тебе одежду и мыльно-рыльное. Потом сам до магазинов прогуляешься и закупишь то что надо. Как раз того оружия, что мы нагребли ночью, с лихвой все оплатить хватит. Идёт? — Идет, — согласился Баки, у него и особо вариантов-то не было. — И мне, наверное, стоит на диван перебраться, а то нехорошо, кровать твою занял. Баки внутренне очень надеялся на что-то вроде “да ничего, можешь со мной спать” или как-то так, но ждал ответа, затаив дыхание. — Я вообще спальню гостевую тебе предлагал, — беззлобно усмехнулся Лео, легко поднялся, совершенно не смущаясь своего полуобнаженного, расхристанного с утра вида. — Спи где нравится, кровать у меня большая, можно за ночь ни разу и не встретиться. Зарулив в душ, Лео уставился на самого себя в зеркало. Хорошо ведь выспался, впервые за хрен знает сколько времени, да и встал рано. Обычно после дежурства в следующий день после Судной ночи он либо спал почти сутки, ни на что не реагируя, либо напивался в баре до зелёных чертей и потом все равно всю следующую неделю чувствовал себя совершенно разбитым. Баки подумал, что будет наглостью напроситься в кровать Лео, поэтому ничего говорить не стал. Может быть, все еще образуется, что-то изменится, или Баки так и будет засыпать в его кровати, потому что она его, потому что в ней он хоть иллюзорно будет не один. За два года он так и не научился спать один, кричал во сне. Шури предлагала ему переехать во дворец, поближе к людям, но Баки отказывался. Он боялся, что кто-то узнает, какие кошмары его мучают, не хотел он никому рассказывать о них с Броком. О том, как смотрел прямой эфир новостей, в каком ужасе был, как ненавидел, хотел убить Ванду. — Гостевая тоже хорошо, — кивнул Баки. Хоть и хотел он спать рядом с Лео. Просто потому, что тепло, потому что хотел быть не один, а в Ваканде у него было просто кромешное одиночество. Из ванной Лео вышел и вовсе обновлённым, добавляя к хорошему настроению сразу несколько пунктов. Все-таки это хорошо — быть не одному. Как-то Лео даже о покупке собаки задумался, но так и не решился. С его графиком животина могла погибнуть, а так вон завёл себе ангела. Фыркнув на странную мысль, Лео скинул с бёдер полотенце и завис перед открытыми створками шкафа. У него одежды было не так уж и много. Для того, чтобы дойти до бара в выходной или прогуляться до мотеля с очередной девочкой на раз, достаточно было пары футболок и джинсов, а вот что выдать Баки? Даже трусов не распечатанных и тех не было. — Слушай, с вещами голяк, — задумчиво протянул Лео, открыл ящик с носками и нижним бельём, заглянул туда, все же надеясь, что где-то там есть новая пара боксеров, но разочарованно хмыкнул. — Походи пока в штанах, что вчера нашёл, вечером привезу что-нибудь. Годится? — Я пока никуда не собираюсь, — улыбнулся Баки, разглядывая обнаженного Лео и кусая губы. Ему нравился Лео, очень нравился, но Баки казалось, что этой симпатией он предает Брока, память о нем, хотя и звучал в голове иной раз голос “Да ладно тебе, видный мужик, без меня проживешь”, но все это были просто слова, они не могли друг без друга, и вот Баки остался один. А теперь появился Лео, и Баки даже подумал о том, что, может быть, это судьба? Может, можно? — Ну и хорошо, — сказал Лео, впрыгнул в мягкие домашние штаны, решив не заморачиваться нижним бельём. — Ты мне вот что скажи… пожрать-то со вчера ещё осталось что-то? Он обернулся, улыбнувшись пока, видимо, и не думающему вылезать из постели Баки, с удивлением отметив, что чужое присутствие на своей территории ощущалось вполне гармонично, словно он ради именно этого человека и покупал огромную кровать. А ведь всегда думал, что спать придётся на ней в одиночестве. — Посмотри, что-то точно оставалось, — Баки закинул руки за голову и продолжал беззастенчиво разглядывать Лео, который был чудо как хорош. Потому что Брок был идеальным. Но сейчас Баки подмечал разницу. Лео был чуть тоньше в кости, не было шрамов, которые уродовали Брока, да и рельеф у Лео был не такой выраженный, но это его не портило, даже наоборот, делало более привлекательным. И Баки чувствовал, что хочет быть с Лео. Очень хочет, но не знает как. В холодильнике и правда остался какой-то салат и курица в кокосовом молоке. И всё, даже сливок в кофе не обнаружилось. С тех пор как погиб Николас, Лео ни разу не подходил к плите, некому было готовить, а он сам частенько жил на одном кофе и сэндвичах из кафетерия, но для Баки хотелось выпендриться, словно он друг, родственник или кто-то даже больший. Тряхнув головой, Лео нажал на кнопку кофемашины. Надо было немного развеяться. Не сегодня, но в принципе надо. Продукты были заказаны через интернет в считанные минуты, а пока не приехал курьер, Лео выволок на середину гостиной сумку с «награбленным» трофейным оружием. И снова пригождалась его работа. Кто ещё может продать нелегальное оружие и не попасться? В Александрии как раз жил такой человек и с документами тоже он мог помочь, главное правильно мотивировать. Раздался звонок в дверь. — Бак! — крикнул Лео, не спеша подниматься с пола. — Дверь открой, продукты приехали. Баки тут же подорвался с дивана, на который переполз из спальни, разглядывая, как Лео изучает трофеи, и думал, что зря они весь фургон не взяли, там было много всего интересного. Продукты Баки отнес на кухню и, судя по объемам, накупил он немало. Пир решил закатить, что ли? — Я могу тебе чем-то помочь? — спросил Баки, вернувшись из кухни. — Готовить я не мастак, а вот стволы перебрать могу. А то приживалкой тут устроился. Вообще, я не буду кривить душой и говорить, что мне неудобно и неловко, но хоть чем-то помогать я должен. — Оружие я и сам люблю и пользоваться умею, — оскалился Лео, со щелчком загнав на место рожок. — Да и не требую я от тебя ничего. Себе пожрать сможешь сварганить — и отлично. Я-то большую часть времени работаю. Даже ночую иногда в участке. К тебе только просьба следить, чтобы мы грязью не заросли окончательно. Оружие могло и подождать. Лео поднялся, намереваясь разложить покупки по совершенно пустым полкам. Накупил он и правда немало: овощи, фрукты, молочку долгосрочного хранения, крупы, пасту, какие-то сладости и даже мороженое, которое никогда, к слову, не ел. И снова все для Баки. — Омлет или оладьи? Поедим, и я поеду проблемы насущные решать. — Без разницы, — ответил Баки, ему и правда было все равно. — Но жру я много. Тебе, кстати, совсем не интересно, кого ты подобрал? — Почему же? — хмыкнул Лео, поставив сковороду для омлета на конфорку. — В душу лезть не хочу, сам расскажешь, если захочешь. Я видел, как ты двигаешься, как стреляешь, как ведешь себя не в самой рядовой ситуации. — На сковороде ароматно зашкворчал бекон. — Как реагируешь. И всё это о многом рассказать может. Знаю, что потерял важного человека, и до сих пор себя грызёшь за это. — У меня кошмары, — сказал Баки, решаясь рассказать сразу все. Кем он был, кем стал, что потерял, что приобрел. Не потому, что выпендриться хотел, а потому, что хочет, чтобы Лео знал. Но зачем, не понимал. Может быть просто хотел хоть кому-то открыться полностью, как не смог Стиву после гибели Брока. — ПТСР, но это у любого вояки есть. А я… И Баки рассказал Лео свою историю. Без подробностей, но целиком, все, что помнил и знал. И про Брока, про то, как его убила Ванда, про невозможность отомстить, теперь уже навсегда. Он говорил и говорил, словно выдавливал гной из раны, чистил ее, чтобы наложить свежие бинты. Лео молча подошел и обнял Баки, притянул его голову к своему плечу, позволяя уткнуться, хоть немного перекинуть своё горе, потерянность и на него, разделить боль, как сам Баки забирал его собственное отчаяние там на побережье. История его была страшная, почти невероятная, невозможная и в то же время реальная. И эта рука, и шрамы расходящиеся от левого плеча, эта боль, ледяным крошевом в серых глазах — были слишком реальными, чтобы списать на хорошую фантазию. — Бак, не могу пообещать, что все наладится и забудется, но однажды станет легче. — Я привык умирать, — невесело хохотнул Баки, вцепившись в Лео мертвой хваткой. Не хотел отпускать, чувствуя тепло, такое нужное сейчас. — Брок тоже умер, у Стива появились новые друзья, он не один. Я даже рад, что все так повернулось. — Новый мир — новые возможности, — попробовал подбодрить его Лео, погладил по правому плечу, спине. — Вот сделаем тебе документы и… Лео не знал что «и», или, скорее, не хотел этого знать. За эти сутки он так привык к Баки, что заговаривать о его полной свободе было немного странно, неприятно где-то за грудиной, словно он сам от себя отталкивал важное. Потянуло горелым. Выругавшись, Лео схватился за сковороду, быстро переставляя ее на другую конфорку. Бекон погиб безвозвратно. Хорошо хоть яйца вылить не успел. — Ага, — отозвался Баки, вынужденно отпустив Лео, — новые возможности. Только я ничего, кроме воевать, не умею. Так что только в наемники. Кормить себя как-то надо. Не хотел он всего этого говорить, хотел остаться рядом с Лео, вот так вот обнимать его, такого теплого, почти родного. — Научиться новому никогда не поздно, — улыбнулся Лео и взглядом указал в сторону гостиной. — Да и средств пока достаточно. Ешь давай. Сам Лео налил себе большую пинтовую кружку кофе с молоком, хотя там скорее было молоко с кофе, сунул в рот кусок поджаренного тоста, чтобы не сказать ничего лишнего и личного, чего от него явно не ждали. Баки был свободен, получил своеобразный второй шанс в мире, где мало что напоминало о потерях, и неправильным было бы всего этого его лишать. Собрался он тоже быстро. Покидал оружие обратно в сумку, еле закинул ее на плечо и тут же поставил обратно на пол. — Совсем забыл. Баки, встань у стены пожалуйста. А подожди, футболку сначала накинь и становись, фотографию твою сделаю для документов. — Ты точно один справишься? — уточнил Баки, видя, как тяжело поднял сумку Лео. — А то давай помогу. Он нацепил футболку Лео, которая была ему в обтяжку, и встал у стены, как просили. — Я на самом деле много всего умею. Но оно все незаконное, — Лео сделал несколько кадров, и Баки отошел от стены, снимая футболку. — Кстати, как твоя машина? Сделав пару снимков на телефон, Лео снова взялся за ручки сумки. — Да мне только до лифта, не дёргайся. Нашли машину, заднее сидение в крови немного, а так вполне целая, так что на ней и поеду. — У самой двери, обувшись, Лео улыбнулся Баки. — Не скучай, ноут в твоём распоряжении, буду вечером. И вышел, захлопнув за спиной дверь. Баки не спешил садиться за ноут. Что ему там было искать? Но, послонявшись по квартире, он понял, что делать ему совершенно нечего, выспался он на пару суток вперед, да и есть не хотелось, а гулять было не в чем. Прикинув, чем стоило бы заняться, Баки взялся все-таки за ноут, выяснить, что это за Судная ночь, и к чему она. Информации было вагон, как у любого правительственного проекта. Расписывалось все очень радужно, со статистикой и прочим, но одно Баки понял еще ночью, — правительство устраивает чистки неблагополучных и бедных районов. Это он видел. Как и то, что у людей статусом повыше есть возможность спрятаться, закрыться, как в пригороде. А правительство вообще неприкосновенно. Это стоило обдумать. И хорошо обдумать, как раз было время, пока нет Лео. В Александрию по утренним пробкам Лео пробирался дольше обычного, но Аугусто был предупреждён заранее, а потому уже ждал на подъездной дорожке своего дома, пропустил машину Лео в свой гараж и только закрыв ворота, выдохнул. — Ты меня в могилу сведёшь? — как обычно чересчур эмоционально воскликнул он. — К чему такая спешка? Почему ко мне домой, а не в офис? За тобой точно не следили? — Уймись и помоги сумку из машины достать, — фыркнул Лео. Аугусто он знал очень давно, случайно поймал его в одном из баров при облаве на наркокурьеров. Потом была темная история с оружием, угнанными машинами, и каждый раз этот ушлый делец как-то умудрялся выходить сухим из воды без каких-либо потерь для себя и своего бизнеса, пока в одну из Судных ночей Лео не обнаружил его раненым на пороге своего дома. Люси страшно злилась, кричала, что не потерпит этого человека в их гостиной, но Лео не выгнал Аугусто, а помог, перебинтовал, позволил досидеть до утра, сам простояв почти все это время с дробовиком около окна. Так и завязалась их странная недодружба. — Мио каро, ты с кем на войну собрался? — всплеснул руками он, сунув нос в сумку. — Ты же вроде того дисграциато шлёпнул или нет? — Нет, — отмахнулся Лео. — а это, — он кивнул на оружие, — деньги, и они мне нужны. — Использовать старого друга, — сокрушенно покачал головой Аугусто. — Использовать я тебя ещё и не начал. Мне нужны документы… Деньги и связи решали проблемы там, где закон ничего не мог. Это ведь Аугусто помогал с сигнализацией и системой обороны дома того урода, сбившего Николаса, он доставал информацию и теперь тоже он обещал помочь с документами для Баки, пусть и не быстро, в течение двух месяцев, но всё бумаги будут практически неотличимы от настоящих. — Я сам с тобой свяжусь, мио каро, и скажу, где забрать, а пока будь осторожен со своим новым другом. “Да что он мне сделает” — хотел было ответить Лео, но история самого Баки говорила об обратном, мог и очень запросто. Распрощавшись с Аугусто, Лео спрятал в бардачок несколько кредиток, одну из которых планировал отдать Баки, и поехал для него закупаться. Баки сидел дома за ноутом, читая про то, как дано было начало Судной ночи, отчетливо понимал, что это было просто напросто узаконенное истребление бедных, хотя и сами бедные давали огня. Он читал, и в нем вскипала злость, хотя вся истинность событий была хорошо завуалирована. Если бы о подобном узнал Стив, он бы сложил голову, но уничтожил бы правительство, особенно такое. Сам Баки понимал, что просто так истребить никого нельзя, это будет поводом для еще большей жестокости. Люди сами должны были решить, хотят они этой ночи, или нет.