Развеянный ветром

Дела шли ни шатко ни валко. Лео рыл носом любую информацию на тех, кого просил проверить Баки, просто искал все, что можно было найти на Отцов-Основателей и слишком ярых их поклонников, тех, кого нет-нет, да видели рядом с конгрессменом Роан. Сама Чарли Лео нравилась. За два месяца, что Баки на неё работал, Лео и сам успел проникнуться уважением к этой сильной упорной женщине, прущей напролом, несмотря на все препятствия и преграды. Вот только часто видеться с Баки не выходило. Только телефонные разговоры по вечерам они и могли себе позволить. Баки было ни до чего, кроме работы. Чарли Роан оказалась человеком деятельным и бесстрашным. По первости она пыталась не слушаться Баки, отказывалась носить лёгкий бронежилет, который надевался под одежду, мотивируя это тем, что она должна доверять людям. Баки людям не доверял за нее, поэтому просто сказал, что встреча отменяется, он никуда ее без броника не выпустит. После этого Роан стала прислушиваться к тому, что говорил ей делать Баки, и у них более-менее начали налаживаться отношения. Вот только сам Баки хотел налаживать совершенно другие отношения. Он жутко скучал по Лео, но времени чертовски не хватало, и он не знал, что делать, как выкроить кусочек для себя. Но вот выдался день, в который конгрессмен Роан никуда не собиралась, и Баки, оставив за себя опытного мужика, Маркуса, которому доверял, потому что в одну из ночей он потерял всю семью. А сам позвонил Лео. — Привет, — улыбнулся Баки. — У меня выдался свободный вечер. Могу заехать, или ты приезжай ко мне. — Привет, — ответил Лео, хотя его было едва слышно из-за гула голосов на заднем плане, да и он сам почти не слышал Баки. Не думал он, воспользовавшись приглашением Джона посидеть в спорт баре, поорать за любимую бейсбольную команду, о том, что у Баки может найтись время не только на разговор, но и на целую встречу. — Давай я к тебе. Жди, уже лечу. Алкоголь пузырился в крови, дурным весельем бил в голову. Лео растёкся на заднем сидении такси, потёр щёку, ещё сильнее размазывая блядскую помаду Камиллы. Пока ждал Лео, Баки весь издергался, пытаясь навести порядок в своей халупе, в которой Лео ещё не бывал. Почему-то именно сейчас Баки очень волновался, ожидая своего мужика, словно это не он был опытным любовником, а совсем наоборот. Хотя по голосу Лео Баки показалось, что тот пьян, даже если и слегка, поэтому первый раз откладывался на неопределенный срок, — Баки хотел, чтобы Лео мыслил здраво. Такси выгрузило Лео у знакомого дома. Он расплатился и вышел из машины, едва устояв на ногах. С прошлого раза, когда они набрались с Джоном и пошли по бабам, прошло прилично времени и обещание завязать с такими попойками как-то забылось. Баки распахнул дверь, когда Лео к ней только подошёл, ещё не успев нажать на звонок или постучать. — Привет, — широко улыбнулся он. — Проходи, я тебе, пожалуй, кофе сварю. — Ты меня лучше положи куда-нибудь и не колыхай минут пять, — булькнул Лео, выпав из дверного проёма Баки на руки. Подъем на трясущемся в конвульсиях лифте на двадцать третий этаж показался вечностью, а от каждого рывка тошнота подступала к горлу, рискуя раскрасить стены закуской из спортбара. Несмотря на тошноту, Лео обхватил Баки за шею и выдохнул ему в губы, обдавая алкогольными парами: — Привет. — Привет, — улыбнулся Баки. Он был рад Лео, даже такому пьяному. Он подхватил Лео на руки, захлопывая дверь ногой, и опустил его на продавленный диван. — Я все же сварю тебе кофе, — снова улыбнулся Баки. Лео выглядел мило и забавно, хотя Баки понимал его состояние, когда-то очень-очень давно он приходил домой в подпитии, и Стив отпаивал его цикорием. Воспоминания обожгли болью потери, ведь не только Стив потерял лучшего друга, Баки тоже теперь было никогда не увидеть Стива. — Ко-фе, — по слогам сказал Лео и повалился на диван, не забыв при этом избавиться от кроссовок. — Ты знаешь, а я ведь снова… попробовал с ним, ну… попробовал, — он хохотнул и развёл руками, чуть было не сверзившись на пол. — Не смог. Смотрел. Трогал. Но не смог. — О господи, Лео, — вздохнул Баки, присаживаясь рядом с диваном. — Не хочешь, не нравится, ты не обязан. Ну же, нас двое, и если ты не хочешь быть снизу, и не нужно, мне по всякому нравится. Но давай об этом поговорим, а, тем более попробуем на твою трезвую голову, хорошо? На самом деле, Баки было страшно от того, с кем или, может быть, все-таки с чем пробует Лео. Но спрашивать… И хотелось, но Баки не стал, может быть Лео сам скажет, или покажет. Баки только надеялся, что это не какой-нибудь левый мужик. С такими невеселыми мыслями он пошел делать кофе. Вообще Баки казалось, что Лео сейчас уснет у него на диване. Тогда он спокойно перенесет его на свою не слишком широкую кровать, стащит хотя бы джинсы и укроет одеялом. А потом и сам к нему пристроится. Но Лео был другого мнения о происходящем. Он неловко поднялся с дивана и двинулся исследовать квартиру Баки, в которой ни разу и не был. Лео сделал шаг вперёд, чуть было не запнувшись о низкий журнальный столик, обошёл его по дуге, наткнулся на кресло. — Какой у тебя дом… неудобный, — буркнул он. Знал бы Лео, куда и зачем идёт, может было бы проще определиться с направлением, но он просто шёл. Его интересовал стеллаж впереди, Баки, чем-то гремящий на кухне, окно слева от торшера… торшеров… и тёмный провал двери куда-то. Сейчас этого нельзя было заметить, наверное, для Лео, но квартира Баки не несла в себе его отпечатка. Тут не было ничего личного, кроме разве что одежды и телефона. Все было сложено так, чтобы одномоментно можно было взять все вещи и уехать, не оставив никакого следа. А следы Баки умел заметать идеально. — Ну вот куда тебя несет, — поймал Баки Лео и нежно коснулся губ губами, обозначая поцелуй. — Давай ты со мной на кухне посидишь, раз тебе не лежится. Баки улыбнулся, мягко, но настойчиво ведя Лео к стулу, единственному, надо заметить, — рядом со столом. Вот только Лео предложение не устроило, он обнял Баки, прижался к нему, толкнулся тесно обтянутыми джинсой бёдрами вперёд, притираясь к его ноге. — Посижу, — выдохнул Лео Баки в шею, ткнулся губами за ухом. — Хотя больше хочу полежать. — Лео, кофе, и потом мы лежим до самого утра, договорились? — уже строго спросил Баки, но на поцелуй Лео ответил. Господи, как же ему хотелось именно полежать, почувствовать возбуждение Лео, потому что оно было, явно чувствовалось, прижать его к кровати и ласкать, заласкивать так, чтобы и думать ни о чем не мог, и отдаться этому глупышу, который почему-то решил, что принимающей стороной обязательно должен быть он. Но они продолжали стоять, а кофе в таком положении никак не варился, и Баки все же усадил Лео на стул, погрозив пальцем, чтобы не вставал. Сейчас Лео больше напоминал непослушного ребенка, чем взрослого мужика, и это так невероятно забавляло, что Баки прыснул от смеха. Перед глазами Лео плыло, только фигура Баки где-то впереди была на удивление чёткой, не расплывалась, размазываясь по всей кухне. Лео протянул руку вперёд и неожиданно смог коснуться его спины, смять в ладони футболку. — Хочешь секрет? — с мечтательной улыбкой протянул он. — Ты только никому. И мне не говори, что я рассказал. Нельзя рассказывать. Хочешь? А я люблю тебя… во-от. Только ты никому. Стоило ли верить пьяным признаниям в любви? Иногда стоило, Баки развернулся, обнял Лео, прижимая к себе, коснулся губами скулы. — Я тоже тебя люблю, — тихо-тихо сказал он Лео на ухо и снова усадил на стул. В голове мутилось, как от виски, но это было приятное помутнение, настолько приятное, что Баки чуть не упустил кофе, вовремя подхватив его с плиты и выключив газ. — Вот твой кофе, — подал чашку Баки Лео, сделав, как Лео больше всего любит. — Пьешь, и мы идем обниматься и спать. Договорились? — Угумс, — подтвердил Лео, отхлебнув из чашки. Пил он быстро, фыркая, обжигаясь и в то же время не отрывая горящего взгляда от Баки. Допив, Лео облизал губы и снова потянулся к нему. — Обниматься и спать. Баки подошел, склонился чтобы поцеловать, и тут же подхватил на руки, унося в спальню, которой была мизерная комнатка, в которую сто лет назад вместились кровать и комод. Опустив Лео на кровать, Баки принялся сам раздевать его, попутно поцеловав в живот, стаскивая джинсы. Он любил Лео, очень любил, и хотел, но решил для себя, что может подождать, не будет пользоваться случаем, особенно, когда Лео настолько пьян, что ничего не соображает. От такого первого раза кому угодно будет противно. — Все, спи, — строго, но мягко сказал Баки, избавив Лео от штанов и носков, оставив в трусах и футболке. - Я сейчас приду. Хотелось подрочить уже сейчас, но пообниматься с Лео хотелось больше, и Баки, заведя будильник, чтобы Лео не проспал на службу, улегся рядом, обнял, уткнувшись носом в затылок. И снова Лео возражал против такого самоуправства насчёт самого себя. В футболке было жарко, ворот давил на горло, и вообще лежать спиной к Баки ему не нравилось, он слишком соскучился, накручивая самого себя одинокими ночами, так и не найдя в себе ни сил, ни желания перебраться обратно в спальню. Туда хотелось только с Баки. Вывернувшись из объятий, Лео скинул футболку и лёг обратно, лицом к лицу со своим наваждением, прижался крепко. — И чего ты хочешь? — улыбнулся Баки. Ему было здорово даже просто лежать с Лео, обнявшись, и уж тем более лицом к лицу. Лео был красив, и Баки нравилось его разглядывать. Баки нравилось в Лео, с Лео абсолютно все, даже если Лео надо будет шагнуть в пасть чудовищу, Баки легко пойдет за ним, если не будет способов вытащить его оттуда как-то иначе. Кожа Лео, лишенная одежды, жгла даже через лонгслив, закрывающий руку Баки, чтобы Лео было не холодно, и Баки просто сходил с ума от этого ощущения. Связно мыслить получалось с трудом, и только понимание того, что нельзя первый раз по пьяни, останавливало Баки. — Почему на тебе вечно столько одежды? — возмутился Лео и потянул край лонгслива вверх. Именно сейчас ему было просто жизненно необходимо коснуться Баки, потрогать его и понять, что он сам хочет этого, что он влюбился не только в личность, но и охуенно рельефное тело. Пока хватало смелости от алкоголя, он должен был хотя бы попытаться. Приподнявшись, Баки легко стянул лонгслив, но оставил штаны, под которыми не было белья, а член каменно стоял на эту порнографию по имени Лео. Нужно было остановиться, прекратить это безобразие прямо сейчас, а то сам уже не сможет сдать назад, сам вцепится в Лео мертвой хваткой и не отпустит, пока тот не кончит. Лео сел на пятки, внимательно разглядывая в полумраке маленькой спальни раскинутое на постели тело. Облизав враз пересохшие губы, он коснулся ладонью пресса Баки, повёл вверх по возмутительно белой и ровной коже, не замечая, как тихо протяжно стонет, тянется, чтобы коснуться и губами, облизать тёмную горошинку соска, вобрать его в рот. Баки отличался от всех с кем был когда-то Лео, он не был женщиной, не имел мягких холмиков груди, плавных форм и изгибов. Баки был твёрдым, словно высеченным из мрамора, терпким на вкус и пах собой. — Лео, я не железный, — выдохнул Баки, позволяя себя гладить. Ему хотелось прикосновений Лео, хотелось все больше и больше, но нельзя. Нужно было прекратить все это сейчас, немедленно. — Пожалуйста, Лео, не провоцируй. Сам рад не будешь утром. Баки не собирался трахать Лео, если все зайдет слишком далеко, он сам с удовольствием запрыгнет к нему на член и будет только счастлив, но хотелось для Лео не такого первого раза. — Я только потрогаю, — словно зачарованный ответил Лео, ведя ладонью теперь вниз по телу Баки, остановился в дюйме от пояса его домашних штанов, закусил губу до крови, чтобы вернуть мыслям хоть немного ясности. Он хотел Баки, именно его, это великолепное отзывчивое тело, да и его собственное реагировало правильно. Член стоял так, что даже боксеры не могли этого скрыть. — Только потрогаю. Баки мелко подрагивал под ладонями и пальцами Лео, ему одновременно хотелось большего, и остановить все, и самому потрогать Лео, но он понимал, чувствовал, что еще немного таких прикосновений, и Баки перейдет в режим “по-взрослому”, так хотелось дать Лео всего, чего он хочет. — Ты меня с ума сведешь, — застонал Баки, — прекрати, умоляю, иначе… Что будет иначе, Баки не смог сказать, застонав от очередного очень интимного прикосновения. — Черти тебя раздери, Лео Барнс, — Баки резко сел на кровати, повалив Лео, и накрыл его собой, поцеловав в шею, поглаживая всего, до чего мог дотянуться. Лео выгнуло, выломило всего. От прикосновений Баки болезненно чувствительная кожа, казалось, горела огнём, слезала вслед за ладонями, оголяя естество, нервные узлы и окончания. Было одновременно и хорошо, и страшно, но остановить Баки, не позволить касаться… нет, лучше подохнуть от переизбытка чувств. — Баки… Баки… Баки… — судорожно шептал Лео, цеплялся за широкие плечи, тянулся к губам, непроизвольно разводя колени и подавая бёдрами вверх. Он хотел всего и сразу и одновременно самого себя такого безумно боялся. Баки гладил, целовал, урчал от удовольствия, захлебывался возможностью касаться, он хотел кричать всему миру о том, как ему хорошо, как он счастлив, но он только коротко постанывал, спускаясь поцелуями от губ и шеи все ниже и ниже, гладил, чтобы Лео не испугался, медленно дошел до края боксеров, а потом прикусил губами через них колом стоящий член Лео. Небо с землёй поменялись местами. Лео интуитивно прижал голову Баки к своему паху, задрожал, теряя последние крохи разума, слишком хорошо и сладко было. — Господи, Бак… — просипел Лео, не узнавая свой собственный голос. Баки тут же стащил с Лео боксеры, избавляя его от последнего препятствия, и обхватил головку члена губами, застонал, словно припал к воде, иссушаемый жаждой, обвел языком корону, медленно выдохнув и схватившись за свой требующий ласки член. Но он мог подождать, сейчас самым важным было удовольствие Лео. Мир Лео кончился тут же, схлопнулся с ярчайшей, выжигающей радужку вспышкой. Он закричал, забился, толкаясь в жаркий влажный рот Баки, кончая почти мгновенно, слишком, невозможно хорошо ему было, слишком долго ждал, слишком давно никого не было… всё “слишком”... Баки облизал член Лео, с ума сходя от того, что наконец получил то, о чем мечтал, сам облизнулся, довольным котом, посмотрел на Лео, улыбнувшись ему, и положил голову на живот. Ему было хорошо уже от того, что Лео был с ним, что Лео получал удовольствие от их встреч. Выразить было невозможно словами, насколько Лео было хорошо, но даже сквозь марево удовлетворения и ещё не схлынувший алкогольный дурман, настойчивая мысль — “А как же Баки?” — не давала расслабиться и уплыть в темноту окончательно. Баки сделал ему неебически хорошо и оставлять его без вкусного не хотелось. — Иди сюда, — позвал он, потянув любовника за плечи выше. Баки вытянулся рядом с Лео, обнял его, прижав к себе, стараясь не выдать своего стояка, которым можно было хоть гвозди забивать, и закрыл глаза. — Спи, — ласково приказал он, целуя Лео в щеку. — Я тебя очень люблю, но тебе надо утром встать. — До утра далеко, — ответил Лео и решительно коснулся паха любовника, сжал твёрдый член через ткань тонких штанов, стараясь сейчас к самому себе не прислушиваться, не анализировать происходящее. Он был пьян, да, пьян, а алкоголь прощает многое, ведь правда? Прикосновение руки Лео даже сквозь штаны обожгло так, что Баки чуть не закричал, таким долгожданным и невероятным оно было. Баки зашипел сквозь зубы, понимая, что кончит сейчас так же быстро, как Лео. — Ты уверен? — спросил Баки, понятия не имея, что задумал Лео. — Нет, — нервно хохотнув, ответил Лео. Его никогда не привлекали мужчины, не вызывали интереса, не хотелось разглядывать их тела, жаждать прикосновения, но Баки рушил всю сложившуюся картину мира, накренял её, меняя горизонты. Лео хотел его трогать, а потому оттянул штаны вниз, выпуская большой красивый член, влажно блестящий обильно выступившей смазкой. Единственное, в чем точно был уверен Лео — это в том, что оставить Баки так неправильно. — Большой, — выдохнул он, обхватив перевитый крупными венами ствол ладонью, потёр головку большим пальцем, размазывая по ней предэякулят. — Если ты остановишься, я тебя убью, — пробормотал Баки, едва дыша, так было замечательно, особенно возбуждала эта неопытность, стремление сделать приятно, но не точно представляя, как. С Броком было проще. Он всегда говорил, что и как ему нравится, заставлял Баки говорить, чтобы не было недомолвок, непонимания, стеснения. И Баки хотел того же с Лео, вот только Брок был опытным, это Баки к нему попал практически мальчиком, зная о мужиках то, что хочет именно их и что-то там попробовав в далёких тридцатых-сороковых. Сейчас было наоборот, теперь Баки был опытным партнёром, и именно ему предстояло выяснить, что нравится, как хочется и хочется ли вообще, научить говорить и, самое главное, слушать партнёра. Член обжигал ладонь живым пульсирующим жаром. Лео закусил губу и прижался всем собой к Баки, ткнулся носом ему в плечо, в шею, провел им до уха. — Это не то же самое, что дрочить себе, — прошептал тихо. — Это лучше. Пробежав пальцами по стволу, он сгрёб в ладонь тяжёлые яйца и снова вернулся к члену, плотно его обхватив, водя вверх-вниз ладонью, чуть сжимая у корня. — Тебе нравится? — Да, — выдохнул Баки. — Но сжимай сильнее головку. Баки не боялся говорить о том, как ему нравится, потому что удовольствие в постели было залогом мира в отношениях. Закусив губу, Лео пересел так, чтобы ему было лучше видно и удобнее двигать рукой. Страх и неловкость куда-то подевались. Тихие вздохи срывающиеся с губ Баки были лучшей наградой за любые действия, да и самому Лео хотелось продолжать. Пальцы порхали по стволу, гладили всё быстрее и быстрее, сжимали головку, массируя уздечку, растирая по члену всё новые и новые капли смазки, чувствуя, как тот твердеет в ладони, пульсируя в такт ударов сердца. Лео аж подался вперёд, ближе, наклонился над самой головкой, подул на неё. И Баки не выдержал, понял, что сейчас просто-напросто взорвется, не выдержит больше этой сладкой ласки. Только Лео успел убрать свои губы от головки, Баки выгнуло, он застонал, стараясь не закричать от удовольствия, выплескиваясь в руку Лео. — Господи… — выдохнул он, резко дёрнув Лео на себя, впился жадно в его губы. — С ума меня сведешь... Вот теперь сил у Лео больше ни на что не осталось, он распластался по Баки, тихо фыркнул ему в губы и вырубился, даже не думая о том, что стоило бы одеться или хотя бы оттереть с ладони чужую сперму. Баки улыбнулся в темноте, счастливо выдохнув и погладив Лео по спине. Тот сладко сопел, уткнувшись носом в шею, и Баки совершенно не хотел из-под него выбираться, только натянул штаны на себя и боксеры на Лео и закрыл глаза. Все остальное могло подождать до утра, да и просто подождать. Утром Баки проснулся задолго до будильника, аккуратно спихнул с себя Лео, и тот продолжил сладко спать, поставил ему рядом с кроватью воду и аспирин, и пошел соображать что-нибудь на завтрак. Теперь он умел готовить оладьи и омлет. С завтраком и утренним моционом, Баки закончил ровно в тот момент, когда прозвонил будильник. — Вставай, — потрепал он по плечу Лео. Пробубнив что-то нечленораздельное, Лео натянул тонкое одеяло повыше, укрываясь с головой, попробовал засунуть голову под подушку, но назойливая трель будильника забралась и туда. — Голова… — застонал Лео. — Блядь, сколько я вчера выжрал? — Представления не имею, но прибежал ко мне и попытался воспользоваться своим состоянием, чтобы переспать со мной, — рассмеялся Баки, подавая Лео воду и аспирин. — Так я ещё и блядь, — хохотнул Лео и снова схватился за голову, боясь, что она вот-вот пойдет трещинами. Вода с лекарством оказались как нельзя кстати. — Ну почему же блядь? — тихо рассмеялся Баки, погладив Лео по руке. — У тебя достаточно времени, чтобы ополоснуться, немного прийти в себя, позавтракать и даже не опоздать на работу. Да, я научился готовить оладьи и омлет. Не отравлю, не бойся. Щётку и белье я тебе достал, лежит на раковине. Выбираться из постели и тем более ехать в участок Лео абсолютно не хотелось. Он прекрасно помнил и вечер, и ночь, помнил губы Баки на своём члене и член самого Баки в ладони, помнил, как было хорошо, горячо, остро. Член дёрнулся, наливаясь желанием, но прямо сейчас Лео не готов был к повторению. Неловко поднявшись и прикрывая пах ладонью, он скрылся в ванной, чтобы выкрутить холодную воду на максимум и сунуть под струю голову. Пока Лео полоскался, Баки накрыл на стол и принялся варить кофе. Ему тоже не хотелось никуда ехать, но Чарли Роан вздумалось поехать на какой-то благотворительный вечер, и нужно было съездить осмотреть здание, вообще осмотреться. Смерть конгрессмена Роан могла найти в любом месте, уж слишком неугодной она была, слишком серьезные и неоднозначные вопросы поднимала. А ещё нужно было узнать, кто охраняет эту вечеринку. Много всего нужно было сделать, чтобы обезопасить эту шебутную дамочку. Выполз из ванной Лео не скоро. Ему странно было смотреть в глаза Баки после вчерашнего, странно ощущать собственное тело, наполненное сытым довольствием. Хотя всё вроде бы было правильно, так и должны себя вести влюблённые. Не страшиться близости. — Говорят, утро добрым не бывает, — криво улыбнулся Лео, заняв единственный стул, оглядел кухню мимолётно. Квартира Баки удручала. — Бывает, — улыбнулся Баки. Он был рад Лео, он бы хотел, чтобы такие утра с ними случались почаще, но это было сложно осуществить. — Завтракай. Надо было попросить Лео пробить, что за охрана будет на этом долбаном благотворительном балу, хотя у него появились и свои связи, но Лео было попросить проще. Но это могло подождать. Оладьи были хоть и суховатыми, но всё равно безумно вкусными, Лео никак не мог от них оторваться, запивая золотистые оладушки ароматным кофе. — Баки, ты такое чудо, — улыбнулся он. — Почаще бы так начинать день. — У Чарли будет пара дней, когда она никуда не ездит, — Баки тоже ел оладьи собственного приготовления, но чувствовал, что как у мамы, не получится никогда. — Так что можно будет встретиться. Или давай сегодня вечером, я приду не поздно, надеюсь. Надо проверить одно место. Мне, кстати, опять нужна будет твоя помощь, я не верю ни одной охране, кроме своих ребят. — И правильно делаешь. — Лео откинулся на спинку стула, глянул на Баки с улыбкой. Любил он профессионалов своего дела, привыкших всё проверять и перепроверять по нескольку раз, чтобы быть до конца уверенными в том, что сбоев не будет. — Дай мне адрес, и я смогу подключить тебя к камерам вокруг здания, но, как понимаешь, светить этим не надо. Внутри ты и сам разберёшься, но планы зданий и коммуникаций под ним я тебе добуду, — Лео подался вперёд. — Я же говорил, что буду тебе полезнее в участке. — Будешь, — не стал спорить Баки, поцеловав в уголок губ. — Все, собирайся, и я буду ждать тебя вечером, а то на работу опоздаешь. Люблю тебя. Лео улыбнулся ему и, попрощавшись, ускакал к ожидавшему внизу такси. День обещался быть долгим, одно радовало — не только он будет ходить сегодня с помятой рожей и гудящей головой. Как и обещался, Лео занялся первым делом тем, что просил у него узнать Баки. Перекинул ему на планшет коды доступа к камерам в округе от того здания куда намылилась сегодня Чарли Роан. Из-за планов здания пришлось смотаться в архив, но время на это было. Баки за день исползал все вокруг здания, нашел лежку себе и ещё двоим своим снайперам. Баки, начав работать начальником службы безопасности, быстро подружился с Чарли, став любимым работником, а когда в толпе, где она очень хотела побывать, чтобы показать, что она близка к народу, сломал руку человеку, попытавшемуся пырнуть ее ножом, отношения стали даже тёплыми. До такой степени, что Чарли позволила наедине называть ее просто по имени. За два месяца, не без помощи самой Чарли, Баки собрал команду, которой мог доверять. Они сопровождали Чарли незримо везде, где она бывала, охраняли и следили за ней даже там, где с охраной не пускали. Баки как-то поймал слух, что он в фаворе потому, что банально спит со своим работодателем, но развеивать его не спешил, всегда могло пригодиться. Даже Чарли рассказывать не стал. Сегодняшнее сборище могло обойтись и без него, собирались уважаемые люди, в официантах и нанятой охране не было ничего необычного, и Баки решил, что можно посвятить этот вечер себе и Лео. Но вот сколько он ему ни звонил, телефон не отвечал, хоть и был в зоне действия сети. Ни сейчас, ни поздним вечером, когда тот точно должен был уже быть дома, трубку никто не поднимал. Когда Лео не взял трубку первый раз, Баки решил, что у него начальство, или ещё что-то, и остался следить за балом через оптику прицела. Но когда Лео не ответил и через час и полтора, у Баки волосы зашевелились на затылке. Он понять не мог, почему Лео не отвечает. А узнать было не у кого. Тогда Баки принял единственное в этой ситуации решение — поехал в участок, вдруг там окажется Камилла, или кто-нибудь ему скажет, что случилось с Лео. То, что тот просто не хотел его видеть, Баки поверить не мог, ведь они расстались вполне себе довольные друг другом, перезванивались днём… но сколько он ни бродил в округе, не входил в здание, никого знакомого выловить не удавалось, даже толстяк Джон, напарник Лео, словно сквозь землю провалился, да и в самом участке такого уж нездорового напряжения, которое могло бы сказать что что-то случилось, не наблюдалось. Телефон Лео не ответил и на следующий день, а потом и вовсе отключился. В интернете Баки так же не сумел найти никаких упоминаний о каких-то происшествиях. Лео словно растворился без следов. Баки сходил с ума, все валилось из рук, он не знал, что делать, пока не понял, что можно попросить помощи. Иначе он не сможет вообще работать. Баки нужен был ответ. Любой, но ответ, неизвестность его пугала до дрожи. — Конгрессмен Роан? — зашел он в кабинет Чарли. — Джеймс? — она удивлённо на него взглянула, отложила документы. — Что-то не так с завтрашними дебатами? — Нет-нет, на завтра все готово, — Баки не знал, как попросить, что сказать, но в итоге решился. — Я не могу связаться с моим другом уже три дня, он работает в полиции, у нас только один общий знакомый, и он тоже ничего не знает. Может быть вам скажут, его зовут Лео Барнс, работает в пятом участке. — Другом? — удивлённо вскинула брови Чарли, ненадолго замолчала, разглядывая Баки, и кивнула, тепло улыбнувшись. — Какие-то бонусы должны быть от работы на такую взбалмошную особу, как я. Она подняла трубку и набрала какой-то номер. — Норман? Здравствуй, это Чарли, да-да, всё отлично, никаких проблем с охраной. — она снова улыбнулась. — Поможешь мне найти одного полицейского. Нет, что ты, никаких нареканий нет, это скорее… личное. Ну я же тоже женщина, а не только политик. Да, Лео Барнс… конечно, я подожду. Баки ждал, затаив дыхание, не представляя, как можно отблагодарить Чарли за то, что она для него сейчас делает. И ведь не задала ни единого вопроса. — Да, я ещё здесь. Что? — её лицо помрачнело, она бросила быстрый взгляд на Баки. — Ты уверен, что это он? Дважды проверил? Что ж, спасибо и на этом. Да-да, спасибо, Норман, обязательно. Передавай Саре привет. Она положила трубку и глянула на Баки, кусая губы и явно не зная какие подобрать слова. — Ваш друг был ранен и сейчас находится в палате интенсивной терапии в госпитале Джорджа Вашингтона. — А вам не сказали, что случилось? — спросил Баки, не зная, радоваться ему или плакать, ведь его к Лео не пустят. Но у Баки на лице было написано все, сейчас он не мог сдержать своего горя и облегчения, всего, чем полнился. Чарли сняла очки, потёрла переносицу. — Перестрелка с фанатиками Судной ночи в районе Кардосо. Двое полицейских были серьёзно ранены и доставлены в госпиталь. Один из них ваш Лео, — она внимательно следила за изменением выражения лица Баки и покачала головой. — Он только друг? И простите, если лезу не в своё дело? — Не только, — признался Баки, Чарли доверяла ему свою жизнь, почему бы и ему не довериться ей. — И вы хотели бы его навестить? — Да, но меня к нему не пустят, — взяв себя в руки, сказал Баки. — Тем более, у меня ещё есть дела. — Нет в вас, Джеймс, ни грамма романтики. — Она поднялась, накинула лёгкий светлый пиджак. — Вас не пустят, но никто не запретит конгрессмену повидать доблестных защитников нашего города, да и её охрану никто не станет останавливать. Так что вперёд, все дела могут подождать, раз дорогой человек сейчас в больнице. Сказать, что Баки обалдел — ничего не сказать. Он был совершенно шокирован, до такой степени, что не нашелся вообще, что сказать, просто потерял дар речи и пошел за Чарли, как будто кот за кошачьей мятой. Чёрный бронированный автомобиль подкатил к дверям госпиталя. Чарли Роан в сопровождении трёх человек охраны вошла в холл, улыбаясь и здороваясь со всеми, кто подходил что-то сказать или пожать ей руку. В больницах все без исключения были против ужаса и беззакония Судной ночи и потому очень уважали конгрессмена Роан и были ее рады видеть. Никто не чинил препятствий, не запрещал заходить в палаты, но когда они подошли к палате Лео Барнса, она оставила двоих из охранников за дверьми и вошла внутрь вместе с Баки. Пищания приборов слышно не было, да и стойка с капельницей была отставлена в сторону. Лео спал, и только бледность и перевязанное плечо говорили о том, что с ним что-то произошло. Баки подошёл, взял Лео за руку, и только сейчас понял, как за него волновался. Как жил эти дни в постоянном напряжении, занимаясь только работой. — Какой же ты идиот, — тихо-тихо сказал Баки, только сейчас почувствовав слезы облегчения. Лео жив, не ушел, как ушел Брок, не оставил его одного. — Найду гадов и удавлю. Каждого… Он даже не смотрел на Чарли, пусть слышит, пусть знает, что ее охранник не боится убивать, что он это ещё и умеет. Баки склонился, касаясь губ Лео в лёгком, невесомом поцелуе. За его спиной Чарли с улыбкой отвернулась к окну. В палате они провели без малого полчаса, за которые Лео так и не проснулся, видимо, находясь под препаратами, чтобы не скакал. Ещё Чарли как-то уломала начальство госпиталя пускать Баки к Лео Барнсу, что и кому она говорила или обещала, Баки не знал, но факт оставался фактом — его имя внесли в список разрешённых посетителей. — Вот теперь мы можем ехать заниматься делами. Баки раздобыл лист бумаги и ручку у медсестры и написал Лео записку, что он приходил и придет ещё, а сам Лео pizduk maloletnyi. Да, теперь Баки действительно мог заниматься делами, не думая ни о чем постороннем, а отблагодарить Чарли он был обязан, правда пока не знал, как именно, но это он решит, как только в себя придет Лео. Вечером того же дня Баки отзвонились из госпиталя и сообщили, что мистер Барнс переведён в обычную палату и с завтрашнего дня его можно навещать, вот только завтра у Чарли были назначены дебаты с преподобным Эдвиджем Оуэнзом, кандидатом от Отцов-Основателей. За сами дебаты Баки не боялся, на нужном месте у него был снайпер, который мониторил периметр, сам Баки в шаговой доступности и несколько его людей в зале. Тут все было схвачено, и Баки решил попытать счастья, приехать поздним вечером, вдруг пустят, ведь сама конгрессмен Роан ратовала. Ему даже не стали напоминать о том, что часы приёма давно закончились и без каких-либо проблем пропустили в палату. Лео сидел на своей койке, пил бурду из пластикового стаканчика и смотрел новостной выпуск, в котором обсуждали предстоящие дебаты конгрессмена Роан. Не ожидал он, что рядовой выезд по звонку очередной пожилой леди, чересчур озабоченной тишиной в своём районе, так закончится, а то обязательно предупредил бы Баки или Джону оставил бы его телефон, или хотя бы Камилле. Но вышло так, как вышло. Только записка, найденная на тумбочке, грела душу. Баки зашёл в палату неслышной тенью, не зная, спит Лео или нет. Он безумно по нему скучал, практически считал минуты до следующей встречи, и эти дни, когда Баки не представлял, что с Лео, где он, оказались тяжелее, чем он думал. — Бак? — не веря в то, кого видит, прошептал Лео, попробовал встать, но зашипел, хватаясь на плечо. Слабость от препаратов всё ещё ощущалась в теле. — Лежи ты, — сказал Баки, подходя и садясь на пол рядом с кроватью. Он взял здоровую руку Лео в свои, и поцеловал в ладонь. Не было счастья большего, чем узнать, что Лео жив и здоров (почти). — Ты меня напугал, очень напугал, а чтобы узнать, что с тобой, где ты, мне пришлось прибегнуть к связям. И снова Баки не мог контролировать свои чувства, ощущая, как непрошенными слезами наполняются глаза. — Баки, — Лео всё же потянулся к нему, неудобно свесившись с койки, потянул на себя. — Иди ко мне, пожалуйста, — попросил он. Тепла Баки, его запаха, сильных рук страшно не хватало. Лео рассыпался на части, выгорал до серого безразличия, когда они были не вместе, и сейчас так хотелось снова почувствовать себя живым, несмотря на онемевшее от обезболивающего плечо, стереть с лица Баки страх и болезненное облегчение. — Я люблю тебя, — шепнул Баки, забравшись на кровать к Лео, только ботинки скинул. — Люблю и убью каждого, кто захочет тебе навредить. Он аккуратно обнял Лео, прижал к себе и поцеловал. Наконец-то они снова были рядом. Только сейчас Баки понял, что не переживет ещё одной потери, просто не сможет, кончится весь, и ничто уже не сможет зажечь в нем искру жизни. — Просто будь со мной, — с улыбкой прошептал Лео, коснувшись губами лохматой макушки. — И возвращайся уже домой, а? Мне теперь сложновато будет спать на диване. — Почему ты спишь на диване? — не понял Баки, не сразу сообразив, куда именно Лео зовёт его жить. — Не могу в спальне без тебя, — признался Лео, хотя сам себе как-то обещал, что ни за что не расскажет Баки о своей слабости, и так выставил себя девственником-неумехой, а тут ещё и это. — Просыпаюсь на той огромной кровати и тебя ищу. На диване проще. — Сегодня ты спишь со мной тут, — безапелляционно заявил Баки. Его наконец-то отпустило это гнетущее ощущение скорой потери. Лео был рядом, а о большем нечего было и мечтать. — И со сном на диване тоже решим. Обняв Лео, Баки прижался к нему как мог сильно, вдохнул успевший стать родным запах, смешанный с кровью и лекарствами, и отпустил, просто устраиваясь рядом. — Завтра дебаты. Гуляет инфа, что на Чарли готовят покушение, но какая-то вялая, словно хотят меня отвлечь от чего-то более важного… — поделился Баки с Лео. С ним можно было, он был поистине свой. Лео звал его жить к себе, и Баки собирался согласиться, потому что… Потому что хотел каждую свободную минуту проводить с ним. У них и так было слишком мало времени друг для друга. — Попробуй отстраниться от дебатов, — посоветовал Лео, ласково поглаживая Баки по голове, пропуская пальцы сквозь тяжёлые шелковые на ощупь пряди. — Там и твои люди справятся, не зря же ты их дрючил и в хвост и в гриву, переключись и осмотрись, может заметишь то, что не видишь сейчас. — Спи, умница моя, — Баки отобрал у Лео кусочек одеяла, чтобы прикрыть ноги, а скорее для того, чтобы удобно закинуть на него ногу, и прикрыл глаза, действительно абстрагируясь от самих дебатов. Список гостей был утвержден давно, и Баки проверил каждого, как мог, кто-то из них был даже замечен в Судной ночи, кто-то был резко против, но это все было не важно, Баки был уверен, что что-то упускает, смотрит не туда. Устроившись на койке удобнее, Лео обнял Баки и действительно закрыл глаза, хоть и сон совсем не шёл. Хотелось просто вот так лежать, слушать мерное дыхание самого важного человека и вспоминать то, как они познакомились, растерянное узнавание на лице Баки, а потом боль, разочарование от того, что Лео не он… не Брок. Первое время Лео очень страшился именно этого “не Брок”, того, что Баки ищет в нём мертвеца, которым он не был, и не знал как быть. Да и сейчас, если хорошо подумать… Лео тряхнул головой. Вот только этого не хватало. Он любил Баки, любил впервые так сильно и всеобъемлюще, что не пережил бы сравнения с другим, явно лучшим, иначе Баки так бы яростно его не искал тогда в другом человеке, а теперь Лео сам зачем-то себя накручивает. — О какой хуйне ты задумался? — не открывая глаз, спросил Баки, чувствуя по всему телу едва ощутимое напряжение. Ему сейчас было так хорошо и спокойно, что любое изменение в Лео, в рисунке дыхания, в биении сердца, в напряжении мышц ощущалось как колоколом по голове, и Баки хотел знать, о чем таком неприятном думает мужчина, который только что позвал его жить вместе. — Вот только моих тараканов тебе не хватает, ага, — фыркнул ему в волосы на макушке Лео, погладил ладонью по спине. — Ты вроде как завтрашний день обдумывал. Понял, что не так? Хотелось съехать с опасной темы, чтобы не пришлось объясняться, упоминать этого Брока, напоминать о нём Баки и бояться увидеть в его глазах вину за то, что он рядом только из-за их схожести. — Не знаю, — вздохнул Баки. — Ричардсон какой-то смурной ходит, хотя у него самая простая позиция: сиди да смотри в оптику. И раньше его все устраивало, а тут впрямую не говорит ничего, но.. что-то не так. А заменять уже поздно, все при деле. — Поставь кого-нибудь, приглядывать за ним, незаметно, — предложил Лео. — И желательно того, кто с ним не контактировал особо, из новичков, так, на всякий случай, лишним не будет. — Он вздохнул, снова погладил Баки. — Наши там тоже будут, а я здесь валяюсь. — Хорошо ты устроился, — улыбнулся Баки. — Когда ты собираешься отсюда сбежать? Я очень волновался. Береги себя, Лео, я не могу потерять ещё и тебя. Баки лежал, привалившись к тёплому боку Лео, обнимал его, и хотел бы совершено ни о чем не думать, но мысли возвращались и возвращались к работе. Даже закрывая глаза, Баки видел не улыбку Лео, а грёбаный зал для дебатов и точку снайпера. Это нервировало. — Как только разрешат вставать самостоятельно. А то даже отливать приходится в присутствии медбрата, — пожаловался Лео. — И ты береги себя, пожалуйста. — Обязательно, — пообещал Баки и закрыл глаза.